Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

• Название: Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства
• Автор: Алексей Бычков
• Издательство: Астрель, Олимп
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-271-23442-2, 978-5-7390-2368-1

Вы уверены, что знаете историю России? И можете точно сказать, сколько лет этому государству? Алексей Бычков утверждает, что многое, принятое в официальной исторической науке за истину, не является таковой. Автор, опираясь на летописи, документы, архивные записи и свидетельства современников, делает попытку разобраться в том, что же в действительности происходило на территории России с древнейших времен до XVII века.

Как появилась Россия? Как складывалась русская нация? Когда возникло православие на Руси? Ответы на все эти вопросы вы найдете в «Московии»…

---

Князя Горинского, который решил отправиться сюда с тем, чтобы просить ваше королевское величество о милости и покровительстве, тиран велит схватить уже на пути в пределах Литвы и посадить на кол. Служителей его, приблизительно пятьдесят человек, он также отправил на виселицу. Один из рабов ускользнул, его выдал за своего телохранитель тирана Петр Зайцев. Как только тиран узнал, что один служитель остается еще в живых, он велит и его схватить и повесить вместе с двумя другими служителями Петра Зайцева. Они были повешены пред дверьми дома их господина и висели несколько недель, так что всякий раз, как тот хотел войти в дом или выйти, ему приходилось проходить под телами покойников.

Служителей князя Сицкого, желая отомстить самому князю, на которого он гневался, тиран велел повесить в передней его дома. Они висели так долго, пока тиран не приказал их снять.

Тиранство его над женщинами

У этого тирана есть много тайных доносчиков, которые доносят, если какая женщина худо говорит о великом князе-тиране. Он тотчас велит всех хватать и приводить к себе даже из спальни мужей; приведенных, если понравится, он удерживает у себя, пока хочет; если же не понравится, то велит своим стрельцам насиловать ее у себя на глазах и таким образом изнасилованную вернуть мужу. Если же у него есть решение убить мужа этой женщины, то он тотчас велит утопить ее в реке. Так поступил он год тому назад с одним из своих секретарей. Похитив его жену с ее служанкой, он держал ее долгое время. Затем обеих, изнасилованных, он велит повесить пред дверьми мужа, и они висели так долго, пока тиран не приказал перерезать веревку. Так же поступил он с одним из своих придворных. Захватив его жену, он держал ее у себя и после обладания ею до пресыщения отсылает обратно к мужу, а потом велит повесить на балке над столом, где муж ее с семейством обычно принимал пищу. Висела она там так долго, пока это было угодно тирану.

Когда он опустошал владения воеводы Ивана Петровича, то в лагере у него были отборнейшие женщины выдающейся красоты, приблизительно пятьдесят человек, которые передвигались на носилках. Для охраны их он приставил пятьсот всадников. Этими женщинами он злоупотреблял для своей похоти. Которая ему нравилась, ту он удерживал, а которая переставала нравиться, ту приказывал бросить в реку.

Тиран — толкователь сновидений

В тюрьме содержался один сын некоего знатного человека. Так как тюрьма уже надоела несчастному, то, желая войти в милость к тирану, он выдумал, что видел сон, якобы польский король попал в плен и приведен к тирану. Тот велел вызвать узника из тюрьмы и спрашивает, что за сон он видел. Тот ответил, что видел во сне, будто польский король взят в плен и, приведенный к тирану, стоял в оковах. Выслушав его, тиран тащит несчастного к допросу, желая выудить причину этого выдуманного сна. Он подвергался пыткам до такой степени, что едва остался в живых, и под пытками вынужден был сознаться, что выдумал сон, чтобы благодаря ему мог получить свободу. Но несчастный обманулся в своей надежде. Тиран велит его опять втолкнуть в тюрьму, говоря, что его надо держать до тех пор, пока к нему, тирану, не приведут пленником польского короля, и сон не оправдается.

