Владимир Радзиванович - Под польским орлом

• Название: Под польским орлом
• Автор: Владимир Радзиванович
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Штаб дивизии располагался в лесу, около деревни Сельцы. К командиру дивизии полковнику Берлингу меня провел начальник учетно-етроевого отдела штаба капитан Модзелевский. Маленький, сухой, подвижной, с пронзительными умными глазами, Зигмунд Модзелевский, в последующем министр иностранных дел народной Польши, несмотря на офицерский мундир, производил впечатление глубоко штатского человека. Я невольно вспомнил, что он, Модзелевский, во время борьбы испанского народа против фашизма, будучи во Франции, налаживал там переброску польских добровольцев в Испанию, в интернациональные бригады.

Полковник Берлинг выслушал мой краткий рапорт, который я начал словами "пан полковник", хмуро покосился на капитана и резко сказал:

- Ну, с панами мы уже покончили, рапорт у нас теперь начинают словом "гражданин"... Вы откуда?

Я коротко отвечал на вопросы, с интересом рассматривая командира дивизии. Очень высокий, худой, он сидел в кресле ссутулясь. Глубоко запавшие хмурые глаза под насупленными бровями и широкий подбородок выдавали в нем потомка тех поляков, которые проводили больше времени в седле на поле боя, с саблей у пояса, чем за плугом на мирной пашне. Это они написали на своих клинках слова "Честь и Родина", хотя многие по-разному понимали их исторический смысл для польского народа.

Зигмунд Берлинг - кадровый польский офицер - состоял ранее в армии генерала Андерса на должности начальника штаба одной из дивизий. Когда Андерс в августе 1942 года предательски увел сформированную на территории СССР польскую армию в Иран, Берлинг отказался уйти вместе с ним. И вот он вновь формирует польские части, чтобы плечом к плечу с Советской Армией сражаться против общего врага - гитлеровской Германии.

1-я польская пехотная дивизия имени Костюшко спешно готовилась к отправке на фронт. Штаб ее размещался в бараках и дачах. Полки же располагались в летних палатках - лагерем.

Я прибыл в Сельцы в период дивизионных учений. Учения прошли организованно. Полки разворачивались, меняли боевые порядки и наступали вполне удовлетворительно.

По окончании учений почти сразу же началась отправка частей дивизии имени Костюшко на фронт, а в Сельцах стала формироваться 2-я польская пехотная дивизия имени Генриха Домбровского. Командиром ее назначили бывшего начальника штаба 1-й пехотной дивизии полковника Сивицкого.

Вместе с дивизией, отправившейся на фронт 1 сентября 1943 года, в день четвертой годовщины с момента нападения гитлеровской Германии на Польшу, уехал и Зигмунд Берлинг. За себя он оставил только что прибывшего к нам генерала Сверчевского. На меня же было возложено временное исполнение обязанностей начальника штаба будущего Польского армейского корпуса в СССР.

Кроме 2-й пехотной дивизии, нам предстояло в кратчайший срок сформировать 1-ю танковую бригаду имени Героев Вестерплятте, 1-ю артиллерийскую бригаду имени Юзефа Бема и 1-й полк истребительной авиации "Варшава".

Добровольцы-поляки прибывали в деревню Сельцы непрерывно. Простые польские люди по зову сердца шли сюда, в рязанские леса за Оку, для того, чтобы снова надеть солдатский мундир, но на этот раз не андерсовекий, не лондонский, а свой, польский. Они шли под знамена народной армии польских патриотов, неся сюда свою последнюю надежду, свою мечту о счастье и свободе Родины.

Прибывающие поляки останавливались перед транспарантами и плакатами, вывешенными на стенах, на входных арках, и вслух читали все польские надписи. Подталкивая один другого локтями, как дети, подолгу стояли они, сняв шапки, перед изображением государственного герба, на котором красовался гордый белый орел, повернувшийся клювом на запад.

* * *

Генерал Кароль Сверчевский, уроженец Варшавы, в прошлом рабочий варшавских предприятий, с энтузиазмом взялся за порученное ему дело. Его военные знания и боевой опыт сыграли важную роль в преодолении трудностей, связанных с организацией и боевой подготовкой частей 1-го Польского корпуса.

На первых порах он откомандировал в мое распоряжение всего несколько офицеров, которых я, как говорят "для почину", временно назначил в будущие отделы штаба корпуса. Только во главе отдела строевого учета и распределения сразу стал капитан Зигмунд Модзелевский с тщательно подобранной группой офицеров и писарей.

