Ким Сен - В водовороте века. Мемуары. Том 3

• Название: В водовороте века. Мемуары. Том 3
• Автор: Ким Сен
• Издательство: Издательство литературы на иностранных языках
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1993

Мемуары Великого Вождя товарища Ким Ир Сена «В водовороте века».

Они охватывают период деятельности Ким Ир Сена с 1912 по 1945 год, и считаются неоконченными.

Лично Ким Ир Сеном написаны тома с 1-го по 6-й, а остальные два составлены на основе черновиков, найденных после смерти и записей его разговоров.

ИЗДАТЕЛЬСТВО ЛИТЕРАТУРЫ НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ

КОРЕЯ, ПХЕНЬЯН

1993

---

— А бог его знает, но опиум, думаю, будет везде, коль там целый полк марионеточной армии Маньчжоу-Го. Без опиума маньчжурских войск не бывает. А почему спрашиваешь? Ты же не курильщик опиума? Удивляюсь, зачем тебе знать про опиум-то?

Собеседник, не скрывая своего разочарования, заглянул своему другу в лицо.

— Да что ты, друг! Знаешь, опиум — это деньги, деньги — это опиум! Ведь народная мудрость гласит: «Звенит в кошельке десяток тысяч ляд (название старой денежной единицы — ред.) — улетишь в Янчжоу на крыльях аиста».

— Так-то оно так. Но есть и другое изречение: «Не имеешь денег — не поедешь любоваться Ханчжоу». А ты прихвати опиума на десяток тысяч лян и поезжай куда хочешь — ив Ханчжоу и в Сюйчжоу. А вот я взял бы себе из японских трофеев карманный фонарик — и все, хватит!

— О фонарике нечего тебе и беспокоиться. Такой чепухи сколько угодно у каждого из японских солдат, а их много…

— Хватит чепуху молоть. И опиум, и фонарик — все это потом, после победы в бою. А ты, дружок, полагаешь, что взять Дуннин — легкая штука?

Случайно услышанный диалог этих двух бойцов тяжелым камнем лег на мое сердце. Неужели эти солдаты АСО, чьи головы набиты мыслями о трофеях, пойдут в рукопашную на штыки «непобедимой императорской армии»? Неужели каждый из них ринется словно «человек-снаряд» в форт, с возгласами «Да здравствует Китайская Республика!»?

В их поведении, в меркантильных разговорах, в недобрых глазах проскальзывало что-то сомнительное. Все это было чемто вроде зловещего симптома. В Лаохэйшане мы, организовав объединенное со брание партизанских отрядов из Ванцина и Хуньчуня, вновь посвятили его политической работе, цель которой — довести до сознания каждого бойца понимание поставленных задач и военнополитического значения предстоящего боя в Дуннине.

Затем мы вышли на рубеж Гаоаньц уня и Вушэгоу на подступах к Дуннину. Там еще раз уточнили, как обстоят дела у противника, окончательно утвердили план боевых действий. В ту ночь нам все же удалось под Дуннином нащупать ниточку связис подпольной парторганизацией. Ее в свое время создал и руководил ей Пань в Дуннине, Гаоаньцуне, Синьлицуне, Лаохэйшане и в других местах. В то время он работал секретарем Суйнинского Главного укома. Весной 1932 года эта организация была разоблачена, за ней была установлена слежка врага. Части партийцев пришлось переместиться в Ванцин, а некоторым — уйти в глубокое подполье в Дуннине. В дни, предваряющие штурм, Пань направлял в Ванцин не только коммунистов и комсомольцев, но и многих партизан и местных жителей.

Отправляясь в Хуньчунь, Пань просил меня: «Случится вам побывать в Дуннине, прошу связаться с коммунистами и комсомольцами, работающими в подполье, восстановить нить организаций и позаботиться о них вместо меня». Я все время помнил об этой его просьбе. И при оглашении в Лоцзыгоу программы массово-политической работы включил в нее задачу — наладить политическую работу среди населения и восстановить подпольную парторганизацию в уезде Дуннин.

Нам удалось найти в окрестностях Гаоаньцуня несколько партийцев, за счет которых мы восстановили подпольную парторганизацию уезда Дуннин, наладили связь, заботясь о том, чтобы ее деятельность направляла Лоцзыгоуская подпольная парторганизация. Она представила нам немало сведений. С их помощью мы смогли без особого труда открыть проход на территорию Советского Союза.

Дуннинская уездная подпольная парторганизация отменно выполняла поручаемые нами секретные задания и существовала до 40-х годов. После Сяохаэрбалинского совещания отряды КНРА маневрировали мелкими группами, опираясь на тайные лагеря в горах Пэкту и на учебные базы близ Хабаровска на советской территории. В те времена мы часто использовали этот канал связи. Через него множество мелких групп проникали в пределы Кореи и в Цзяньдао, по нему пробирались из гор Пэкту в зону советско-маньчжурской границы. И отдельные подпольщики, посланные в Корею, в большинстве случаев, с помощью этого канала просачивались затем в Приморье.

