Анна Потерпеева - На войне и в тылу — по-фронтовому

• Название: На войне и в тылу — по-фронтовому
• Автор: Анна Потерпеева
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1985

Эта книга — воспоминания ветеранов войны и труда о годах великой битвы с фашизмом на фронте и в глубоком тылу, на Урале. О беспримерном мужестве, о верности долгу, о любви к Родине советских людей.

---

Могучий, большой физической силы и отваги человек, он предпочитал бить фашистов ручным пулеметом. В его руках это достаточно тяжелое оружие казалось легким. Он никогда не ставил пулемет на сошки, стрелял из него прямо с руки. А при необходимости и прикладом крушил гитлеровцев. К началу боев на Сандомирском плацдарме В. В. Холкин уже был награжден орденами Славы 3-й и 2-й степени. Фронтовики знают, как нелегко заслужить этот почетнейший солдатский орден. В нашей бригаде к концу войны четыре человека имели награды всех трех степеней. В. В. Холкин за бои на Сандомирском плацдарме получил орден Славы 1-й степени. Он стал первым в бригаде полным кавалером ордена Славы. Василий Васильевич очень хотел воевать на танке. Мастер на все руки, он освоил боевую машину в считанные дни и прошел в ней до конца войны. Был и заряжающим, и механиком-водителем, а уж при стрельбе из танковой пушки по меткости ему не было равных.

В годы войны с уральских заводов мы получали грозные боевые машины — «КВ» и Т-34, которые в крупнейших танковых сражениях на огненной Курской дуге, на Сандомирском плацдарме и на других участках показали свое полное превосходство над вражеской броневой техникой.

Василий Васильевич Холкин написал мне однажды о таком случае. Близ проходной завода, на котором он работает сейчас, был установлен последний из выпущенных в годы войны танков Т-34. И простоял он без малого тридцать четыре года. Стали на этом месте строить подземный переход. Как же стянуть танк с пьедестала? Пожилой рабочий, бывший механик-водитель, говорит: «Сам он сойдет. Стройте новый пьедестал». Залили в бак танка горючее, заправили маслом, поставили аккумуляторы. Под громовое «ура» и аплодисменты работников завода боевая машина, покорно повинуясь бывалому солдату, сошла с пьедестала, пересекла двор и замерла на новом месте. Вот какие отличные машины делали для нас уральцы!

С Урала в годы войны я нередко получал письма — от родных и близких. В Тютнярах поселилась моя жена Анна Ефимовна вместе с нашей дочуркой и сыном. Мой отец очень трогательно заботился о них. Потом наш сын Иван, окончив военное училище, ушел на фронт, был награжден боевой медалью. Сейчас он — полковник Советской Армии.

Уж так получилось, что в эту войну мне довелось повторить почти тот же путь, который прошел в годы первой мировой мой отец Сергей Михайлович Архипов с русской трехлинейкой. Когда мы брали город Перемышль, я вспоминал отцовские рассказы о том, как он вместе с тысячами других русских солдат штурмовал эту крепость. Удивительная судьба: сын солдата, я гнал врага по боевым отцовским дорогам…

А каким массовым был героизм наших бойцов и командиров в годы Великой Отечественной! На подступах к Львову из очередного рейда по тылам противника наши разведчики доставили фашистского офицера. Пленный оказался осведомленным, мы тут же отправили его в штаб корпуса. Но достался он нам дорогой ценой.

Разведгруппу возглавлял сержант Нурмы Шарипов. Взять «языка» без шума не удалось — разведчики приняли бой. Сержант приказал товарищам возвращаться, сам же прикрыл отход. Фашисты окружили его и пытались схватить живым. Когда патроны и гранаты кончились, он прижал к груди последнюю гранату и выдернул чеку. Так геройски погиб отважный разведчик Нурмы Шарипов. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Но и погибший Нурмы Шарипов продолжал воевать. Уже в Германии старший лейтенант И. В. Васильев отправлял на боевое задание трех разведчиков. Задача была сложной, а усилить группу некем.

— Справитесь втроем? — испытующе глядя в глаза разведчикам, спросил командир.

— Вчетвером! — поправил его руководитель группы В. Сажинов. — С нами пойдет Нурмы.

Вероятно, в тот же день Виктор Сажинов написал письмо своему отцу, в котором сообщал: «Меня представляют к высокой награде — званию Героя Советского Союза и предлагают ехать на учебу в Москву. Но я отказался от учебы. Учиться буду после войны. Я дал клятву на могиле моего друга Нурмы Шарипова отомстить за его смерть. Прикрывая наш отход, он взорвал гранатой себя и врагов. Я еще не отомстил за него…»

В своей книге «Сорок пятый» бывший командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза И. С. Конев рассказывает, как на Сандомирском плацдарме наши танкисты разгромили батальон «королевских тигров», захватили три совершенно исправные машины нового образца. Это событие стало значительным для всего фронта. Вот как все произошло.

