Алистер Кроули - Дневник наркомана

• Название: Дневник наркомана
• Автор: Алистер Кроули
• Жанр: Контркультура

Это правдивая история.

Она была изменена ровно настолько, сколь того требует тайна имен.

Это ужасная история; но это также история надежды и красоты.

Она раскрывает с пугающей ясностью бездну, на краю которой дрожит наша цивилизация.

Но тот же самый Свет освещает путь человечества: и мы будем сами виноваты, если шагнем через край.

Сия история говорит правду не только об одной из человеческих слабостей, но (по аналогии) обо всех других; и ото всех них есть лишь один путь избавления.

Как сказал Гленвиль: "Человека полностью не одолеют ни ангелы, ни сама смерть, кроме как через слабость его собственной ничтожной воли".

Твори, что ты желаешь, да будет то Законом.

Алистер Кроули

---

— Да, между прочим, как много времени прошло с тех пор, как вы принимали что-нибудь? — спросил он.

— Не могу сказать точно, — протянул я, мечтательно наблюдая, как Лу и Лала, прибывшая сюда неделю назад с заказанным мной для экспериментов оборудованием, вальсируют на пару во дворе. Они обе были лучезарны. Казалось, что Луна одарила их своей чистой роскошью и изяществом.

— Я спросил вас, — продолжил Большой Лев, затягиваясь янтарно-пенковой трубкой бурского образца, которую он приберег для поздней ночи, — потому что мне хочется, чтобы вы извлекали абсолютно все преимущества из данной ситуации. Вы подверглись суровому испытанию в тигле и вытекли оттуда чистым золотом. Однако, вам нельзя забывать и о привилегиях, завоеванных в ходе испытания. Помните ли вы, что говорится на сей счет в "Книге Закона"?

— Я — Змей, приносящий Знание и Наслаждение и ослепительную славу, я возбуждаю сердца людские хмелем. Поклоняясь мне, возьми вино и дивные наркотики, о которых я скажу пророку моему, и оставайся хмельным от них! Они не причинят тебе вреда.

— Знаю, — ответил я, помедлив, — и я находил это место довольно рискованным; ведь так можно соблазнить людей на безрассудство, вы не думаете?

— Конечно, — согласился Бэзиль, — если прочитаешь невнимательно и начнешь необдуманно действовать, со слепой верой фанатика, то очень скоро будешь ввергнут в жестокую беду. Но и у природы полно приспособлений для устранения всего, что не может вписаться в ее среду. Самые важные здесь слова — "почитай меня", "поклоняйся мне". Единственным оправданием применения любого препарата, будь то хинин или горькая соль, может быть только его содействие природе в преодолении некоего препятствия для присущих ей функций. Так называемые вызывающие привыкание наркотики опасны тем, что обманом склоняют вас к попытке улизнуть от нагрузки столь существенной для духовного или умственного развития. Но это не просто капкан. У природы нет ничего, что нельзя было бы использовать нам во благо, и от нас зависит пользоваться этим с умом. Выходит в работе, которой вы занимались на прошлой неделе, героин помог бы вам сосредоточиться, а кокаин преодолеть последствия переутомления. И не воспользовались вы ими по той же причине, по какой обжегшийся ребенок боится огня. У нас была та же самая проблема с обучением Гермеса и Диониса плаванию. Они открыли для себя опасность утонуть, и решили, что лучшим способом этого избежать будет просто не подходить близко к воде. Но это не помогло мне как можно лучше воспользоваться их естественными способностями, поэтому я оставлял их один на один с морем снова и снова, до тех пор, пока они не решили, что наилучший способ не утонуть, это научиться иметь дело с океаном на практике. Все это звучит вполне очевидно, когда излагаешь все, как оно есть, но, тем не менее, если относительно плавания со мной соглашаются все, то когда я прилагаю те же принципы к употреблению наркотиков, меня критикуют со всех сторон.

В этот момент Лала пригласила меня на вальс, а Бэзила взяла под свою протекцию Лу. После танца мы все вчетвером уселись на стене, окружавшей двор, и я подхватил нить разговора.

— Вы, конечно, совершенно правы, и почему-то мне думается, что общий вой для вас не был неожиданностью.

— Не был, — засмеялся Царь Лестригонов. — Моя любовь к человечеству делает меня неизлечимо оптимистичным ослом в таких вопросах. Я не желаю замечать недостатки у своей возлюбленной. Я ожидаю от людей рассудительности, отваги и увлеченности; хотя элементарное знакомство с историей подсказывает нам с нагоняющим жуть повторением, что они подвергли гонениям каждого первопроходца, будь-то Галилей, Гарвей, Гоген или Шелли; налицо всемирный вопль протеста против любой попытки разрушить суеверия, которые препятствуют или тормозят прогресс, содействующий развитию человеческой расы. С какой стати мне следует избегать отлучения, как в случае с Дарвином, или остракизма, как в случае с Суинберном? На самом деле, я даже испытываю некоторое утешение в моменты слабости и подавленности, от сознания, что меня жестоко ненавидят и поносят. Это доказывает, что мой труд, понятый правильно или нет, по крайней мере еще чего-то стоит. Но мы ушли от темы. Давайте вернемся к словам "поклоняться мне".