Известно, что группа Чон Мун Ука, активно развернувшая разведку на рубежах советско-маньчжурской границы, тоже использовала действенную помощь Дуннинской уездной подпольной парторганизации. Советский интернационалист Я.Т. Новиченко[3], который нес к тому времени военную службу недалеко от советско-маньчжурской границы, напротив уезда Дуннин, вспоминал впоследствии, что он часто был свидетелем передвижения по этим каналам мелких групп КНРА. И во время военных операций против Японии подпольные организации Дуннина принимали активное участие в дезорганизации вражеского тыла, что явилось значительным вкладом в освобождение уездного центра Дуннин.

Из бесед с жителями окрестностей Гаоаньцуня и с подпольщиками мы узнали о командире полка марионеточной армии Маньчжоу-Го, дислоцированного в Дуннине. Хотя он и служил государству Маньчжоу-Го, но был известен своими антияпонскими настроениями. И еще мы уточнили: отношения между марионеточной армией Маньчжоу-Го и японским гарнизоном на первый взгляд казались нормальными, но на самом же деле были чреваты раздорами и распрями.

Нам сообщили также, что тот комполка имеет тесные связис хозяевами китайских магазинов в городке и постоянно прислушивается к их мнениям. А члены подпольной парторганизации хорошо знали хозяев этих торговых точек. Мы пору ч ил и коммунистам подполья оказать благотворное влияние на хозяев китайских лавок с тем, чтобы тот командир полка пошел на сотрудничество с нами.

Рейд в уездный центр Дуннин начался ночью 6 сентября и закончился днем 7 сентября 1933 года. За все время антияпонской войны, думается, почти не было случаев, когда бы нам приходилось возиться с противником почти два дня.

При налете на Дуннин мы сосредоточили внимание на том, чтобы острие нашей атаки направить на Сишаньский форт — двухэтажное укрепленное сооружение, стоящее на самой вершине горы за Западными воротами. Форт был вооружен несколькими станковыми и ручными пулеметами. На полосе между фортом и штабом японских агрессивных войск были вырыты ходы сообщения ипроло жены тайные подземные коммуникации с тем, чтобы в случае необходимости непрерывно перебрасывать этими проходами резервы, необходимые в целях отражения атак противника. Когда-то именно этот форт стал камнем преткновения во время атаки АСО на Дуннин и привел к неудаче.

Я расположил в Цачжаккоре Хуньчуньскую роту и определил ей роль заградительного отряда. Ванцинскую роту вывел на рубеж направления главного удара, чтобы с ходу захватить Сишаньский форт.

Подрывная группа партизанского отряда скрытно подползла к вражескому стану. Мой сигнальный выстрел должен был оповестить всех участников операции о начале атаки городка. 9 часов вечера. С моим выстрелом группа залпом открыла огонь по вражескому форту. Используя ходы сообщения и тайные подземные коммуникации, противник непрерывно перебрасывали свои силы. Несколько часов шла ожесточенная перестрелка между обеими сторонами.

Партизанский отряд ворвался в городок через Западные ворота. Я дал ему приказ — заблокировать вражескую казарму. Вместе с тем, часть наших сил я перебросил севернее форта в обход с целью распылить огонь врага. После этого начала действовать группа подрывников — они забросали форт самодельнымигранатами иблагодаря дерзкой атаке взялиего. Когда забрезжил восток, форт уже молчал, прекратив сопротивление. Наши главные силы заблокировали казарму японского гарнизона словно стальной сеткой и решительно срывали отчаянные попытки врага перейти в контратаку. Японские солдаты бежали через Северные ворота.

Заняв свои места, вели бой и воины АСО, которые заранее проникли в город, переодевшись в гражданскую одежду. Вступили в бой и другие ее подразделения, ворвавшиеся в городок через Восточные и Южные ворота.

Из штаба войск Маньчжоу-Го пришел к нам делегат, который выразил свое согласие на наше предложение совместно сражаться против японских агрессивных войск. Именно благодаря такому сотрудничеству мы смогли бы получить полную возможность взять городок в свои руки.

Беда пришла неожиданно. Некоторые подразделения из отряда Чай Шижуна начали грабить магазины, находившиеся под контролем марионеточной армии Маньчжоу-Го, набросились на жилые дома. Увидев это, маньчжоугоские войска отказались от своего обещания и возобновила отчаянные боевые действия против нас. К ней присоединился и японский гарнизон.

Перепуганные яростным наступлением врага, некоторые подразделения АСО оставили врагу захваченные рубежи и бросились бежать из города.

Но наш отряд не на жизнь, а на смерть вел уличные бои. Постепенно расширяя контролируемую зону, он прижал врага к узкому углу городка. Воины АСО, воодушевленные нашим продвижением, тоже перешли в наступление и взяли оружейный завод, а затем атаковали площадку, где складировались различные военные материалы. Уличные бои продолжались несколько часов.