Затем стали прибывать начальники служб. В числе их были такие дельные и талантливые люди, как начальник артиллерии полковник Модзелевский, начальник инженерной службы полковник Любанский.

Блестяще проявил себя и полковник интендантской службы Иодынис. Созданная им система в последующем легко переросла в армейский аппарат, а сам он до конца войны оставался заместителем начальника штаба тыла 1-й Польской армии.

С самого начала работы по формированию корпуса встал вопрос о помещениях для штаба будущей 2-й пехотной дивизии имени Генриха Домбровского. Генерал Сверчевский передал ей все, чем располагали мы сами, а штаб корпуса перебросил непосредственно в деревню Сельцы. Там за три дня для нас переоборудовали большой колхозный клуб. С этого момента деревня Сельцы стала центром сосредоточения польских войск.

Дивизия имени Генриха Домбровского, женский батальон имени Эмилии Плятер, авиаполк "Варшава" и артиллерийская бригада имени Юзефа Бема остались на старом месте. Их личный состав размещался в обжитых костюшковцами землянках, на расстоянии трех - девяти километров от деревни Сельцы. Так же, как и дивизия имени Костюшко, они безвозмездно получили от советского народа оружие, боеприпасы, продовольствие.

Дальше всех располагалась 1-я танковая бригада имени Героев Вестерплятте. Танкисты находились в сухом сосновом бору у деревни Беломут, в шестнадцати километрах от штаба. Им пришлось самим рыть землянки, из-за чего на сложную и трудоемкую учебу времени оставалось мало. Польских офицеров-танкистов тогда еще не было, и всю подготовку вели русские инструкторы, не знавшие польского языка. Учеба проводилась в основном показом, а не рассказом, что требовало дополнительного времени, а его-то нам больше всего и не хватало.

Перед нами стояла задача - как можно быстрее закончить формирование 1-го танкового полка бригады и отправить его на фронт с таким расчетом, чтобы он принял участие в боях одновременно с дивизией имени Костюшко. Несмотря ни на что, задание это штаб корпуса выполнил: польские танкисты сражались в бою под Ленино.

Кстати, хочется сказать здесь о возникновении одной своеобразной традиции, которая долго жила среди польских танкистов.

4 сентября 1943 года в бригаде состоялся первый выпуск командиров танков. После производства выпускников в офицеры и парада, который принимал генерал Сверчевский, гости отправились в столовую на банкет. Там все сверкало от начищенных котелков и солдатских кружек, столы ломились от роскошных для военного времени угощений: колбасы, местных белых грибов, селедки с аппетитной горячей картошкой. Но, к сожалению присутствовавших, водки не оказалось. Машина, посланная за ней, почему-то опоздала. Тогда хитроумный завхоз распорядился подать парное молоко.

- Ну что ж, новорожденные всегда пьют молоко, а сегодня родился первый польский танкист. Мы мужественные люди, и молоком нас не испугаешь. Давайте выпьем его, - сказал Сверчевский.

Под гром аплодисментов все дружно осушили кружки. И с тех пор на каждом банкете, посвященном очередному выпуску офицеров-танкистов Войска Польского, первая рюмка наполнялась молоком...

Генерал Сверчевский предоставил штабу корпуса широкое поле деятельности. Он никогда не превращал штаб в канцелярию при своей особе. У него был свой стиль работы, выработавшийся, видимо, еще в Испании, куда он в 1936 году уехал добровольцем сражаться против фашистских мятежников и где под псевдонимом "генерал Вальтер" командовал интернациональной дивизией.

Прежде всего Сверчевский создавал и тщательно обучал взаимодействию отделы своего штаба. Затем он подбирал и учил командиров частей и соединений, потом переключал свое внимание на обучение командиров батальонов и рот. Что же касалось солдат, то генерал Сверчевский всегда стремился узнать их лично и научить тому, что нужно для боя.

Он постоянно чувствовал себя на службе. Служение народу и забота о подчиненных заполняли всю его жизнь.

Всегда уравновешенный, внешне даже флегматичный, генерал спокойно смотрел на мир, и в его глазах постоянно светилась искра острого юмора. Сверчевский был прост в обращении с окружающими, и однажды это вылилось в такой забавный случай.

Начальник пехотного училища, находившегося неподалеку от нас, пригласил генерала Сверчевского и меня на банкет. Когда мы вошли в зал, дежурный по училищу вначале, как водится, скомандовал "Смирно", а затем хотел было отдать рапорт, но остановился, взглянув на нас с некоторым замешательством.