Норман Мейлер - Призрак Проститутки

• Название: Призрак Проститутки
• Автор: Норман Мейлер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-021875-3

Роман о людях, «которых не было», — и событиях, которые стали величайшими потрясениями XX века!

Роман о ЦРУ — во всем блеске его «дел» и всей неприглядной рутинности его повседневной работы…

Роман о тайнах прошлого века — под острым и злым пером великого Нормана Мейлера — писателя, «который не ошибается НИКОГДА»!

---

В телефонном разговоре с Вилли Модена говорит: «В первый день у бассейна я чувствовала себя ужасно — так, словно в первый день в новой школе. Они разговаривают между собой будто на птичьем языке. Кто-нибудь скажет, например: „Тру-ля-ля!“ — и все ржут. Короче, все знают, когда смеяться, кроме меня».

Из расшифровки от 21 декабря 1959 года:

«Вилли. Я бы собрала шмотки и уехала.

Модена. Да я готова была. Если бы не Фрэнк, так бы и сделала.

Вилли. Он все-таки скрасил пребывание?

Модена. Не сразу. Слушай. Когда я увидела его в Вегасе — это был шок! Он был как попугай в своих любимых цветах. Апельсиновом и черном. Вкуса у него ни на грамм. По всему номеру букеты, как воробьи австралийские, они же — райские птицы.

Вилли. Что в этом дурного?

Модена. Да ничего. А у бассейна все время крутили его песни.

Вилли. Ну и как же все прошло?

Модена. Ничего, поладили».

Прокорпев над отчетом для Проститутки под урчание кондиционера, гонявшего прокуренный воздух по опустевшим кабинетам «Зенита», я где-то после десяти вечера — признаюсь — перестал печатать и скрипнул зубами. Все эти подробности наверняка покажутся Хью Монтегю не менее захватывающими, чем первые репортажи о жизни на планете Уран, я же чувствовал себя пошляком, оскверняющим едва пробившуюся наружу струйку истинного чувства. Эта женщина-девочка, тщеславная, как царь зверей, и бороздящая небеса в обществе кинг-конгов и несомненного кандидата в президенты страны, тем не менее в какой-то мере отвечала на мои чувства. Я был почти готов поверить, что стоит нам познать друг друга в постели, и мы сумеем вместе отыскать выход из лабиринтов прошлого. Разве любой на первый взгляд немыслимый любовный роман не бегство из мест заключения? Пальцы замерли на клавишах машинки, пока я размышлял о том, не нарушит ли этот детальный конспект поведения Модены идиллию совместного избавления.

Продолжение расшифровки от 21 декабря 1959 года:

«Вилли. Говорят, Фрэнк молотит классно, это так?

Модена. Не без того.

Вилли. А так ведь не скажешь: сложен не очень.

Модена. Ему и не надо.

Вилли. Думаю, знает, как создать настроение.

Модена. Он так внимателен. Понимает, как важны детали. Внутри, под панцирем, он ласковый и нежный. Ничего не требует. Сам ведет.

Вилли. Кто бы мог подумать!

Модена. Не эгоист.

Вилли. Тебя послушать, так прямо уникум какой-то.

Десять дней спустя Модена проводит новогодний уик-энд в доме Синатры в Палм-Спрингс. Потом снова делится впечатлениями с Вилли: „Я обожаю заниматься с ним любовью. Он такой утонченный“. Днем, пока Модена сидит в гостиной, Фрэнк репетирует с аккомпаниатором новые песни. При этом Синатра расхаживает по комнате, повторяет отдельные пассажи и, проходя мимо, не забывает потрепать Модену по руке или по плечу. И так час за часом. „Фрэнк столько времени проводит на сцене, что счастлив побыть дома, когда нет концерта, — поясняет Модена подруге. — Для него это отдых“.

Вилли. Сущий рай!

Модена. Да, мне нравится Палм-Спрингс.

Вилли. А как обставлен дом?

Модена. В восточном стиле.

Вилли. Этот маленький итальяшка, должно быть, мнит себя сущим дьяволом.

Модена. Он знает, что почем, как держать в руках власть».

(4 января 1960 года)

Однако, когда они снова встречаются в Палм-Спрингс, между ними происходит размолвка. Выдержка из записи от 20 января:

«Модена. Все кончено.

Вилли. Ты шутишь!

Модена. Я больше никогда не позволю себе так хорошо думать о мужике, никогда.

Вилли. А что-то стряслось?

Модена. Он все порушил.

Вилли. Как?

Модена. Не хочу даже говорить об этом.

Вилли. Это жестоко с твоей стороны. Разожгла мое любопытство — и на тебе.

Модена. Он хотел, чтобы я участвовала в том, в чем я не желаю участвовать. Ни в коем случае.

Вилли. Я вижу, тебе нравится втыкать в меня булавки и мучить, пока не подохну.

Модена. Он вздумал пригласить к нам в постель еще одну девушку.

Вилли. Что?

Модена. Я слегка перебрала шампанского и рано отправилась спать. Когда проснулась, увидела в нашей просторной кровати высокую негритянку. Она ему делала сама знаешь что. Он рукой подал мне знак — присоединяйся.

Вилли. Ну и ты?

Модена. Это так нелепо. Я разревелась.

Вилли. Ну естественно.

