Рут Харрис - Десятилетия. Богатая и красивая

• Название: Десятилетия. Богатая и красивая
• Автор: Рут Харрис
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-85585-115-X

В романе "Десятилетия" Рут Харрис прослеживает судьбы героев - владельца фирмы "Альфа рекорде" Ната Баума и трех близких ему женщин - его жены, дочери и любовницы.

Героиня романа "Богатая и красивая" обворожительная и безрассудная Джэй Джэй всегда выбирала сильных и опасных мужчин. Она безудержна и независима - также, как и вся ее жизнь. Красота Джэй Джэй завораживает, и с помощью супербогатых мужчин ее самые смелые фантазии становятся реальностью.

Содержание:

Десятилетия

Богатая и красивая

---

Она подумала, что они прекрасная пара – Барбара и Дик.

Поглощая кока-колу и гамбургеры, они рассказывали друг другу о себе. Дик был родом из пригорода Аспена, штат Колорадо и думал о будущем.

– Ко мне уже делали заходы из судостроительных компаний «Маклафлин стал» и «Эйпикс шипбилдинг».

– И куда ты пойдешь?

Барбара была потрясена. Все знали, что вербовщики компаний в колледже делали предложения за год до выпуска только лучшим ученикам.

– Это зависит от оклада и страхового полиса. Окончательно своих предложений они пока не сделали. – Он заказал еще кока-колы. – А ты в чем специализируешься?

– В литературе. Я люблю Сэлинджера и просто ненавижу Керуока. На прошлой неделе я прочла «На дороге».

– А у меня нет времени на чтение, но, по-моему, «Фрэнни и Зуи» просто ужасная вещь, – сказал Дик.

Он боялся, что Барбара затеет длинную дискуссию о литературе. Он терпеть не мог интеллектуалок, хотя эта была чересчур хорошенькой, чтобы быть заумной, и решил переменить тему разговора, попросив рассказать о себе.

Она поведала Дику, что окончила государственную среднюю школу, что, по ее мнению, Элвис Пресли отвратителен и что она надеется, что принцесса Маргарет получит благословение королевы на брак с полковником авиации Таунсэндом.

– Это будет так романтично, правда?

– Да, – ответил Дик. – Но не представляю, как королева пойдет против многовековой традиции.

– Я думаю, настоящая любовь всегда побеждает, а ты что скажешь? – спросила Барбара.

– Настоящая любовь несет с собой большую боль, – ответил Дик, отсчитывая чаевые.

Барбара вздрогнула.

– Я не могу в это поверить, – сказала она. – И не поверю никогда.

– Ну, с тобой-то этого не случится.

– Что именно? – спросила Барбара, не давая ему уйти от волнующей ее темы. – Настоящая любовь или боль?

– Боль, – ответил Дик то, что, как он знал, она хотела услышать.

– Я тоже так думаю, – сказала Барбара.

Ее возраст еще позволял ей считать себя защищенной от неприятностей.

Во время их второго свидания Дик повел Барбару в кино, и, хотя Барбара позволила Дику держать ее за руку, она была начеку, чтобы он ее не обнял. На третьем свидании она разрешила ему поцеловать себя на прощание, хотя держала губы сомкнутыми, да он и не хотел большего, поскольку знал правила не хуже ее.

Вскоре Барбара стала освобождать свои субботние вечера, а затем и воскресенья для Дика. Они поглощали гамбургеры и пиццу, ходили в кино, днем занимались, вечером держались за руки и до поздней ночи обнимались. В пятидесятые годы все правила секса были также строго расписаны, как шаги в гавоте в восемнадцатом веке. Через месяц Барбара разрешила Дику потрогать ее выше талии, но через одежду. Постепенно она позволила ему расстегнуть верхние пуговки ее блузки и дотронуться до ее груди сначала через лифчик, а затем залезть и внутрь лифчика. Перед самым Днем Благодарения Дик подарил ей гарвардский шарф в красную и белую полоску, который она надела поверх своего пальто из верблюжьей шерсти, и это было знаком серьезности его намерений.

Когда в январе они встретились после перерыва, вызванного рождественскими каникулами, Дик объявил Барбаре, что любит ее, и попросил ее носить его университетский значок. В студенческой среде это было знаком обручения. Она кивнула. Дрожащими руками Дик приколол свой значок на ее розовый свитер как раз над левым соском. Это место было ближе всего к ее сердцу. Они поцеловались, разомкнув губы и дав волю своим языкам, и Барбара сказала себе магическое слово «помолвка».

Она совершенно забыла о любви с первого взгляда. Она нашла себе нечто гораздо лучшее – настоящую любовь.

В 1956 году Америку заполнил невиданный тираж ценных бумаг – компания «Форд» выпустила в обращение более десяти миллионов акций; Мартин Лютер Кинг-младший организовал автобусный бойкот в штате Алабама; президент Дуайт Эйзенхауэр осудил Израиль, Великобританию и Францию за применение силы в Суэцком кризисе; шведская академия учредила Нобелевскую премию мира, а в конце года Элвис Пресли подарил миру песню «Отель разбитых сердец».