Они означают, что такие вещества, как героин и алкоголь могут и должны использоваться с целью поклонения, то есть для установления контакта со "Змеем, приносящим Знание и Наслаждение и ослепительную славу", который и есть тот дух, сокрытый в "сердцевине каждой звезды". И каждый, мужчина или женщина — звезда. Прием наркотика должен быть тщательно осмысленным религиозным или священным актом. Один только опыт может научить правильным состояниям, в которых акт узаконен самой жизнью; это происходит только тогда, когда он помогает тебе осуществить твои желания. За это нет кары, и нет возмездия. Если игрок в бильярд начинает садить шары куда попало без разбора, то очень скоро он с треском проиграет. Но для игрока в гольф было бы идиотизмом избегать пользоваться клюшкой, которую он одно время слишком любил, но играл ею неправильно, следствием чего стало поражение в важных матчах. Теперь, что касается вас и Лу: я не нахожу особых причин, чтобы ей нужно было принимать какой-либо из этих наркотиков. Она способна превосходно исполнять свою Волю и без них, и ее природная одухотворенность делает возможным постоянное единение с ее внутренним я, что достаточно ясно видно из ее магического дневника. Даже когда она отравляла себя вплоть до умопомрачения, ее природные инстинкты всегда побеждали в моменты кризиса; то есть в моменты, когда вы, существо, защищать которое ее задача, оказывалось в беде. Но в вашей работе возможны ситуации, при которых "еще немного и наступит перебор"; в этом случае можно добавить к вашей энергии разумную дозу кокаина и позволить ей превозмочь скопившиеся силы инерции, или когда задача требует настолько полного сосредоточения, что мозг настаивает на облегчении своей задачи, отвлекая ваши мысли от предмета ваших вычислений; малая толика героина заставит смолкнуть его протест на время, нужное вам для завершения ваших трудов. И потом, абсолютно неверно заставлять себя работать из чувства долга. Чем доскональней удается вам проанализировать ваш ум, тем точнее вы способны узнать, в какой момент именно результатом предельного усилия будет с наибольшей вероятностью, полное достижение поставленной цели. Природа быстро предупреждает того, кто совершил ошибку. Наркотик должен действовать мгновенно и ярко. Когда этого не происходит, это означает, что вам не следовало его принимать, и надо сделать перерыв, чтобы проанализировать обстоятельства, сопутствовавшие неудаче. Мы учимся лучше на наших неудачах, нежели на успехах, и ваши магические записи точно разъяснят вам к концу года при каких именно обстоятельствах уместно прибегнуть к наркотику. Так что на второй год вы будете дураком из дураков, если повторите хотя бы полдюжины прежних ошибок. Однако, как сказано в "Книге Закона": "Твое доказательство — Успех". Поэтому, когда прибегаешь к столь мощным и опасным препаратам для увеличения своих естественных сил, нужно удостовериться, что цель оправдывает средства. Вы — ученый муж, так следуйте же научным методам. Мудрость снисходительна к своим детям; и для меня наверняка будет сюрпризом, если в течение следующих двенадцати месяцев вы так и не откроете, что ваш Великий Эксперимент, невзирая на все издержки, происходившие от вашего пренебрежения словами — "поклоняйся мне", — не был способом развития ваших высочайших способностей и не поставил вас в один ряд с самыми передовыми мыслителями нашего поколения.

Раздалась веселая трель мандолины Сестры Киприды. Музыка прозвучала точно комментарий к сделанному им резюме. Луна ушла за холм, крестьяне допили вино и с песнями расходились по хижинам; Лу и я остались одни под звездами. Бриз разносил рокот моря по душистым склонам. В городе погасли огни. Над самой вершиной скалы висела Полярная Звезда. Наши взгляды застыли на ней. Мы могли представить процессию Равноденствий, тождественную нашему беспрерывному путешествию во времени.

Лу пожала мою руку. Я заметил, что повторяю слова символа веры.

— Я исповедуюсь моей жизнью, единой, неделимой и вечной, которая была и есть и будет впредь.

Голос Лу проворковал мне в ухо:

— Я верую в причастие Святых.

Я сделал открытие, суть которого состояла в том, что, в конечном счете, я — человек глубоко религиозный. Всю мою жизнь я носился в поисках вероучения, которое не оскорбляло бы моего интеллектуального и нравственного чувства. И теперь я пришел к пониманию загадочного языка тех, кто обитал в Аббатстве Телема.

— Да Будет Жрец чист телом и душой!

Это своей любовью Лу благословила меня выполнить свою волю, завершить Великое Делание.

— Да Будет Жрец горяч душой и телом!