Элизабет Норрис - Разоблачение

• Название: Разоблачение
• Автор: Элизабет Норрис
• Жанр: Прочая старинная литература

Вся жизнь проносится перед глазами Джаннель Тернер, когда за два дня до начала учебы ее насмерть сбивает грузовик.

И потом наступает темнота.

Но вот она открывает глаза и видит склонившегося над ней Бена Майклза, одиночку из своей школы, с которым никогда толком и не разговаривала.

И пусть это странно, но Джаннель каждой клеточкой своего тела чувствует, что именно Бен как-то вернул ее к жизни.

Но ее воскрешение и роль Бена в этом – лишь часть мозаики. Роясь в документах своего отца, агента ФБР, которые связаны с ее аварией, Джаннель находит часы, ведущие обратный отсчет, – отсчет до чего?

И когда убивают кого-то близкого Джаннель, она уже не может отрицать очевидного: авария, убийство, часы, ведущие отсчет, неожиданное появление Бена в ее жизни – все указывает на то, что обычная жизнь закончилась.

И пока часы тикают, Джаннель понимает: чтобы остановить конец света, ей необходимо раскрыть секреты Бена, при этом желательно в него не влюбиться.

Оглушительный роман Элизабет Норрис рассказывает о девушке, которая пытается спасти себя, свой мир и парня, которого она даже и не знала до этого.

---

Он ждет ответа, но я молчу. Когда-то я ходила на курсы по урегулированию конфликтов и там нас учили, что лучший способ заставить человека говорить - это молчать. Когда ты молчишь, другой человек хочет заполнить эту тишину. Правда, тогда я не пользовалась этим советом, все равно пыталась всем доказать свою правоту. Но потом поняла, что этот метод действует.

И это срабатывает сейчас с Беном. Он вздыхает, проводит рукой по волосам:

- Если ты будешь думать о том, что умерла, то опять начнешь сожалеть о бесполезности жизни.

Я отскакиваю назад и ловлю ртом воздух. Такое ощущение, что он был тогда, со мной, когда я умирала.

Так вот что произошло? Я уже ни в чем не уверена.

- Я не то имел в виду, - он сползает со стола. - Я хотел сказать другое.

Слушай, я видел, как все произошло. Я подбежал проверить, все ли с тобой в порядке, потом подошли остальные и я ушел.

- Но...

Он качает головой:

- Слушай, я серьезно. Ты была в шоке, и я был первым, кого ты увидела, как только открыла глаза.

Я киваю, Алекс говорил то же самое и, возможно, в этом есть смысл.

Проблема в том, что глубоко внутри я не очень во все это верю. И даже речь Бена выглядит отрепетированной.

- Почему ты был на пляже?

- Я не могу сходить на пляж? сейчас лето, - ухмыляется он.

Он делает шаг, давая понять, что разговор окончен.

- Я не верю тебе, - тихо говорю я, но знаю, что он меня слышит. Он поворачивается и ждет. Я уверена, что это он вернул меня к жизни, не знаю как, но вернул. И я жива благодаря ему. Чувство благодарности накатывает на меня, и голова начинает кружиться, мне нужен свежий воздух.

Мое тело живет своей жизнью, потому что я делаю шаг и касаюсь Бена пальцами. Я не понимаю, что делаю, словно сто лет ни к кому не прикасаясь, я чувствую покалывание в руках.

- Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать, - тихо произносит Бен. Он кажется таким беспомощным, таким потерянным. Я отстраняюсь и понимаю, насколько все-таки Бен одинок. Только мне все равно нужны ответы.

Ты будешь до сих пор думать, что жизнь бессмысленна.

Но я хочу чувствовать... хочу чувствовать, что жива.

И что бы он ни говорил, только Бен Майклз может мне помочь в этом.

- Просто... спасибо, - я сильно сжимаю его руку. - Спасибо.

Я ухожу, оставляя его одного. Мне очень хочется обернуться, но я не делаю этого.

16:23:33:54

Я отвожу Джареда в бассейн и возвращаюсь домой. Мама проснулась и... что-то печет.

Иногда такое случается, и это делает все почти совсем плохо. "Почти" - потому что нет ничего лучше запаха горячей выпечки.

- Джи-младшая, я здесь, - кричит она, когда я открываю дверь.

"Здесь" - это кухня. Мама умыта, одета в ярко-зеленый велюровый комбинезон, а на глазах слишком много косметики. Вокруг нее миллион кексов - черничные, банановые, с орешками, с шоколадной крошкой - они везде. Честно, везде. Покрывают каждый сантиметр кухни... и пола.

Ноги прилипают к полу. Яйца, ванильный экстракт, масло - я не знаю, что раздражает меня больше. Мы будем, есть кексы каждый день, в каждый прием пищи, пока нас не начнет тошнить, а убирать за всеми, конечно же, буду я.

- Как школа, малышка? - улыбается она и протягивает мне банановый кекс. - Держи, они великолепны. Я готовила по рецепту твоей прабабушки. Ты не пробовала ничего вкусней!

- В школе порядок, - говорю я с набитым ртом. Она права, она действительно готовила по рецепту моей прабабушки, которая вообще-то владела пекарней!

- Джаред сказал, что тебе сделали плохое расписание. Он сказал, что твои уроки легче, чем его, и тебе надо все менять. У тебя есть уроки вместе с Кейт? О, держи, попробуй вот этот. В первой партии что-то не задалось, они не поднялись, но все равно вкусные! - она протягивает мне кукурузный кекс.

