Иштван Рат-Вег - Пестрые истории

• Название: Пестрые истории
• Автор: Иштван Рат-Вег
• Издательство: Крафт
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-93675-042-6

Иштван Рат-Вег стяжал европейскую славу как бытописатель курьезной истории человечества. В центре его внимания исторические, литературные, научные, военные и кулинарные курьезы, необыкновенные, загадочные и эксцентричные личности, слухи и небылицы, мир мошенников, проходимцев и авантюристов, мистификаторов и шарлатанов, шутов и дураков, человеческая предприимчивость и хитрость и ее обратная сторона — глупость. Все, о чем пишет автор, пе выдумано им, а взято из многовековой истории человеческой культуры. Книга предназначена широкому кругу читателей.

---

Нынешний человек не так впечатлителен и еще менее доверчив, и нарисованные негры вряд ли рассеют подозрения относительно его жены. Но из прошлого до нас долетают странные известия.

В книге отца-иезуита Георгия Стенгелия, вышедшей в 1647 году («De monstris etc.»), с изумлением читаем, что одна знатная жительница Рима, родственница папы Мартина IV, к изумлению аристократической родни родила… медвежонка. Видите ли, в Риме на многих дворцах красовался громадный герб семейства Орсини — медведь (ursinus — ursus, медведь). Причиной случившегося с дамой-аристократкой стало то, что она восхищалась лохматым геральдическим зверем; дабы впредь такого не случалось, папа римский повелел снять со стен все гербы с медведями.

В хронике изумлений мы можем изумляться еще более изумительным вещам.

Когда-то известные всей Европе широко демонстрируемые сиамские близнецы из Сени рассказывали своему доктору Карлу Райгеру из Пожони (Братиславы), почему они появились на свет вот такими — сросшимися крестцовыми костями. Рассказывали так, как они слышали от своей матери. Мать, деревенская крепостная-батрачка, однажды загляделась на двух собак, которые после определенного действа не отпускали друг друга, а так вот и бегали по двору единым существом[143].

На письменный стол ученых попал и случай с младенцем-лягушонком. У матери во время беременности поднялся сильный жар; чтобы облегчить ее страдания, соседки дали ей в руку живую лягушку. Результатом такого домашнего средства стал ребенок с абсолютно лягушачьей головой. (Я видел его изображение в книге Каспара Шотта: у него был ужасно большой рот, прямо от одного уха до другого.)

Но это ничто по сравнению с девочкой, имевшей рот в форме ракушки, да что там — голову в форме раковины!

В каждом городе найдутся очень старые люди, которые помнят либо не помнят некоторые вещи. В городе Лувене самым старым жителем был Филипп Мерс, папский секретарь и каноник тамошней церкви св. Петра. Этот старый господин рассказал кажущуюся невероятной и все же действительно произошедшую историю знаменитому Томасу Фиенсу[144], профессору университета, уроженцу тамошних мест. Была у него сестра, — рассказывал старец из Лувена, — которая родилась без головы. Вместо головы у нее к шее была прилажена… раковина. Раковина открывалась и закрывалась, кормили девчушку в открывавшуюся щель с ложки. Природа так подшутила над нею, потому что матушка, когда ходила ею, отправилась как-то на рынок, там ей ужасно захотелось поесть устриц и прочих деликатесных моллюсков… Девочка с раковинообразной головой, несмотря на свое убожество, прожила одиннадцать лет и умерла по своей неосторожности. Уж очень жадно ловила она ложку, с которой ее кормили, она как бы укусила ее, раковина раскрошилась, и девочка умерла.

Доктор Фиенс добавляет, что каноник был уж очень стар, и сказку его невозможно проверить, слишком много с тех пор времени утекло. Сам он сильно сомневается в этом. «Господи, будь милостив к его душе».

Разумеется, к душе самого каноника. Ну и к душе профессора тоже, хотя он не постеснялся такую глубокую, как море, чушь вообще вставить в книгу.

Не только научные книги, но и газеты пестрели новостями о чудесах. Например, старые номера берлинской «Vossische Zeitung» заставляли своих подписчиков призадуматься над такого рода известиями.

«Недавно в Париже одна женщина родила двух маленьких львов. Они были сросшимися, с одной общей головой. Повитуха положила уродцев в винный спирт, желающие могут лицезреть их. Говорят, что роженица смотрела какой-то аттракцион со зверями, который ее очень взволновал» (1729, № 68).

«В городе Туль (во Франции, на реке Мозель, недалеко от Нанси. — Прим. ред.) одна женщина родила ребенка, очень похожего на сатира. Причину видят в том, что женщина во время беременности побывала на представлении пасторальной пьесы» (1731, № 22).

«Из Парижа пишут, что одна женщина во время беременности играла со своим любимцем — попугаем. Следствием этого явился ребенок с головой попугая и птичьими лапками» (1731, № 48).