Модена. Плакать я терпеть не могу. А заплачу — не остановишь. Я просто убежала в ванную и прорыдала там с полчаса, а когда вылезла, девки той уже и след простыл, а Фрэнк принялся извиняться. Я сказала, что он немного опоздал с извинениями. Наверно, я пережала, но мне было наплевать. Мое самолюбие никогда еще так не страдало. Наконец он пожал плечами и сказал: „Ты великолепна, даже с какой-то своей изюминкой, но давай смотреть, крошка, правде в глаза: для меня ты несколько консервативна“. „Фрэнк, — выпалила я, — я уж точно извиняться не собираюсь“.

Вилли. Слишком сильно ты отреагировала.

Модена. Поверь, в этом не было ханжества. Если хочешь знать, я никогда ничего подобного не делала, хотя, наверно, смогла бы.

Вилли. Модена!

Модена. Допустим, если бы я не любила мужчину, но он мне нравился бы как партнер по „земным“ делам и я бы знала, что от этого никому не станет больно, тогда я, может, и вклинилась бы в тройку, а может, и нет.

Вилли. А Фрэнку ты этого не могла сказать?

Модена. Сказала. Следующую ночь я провела в гостевой спальне и дверь заперла. Но наутро я ему это сказала. Он пошутил: „Тогда где же кнопка „огонь“? Раз уж ты не безнадежно консервативна“. „Ты абсолютно ничего не понял“, — сказала я. „Чего же я не понял?“ — переспросил он. „Фрэнк, — призналась я, — твоя нежность меня покорила. Но я ошиблась, возомнив, что подобная близость предназначена только мне. Прошлой ночью я поняла, что ты можешь испытывать похожие чувства и к другим женщинам. Каждая — часть твоей мелодии. Просто мое сердце было ранено, когда я поняла, что не одна у тебя“.

Вилли. Черт возьми, Модена, я всегда говорила, что ты не боишься дойти до крайней черты, будь то в хорошем или в плохом.

Модена. Короче, он все-таки отреагировал. Подошел ко мне, взял за плечи и сказал: „Да если бы вдруг случилось, что ты в моей жизни оказалась единственной, через пару недель я наверняка удавился бы“. Я расхохоталась. Не было сил сдержаться. В этот момент он был такой маленький, такой смешной. Сопля на палочке. Но это была всего лишь игра: он пытался втереться обратно ко мне в доверие. Тогда я сказала: „Послушай, Фрэнк, давай останемся друзьями“. Знаешь, что он на это ответил?

Вилли. И что же?

Модена. На лице его появилось незнакомое мне выражение. Я видела его злым и отвратительным с одним-двумя из его прихвостней; он может быть убийствен к чужакам, которые пытаются лезть к нему на публике, но я никогда не замечала на его лице такого холодного расчета. Он сказал: „Хорошо, останемся друзьями. Ты найдешь во мне незаменимого друга“, и я почувствовала, как меня одним щелчком передвинули из одной половины его мозга в другую.

Вилли. Звучит зловеще.

Модена. Возможно, я сгущаю краски. Но я будто услышала щелчок».

(20 января 1960 года)

Здесь стоит отметить, что вскоре она будет представлена ЙОТЕ. Сейчас час ночи, и я отправляю то, что есть, продолжу завтра — вернее, уже сегодня — вечером, который мне удалось выкроить для этой работы.

12

СЕРИЯ, НОМЕР: Джей/38,759,483

КАНАЛ СВЯЗИ: ЛИНИЯ УПЫРЬ-СПЕЦШУНТ

ПОЛУЧАТЕЛЬ: УПЫРЬ-А

ОТПРАВИТЕЛЬ: ФИЛД 11 ИЮЛЯ 1960, 15.11

ТЕМА: БЕСПЕЧНЫЙ

Две недели спустя — 5 февраля 1960 г. — СТОУНХЕНДЖ позвонил СИНЕЙ БОРОДЕ в Майами. Не приедет ли она в Палм-Спрингс? «Звездный мальчик намерен заскочить», — сказал певец, имея в виду ЙОТУ.

«А вдруг твой приятель не появится?» — засомневалась Модена.

«Улетишь ближайшим рейсом домой».

Модена описывает все это АКУСТИКЕ как обычный уик-энд в Палм-Спрингс с Синатрой. Знаменитости, друзья и деловые партнеры слетаются из Лос-Анджелеса, Лас-Вегаса и Лахольи, но на этот раз Синатра селит Модену в отеле «Дверь в пустыню» (по ее мнению, второсортном), к тому же черт знает сколько времени — по ее словам, чуть ли не сутки — занимает ловля такси, чтобы добраться до отеля от дома Синатры, а потом обратно в «Пустыню». ЙОТА все не появляется, и Модена собирается домой, в Майами. «А чем тебе я не пара?» — язвит Синатра и уверяет ее, что она ошибается: Джек Кеннеди наверняка появится. (Пересказывая все это АКУСТИКЕ, Модена признается, что в ночь с пятницы на субботу у нее был приступ паранойи: она боялась, что Синатра, если сенатор Кеннеди действительно приедет, отомстит ей и не представит ее ему.)

Однако на следующий день приезжает Кеннеди со свитой и селится в апартаментах в том же отеле. «Я была абсолютно не права, — признается она подруге. — Я-то полагала, что самый шикарный отель в городе — „Инглсайд инн“, но тут поняла, что Фрэнк поместил меня в самый-самый, хотя если ты не в курсе, то „Дверь в пустыню“ похож на ранчо для летнего отдыха».