Айзек Азимов - Роботы и империя

• Название: Роботы и империя
• Автор: Айзек Азимов
• Жанр: Научная Фантастика

Роман «Роботы и Империя» великого фантаста Айзека Азимова является связующим звеном между циклом произведений об Элайдже Бейли и знаменитой сагой об Академии. Он повествует о последней отчаянной попытке космонитов - потомков землян, заселивших иные планеты, покончить с набирающей силу экспансией своей прародины, со стремлением Земли подчинить себе всю Галактику.

---

Задумайтесь о контрасте всего этого с вашей жизнью. Вы – пионеры и живете в новом мире. Он растет всю вашу жизнь и будет расти после вас. В этом мире каждый день – приключение. Даже климат – приключение. Сначала у вас холод, потом жара, потом опять холод. Климат, богатый ветрами и грозами и внезапными переменами. Вы не можете позволить времени сонно протекать, как в мирах, где перемены слабы или их вовсе нет.

Многие жители Бейли-мира – торговцы или могут стать торговцами; половина их времени тратится на рысканье в космосе. А когда эта планета станет ручной, многие ее обитатели перекинут сферу своей деятельности на новые планеты или присоединятся к экспедициям, чтобы найти миры, где еще не ступала нога человека, и сделать их пригодными для обитания.

Если мерить длину жизни событиями и делами, свершениями и волнениями, то я – ребенок, моложе любого из вас. Большое число моих лет утомляет и утомляет меня; меньшее число ваших лет обогащает и побуждает вас. Так что скажите еще раз, мадам Ламбет, сколько вам лет.

Ламбет улыбнулась.

– Пятьдесят четыре ХОРОШИХ года, мадам Глэдис.

Ламбет села, и вновь начались аплодисменты.

Под их покровом Диджи хрипло спросил:

– Глэдис, кто научил вас так управлять публикой?

– Никто, – шепнула она. – Я никогда этого не делала.

– Тогда закругляйтесь, пока вы на коне. Особа, которая уже встает – наш ведущий ястреб. Вам нет нужды стоять против него. Скажите, что вы устали, и сядьте. Со Стариком Бастермейном мы управимся и сами.

– Но я не устала, – возразила Глэдис. – Мне самой интересно.

Человек, вставший теперь перед ней почти у самой сцены, был высок и крепок, с нависшими над глазами седыми бровями. Редкие волосы были белыми. Одежда – тускло-черная; белые волосы сбегали вниз по рукавам и по штанинам брюк, как бы устанавливая резкие границы его тела. Голос его был низким и музыкальным.

– Меня зовут Томас Бастермейн, и я известен еще и как Старик, наверное, потому, что кое-кто не хочет, чтобы я слишком долго заживался. Не знаю, как обращаться к вам, поскольку у вас вроде бы нет фамилии, а я не так хорошо знаком с вами, чтобы звать вас по имени. Честно говоря, я и не хочу быть хорошо знакомым с вами.

Похоже, вы помогли спасти наш корабль на вашей планете от ловушки и оружия, поставленных вашим же народом, и мы вам за это благодарны. А вы в ответ принялись болтать насчет дружбы и родства. Чистое лицемерие!

Когда ваш народ считал себя родным нам? Когда космониты чувствовали, что имеют какое-то отношение к Земле и ее народу?

Конечно, космониты – потомки землян. Мы этого не забываем. И мы помним, что вы забыли это. Больше двух столетий космониты правили Землей и относились к землянам, как к отвратительным короткоживущим больным животным.

Теперь, когда мы становимся силой, вы протягиваете нам руку дружбы, но рука эта в перчатке, как и ваши руки. Вы, небось, не забыли вставить в нос фильтры! Правильно!?

Глэдис подняла руки.

– Возможно, люди в зале и тем более те, кто видит меня по гиперволне, не знают, что я в перчатках. Их не заметно, но они есть, я не отрицаю. И носовые фильтры, чтобы при дыхании попадало меньше пыли и микроорганизмов. И моюсь я чаще, чем это требуется для чистоты. Этого я тоже не отрицаю.

Но это результат моих недостатков, а не ваших. У меня слабая иммунная система. Моя жизнь слишком комфортабельна, и я подвергалась очень малому риску. Не я это выбирала, но я должна платить за это.

Что сделал бы любой из вас, окажись он в моем положении? Что сделали бы в частности вы, мистер Бастермейн?

Бастермейн угрюмо ответил:

– Сделал бы то же, что и вы, я рассматривал бы это как признак слабости, признак непригодности к жизни, а, следовательно, обязан был бы уступить дорогу более сильным.

Женщина, вы говорите о родстве с нами. Вы мне не родня. Вы из тех, кто пытался уничтожить нас, когда имели силу, а ослабев, заискивают перед нами.

В зале началось движение, явно недружелюбное, но Бастермейн держался твердо. Глэдис мягко спросила:

– Вы помните зло, которое мы причинили вам, когда мы были сильны?

– Не думайте, что забудем. Мы помним об этом всегда.