Однажды пришел к тирану некий старец по имени Борис Титов и застал тирана сидящим за столом, опершись на локоть. Тот вошел и приветствует тирана; он также дружески отвечает на приветствие, говоря: «Здравствуй, о, премного верный раб. За твою верность я отплачу тебе некоим даром. Ну, подойди поближе и сядь со мною». Упомянутый Титов подошел ближе к тирану, который велит ему наклонить голову вниз и, схватив ножик, который носил, взял несчастного старика за ухо и отрезал его. Тот, тяжко вздыхая и подавив боль, воздает благодарность тирану: «Воздаю благодарность тебе, господин, за то, что караешь меня, твоего верного подданного». Тиран ответил: «С благодарным настроением прими этот дар, каков бы он ни был. Впоследствии я дам тебе больший».

Также и воеводу Владимира, который был ввергнут в тюрьму и долго и строго содержался с польскими пленниками, тиран велит привести к себе в Александровский дворец и там подвергнуть пыткам. Он слышал, что тот по чувству сострадания велел похоронить утопленного в реке по приказу тирана слугу князя Курбского. Тиран думал, что Владимир устроил какой-то заговор с Курбским и ложно обвинил его, наконец, в том, будто он неоднократно переписывался с Курбским. Этот несчастный умер от боли среди пыток; тело покойного тиран бросает в воду.

В 1566 году сошлись вместе многие знатные лица, даже придворные самого тирана, число которых превышало триста человек, для переговоров с ним и держали к нему такую речь: «Пресветлейший царь, господин наш. Зачем велишь ты убивать наших невинных братьев? Все мы верно тебе служим, проливаем кровь нашу за тебя. Ты же за заслуги воздаешь нам такую благодарность. Ты приставил к шеям нашим своих телохранителей, которые из среды нашей вырывают братьев и кровных наших, чинят обиды, бьют, режут, давят, наконец и убивают».

Тиран в гневе ввергает всех в тюрьму; там их держат пять дней. После этого он велит их вывести, и одним из них отрезал языки, другим вместе ноги и руки, третьих бьет палками, а четвертых отпускает. Но немного спустя он вспомнил о тех, кто был отпущен, и, негодуя на увещание, велит схватить их и разрубить на куски.

Узнай также про охоту тирана. В зимнее время, как только какая-нибудь кучка людей соберется по обычаю на площадь для покупки необходимых предметов, тиран тотчас велит тайком выпустить в средину толпы диких медведей. Люди, при виде медведей, от неожиданности, не подозревая ничего подобного, разбегаются, а медведи преследуют бегущих и, поймав людей, валят их и, растерзав, забивают на смерть.

Если жены умерших жалуются тирану на обиду, полученную от медведей, то он велит отсчитать им три сребреника, как плату с головы. Если кто-нибудь скажет, что это позор таким жалким образом уничтожать и терзать людей зверями, то прихлебатели отвечают: «Нет никакого позора, а скорее утеха для государя и сыновей его, которые страстно наслаждаются такими зрелищами».

Если тирану любо усладить свою душу охотой в Александровском дворце, то он приказывает зашить кого-нибудь из знатных лиц в шкуру медведя и зашитому выступать на четвереньках, на руках и на ногах. Наконец он выпускает собак чудовищной величины, которые, принимая несчастного за зверя, разрывают и терзают его на глазах самого тирана и сыновей его. Таковы его зрелища и охоты.

Все московиты чуждаются телятины и считают большим позором, если кто ею питается. Вышло так, что когда крепостные крестьяне тирана были посланы в Вологду для постройки крепости, то несчастные из-за сильного голода и недостатка в продовольствии, не имея ничего для еды, купили телят и питались ими. Когда тиран узнал это, он приказывает некоторых сжечь живыми за то, что они питались этим мясом, говоря, что великий грех — есть телятину, меньший — конину, которую они предпочитают всему.