Бои на Сандомирском плацдарме были в разгаре. 12 августа в полночь радист доложил: в эфире лейтенант И. В. Васильев. Еще накануне вечером мы выслали в тыл противника, к Оглендуву и станции Шидлув, две группы разведчиков. Все это время волновался за них. И вот Васильев объявился.

— Мы на станции Шидлув, — сообщил он. — Здесь немцы разгружают эшелон с какими-то танками. Тип танков неизвестный.

— Подробнее! — требую я.

— Танк похож контурами на «тигр», но выше и шире его. Пушка, по-моему, та же — 88 миллиметров. Пулеметов не три, а четыре, в том числе и зенитный.

— Продолжайте наблюдение, Иван Васильевич, но обязательно добудьте «языка», — прошу его.

— Сложно, — ответил Васильев. — Эшелон окружен сильной охраной. Эсэсовцы с овчарками снуют и около эшелона, и на дороге, где стоят выгруженные танки. Тут же какие-то штатские.

Мы доложили в штаб корпуса сведения разведки и, поджидая немцев, решили поставить близ лощины в засаду несколько танков во главе со старшим лейтенантом П. Т. Ивушкиным. Их задача — заставить вражеские машины развернуться так, чтобы они подставили нам свои борта — наиболее уязвимое место.

Всю вторую половину ночи отчетливо слышали усиливающийся рокот танковых двигателей на дальних позициях противника. Снова в эфире появился Васильев. Он доложил, что взял «языка».

— Всего на станции Шидлув выгружено сорок тяжелых танков неизвестного типа,- — сообщил он. — Пленный о них ничего не знает, твердит, что в их дивизии только средние танки «пантера». Новые танки из Шидлува направились по дороге в Оглендув. Встречайте!

Наши машины надежно укрылись за грядой невысоких песчаных дюн. Справа впереди простиралась лощина, через которую извилистой лентой убегала вдаль полевая дорога, а слева, на краю поля, возвышались темные силуэты стогов. Стога здесь выросли за прошедшую ночь. Это изобретение Ивушкина. «Молодчина! Ничего получилось, естественно», — отметил я довольный.

Все вокруг окуталось густым молочным туманом, из-за него не видно ни зги. В воздухе эскадрилья за эскадрильей пронеслись «юнкерсы», они полетели в наш тыл. Следом ударили батареи противника, но вражеские снаряды свистели высоко над нашими головами. Значит, нас не обнаружили.

Туман понемногу рассеивался, он тянулся над землей низко-низко, тяжелыми рваными клочьями. В эфир вышел Ивушкин:

— Наши гости идут, пора готовить подарки. Не вижу, но слышу — идут лощиной, прямо на меня.

Я уже и сам услышал низкий надрывающийся гул. Приближался он медленно, как бы нехотя, словно откуда-то изнутри земли. Я почувствовал, как напряглись мои нервы, как капли едкого пота покатились по лицу. Каково же было тем, кто находился впереди? Но копны стояли неподвижно, будто там и нет никого.

— Из лощины выехала легковая машина, — доложил Ивушкин.

— Вижу, пропустить!

Спустя несколько секунд:

— Штабной автобус.

— Также пропустить!

И правильно сделали: вслед за ними из-за бугра показался чудовищных размеров танк. Он полз на подъем рывками, буксуя в сыром песке. Действительно, похож на «тигра», но куда там сравниться с ним.

С левого фланга радировал майор А. Г. Коробов:

— Появились — не запылились. Те самые, неопознанные.

Приказываю не спешить, бить только наверняка, с четырехсот метров. А из лощины уже выползло второе такое же чудовище, за ним — третье. Первый танк уже миновал Ивушкина.

— Бить? — запросил он.

— Бей!

Вижу, как зашевелился бок самой крайней копны — это танк младшего лейтенанта А. Оськина, стоявший первым в засаде. Из стога показался пушечный ствол, он дернулся, потом еще раз, еще, посылая в броневые чудовища смертоносный огонь. В правых бортах вражеских танков появились черные зияющие пробоины. Из них потянулся сизый дымок, затем вспыхнуло неистовое пламя.

А из лощины выползали все новые и новые танки, которые тоже разворачивались в сторону засады, подставляя под наши пушки уже левые борта. Передаю сигнал. Сразу три десятка стволов ударили прямой наводкой по незваным гостям. Кроме того, гаубичные дивизионы накрыли фашистов навесным огнем, и лощина покрылась тучами дыма и мелкой песчаной пыли.

Железные громадины горели уже и слева, и справа от нас. Над ними на бреющем полете прошли наши «илюши» и добавили огня. Несколько вражеских машин уползли обратно в лощину, другие тоже пытались уйти, но мы их подбили стыла, вдогон.