«Из Вайссенфельса пишут, что там у одного новорожденного только голова была человечья, а тело было рыбье, покрытое чешуей, и плавники тоже были, а ноги сходились вместе в рыбьем хвосте. Материнское молоко ему давали с ложечки, но через несколько дней он упокоился. Та женщина была кухаркой в одном господском доме, в кухне ей под нож попала сорокафунтовая щука. Очень она дивилась такой огромной рыбе» (1757, № 107).

Доводилось мне читать и о том, что власти официально предупреждали будущих мамаш об опасностях всякого удивления и восхищения.

В октябре 1686 года посол Сиама с большой помпой въехал в город Гент. В большой парадной карете, запряженной шестеркой лошадей, впереди, рядом и сзади которой скакали конные гвардейцы. Сбежавшиеся на это зрелище жители Гента дивились восточной роскоши, а еще больше персоне самого посла. Это был очень грузный мужчина со смуглой кожей, что само по себе было бы еще и ничего, но вот голова у него была раза в три больше, чем у простого смертного. Программа празднеств гласила, что посол посетит еще несколько городов. Прослышав про ужасную голову, городские власти так перепугались, что раструбили по своим городам: «когда господин посол будет проезжать, всем беременным женщинам оставаться дома и не выходить на улицу поглазеть на посла, пока парадный эскорт не проедет» («Dienstagische Fama», Берлин, 1686, 46 неделя).

Не думайте, что я позабыл о родимых пятнах, — напишу, чему учат в этой связи народные поверья.

Сильное желание чего-либо или неожиданный испуг не всегда имеют следствием рождение уродов. Зародыш во чреве матери может среагировать и по-другому. Ведь если женщина в положении в этот момент схватится за какую-нибудь часть тела, у ребенка в этом же месте проступит родимое пятно. По большей части пятно в форме плода ежевики, сливы, абрикоса и т. д. Но пятна могут быть и неопределенной формы, тогда воображение угадывает в них каких-нибудь зверей, например, мышь или крота.

Лафатер[145] приметил за одной дамой-картежницей, что ей для выигрыша — я сам не любитель карточной игры и не знаю, зачем ей это было надо, — всегда нужен был туз пик. Она всегда ужасно волновалась, ожидая следующей раздачи карт, и вот наконец ей улыбнулся пиковый туз. Она едва могла поверить своим глазам, даже потерла их. Словом, выиграла то, что хотела. Дама-картежница вскоре родила, и всем на удивление в глазах ребенка была хорошо видна точная копия туза пик.

Еще хорошо, что не о джокере загадывала, а то выпади он ей, так от удивления схватилась бы за голову.

Однако есть способ переместить недостатки внешности в другое место. Доктор Лоран Жубер, — о его книге я уже рассказывал, — так вот, он советовал будущим мамам при возникновении сильной жажды чего-либо или при сильном испуге быстро схватиться за заднее место. Родившийся ребенок на этом месте может смело носить знак хотя бы и крысы.

Старый конь борозды не портит

Не знаю, где правда, а где легенда относительно отцовства в сто с лишним лет, этого, впрочем, никто не может знать; если о позднем отцовстве слухи и верны, то нет ли в том заслуги третьего лица?

Про деда Томаса Платтера, который из сына деревенского пастуха стал знаменитым базельским печатником и ученым, писали, что тот в возрасте 100 лет женился на молодой девушке, родил с ней ребенка и умер в возрасте 126 лет.

В серьезной научной книге прочел я о той самой медной дощечке, на которой увековечено имя Дирка Янсона Блезера, гаагского горожанина. Он прославился тем, что в 111 лет женился, взяв в жены 22-летнюю девицу, у них даже родилась девочка, и они еще 22 года прожили в безоблачном счастье. Правду ли сказала памятная доска? Этого я не знаю. Но то, что такой человек жил в Гааге, о том свидетельствует серьезность самой книги: автор посвятил ее Святой Троице, то есть Богу-Отцу, Богу-Сыну и Святому Духу[146].

Я мог бы привести несколько таких заметок, но они все так похожи, что утомили бы читателя. Все они уверяют нас в том, что не состарившиеся долгожители намного пережили свой смелый брак.

Мне попалось только одно-единственное исключение.

Одним из самых известных ученых XVII века был Джованни Майнарди, домашний врач самого Пикоделла Мирандола. По тогдашнему обычаю он заказал свой гороскоп одному астрологу, и тот напророчил ему, что причиной его смерти станет какая-то яма. (Латинское слово fovea имеет несколько значений: яма, западня, люк.) Он тщательно обходил все углубления и так дожил до 74 лет. Тогда стал высмеивать астрологов и женился. Взял двадцатилетнюю девицу. На следующий день был мертв.