Анита Мурджани - Моя победа над раком

• Название: Моя победа над раком
• Автор: Анита Мурджани
• Жанр: Биографии и Мемуары

«Я рассказываю эту историю в надежде достучаться до вашего сердца и дать вам понять, насколько вы совершенны и прекрасны». Анита Мурджани жила обычной жизнью в Гонконге, у нее была счастливая семья, интересная работа. Пока однажды ей не поставили страшный диагноз – рак. Через многие годы мучений неожиданным и чудесным образом Анита смогла не только заглянуть в лицо смерти и возвратиться назад, но постичь истину, которой теперь пытается поделиться с каждым живым существом на земле. В этой книге Анита рассказывает свою историю исцеления. Рассуждая о том, что вызвало рак в ее теле, она дает советы, как правильно относиться к жизни, к себе, к окружающему миру. Именно неправильные эмоции и спровоцировали зарождение ее заболевания, поэтому она и предлагает обезопасить себя, прислушавшись к ее рассказу.

Перевод: И. Чорный

---

Подобный сексизм – обычное дело в индийской культуре. Когда я была маленькой, я не подвергала сомнению подобный порядок вещей, воспринимая это как должное. Я не видела в этом ничего ненормального, пока в один прекрасный день, в чувствительном возрасте шести лет, я не подслушала ненароком разговор моей матери с какой-то другой женщиной, спросившей ее на нашем индийском диалекте, была ли она разочарована, когда оказалось, что ее второй ребенок – девочка, а не мальчик.

Пока я ждала маминого ответа, я чувствовала нарастающее с каждой долей секунды волнение.

«Конечно же нет, я люблю свою дочь!» – ответила мама, чем сильно меня успокоила.

«Но с девочками ведь одна морока, особенно когда они взрослеют, – настаивала ее подруга. – За ними постоянно нужен глаз да глаз, не дай бог, их кто-нибудь испортит раньше времени – как они тогда смогут найти достойного мужа? И не забудь про огромное приданое, которое нужно собрать, чтобы выдать ее замуж».

«Ты не в состоянии предсказывать будущее. У каждого ребенка, будь то мальчик или девочка, своя судьба в этой жизни» – никогда не забуду этот мудрейший ответ моей матери.

«Ну ладно, но я чрезвычайна рада, что у меня два сына и нет дочерей!» – гордо добавила женщина. Даже мое детское сознание почувствовало, насколько этот факт для маминой подруги являлся абсолютным показателем жизненного успеха.

Позже, когда мы остались одни, я спросила у мамы: «Мам, а это правда, что от девочек одни проблемы?»

«Ну что ты, конечно нет, дорогая бета», – ответила она. (Бета – это ласковое выражение в нашем диалекте, означающее «мое дитя».)

Затем она прижала меня к себе и крепко обняла, и в тот момент – я отчетливо помню свои мысли – я подумала, что никогда не доставлю своим родителям неприятностей только из-за того, что я девочка. Я не хочу, чтобы когда-нибудь они начали сожалеть о том, что я не родилась мальчиком.

Наша первая квартира в Гонконге находилась в девятиэтажном здании, возвышающемся над ипподромом в Счастливой долине. Я часами наблюдала за одетыми в разноцветные одежды жокеями, тренирующимися перед воскресными скачками.

Прямо рядом с домом проходили рельсы, и шумные трамваи частенько возвращали меня в реальность, когда я, замечтавшись, глядела на лошадок из окна нашей расположенной на седьмом этаже квартиры.

Почти каждое утро я просыпалась под знакомое благоухание сандалового дерева, розы и ладана. Мне всегда нравились ароматные запахи, они мне давали ощущение мира и спокойствия. Обычно я заставала свою маму, одетую в пестрый шальвар-камиз [9] , сделанный преимущественно из высококачественного индийского шелка и французского шифона, за приготовлением к молитве перед нашим домашним алтарем.

Каждое утро мои родители медитировали, молились и распевали мантры перед нашим алтарем, прямо напротив фигурок божественных Кришны, Шивы, Лаксми, Хануман и Ганеша. Они делали это для расширения своего сознания и приобретения внутренней силы. Мои родители свято следовали священным писаниям, включающим в себя Веды [10] , а также учения Гуру Нанак [11] и священную книгу «Гуру Грантх Сахиб» [12] .

Я частенько садилась напротив алтаря и пристально наблюдала за тем, как мои родители поджигают ладан и размахивают дымящимся кадилом, описывая им в воздухе круги вокруг статуэток и изображений различных божеств, распевая при этом пуджу [13] , и я пыталась им подражать, в точности повторяя за ними.

Затем обычно я проводила много времени с нашей китайской нянечкой, Ах Фонг. Ходила за ней по пятам, пока она занималась повседневной работой по дому, разговаривая со мной при этом на кантонском диалекте. Меня завораживала ловкость и отточенность движений ее маленького, облаченного в черно-белую самфу [14] тела, когда она суетливо хлопотала по хозяйству. Я была очень к ней привязана. Она была с нами с тех пор, как мне исполнилось два года, и, сколько я себя помню, всегда являлась частью нашей семьи.

По будням, как правило, я не видела родителей до вечера. Ах Фонг забирала меня из школы, мы обедали вместе дома, а затем она нередко брала меня с собой на рынок закупить продукты и товары для дома. Мы ездили на трамвае, и, помнится, я всегда была в восторге от этих совместных прогулок.

