Барбара Виктор - Друзья, любовники, враги

• Название: Друзья, любовники, враги
• Автор: Барбара Виктор
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-238-5

На счету американской писательницы Барбары Виктор не один бестселлер.

В романе «Друзья, любовники, враги» американская журналистка, работающая над телесериалом об известном палестинском террористе, знакомится с секретным агентом спецслужбы, чьи жена и сын погибли при взрыве террористов. Оказалось, что знакомство с молодой привлекательной тележурналисткой являлось частью его задания. Информацию, которую получает герой от ничего не подозревающей женщины, должна помочь группе коммандос проникнуть в штаб-квартиру террориста.

Но постепенно отношения героя с молодой женщиной начинают занимать все более важное место в его жизни.

---

Санитар проводил ее в душную комнатенку, где стоял допотопный телефонный аппарат с диском. Когда она набрала номер и соединилась с диспетчером на телефонной станции, ее собственный голос, отдавашийся эхом в трубке, казалось принадлежал не ей, а какому-то другому человеку. Пока диспетчер соединял ее с Нью-Йорком, она повернулась к санитару и попросила сигарету. Наконец, она услышала гудки и мужской голос. Диспетчер сообщил, что это говорят из Туниса.

— Он в монтажной, — ответил голос.

— Позовите его к телефону, — закричала Саша, перекрывая диспетчера.

На другом конце провода были настроены явно враждебно. Подумаешь, еще одна шлюха.

— Эй, диспетчер, кто его домогается?

— Саша Белль, — сквозь зубы процедила Саша.

— Вам лучше помолчать, — предупредил ее диспетчер, — пока они не примут вызов. Иначе я буду вынужден разъединить.

Однако Саше было сейчас не до правил и инструкций.

— Делай, о чем тебя просят, дерьмо телефонное!

— Мы не имеем права держать линию открытой больше, чем сорок пять секунд, — пробормотал диспетчер.

— Ну, пожалуйста! — взмолилась Саша на этот раз, приходя в ужас от того, что их могут разъединить.

Она слышала, как телефон квакает, булькает, а потом вдруг мембрана зазвучала далеким голосом Маури.

— Саша, в чем дело? Сколько сейчас времени?

— Маури!.. Боже мой!.. Маури…

— Что случилось, Саша?

— Берни — мертв. Карами — мертв…

Она словно воочию видела, как кровь отлила у него от лица.

— О господи, с тобой-то все в порядке?

— Они мертвы! — заплакала она, не в силах сдерживаться.

— Но как, Саша?.. Пожалуйста, объясни мне, как это случилось?

— Трик-трак… — невнятно пробормотала она.

— Кто, Саша? Кто это сделал?

Откуда ей было это знать? Если бы она отправилась в тот вечер к Карами играть в трик-трак, то конечно же это узнала.

— Карами и его телохранители убиты. И Берни — тоже убит.

— Подонки, — сказал он, — ублюдки.

Она не была уверена, кого именно он имеет в виду.

— Я вылетаю, — сказал он.

— Куда?

Она была совершенно растеряна.

— Ты мне скажешь…

— Я не знаю, Маури…

Она была ни жива, ни мертва. Ей не верилось, что она действительно находится в этом ужасном месте, оглушенная страхом и тоской. Липкий запах свежей крови вползал в ноздри. Ей хотелось уверить Маури, что ничего страшного с ней не произошло. Просто она еще раз оказалась неподалеку от эпицентра трагедии. Еще одно несчастье. Уж лучше ему держаться отсюда подальше. Это злой рок. Где она, там и беда. Настоящая гиена из отдела новостей, нутром чувствующая, где должно случиться несчастье.

— А как быть с похоронами? — осторожно спросил Маури.

Этого она не знала. Вообще, она многого еще не знала. Как там насчет голубых глаз?.. У нее, понимаете ли, завелся любовник, который в результате всех их и ухлопал. Почему бы нет? Ведь, как рассказала Жозетта, у наемного убийцы были голубые глаза, такие же, как и у Гидеона. Правда, неясным оставался вопрос с собакой. Она была совершенно уверена, что сообщила ему кличку собаки, и из этого можно заключить, что он не имел к этому делу никакого отношения, потому что, без сомнения, остановил бы собаку…

— Саша, — сказал Маури, — я хочу быть с тобой, там…

— Ничего, — прошептала она, — со мной все в порядке.

— Ты можешь узнать, где похоронят Карами?

Странные дела творятся на свете. Карами постоянно был готов принять смерть. Он был фаталистом и воспринимал приближающуюся развязку как неизбежность. Однако Саша почти наверняка была уверена в том, что этот фаталист не побеспокоился заранее о местечке на кладбище. Например, в «стране проживания». С другой стороны, ведь такой страны для него вообще не существовало.

27

Пока близкие Карами искали страну, которая дала бы добро на его похороны, Саша пыталась найти ответы на другие вопросы.

