Норман Мейлер - Призрак Проститутки

• Название: Призрак Проститутки
• Автор: Норман Мейлер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-021875-3

Роман о людях, «которых не было», — и событиях, которые стали величайшими потрясениями XX века!

Роман о ЦРУ — во всем блеске его «дел» и всей неприглядной рутинности его повседневной работы…

Роман о тайнах прошлого века — под острым и злым пером великого Нормана Мейлера — писателя, «который не ошибается НИКОГДА»!

---

Он рассуждает об этом на протяжении всего обеда, а я думаю о другом. Разговор ушел от того, чего я ожидал. Мы, конечно, уже прошлись по наметкам, как вести себя, если во время встречи дело примет нежелательный оборот. Мы обговорили это в конторе и во время полета. Тем не менее я полагал, что хотя бы часть обеда будет посвящена нашей миссии, но этого не произошло. «Мы уже все утрясли, — сказал мне Галифакс, — давай поговорим о других вещах». И пустился в рассуждения. Сначала мне неприятно слушать об убийстве прелестной, блестящей, грустной и одновременно веселой молодой актрисы — это портит удовольствие от еды. Но Галифакс, видимо, понимает меня лучше, чем я сам себя. По-моему, он инстинктивно чувствует, что, высвободив большие и малые человеческие рефлексы, можно спокойнее представлять себе то же самое в отношении другого человека, даже если, как в данном случае, это страшный и омерзительный план. Перед возможностью столь серьезного дела стоит поразмыслить о не менее тягостном повороте в другой области тайных антреприз.

Попытаюсь пересказать это его словами. В конце концов, у меня есть на это право: я достаточно слушал достойного и доблестного Галифакса по разным поводам, поэтому, когда я пишу о нем, его голос звучит в моих ушах, а в данном случае он был весьма красноречив.

«Знаешь, — сказал он мне, — вначале я был абсолютно уверен, что Мэрилин прикончили по приказу Кеннеди, а то и он сам. Нетрудно сделать любой укол, если человек тебе доверяет. Джек или Бобби мог сказать Мэрилин: „Это смесь витаминов поистине динамитной силы. Творит чудеса“. А бедняжка готова была принять что угодно — будь то инъекция или пилюля».

Киттредж, наверное, надо вам пояснить, что последние пятнадцать месяцев Кэл был всецело занят этим делом: он не только собрал все, правда, весьма немногочисленные, свидетельские показания и, главное, отчет следователя — история Мэрилин Монро для него, проработавшего всю жизнь в разведке, превратилась в хобби. Он уверяет меня, что все факты, перечисленные в отчете следователя, указывают на убийство. При таком уровне барбитуратов в крови Мэрилин должна была принять пятьдесят капсул нембутала и хлоргидрата. Это должно было оставить след в желудке и в тонкой кишке. Однако в желудке, по отчету следователя, была всего одна ложка жидкости.

Не буду больше излагать эти подробности, поскольку, полагаю, они вам отвратительны. А Галифакс столько раз мне их перечислял, что у меня закралось подозрение, уж не взялся ли он сам за расследование. За обедом же речь шла о том, что он пришел к другому выводу. Видите ли, все эти пятнадцать месяцев Галифакс подозревал Джека — это может дать вам представление о том, как враждебно настроены нынче люди в управлении к президенту. Время от времени среди ночи я вдруг оказывался на кладбище предположений и думал: а что, если Кэл прав?

Учтите: преподнося мне эти клинические подробности, Кэл не переставал разрезать на кусочки ровно в три четверти дюйма свое филе, легонько обмакивал кусочек в горчичный соус и поглощал пищу в английском стиле, держа вилку в левой руке, лихо орудуя ножом, выразительно поднимая в воздух вилку и одновременно тщательно воспроизводя для меня процедуру вскрытия. Прикинувшись репортером, он взял по телефону интервью у следователя по делу Мэрилин, для чего использовал имя своего приятеля, работающего в «Вашингтон пост».

«Учти, — говорит мне Кэл. — С самого начала у меня в мозгу засело, что это дело рук братьев Кеннеди. Я хотел, чтоб это были они. Я бы не возражал изрубить эту администрацию на мелкие кусочки. — Лицо у него при этом было такое красное, что можно было подумать, он жует кожу лося. — Хочу лишь напомнить тебе, что Кеннеди нанес ЦРУ в заливе Свиней такой удар, от которого мы, возможно, никогда не оправимся. Нас покрыли позором. Нет, я никогда не прощу Джеку Кеннеди его нерешительности. С другой стороны, я офицер разведки, а мы бьем в цель наверняка. И вот я начал сомневаться: не может быть, чтобы Кеннеди питали неодолимый страх перед тем, как бы Мэрилин не рассказала об их эскападах. Господи, да ведь Джек стал президентом, имея длиннющий хвост больших и малых романов, который летел за ним, как консервные банки за автомобилем новобрачных. И тем не менее в основных газетах не было на это ни намека. Человек, метящий на самый высокий пост в стране, священен, и трижды священен, если он уже президент! Если бы Мэрилин выступила публично, Кеннеди, по всей вероятности, сказал бы, что она — их приятельница, женщина замечательно талантливая, и они глубоко скорбят вместе со всеми ее поклонниками, что у нее произошел нервный срыв. Вывод: зачем Кеннеди рисковать всем и убивать ее? Приходится признать, что эта теория не выдерживает критики.