Остановка трамвая была прямо напротив нашего дома. Для меня каждая поездка была целым приключением. Я с упоением наблюдала через окно трамвая, как мы проезжаем оживленные улочки Гонконга, Счастливую долину, Козвэй-Бэй, Ван-Чай; пункт назначения – центральный рынок. Ах Фонг крепко сжимала мою ручонку, чтобы я не потерялась. Я с наслаждением впитывала в себя окружающие звуки, запахи и картины. Родители никогда не водили меня в столь потрясающие места. Они всегда ездили на машине и делали покупки только в местных магазинах, которые по сравнению с этим калейдоскопом красок и эмоций казались мне очень унылыми.

На рынке можно было купить все, что душе угодно, от свежайших продуктов и всевозможных товаров для дома до игрушек и безделушек. Продавцы постоянно громко кричали, предлагая каждому прохожему свои товары, а прилавки располагались в полном беспорядке.

Овощные палатки были хаотично разбросаны среди обувных, цветочных прилавков, следом за которыми находились ряды сковородок, дешевых пластиковых игрушек, бижутерии, свежей рыбы, мяса, фруктов, разноцветных полотенец и скатертей, этот список можно продолжать бесконечно, товары были повсюду. Я могла бы часами бродить там, полностью завороженная и очарованная всем этим беспорядочным великолепием.

«Ах Фонг, Ах Фонг! Посмотри! Что этот дядя вытворяет со змеей!» – взволнованно кричала я на своем беглом кантонском диалекте.

«Это торговец змеями. Он упаковывает змею, скручивает ее, чтобы вот эта семья могла взять ее домой и вечером сварить из нее суп», – спокойно отвечала Ах Фонг.

Я продолжала с выпученными глазами наблюдать, как скрученная змея пытается вырваться из ловких рук своего владельца – тщетные попытки. Мне было искренне жаль бедное создание, скрученное с помощью бамбуковых палок и помещенное в подобие клетки из проволоки.

Тем не менее я просто обожала эти походы на рынок вместе с Ах Фонг. Для моего жаждущего приключений детского разума эти непродолжительные вылазки каждый раз становились грандиозным и запоминающимся событием.

Несмотря на то что Ах Фонг жила с нами вот уже много лет, она до сих пор опускала глаза и отводила в сторону взгляд, когда в комнату заходили мама или папа. Будучи крайне любопытным ребенком, я постоянно доставала свою няню вопросами обо всем, что происходит вокруг, включая и ее собственное поведение. Я воображала, что могу сгладить культурные и социальные различия между Ах Фонг и своими родителями.

«Почему ты так делаешь?» – спросила как-то раз шестилетняя я на кантонском диалекте.

«Почему я делаю что?» – переспросила Ах Фонг.

«Почему ты всегда опускаешь взгляд, когда родители проходят мимо тебя?» – Мне действительно было очень интересно.

«Чтобы выразить свое почтение и уважение», – объяснила она.

«В смысле?»

«Я работаю на твоих родителей. Я хочу показать им, что я их уважаю и понимаю, что должна им подчиняться».

«Ты должна им подчиняться?» – Я была, мягко говоря, удивлена таким ответом.

«Да, ведь они дали мне эту работу».

«И мне ты тоже должна подчиняться?» – не останавливалась я.

Ах Фонг, привыкшая к моему настойчивому любопытству, добродушно рассмеялась:

«Ну нет, что ты. Я ведь не работаю на тебя, я за тобой присматриваю».

«А, ну тогда ладно» – И я продолжила играть со своей куклой.

Также мне очень нравилось проводить время с дочкой Ах Фонг, И Ах Мо. Когда мне исполнилось пять лет, она стала частенько оставаться вместе со своей мамой у нас на все выходные. Она была всего на год старше меня, и мы быстро подружились, так как могли общаться между собой на кантонском диалекте, которым я владела к тому времени в совершенстве. С ней было весело, мы вместе играли моими игрушками, а также ходили гулять в парк по соседству. Родители были очень довольны, что у меня появилась подруга, с которой я постоянно проводила время в выходные.

Воскресенье у Ах Фонг было выходным днем, она забирала свою дочь, чтобы пообедать вместе с ней, а затем отвозила ее к бабушке с дедушкой, у которых И Ах Мо и жила на протяжении всей рабочей недели. (Я не задумывалась об этом тогда, но теперь, конечно, я понимаю, что Ах Фонг была матерью-одиночкой, которая много работала, а воспитывать дочку ей помогали ее родители.) Ах Фонг забирала и меня, если у нас с родителями в этот день не было никаких планов, и я всегда с упоением ждала подобного случая.

Подобно нашим совместным поездкам на рынок, передвигались мы в такие дни преимущественно на трамвае. Начинали мы всегда с китайской столовой. Эти забегаловки, называемые на кантонском диалекте дай пай донг , располагаются обычно на открытом воздухе. Мы рассаживались на маленьких деревянных табуретках, прихлебывая из больших мисок горячую лапшу с клецками, в то время как совсем рядом с нами по дороге проносились машины. После обеда Ах Фонг отвозила нас к своим родителям, где и проводила большую часть времени ее дочка. Они жили в классической скромной китайской квартире с минимумом мебели, расположенной на верхнем этаже небольшого дома. Пока Ах Фонг распивала чай со своими родителями, я с любопытством исследовала каменный интерьер их скудно освещенного жилища. Мой пытливый разум старался не упустить ни одной малейшей детали. Они пили чай из маленьких эмалированных чашек, украшенных разноцветными изображениями животных, символизирующих различные знаки восточного календаря, таких, как тигры и драконы, в то время как я потягивала из стакана фруктовый сок или сладкий чай.