Гидеон так и не появился в отеле. Ни той ночью, ни на следующий день. Ни через два дня. И не позвонил. С одной стороны, Саша была совершенно уверена, что он не позвонит, а с другой стороны, пришла в ужас оттого, что он не позвонил, и оттого, что больше вообще она никогда о нем не услышит. Какими бы ни были ее чувства, ей не оставалось ничего другого, как держать их при себе. У нее не было никого, с кем она могла бы поговорить и кому могла довериться. Даже если бы она и нашла, с кем поделиться своими мыслями, то ее, без сомнения, сочли бы если не лгуньей и не сообщницей, то просто женщиной, которой пренебрегли и которая предпочла считать любовника скорее хладнокровным убийцей, чем заурядной скотиной.

Как обычно в подобных случаях, в агентство Франс Пресс не обратилсь ни одна группировка, которая бы взяла на себя ответственность за совершенный террористический акт, однако общественность все происшедшее расценила как израильскую операцию. Саша находилась с семьей Карами, а потому из первых рук узнавала обо всем, что сообщалось семье по поводу покушения.

По всей видимости, один из членов спецгруппы вошел в контакт с Сабой Калилом, братом кофейщика Карами, и убедил его в том, что против Карами готовится заговор. Не столько из-за преданности ООП, сколько из-за больного сына, тот поспособствовал тому, чтобы приехал брат, Али Калил. В награду, по-видимому, он получил деньги на операцию сына, а также гарантии безопасности для всей семьи, которая вскоре перебралась на жительство в новое место, может быть, под новыми именами. По крайней мере, все были уверены, что больше ни о нем, ни о его семье не услышат. Что касается Али Калила, то его меньше всего ожидали обнаружить на реке Ярмач. Вернее, обнаружили его труп, который качался на волнах неподалеку от брода. Было решено, что после того, как израильтяне поговорили с ним и поняли, что он не только не сможет им помочь, но, без сомнения, помешает, у них не оставалось другого выхода, как буквально спрятать концы в воду.

Находясь рядом с Жозеттой, которой приходилось отбиваться от донимавших ее чиновников, Саша продолжала делать записи, собирать интервью. Однако она ни на один день и ни на одну минуту не переставала думать о Гидеоне. Несмотря на огромное количество телефонных звонков и на постоянные усилия, направленные на то, чтобы сдержать напор прессы, осаждавшей виллу, она старательно воскрешала в памяти каждую минуту, проведенную вместе, пыталась восстановить каждый эпизод их любовной истории. Истории, которая продолжалась четыре недели и проходила на двух континентах.

Никто не заставлял ее появиться в Тюильри в то утро, а тем более, растянуться на мостовой. Никто не принуждал принять его приглашение на завтрак. Ее никто не насиловал. Она сама хотела его. Вот такие она сделала глубокие и тайные выводы. И держала их при себе. Да и вообще, все, что касалось ее отношений с Гидеоном, было надежно спрятано в тайниках ее сердца.

Другое дело — Жозетта Карами. Все, что происходило в ее жизни, никак нельзя было удержать в рамках ее личного существования. Она стала самой знаменитой палестинской вдовой. Точно также, как в свое время была женой одного из самых влиятельных лидеров движения.

Король Хусейн отказался дать согласие на то, чтобы похороны состоялись в его стране. Он опасался, что тысячи палестинцев, находящиеся в Иордании, воспользуются этим предлогом, чтобы взбунтоваться и развалить его и без того хилое королевство.

В конце концов, все заботы о похоронах взяли на себя люди из группировки Абу, которые прибыли для ведения дел семьи Карами. Один из них привез из Англии старшего сына Карами Фахда. Поначалу мальчик производил впечатление послушного и застенчивого подростка, однако по прошествии некоторого времени стал вести себя очень агрессивно, хотя еще и чувствовал себя не в своей тарелке, не зная, как вести себя в качестве главы семьи.

Для похорон выбрали Дамаск. Главным образом потому, что Сирия оказалась одной из немногих стран, предложивших свои услуги. Причем это был не столько гуманный жест со стороны президента Хафиза Асада, сколько желание замазать трещину между двумя арабскими сообществами.

Огромные скопления людей затопили улицы Сиди Боу Сад на пути следования семьи Карами в аэропорт, отправившейся для похорон в Дамаск. Весьма впечатляющим был момент, когда погребальный сосуд задвинули внутрь сверкающего белого авиалайнера, присланного специально для этого случая из Саудовской Аравии. Дипломаты стран Третьего мира соединились с лидерами противоборствующих фракций ООП для выражения всеобщей скорби. Присутствовали представители двух американских телеканалов, несколько групп из Германии, Англии и Франции. На весь мир транслировались сделанные на основе документальных видеоматериалов клипы о различных военных и террористических акциях, к которым был причастен Тамир Карами. Первая передача из документального сериала «Семья» оказалась последним интервью, которое дал Карами, и была запущена в эфир гораздо раньше, чем предполагалось. Ее сочли весьма спорной. Спорной, а также варварской, бессердечной, дерзкой и предвзятой. Снятой во имя той революции, которая в конце концов убила его самого.