Айзек Азимов - Роботы утренней зари

• Название: Роботы утренней зари
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-009908-8

В далеком будущем человечество разделилось на две части. Те люди, которые остались на Земле, вынуждены проводить всю свою жизнь в стальных пещерах гигантских городов, не видя солнечного света и питаясь дрожжевыми культурами, в то время как космониты, потомки землян, заселивших иные планеты, ушли далеко вперед по пути научно-технического прогресса и освоили просторы Вселенной. Они относятся к жителям Земли как к существам низшего сорта, однако долгие годы спокойного и комфортного существования привели к тому, что космониты, привыкшие во всем полагаться на роботов, утратили способность к нестандартному мышлению. Поэтому для расследования запутанного преступления на планете Аврора они вынуждены привлечь именно землянина - нью-йоркского полицейского Элайджа Бейли…

---

Жискар, идущий впереди, тихо поговорил с двумя роботами, похожими на него, вернулся и сказал:

– Вас ждут, сэр. Сюда, пожалуйста.

Два домашних робота пошли вперед, за ними Бейли и Дэниел, а Жискар замыкал шествие.

Два домашних робота остановились перед двойной дверью, створки которой раздвинулись в стороны, видимо, автоматически. Комната была погружена в тусклый зеленоватый свет – дневное освещение проходило сквозь плотные шторы. Бейли не очень отчетливо увидел маленькую человеческую фигуру, сидевшую у стола на высоком табурете. Когда они вошли, дверь закрылась и в комнате стало еще темнее.

Женский голос резко сказал:

– Не подходите ближе! Стойте на месте!

И комната вдруг ярко осветилась.

38

Бейли заморгал и взглянул вверх. Потолок был стеклянный, через него видно было солнце, только оно почему-то казалось тусклым, что, впрочем, не влияло на качество света внутри. Он посмотрел на женщину, не изменившую позы.

– Доктор Василия Фастальф?

– Доктор Василия Алиена, если хотите знать мое полное имя. Можете называть меня доктор Василия. Так меня зовут все в Институте. – Ее резкий голос вдруг смягчился. – Ну, как ты, мой старый друг Жискар?

Жискар ответил тоном, совсем отличным от обычного.

– Приветствую вас, Маленькая Мисс.

Василия улыбнулась.

– А это, я полагаю, человекоподобный робот Дэниел Оливо, о котором я слышала?

– Да, доктор Василия, – быстро ответил Дэниел.

– И, наконец, землянин.

– Илия Бейли, доктор, – скованно ответил Бейли.

– Да, я знаю, что у землян есть имена, и что ваше – Илия Бейли, – холодно сказала она. – Вы не выглядите таким взрывным, как тот актер, что играл вас в гиперволновом шоу.

– Я знаю это, доктор.

– Тот, кто играл Дэниела, был очень похож. Но, я полагаю, мы здесь не для того, чтобы обсуждать шоу.

– Нет.

– Мы здесь, землянин, чтобы поговорить насчет Сантирикса Гремиониса и на этом покончить. Правильно?

– Не совсем. Это не главная причина моего прихода, хотя я думаю, что мы коснемся и этого.

– Да? У вас впечатление, что мы проведем долгую и сложную беседу на тему, которую выберете вы?

– Я думаю, доктор Василия, что вам разумнее было бы позволить мне вести интервью по моему желанию.

– Это угроза?

– Отнюдь.

– Ну, я никогда не встречалась с землянами, и было бы интересно посмотреть, насколько вы похожи на актера, игравшего вашу роль – не в смысле внешности. Вы и в самом деле такая властная личность, каким были в фильме?

– Фильм, – с явным отвращением сказал Бейли, – был сверх-драматическим и преувеличил мою личность во всех направлениях. Я предпочитаю, чтобы вы приняли меня таким, каков я есть, и судили бы обо мне, каким я кажусь вам сейчас.

Василия засмеялась.

– Во всяком случае, я, кажется, не слишком напугала вас. Это очко в вашу пользу. А может, вы думаете, что нечто известное вам о Гремионисе дает вам право приказывать мне?

– Я здесь лишь для того, чтобы открыть правду о деле умершего человекоподобного робота Джандера Пэнела.

– Умершего? А разве он когда-нибудь был живым?

– Я предпочитаю одно слово фразе: «приведенный в бездействующее состояние». Вас смущает слово «умерший»?

– Вы здорово фехтуете. Дибрит, принеси землянину стул. Он устанет стоять, если разговор будет долгим. А потом иди в свою нишу. Ты тоже можешь выбрать себе нишу, Дэниел. А ты, Жискар, встань около меня.

Бейли сел.

– Спасибо, Дибрит. Доктор Василия, я не имею власти допрашивать вас; у меня нет законных возможностей заставить вас отвечать на мои вопросы. Однако, смерть Джандера Пэнела ставит вашего отца в положение несколько…

– Кого?

– Вашего отца.

– Землянин, я иногда могу назвать определенное лицо своим отцом, но больше никто не может. Пожалуйста, пользуйтесь полным именем.