Отец Барбары не воспользовался предложением Форда, Мартина Лютера Кинга он осуждал, а вот познакомившись с женихом своей дочери, одобрил ее выбор. Ничто остальное его уже не коснулось, поскольку в конце весны он умер. И сделал это так же вежливо и тактично, как и жил.

Он приехал в загородный клуб Полинга, чтобы сыграть партию в гольф, установил мяч в первую лунку, вдруг стал задыхаться и рухнул на молодую весеннюю траву, разбив при падении правое стекло своих темных очков о деревянный мяч. Его партнер и мальчик, подающий мячи, помчались в здание клуба и вызвали врача.

– Сожалею, что доставил столько хлопот, – сказал Питер Друтен, когда водитель и санитар укладывали его на носилки и запихивали в машину «скорой помощи», которая, с завывающей сиреной, доставила его в больницу.

Это были последние слова Питера Друтена, поскольку в приемный покой он попал уже мертвым. Свидетельство о смерти утверждало, что причиной послужила сердечная недостаточность.

Всю следующую неделю Барбара и Дик провели с ее матерью. Эванджелин Друтен осталась без мужа и без денег в пятьдесят четыре года. Хотя Питер Друтен работал в страховом бизнесе, он не оставил семье ни цента страховки. Все, что получила его вдова, помимо фамилии, был дом, где она жила, одежда, которую она носила, и три тысячи двести долларов наличными. Целую неделю она плакала, отказывалась от пищи и не следила за своей внешностью. Барбара и Дик не отходили от нее ни на шаг и, как могли, пытались ее утешить и приободрить.

– Все будет хорошо, – сказала Барбара.

Мать взглянула на нее и подумала: неужели дочь унаследовала непрактичность отца? Если так, то плохое же она получила наследство. И Эванджелин снова расплакалась.

– Ну, мама, – сказала Барбара, – не плачь. Все будет хорошо. Правда. – На сей раз Эванджелин заставила себя поверить дочери.

– Что вы теперь собираетесь делать? – спросил Дик. Миссис Друтен готова была обнять его за его житейский подход к случившемуся.

– Даже не знаю, – ответила миссис Друтен. – Наверное, придется пойти работать.

Когда вечером миссис Друтен удалилась в свою осиротевшую спальню. Дик сказал Барбаре:

– Я позабочусь о том, чтобы тебе никогда не пришлось работать.

По непонятной ей самой причине Барбара при этак словах разревелась, впервые после похорон. Она уткнулась Дику в грудь и плакала до тех пор, пока его рубашка не промокла насквозь.

– Не плачь, – сказал Дик. – Я хотел сказать, что позабочусь о тебе.

Он не имел ничего против ее отца, но смысл его слов был ясен: непрактичный Друтен не обеспечил свою дочь и жену. Барбара высморкала нос в платок, который ей протянул Дик, и улыбнулась ему. Она чувствовала себя увереннее при одной мысли, что человек, за которого она выходит замуж, совсем не такой, каким был ее отец.

Барбара удивилась, что родители Дика не встретили их в аэропорту Денвера. Были рождественские каникулы, и Барбара отправилась с Диком к нему домой, чтобы познакомиться с его родителями, и полагала, что они будут взволнованы предстоящей встречей не меньше ее самой.

– У отца сейчас самый сезон в бизнесе, – сказал Дик.

Его отец владел фирмой по прокату лыжного инвентаря и снабжал необходимым несколько лыжных домиков. С октября до Пасхи ему надо было заработать достаточно денег, чтобы семья жила безбедно целый год. Дик провел Барбару к прилавку «Хертца», где он заполнил бланк, предъявил свои водительские права и получил ключи от голубого «доджа».

Пейзаж, открывавшийся за окном автомобиля по дороге в Эспен, поражал воображение: зубцы гор резко выделялись на фоне мягких округлых линий дальних холмов. Везде лежал снег, даже на ветвях высоких сосен, а маленькие, Богом забытые деревни, которые они проезжали, походили друг на друга как близнецы. – Ты думаешь, твоим родителям я понравлюсь? – спросила Барбара в сотый раз.

– Конечно. На этот счет не волнуйся. – Дик был поглощен дорогой. Барбара знала, что он не любит разговаривать, когда сидит за рулем, и не стала ему мешать. Она решила про себя предоставить инициативу его родителям: если они обнимут ее, то и она обнимет их в ответ, если поцелуют, то и она их поцелует, а если просто пожмут руку, то она удовлетворится и этим.

Дом, в котором жили Розеры, нельзя было рассмотреть от ворот. К нему вела грязная дорога, вся в ямах и рытвинах. Когда наконец показался дом, Барбара испытала разочарование, хотя и сама не знала, почему. Она, конечно, и не рассчитывала увидеть шале с рекламной картинки, но дом Розеров оказался самым заурядным американским домом, который к тому же давно не перекрашивали.