Затем, — продолжал Кэл, — я узнаю через одного из наиболее дурно пахнущих контактов Билла Харви, с которым мы общались еще во времена Мэю, что Джимми Хоффа сумел поставить „жучок“ в спальне Мэрилин и прослушивает все ее телефоны. Судя по слухам, у Хоффы есть парень по имени Бернард Шпиндел, искусный в Америке специалист по установке „жучков“. Наверняка более искусный, чем наши ребята в Лас-Вегасе.

Это обстоятельство подогрело мои подозрения в отношении Кеннеди. Ведь если установлено подслушивающее устройство, значит, есть разговорчики в постели. Это подкрепляло мнение, что с дамочкой расправились. Но разум снова возобладал у меня над предубеждением и злостью. Я вынужден был прийти к выводу, что средства массовой информации никогда не станут наносить удар по президенту с помощью обвинения (как бы хорошо оно ни было документировано), представленного невропаткой-актрисой с помощью пленки, добытой стараниями грязного профсоюзного деятеля.

И тут меня осенило. Конечно же, Джимми Хоффа организовал хладнокровное, заранее рассчитанное уничтожение Мэрилин Монро. Никто на всем белом свете не ненавидит так Бобби Кеннеди, как Джимми Хоффа. Поскольку у Мэрилин было по крайней мере пять врачей, которые выписывали ей пилюли — и я всех их могу назвать, — да наверняка было еще двадцать врачей, мне неизвестных, Хоффа вполне мог подобраться к одному из них и с помощью какого-то компромата убедить его отправить Мэрилин на тот свет. У Хоффы есть команда частных детективов, способных дать ему нужную информацию.

Voila![214] Выбранный Хоффой врач посетил Мэрилин и сделал ей роковой укол. Поскольку все знали, что она человек неуравновешенный, публика, безусловно, поверит, что она совершила самоубийство. Первые заголовки в газетах прокричат об этом. Однако сорок восемь часов спустя, видя, что факты не сходятся, журналисты начнут намекать на злой умысел. К концу недели факты будут явно указывать на то, что ей был сделан укол, иными словами: что ее умертвили».

«Ты не предполагаешь, что братья Кеннеди могли попасть в газетные заголовки?»

«Нет. Но не забудь, что две-три тысячи человек в Вашингтоне, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке уже знали о существовании слуха, что Джек и Бобби — оба крутили с Мэрилин. Можешь себе представить, сколько шептались после ее смерти? Могу держать пари: Хоффа прикинул, что половина нашего населения будет считать, что ее не только убили, но кое-кто попытался придать этому вид самоубийства. Хоффе наверняка удалось бы пустить шепоток, указывающий на Кеннеди. А тогда поди попробуй выиграть выборы при такой ползучей заразе».

«Почему же в таком случае, — спросил я, — все думают, что это самоубийство?»

«Потому что Хоффа просчитался. Он предвидел все возможности, кроме одной. Сев в свое кресло, Джек начал очаровывать начальников полиции всех крупных городов, где он бывал. Он дает им понять, что, как только пройдут выборы шестьдесят четвертого года, Эдгара Гувера подтолкнут к отставке. И главный полицейский крупного города начинает думать, что он может стать очередным начальником ФБР. Я полагаю, в тот момент, когда начальник полиции Лос-Анджелеса увидел, что все указывает на убийство Мэрилин, уж он постарался объявить это самоубийством. Он не позволит полоскать имя Кеннеди. Что? Потерять все шансы сесть в кресло Будды? Хоффа, несомненно, недооценил братьев Кеннеди».

Киттредж, это был необыкновенный обед. Прежде чем мы с ним покончили, в зал вошла пара — оба невероятно высокие, невероятно стройные, предельно стильные англичане. Дама несла белого карликового пуделя и, поздоровавшись с метрдотелем, передала ему собачку.

«Будьте душенькой, позаботьтесь о Буффане, хорошо, Ромен?» — произнесла она с тем неподражаемым английским акцентом, который невозможно приобрести, даже выйдя замуж за англичанина.

И Ромен, дотоле высокомерный старший официант, поставил зверюгу на священный ковер «Тур дʼаржан» и засюсюкал с ним на французский манер: «О, Буффи, как поживаем, чудесный ты песик?» Затем выпрямился, подозвал официанта, чтобы тот понаблюдал за существом (по всей вероятности, в течение ближайших двух часов), а сам проводил виконта и виконтессу, или кто там они есть, к столику у окна, смотрящего на Сену.