– Доктор Хэн Фастальф. Ведь он же ваш отец?

– Вы пользуетесь биологическим термином. Во мне его гены, что на Земле рассматривается как отец – дочь. На Авроре это не имеет значения, кроме как в медицинском и генетическом отношениях. Во всех других случаях это родство вообще не упоминается в порядочном обществе Авроры. Я объясняю вам это, поскольку вы землянин.

– Если я оскорбил обычаи, то только по неведению, и прошу извинить меня. Могу я упомянуть имя вышеназванного джентльмена?

– Конечно.

– Итак, смерть Джандера Пэнела поставила доктора Хэна Фастальфа в несколько затруднительное положение, и я предполагаю, что вы захотите помочь ему.

– Вы предполагаете? Почему?

– Он ваш… Он взял вас к себе. Он заботился о вас. Вы были очень привязаны друг к другу. Он и сейчас питает к вам глубокое чувство.

– Это он вам сказал?

– Это было ясно из деталей нашего разговора – даже из того факта, что он заинтересовался солярианкой Глэдис Дельмар из-за ее сходства с вами.

– Он сказал это?

– Сказал, но если бы и не говорил, сходство бросается в глаза.

– Однако, землянин, я ничем не обязана доктору Фастальфу. Ваши предположения напрасны.

– Кроме любых личных чувств, которые вы имеете или не имеете, на карту поставлено будущее Галактики. Доктор Фастальф желает, чтобы люди исследовали и заселяли новые миры. Если политические последствия смерти Джандера поведут к заселению новых миров роботами, доктор Фастальф уверен, что это будет катастрофой для Авроры и для человечества. Вы, конечно, не захотите участвовать в такой катастрофе.

Василия равнодушно ответила:

– Конечно, нет, если бы я была согласна с доктором Фастальфом. Но я не согласна. Не вижу вреда в том, чтобы работу сделали человекоподобные роботы. Здесь, в Институте, я делаю для этого, что могу. Я глобалистка. Поскольку, доктор Фастальф гуманист, мы с ним политические враги.

Ее ответы были резкими и прямыми. За ними каждый раз следовало молчание, словно она с интересом ждала следующего вопроса. У Бейли было впечатление, что он любопытен ей, забавляет ее.

– Давно вы член этого Института?

– Со дня его основания.

– Много в нем членов?

– Я бы сказала – примерно треть аврорских роботехников члены Института, но лишь половина их в действительности живет и работает здесь.

– Другие члены Института разделяют вашу точку зрения на исследование других планет роботами? Все возражают против мнения доктора Фастальфа?

– Думаю, что большинство – глобалисты, но точно не знаю. Спросите их.

– Доктор Фастальф член Института?

– Нет.

– Не странно ли? Я бы считал, что уж кто-кто, а он должен быть членом.

– Так уж вышло, что мы не хотели. Вероятно, менее важно, что и он не хотел.

– Это еще более удивительно.

– Не думаю. – Затем, как бы подстегиваемая внутренним раздражением, побуждавшим ее сказать что-то еще, продолжала: – Он живет в городе Эос. Полагаю, вы знаете, что означает это название?

Бейли кивнул.

– Эос – древнегреческая богиня утренней зари, как Аврора – древнеримская.

– Точно. Доктор Фастальф живет на планете Утренней Зари, но сам в зарю не верит. Он не понимает нужного метода экспансии через Галактику, превращения Зари Космонитов в обширный Галактический День. Исследование Галактики роботами – единственный практический путь для выполнения этой задачи, а он не принимает его… и нас.

– Почему единственный метод? – медленно сказал Бейли. – Аврора и другие Внешние миры исследовались и заселялись людьми, а не роботами.

– Поправка: землянами. Напрасная и неэффективная процедура, и мы не позволим землянам стать следующими поселенцами. Мы стали космонитами, долгоживущими и здоровыми, и наши роботы бесконечно более разносторонние и гибкие, чем те, что были у первых поселенцев нашего мира. Теперь другое время, и сегодня только роботы могут вести исследования.

– Предположим, вы правы, а доктор Фастальф ошибается; но и в этом случае его точка зрения логична. Почему он и Институт не принимают друг друга? Только потому, что не согласны в одном этом пункте?

– Нет, несогласие – это, в общем-то, мелочь. Есть более основательный конфликт.

Бейли подождал, но она ничего не добавила к своему замечанию. Показать раздражение он счел небезопасным и поэтому спросил осторожно и спокойно:

– Что за более основательный конфликт?

Василия явно развеселилась. Линии ее лица как-то смягчились и на миг она стала еще более похожа на Глэдис.

– Вы не догадаетесь, пока я вам не объясню.

– Поэтому я и спрашиваю, доктор Василия.

– Так вот, землянин, я слышала, что земляне короткоживущие. Это верно?

Бейли пожал плечами.

– Некоторые доживают до ста лет по земному времени – примерно до ста тридцати по метрическому аврорскому.

– А сколько вам?