Анастасия Вернер - Кровавый закон

• Название: Кровавый закон
• Автор: Анастасия Вернер
• Жанр: Фэнтези

Во всем мире нет страшнее наказания, чем Кровавый закон. Преступников ожидает беспощадная кара. Выжить невозможно. Спасая свою сестру, Олиф становится преступницей. Теперь ее новый дом — это пустыня. Срок наказания — три года. Здесь за воду могут прирезать родного брата, за место в теньке — убить родную мать. Здесь каждый Изгнанник автоматически становится врагом. Здесь нельзя давать волю чувствам. Здесь нельзя любить. Можно ли выжить в этой безжалостной пустыне? Ведь, как известно, чем упорнее ты сопротивляешься, тем упорнее тебя пытаются убить.

Саунд-трек: Thomas Owen Mostyn Rowlands — Marissa Flashback. Под эту композицию писалась книга.

Книга полностью (от 10.05.13).

---

— Так и будешь там лежать? — нарушил молчание Лекс.

— Да…

— Неужели ты настолько боишься крови, что даже встать не можешь?

— Я не знаю, — голос у нее стал каким-то сиплым.

Повисла тишина. Краем уха Олиф услышала небольшое копошение в камере.

— Ты в порядке? — Вопрос застал ее врасплох. В порядке ли она? Вроде бы отвечала уже.

— Я не знаю.

— Олиф, — показалось, или в его голосе промелькнуло беспокойство? — сядь хотя бы.

— Зачем?

— Замерзнешь. — Врет. По голосу слышно, что врет.

— Не хочу.

— Эй, слышишь меня? — нет, точно беспокойство. Ей было почти приятно, потому что заставить его беспокоиться еще нужно было постараться. — Садись.

— Нет, мне и так хорошо.

Вновь послышалось копошение, что-то задело решетку, раздался свербящий звук и ругательство Лекса.

— Олиф, послушай, пол холодный, тут полно всякой заразы. Будет здорово, если ты…

— Не надо со мной, как с сумасшедшей. Я не спятила.

— Давай ты сядешь, так будет удобнее разговаривать.

Лекс с такой настойчивостью просил ее сесть, что это заставило девушку насторожиться. Но садиться она не собиралась, хотя бы потому, что это требовало слишком много сил. Все, что получилось — это вытащить руку из-под тощего тела.

— Я не хочу разговаривать.

— Ладно, а что ты хочешь?

— Ничего не хочу.

— Олиф, сядь пожалуйста.

Пожалуйста? Он сказал «пожалуйста»?! Не поверив собственным ушам, она перевернулась на другой бок. Мужчина выдохнул — не шибко много, но хоть чего-то он смог добиться.

— Я не хочу садиться. Я вообще ничего не хочу. — Она посмотрела на него с сожалением. Олиф искренне сожалела, что попала сюда. Все-таки даже в пустыне у нее были силы встать.

— Слушай, я знаю, что ты чувствуешь. Давай так: ты сейчас сядешь и расскажешь, что тебя мучает, ладно?

— Ничего меня не мучает. И вообще, с чего вдруг такой тон?

— А с чего вдруг такое поведение?

— Да потому что… потому что… я устала. Я больше не могу. Все, все, кто меня тут окружают — чокнутые. Я тоже стану, как они, да? Или уже стала? — Девушка вдруг с неподдельным ужасом посмотрела на мужчину. — Я спятила?

— Нет, что ты, нет, — заверил ее Лекс.

— Тогда почему ты со мной разговариваешь, как с сумасшедшей?

— Если бы ты была сумасшедшей, я бы с тобой не разговаривал, — резонно заметил мужчина.

Немного поразмыслив, Олиф поняла, что в его словах есть смысл. Лекс не из тех, кто будет церемониться с кем-то.

— Значит, все впереди. Потому что это сильнее нас. Я уже чувствую, что со мной что-то не так… люди в здравом уме никогда не станут так рисковать. А я только и делаю, что рискую.

— У тебя тут остались дорогие тебе люди? — поднял бровь мужчина.

Девушка на секунду замолчала. Если бы кто знал, каких усилий ей стоило удержать в себе губительное «да».

— Нет.

— Тогда тебе и терять нечего. А когда нечего терять, мы все рискуем. И я тоже рискую, постоянно.

— Сравнил, — буркнула Олиф. — Тебе рисковать легче.

— Почему? — слегка удивился Лекс.

— Потому что ты сильный.

— Ты тоже сильная. — Нет, тут определенно что-то не так! Но что именно, она не горела желанием узнать. Разговаривают друг с другом, и ладно. Если учесть, что скоро Ринслер обо всем узнает, то это даже, скорее, роскошь.

— Мне тяжело, очень тяжело, — призналась Олиф.

— Всем тяжело, — заметил Лекс.

Девушка чуть повернула голову, коснулась кончиком носа холодного пола. В пустыне, когда она лежала на горячем песке, ей было ясно, что это конец. Она, наверное, даже смирилась со смертью. Но нет, ей дали еще один шанс. Когда она попала сюда, к Песчаникам, и сидела в темнице, ей тоже казалось, что конец близок. Но она смогла продержаться еще. Теперь же конец выглядел более реальным и естественным: он будет не быстрым. Никто не даст ей умереть мгновенно. Ринслер будет зол, уж она-то это знает точно. Но самое страшное было в том, что решившись помочь Лексу, она все равно поставила его под удар. Хотя, кто знает, сколько еще ему тут оставалось. Вернее, им всем.