Она забыла, что я ненавижу кукурузу. И еще она забыла, что мы с Кейт больше не подруги.

- Я уже почти все исправила, - я надкусываю кекс. - Я заполнила форму и отдала ее мистеру Элькесену, теперь остается только ждать.

- Как? - она кивает в сторону кекса. - Не понимаю, почему они не поднялись.

Я могла бы их выкинуть, но пожалела. Не знаю, что случилось. Все остальные поднялись как надо.

Почему не поднялись? Просто она что-то нахимичила с содой или разрыхлителем, но я не буду говорить ей об этом.

- Очень вкусно, мам!

Она широко улыбается и тут же на щеках появляются ямочки, совсем как у Джареда. Даже нос смешно морщит! Она выглядит на 10 лет моложе, чем выглядела вчера. Не помню, когда в последний раз она так счастливо улыбалась.

Я хочу сказать что-нибудь, чтобы продлить этот момент, но не нахожу слов.

Но это и не важно. Она уже отвернулась к мискам и рассказывает, почему сейчас начнет готовить клубничные кексы и чем они отличаются от черничных. А я тем временем пишу смс Алексу, Стразу, и даже тренеру Джареда, что кексов хватит на всех.

А потом просто слушаю ее болтовню.

Не то чтобы мне интересно искусство готовки кексов или у меня нет дел, нет, просто я обожаю, как молодо и живо она выглядит, не сравнить с тем, что было вчера и позавчера, и пару дней назад.

Мне выпадает второй шанс продлить этот момент.

Мама предлагает мне полную ложку теста, но я отказываюсь. Знаете, в чем проблема таких дней? Они напоминают мне о том, чего у меня нет. У меня нет матери, с которой я могла бы поговорить. У меня никогда не будет матери, с которой я могла бы обсудить Бена Майклза и то, как он спас меня, и почему он так упорно отрицает этот факт.

Она заканчивает клубничную партию, а я хватаю моющие средства и тряпки и иду убираться в ее комнату. Открываю шторы, распахиваю настежь окна и в комнату, наконец, начинает поступать свежий воздух, а я собираю одежду с пола.

И когда я отодвигаю на мамином ночном столике фотографию нас с Джаредом в Диснейленде, я вижу его.

Папин ноутбук, все еще включен, завернут в покрывало. Вообще-то родители уже давно спят раздельно, у папы есть своя комната. Маме нужен покой и тишина, да и если честно, будь у них одна комната на двоих, отец никогда бы не возвращался с работы.

Но это утро он провел здесь, с ней.

Я сажусь на кровать и устраиваю ноутбук на коленях. Загружаю и ввожу пароль. Папин пароль сложный, для всех кроме меня, я запросто расшифровываю все его пароли. Я слишком хорошо его знаю.

Пока ноутбук загружается, я прислушиваюсь к маминому пению, интересно, она так счастлива, потому что папа ночевал здесь? Я знаю, что после такого подъема она опять скатится в плохое настроение, так всегда бывает. Но есть же способ заставить ее улыбаться!

Я пролистываю историю открытий, смотрю, какие файлы он открывал. Досье на Барклая, которого я не знаю, возможно, новый аналитик. На первый взгляд, ничего особенного. Отличные способности в стрельбе, компьютерные навыки на высоте, в целом просто шикарная находка. Однако, мой отец рекомендует перевести его в другой отдел. У Барклая явно хромает дисциплина, он проигнорировал командировку, в которую отправил его отец.

И, возможно, эта ситуация теперь погубит его карьеру. Нельзя просто так игнорировать приказы твоего начальника, если ты в ФБР. Даже если у тебя хорошо развито предчувствие.

Следующий файл - дело о стрельбе в прошлом году. Но третий файл - отчет о вскрытии Джона До, Торри Пайнс. Мой Джон До.

Отличное попадание!

Конечно, это незаконно и может повлечь огромные неприятности и для меня, и для отца. Но я всю жизнь лажу по папиным документам. Правда, сердце колотится при этом как сумасшедшее до сих пор.

Я бросаю взгляд в сторону двери, пытаясь уловить какие-нибудь непривычные звуки, но слышу только стук своего сердца и балладу Уитни Хьюстон в исполнении мамы.

Делая глубокий вздох, возвращаюсь к отчету.

Мой Джон До до сих пор не идентифицирован. У них даже нет предположений. Они определили лишь, что ему от 25 до 45 лет, рост и вес неизвестен. И с этим я согласна. Я понимаю это. Но с тем, что читаю дальше, я не согласна. Медицинское заключение.

Обнаружено:

1. Ожоги и множественные увечья по всему телу появились вследствие радиационного облучения.

2. Размозжение правой части грудной клетки.

3. Не исключены травмы головы.

Какого черта? Какого. Черта?!

Как это возможно? Он не мог подвергнуться радиационному облучению, ни на дороге, ни в машине. Ожоги так же не могли появиться при вскрытии. Я не спец в медицине, но ожоги проявляются сразу, это очень серьезно. И если он умер от столкновения, а не от ожогов, то это может быть причиной того, почему он так быстро ехал. Возможно, он спешил в больницу, или убегал от кого-то.

Следующая страница.

Причина смерти:

1. Множественные ожоги.

2. Ушиб груди.

Вскрытие подписано только патологоанатомом. Возможно, у них будут другие версии. Но я их и не виню ни в чем. Мне вообще кажется, что тела были подменены и это не мой Джон До.