Порфирий Кавсокаливит - Цветослов советов

• Название: Цветослов советов
• Автор: Порфирий Кавсокаливит
• Издательство: Святая Гора Афон Пустынь Новая Фиваида Афонского Русского Пантелеймонова монастыря
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: ISBN 978–5–903931–08–8

Настоящая книга является собранием духовных наставлений и советов Старца Порфирия Кавсокаливита (1906–4991) — одного из самых известных подвижников среди знаменитых афонских старцев второй половины XX в. При составлении сборника были использованы все из–ветные книги и публикации, посвященные отцу Порфирию.

---

— Ты знаешь, — говорил мне отец Порфирий, — что монашеская жизнь — это не свобода, безмолвие и успокоение, но теснота, смирение и подчинение. Хотеть стать настоящим монахом и иметь для этого реальные шансы — это разные вещи. В основание монашеского подвига должна быть положена горячая любовь ко Христу. Любовь, одна только любовь. Если этого не будет, то человек может даже сойти с ума. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?

— Да, Геронда. Думаю, что понимаю.

— Человек в самом начале своего существования жил дико и одиноко. Он делал все, что хотел. Корни этой дикости и сейчас находятся внутри нас. Многие, особенно это касается женщин, стремятся найти покойное место с единственной целью — чтобы выйти из подчинения родителям. Чтобы жить так, как они хотят. Но такая жизнь далека от монашества. Некоторые, с этой своей дикостью первобытного человека, поступают в монастырь. Однако как только они получат выговор, как только услышат о послушании и покорности, сразу же приходят в негодование. Они говорят: «Меня здесь никто не понимает» — и уходят из монастыря. В конце концов они остаются одни, наедине со своими желаниями. Такое случается очень часто, особенно с женщинами.

С постригом в рясофор Христос примет тебя в свои объятия

Когда я сказал отцу Порфирию, что я уже точно ухожу в монастырь и через несколько дней меня постригут в рясофор, он очень обрадовался. Сколько мы с ним в тот день говорили, каких только советов он мне не давал. Наконец, когда мы прощались, он взял мою руку и поцеловал ее. Это было совершенно естественно. А я, пребывая в атмосфере таинственности, которой он меня окружил, спрашивал сам себя, что бы это могло означать? Тогда он спросил меня:

— Ну, что я сейчас сделал?

— Вы поцеловали мне руку. Мне, окаянному и недостойному.

— Итак, ты должен знать, что с постригом тебя в рясофор Христос примет тебя в Свои объятия, расцелует, ты станешь для Него близким человеком. И Он станет близким для тебя.

Христос сделает твою душу Своей невестой навсегда, в вечности.

Знай, что я буду молиться за тебя, потому что я тебя очень люблю. У тебя тонкая душа и хорошие задатки для того, чтобы крепко возлюбить Христа, так, как Его и должно любить. Христос желает, чтобы такие души были Его невестами.

Если ты от всего сердца возлюбишь Христа, — закончил он, — то у тебя в жизни не будет никаких трудностей. Полюби также послушание и смирение. Тогда ты без всякого понуждения себя, естественно, Христовой любовью будешь любить и всех братьев. Ведь уже не ты будешь их любить, но Сам Христос, живущий в твоем сердце.

Благословите, Геронда

— На Святой Горе, как я тебе уже не раз говорил, я жил как в Раю. Я был очень подвижным юношей, непоседой. Не мог простоять на месте ни минуты. Я любил трудиться и все время находил себе работу. Но все делал с благословения старцев.

Один старец говорил:

— Копай здесь.

Я начинал копать. Затем приходил другой и спрашивал:

— Почему ты копаешь здесь?

— Мне так велел отец Иоанникий.

— Не здесь. Иди вон туда и копай там.

— Благословите, Геронда, — отвечал я и шел копать в другое место.

Снова приходил отец Иоанникий:

— Ну что я тебе говорил?! Я тебя сюда послал? Разве я тебе не сказал, чтобы ты копал вон там?

— Сказали, но отец Пантелеймон благословил меня копать здесь.

— Ну хорошо, тогда продолжай.

Многие считали моих старцев строгими. Мало кто мог с ними жить. Что же касается меня, то я всегда с готовностью исполнял все их послушания и считал их очень добрыми.

Сейчас, вспоминая то время, я понимаю, что они действительно были строги.

Я всегда, и летом и зимой, ходил босым.

У нас в келье не было ни мяса, ни яиц, ни сыра. Мы хранили строгое воздержание. С двенадцати до девятнадцати лет здоровье у меня было просто несокрушимым.

Даже когда тебя обвиняют несправедливо, не возражай

Один монах приехал к отцу Порфирию. Не успел он переступить за порог его кельи, как Старец поприветствовал его такими словами:

— Ну где же ты был, благословенный? Я ждал тебя!