— Он снится мне, — выдавила Олиф.

— Кто?

— Перводружинник. Ты был прав, они приходят во сне.

— Это пройдет, — попытался успокоить ее мужчина. Впервые за долгое время, ему стало жаль, что тогда, в пустыне, он так резко вывалил на нее всю жестокую правду.

— Нет, — покачала головой девушка. — Это пройдет только если отключить все чувства, а я так не могу.

— И не отключай, просто смирись.

— Ты смог с этим смириться?

— Да, — покривил душой Лекс, и добавил: — Давай ты сядешь, ладно? Я ведь серьезно на счет заразы.

— Ну ты-то там сидишь.

— А ты лежишь, поэтому лучше сядь.

Олиф подняла взгляд на Лекса. Тот расположился прямо рядом с решетками и пристально разглядывал ее. Некоторое время она не двигалась, а затем нехотя приподнялась на руках.

— Давай-давай, — «подбодрил» ее мужчина.

Во всем теле ощущалась жгучая слабость, руки не держали. Кое-как Олиф удалось сесть, а вот пододвинуться к стенке оказалось еще сложнее. Пришлось напрягаться сильнее. Ей казалось, что она совершает какой-то невиданный по сложности поступок, хотя просто напросто прижалась к стене. Облегченно коснулась головой холодных камней.

— Молодец, — похвалил Лекс. — теперь рассказывай.

— Что рассказывать? — не поняла Олиф.

— Не знаю, что хочешь.

— Зачем?

— Когда такое наступает, нужно поговорить, — устало пояснил мужчина.

— Какое — такое?

— Не знаю, как тебе сказать, чтобы ты не взъелась.

— Скажи, как есть, — насторожилась девушка.

— Истерика.

— Я не истеричка! — тут же воскликнула Олиф.

— Я разве сказал «истеричка»? У каждого такое случается, надо просто пережить.

— А ты откуда знаешь?

— Плебейка, — усмехнулся Лекс, — ты разве не заметила, что я знаю намного больше тебя?

Олиф вздохнула. Она привыкла к тому, что он действительно знает больше. А еще она привыкла к постоянным насмешкам, издевкам и глумлениям, поэтому разговаривать с ним вот так вот, по-простому, как нормальные люди, было очень странно.

— Когда мы встретились в пустыне, — со вздохом начала Олиф, — я думала, что вот-вот умру. Хэнк пропал, и я осталась одна. А одной в пустыне не выжить. Мне казалось, что все — вот он конец. Солнце, пески и жуткий холод по ночам… но почему-то смерть все не шла. Ни когда на нас напали разбойники, ни когда я попала к Песчаникам, ни когда нарвалась на Ринслера…

— Что? — удивленно перебил Лекс. — Нарвалась на Ринслера?

— Э-э… — девушка поняла, что сболтнула лишнего, — это долгая история.

— Ничего страшного, времени полно, — голос мужчины прозвучал очень напряженно.

— Да там неинтересно совсем. — Вообще-то не стоило даже пытаться препираться — все равно ведь вытянет всю правду.

— Неважно. Рассказывай.

— Это случилось довольно давно, — обреченно вздохнула Олиф, — или недавно… не знаю, тут время идет по-другому… В общем, когда мы только сюда попали, меня отвели к «лапочкам». У них тут все другое, и правила тоже. По закону мне можно было…

— Я знаю здешние законы, — вновь перебил мужчина. — Тебе полагается выбор.

По правде говоря, Лекс считал этот закон сущей глупостью и издевательством. Ведь он присутствовал на его принятии. Хозяину настолько хотелось поразвлечься, что он выстроил всех воинов в ряд и предложил новенькой девчонке, со страшной козлиной бородкой, выбрать одного из них. Да, они с Ринслером вместе никогда ее не забудут.

— Ну и я… я… — Олиф почему-то смутилась.

— Кого ты выбрала? — напрягся мужчина.

— Я выбрала… ну, в общем… я выбрала Ринслера.

В темнице повисла гнетущая тишина. Олиф как обычно ожидала чего-то вроде: «ну ты и дура», но мужчина молчал.

— Странно, — наконец, не выдержала она.

— Что именно?

— Неужели не хочешь меня как-нибудь обозвать?

— Уже.

— Что — уже?

— Обозвал. Но это не для твоих маленьких ушек. Можешь продолжать.

Девушка, все еще прижимаясь к стене, повернула голову, чтобы посмотреть на Лекса. Тот сидел как обычно: опирался спиной о стену, одна нога согнута, другая выпрямлена, голова чуть опущена.

— Тебе это не понравится, — с горечью сказала Олиф.

— Как будто до этого мне все нравилось, — усмехнулся он в ответ.

— Я не хотела становиться «лапочкой». Ну, вообще-то, — решилась она сознаться во всем, — мне просто не хотелось жить. Я думала, если разозлить эту местную звезду, он за наглость сразу же прирежет меня.

— Он не делает таких одолжений, дура, — выругался Лекс. — Пришла бы сюда, я бы тебя сам за эту тупую идею прирезал! Как ты собиралась его разозлить? — допытывался мужчина.

— Это важно?

— Да.

— Я кинулась на него с ножом. — Прошло уже столько времени, а те события всё равно так ярко предстали перед глазами, словно это произошло только вчера.