Там же в Александровском дворце один крестьянин пришел к дьяку тирана и принес ему в подарок рыбу-щуку. Это увидел бывший там случайно один монах, злейший враг дьяка. Монах пошел к тирану и обвиняет дьяка в таких словах: «Пресветлейший государь. Вот этот твой дьяк, воздерживаясь от малых рыб, пожирает большие, которые обычно ловит из твоих садков». Тиран, выслушав обвинение, по своему легковерию посылает за дьяком. Тот пришел сам и приветствовал государя, кланяясь земно, согласно обычаю этого народа. Тиран, осыпая его бранью, сказал: «Ты, злодей, ешь больших рыб из моих садков, хотя там могут оказаться и малые. Так ступай же ешь и тех и других, больших и малых». И, поверив лживому обвинению монаха, он велит утопить несчастного в пруде из-за одной рыбы.

В том же Александровском дворце, когда тиран узнал, что к нему вернулся из Польши выкупленный московский воевода, которого поляки взяли в плен при завоевании Изборска, то велит вбить в землю кол посредине площади этого дворца и привязать к упомянутому колу воеводу с двумя боярами. Сев на коней, тиран со своими сыновьями стал разъезжать вокруг и около кола и говорил со злыми упреками: «Вы не умели защищать крепость и себя самих, когда вас осаждали поляки и литовцы, так я научу вас теперь». И вместе со всеми телохранителями он начал пронзать несчастных стрелами, и они были пронзены стрелами до такой степени, что от множества стрел, в них вонзившихся, нельзя было различить их тел. Замученных он велит вытащить из дворца за веревку, привязанную к ногам. Вот какую награду получил воевода, для которого лучше было быть изгнанником в Польше, чем позорно погибнуть, вернувшись на родину.

На татар, бывших у тирана на военной службе, в числе нескольких сотен всадников, он также напал с таким коварством. Он велит всем им отправиться в розницу по крепостям на зимовку. А когда они прибыли в назначенные крепости, то по приказу тирана были немедленно потоплены в реках. Большая часть их была уничтожена, остаются очень немногие. Князья Осип Щербатой и Георгий Борятинский, которые были обменены в Польше на Гарабурду и Островича, по своем прибытии в Московию были радостно встречены тираном, и он просил их к себе обедать. Пока они сидели за столом, он подарил обоим по шитому золотом платью, подбитому собольим мехом, и куньи шапки и пил за их здоровье из серебряных чаш, поздравлял с возвращением и расспрашивал о польских делах. Осип Щербатой излагал то, что ему казалось истинным и подходящим к обстоятельствам того времени. А князь Барятинский, желая выдать себя за человека, которому польские дела были еще более известны, бесстыдно уверял в правдивости всего того, что ему приходило на язык. Между прочим, он сказал, будто оробевший король польский до такой степени боится оружия князя Московского, что у него нет выхода, куда ему обратиться, и другое в том же роде. После обеда тиран встает из-за стола, а эти вернувшиеся воеводы стали там, где должен был пройти тиран. При виде их он также остановился и, зная, что это ложь и выдумки, зовет Борятинского: «Ну-ка скажи же мне, насколько страшен я польскому королю». Тот ответил: «Пресветлейший царь, он сильно боится не только твоей особы, но если кто из твоих воевод будет замечен с твоими знаменами в пределах Литвы, то польский король в страхе обращает тыл, ибо признает себя неравным, чтобы состязаться с тобою оружием». И когда он дальше стал рассказывать много невероятного превыше меры, то тиран, заметив лесть, вскоре ответил: «Жаль мне польского короля, что он до такой степени труслив» и без замедления, обратив речь к Борятинскому, осыпал его ругательствами, говоря: «Вероломный, узнаю твои лукавства и коварства» и, схватив палку, стал колотить его по голове и по спине, выбивая пыль из упомянутой пожалованной одежды. Тот покорно упал в ноги тирану, благодаря его за наказание и говоря, что не желал покидать его, но всегда стремился к нему и хотел бы даже всецело трудиться для него навеки. Тиран ответил: «Знаю, что ты меня не покинешь, ибо я не позволю тебе уйти от меня», и вторично, при повторении этих слов, стал бить его палкою по спине, говоря: «Вероломный, я знаю твои плутни и коварства». Другой воевода более благоразумно позаботился и о своей жизни и о своем добром имени. На вопросы о польских делах он отвечал сдержанно, так что для слушателей все представлялось вероятным. О, славные дары!