Надо заметить, что этот монах никому не говорил

о том, что собирается посетить отца Порфирия. Поприветствовав брата, Старец стал утешать его, хотя тот еще ничего не успел ему рассказать о своей проблеме. По благодати Божией отцу Порфирию была известна та трудная ситуация, в которой оказался приехавший монах.

— Даже когда тебя обвиняют несправедливо, — наставлял Старец, — не возражай и не расстраивайся. Молчи и терпи, предпочитая, чтобы Бог Сам известил о тебе твоих обвинителей. Только так, а не став собственным «адвокатом» и защищая самого себя, ты выйдешь победителем.

Советы отца Порфирия монахам

Ты можешь и должен стать одним из опорных монахов в своем монастыре. Как? Горячей молитвой за всех. Ты и сам не поймешь, как это произойдет.

Открывай свое сердце Господу просто, свободно, без понуждения.

Не замыкайся в себе, оставь свою подавленность и перестань терзаться сомнениями о том, что же будет дальше. Все свои недоумения прежде всего открывай Господу. Перед тем как идти к своему старцу, соверши теплую молитву…

Один простой монах, один молитвенник может своей молитвой уладить все трудности, с которыми сталкивается его монастырь.

Будь радостен. Возлюби безмолвие, потому что тогда твое сердце будет беседовать со Христом. Однако когда говоришь с кем‑либо, делай это с радостью, с любовью, чтобы ваши сердца соединялись в одно сердце[121].

Когда тебя спросят, отвечай немногословно, но кратко и содержательно. Возьми за правило говорить «спасибо» и «пожалуйста» в смысле «Благодарю Бога, что Он послал тебя, своего ангела, чтобы ты мне помог»[122].

Как я тебе говорил, я приехал на Святую Гору, когда мне было 12–14 лет, безграмотным, невежественным ребенком. Но мое сердце преисполнилось Божественной любви. Я с готовностью делал все, что мне говорили, и даже еще больше.

Никогда мне не давали никаких наставлений, никогда мне не говорили «молодец», как теперь часто говорят детям. Сейчас только и слышишь «молодец», «умница»… Бедные дети растут, и их просто распирает от эгоизма. Это большое зло.

Мои старцы только советовали мне читать Псалтирь и жития святых. Кроме этого я от них не слышал ни одного совета, ни одного наставления.

Я летал как на крыльях и жил как в Раю. Да и заболел я не из‑за чрезмерной работы, а скорее всего из‑за своего эгоизма. Из‑за того, что хотел в дождь собрать как можно больше улиток. Мокрый мешок в течение трех часов висел у меня за спиной.

Ты должен полюбить телесный труд и усталость. Они доставляют пользу как телу, так и душе.

Я хочу, чтобы ты был похож на меня, дитя мое. Потому что я тебя люблю и очень хочу, чтобы ты стал таким же, как я.

Ты делаешь поклоны? Сколько? Ну‑ка, сделай поклон, я посмотрю.

Я положил один–два поклона.

— Ты неправильно делаешь, — сказал отец Порфирий. Тогда он был уже совершенно слепым, однако его слова прозвучали так, как будто он меня хорошо видел. Затем он позвонил в свой колокольчик и пригласил в келью одного монаха.

— Пожалуйста, — сказал он, — покажи брату, как я научил вас делать поклоны, совершая свое молитвенное правило.

Брат тотчас же стал быстро и ровно класть поклоны. В его поклонах были сила и жизнь.

— Видишь? — спросил меня Старец. — Сначала ты касаешься пола руками, а не коленками. Твое тело движется в воздухе, оставаясь как бы в подвешенном состоянии. Для этого нужны сильные руки.

И еще надо с силой запечатлевать себя крестным знамением. Твердо касайся рукой лба, плеч.

Мы в скиту, когда все вместе совершали в храме свое монашеское правило, то было слышно только, как — жжих–жжих — шелестели наши рясы, одновременно мы с силой осеняли себя крестным знамением.

Ты видел, как крепко мать обнимает своего ребенка? Она это делает с чувством.

Ко Господу мы тоже должны относиться с чувством.

Во время монашеского правила и душа, и тело должны иметь теплое чувство к Богу.

Как‑то раз я увидел, как молился один пустынник. Он кротко простирал ввысь свои руки, с мольбой обращаясь ко Господу. Старец совершал бесчисленное множество поклонов, и вдруг он замер в восхищении с руками, дерзновенно высоко простертыми к небесам.

Когда мы встречаемся на молитве, ты, молясь у себя в монастыре, а я — здесь, ты должен ощущать умом, устремляться всем существом к Господу и Богородице.

Мы должны стремиться и припадать ко Христу из Божественной любви к Нему, а не из страха смерти и вечных мук.

Твое молчание должно быть сокрыто в твоем сердце

Твое молчание должно быть сокрыто в твоем сердце. Внешне не должно быть видно, что ты стремишься к молчанию, ближние не должны этого замечать. Сказав два–три слова, продолжай втайне внутри себя молиться обо всех ко Господу.