– Прекрасно! Значит, вы знаете, как этого избежать. Вы знаете, что очень плохо, когда сильные подавляют слабых. И значит, когда вы сильны, а мы слабы, вы не будете подавлять нас.

– Ну-ну, я слыхал такие аргументы. Когда вы были сильны, вы знать не знали о морали, а теперь хватаетесь за нее.

– Однако вы, когда были слабы, все знали о морали и были потрясены поведением сильных, а теперь, став сильнее, вы забываете о морали.

– Вы получите то, что заслужили, – сказал Бастермейн, подымая кулак.

– Вы хотели бы дать то, что вам кажется заслуженным, – сказала Глэдис, протянув как бы обнимающие руки. – Поскольку каждый может думать о мести за какую-то прошлую несправедливость, ваши слова говорят о праве сильного давить на слабого. И если вы так говорите, вы оправдываете космонитов прошлого, так что теперь вам не на что жаловаться. А я говорю, что давление несправедливо, когда мы применяли его в прошлом, и так же несправедливо, если вы примените его в будущем. К сожалению, мы не можем изменить прошлое, но пока мы можем решать, что должно быть в будущем, – Глэдис сделала паузу и, поскольку Бастермейн сразу не ответил, продолжала: – Кто из вас хочет новую Галактику, а не бесконечно повторяющуюся дурную старую?

Начались аплодисменты, но Бастермейн вскинул руки и зычно закричал:

– Подождите! Подождите! Не будьте дураками! Прекратите!

Медленно воцарилось спокойствие, и Бастермейн заговорил:

– Неужели вы думаете, что женщина верит тому, что говорит? Неужели вы думаете, что космониты хотят сделать нам что-то доброе? Они все еще думают, что они сильны, они по-прежнему презирают нас и намерены уничтожить… если мы первыми не уничтожим их. Эта женщина приехала сюда, и мы, как дураки, приветствуем ее. Нет, давайте проверим ее слова. Пусть кто-то из вас попросит разрешения посетить Внешний Мир, и посмотри, получит ли он его. Если за вами стоит планета, если вы можете быть угрозой, как был капитан Бейли, тогда вам позволят высадиться, но как с вами будут обращаться? Спросите капитана, отнеслись ли к нему по-родственному?

Эта женщина – лицемерка, несмотря на все ее слова; нет, именно из-за ее слов. Они как раз и доказывают лицемерие.

Она скулит тут насчет своей плохой иммунной системы и говорит, что должна защищать себя от опасности заражения. Но, конечно, она делает это не потому, что считает нас всех грязными и заразными, такая мысль не приходила ей в голову!

Она жалуется на свою пассивную жизнь, защищенную от всяких бед и неудач слишком хорошо организованным обществом и толпой чрезмерно заботливых роботов; как она, наверное, ненавидит их!

Но что угрожает ей здесь! Какие беды могут настигнуть ее на нашей планете? Однако она привезла с собой двух роботов. Вы собрались в этом зале, чтобы почтить ее, а она привела даже сюда своих роботов, они сидят с ней на возвышении. Теперь, когда всюду свет, вы их видите.

Один – имитация человека – Р. Дэниел Оливо, а другой – бесспорный робот – Р. Жискар Ривентлов. Приветствуйте их, мои соотечественники! Вот они-то и есть родня этой женщины!

– Шах и мат! – шепотом простонал Диджи.

– Еще нет, – сказала Глэдис.

Все стали вытягивать шеи, словно всех сразу одолел зуд, и слово «робот» шепотом прокатилось по всему залу.

– Вы можете увидеть их без затруднения, – сказала Глэдис. – Дэниел, Жискар, встаньте!

Оба робота встали позади нее.

– Встаньте рядом со мной, чтобы я не заслоняла вас собой. А теперь позвольте мне кое-что пояснить вам всем. Эти два робота приехали со мной не для того, чтобы прислуживать мне. Да, они помогают вести мой дом на Авроре вместе с пятьюдесятью другими роботами, и я не делаю сама то, что могут сделать для меня роботы. Такой обычай в том мире, где я живу.

Роботы различны по сложности, по способностям, и эти два – особо высоки в этих отношениях. В особенности Дэниел, разум которого очень близок к человеческому в тех областях, где такое сравнение возможно.

Я взяла с собой ТОЛЬКО Дэниела и Жискара, но они не так уж много служат мне.

Если хотите знать, я одеваюсь сама, сама пользуюсь столовыми приборами, когда ем, и хожу сама, не заставляя себя носить.

Пользуюсь ли я ими для личной защиты? Нет. Они защищают меня, это верно, но так же будут защищать любого человека, нуждающегося в защите. Совсем недавно на Солярии Дэниел сделал все, что мог, защищая капитана Бейли, и готов был отдать свое существование, чтобы защитить меня. Без него корабль не был бы спасен.

Конечно, на этом возвышении мне не нужна защита: здесь во всю его длину протянуто силовое поле. Оно здесь не по моему требованию, но оно здесь и дает мне необходимую защиту.