Фаина Раевская - Анекдот о вечной любви

• Название: Анекдот о вечной любви
• Автор: Фаина Раевская
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-23695-4

В небольшом городке жизнь спокойна и скучна. Даже телерепортаж не о чем сделать. Разве только о чудо-борще бабушки Агафьи или о том, как содержать домашних животных. Так считает тележурналистка Василиса Никулина — и глубоко заблуждается. Во-первых, за пару месяцем в городе обнаружено пять трупов. Во-вторых, Никулину любезно предупредили, что на нее началась охота. Так что у Васи просто нет выбора. Или она разоблачает чокнутых «охотников», или упускает шанс прославиться с репортажем о них на всю страну. В пылу расследования Василиса как-то забывает о реальной опасности...

---

— Могу подробнее и без деталей.

По словам Петра, жить стало не просто опасно, а смертельно опасно. В течение последних двух недель в разных частях нашего юрода было обнаружено пять трупов. Логичную версию о маньяке пришлось оставить как несостоятельную — по нескольким причинам. Во-первых, все жертвы были убиты разными способами. Во-вторых, среди погибших — трое мужчин и две женщины. Для серийного убийцы это тоже нехарактерно. В-третьих, деньги, ценные вещи, украшения — все было на месте.

— Единственное, что пропало у всех жертв, так это мобильные телефоны, — печально закончил Петр, закуривая третью сигарету.

— Может, их и не было вовсе? — неуверенно предположила я.

— Не смеши меня, Василь Иваныч! Сейчас разве что у грудных младенцев нет мобильника, да и то — только потому, что они говорить не умеют. И потом, из пятерых покойников четверо были достаточно обеспеченными людьми, а один так и вовсе — бизнесмен не из последних. Как думаешь, мог он без трубы обходиться? Он небось и спал с ней, и в туалет бегал.

— Н-да, верно, — я задумчиво погрызла ногти. — А что же ты жалуешься, что материала нет? Тут такое спецрасследование можно забабахать!

Петруха печально вздохнул — ему, должно быть, тоже приходила в голову мысль о спец-расследовании.

— Менты не разрешают, — скривился Петька. — Не хотят раньше времени народ пугать. Придется Вик Вику часового репортажа дожидаться сто лет, а мне — всякую мелочь в эфир пускать, типа милицейского рейда в ночной клуб. Опять будут наркош отлавливать.

— Это в какой такой клуб? — обеспокоилась я.

— В «Подводную лодку».

— Сегодня? — упавшим голосом уточнила я. Как раз туда я и собиралась! Вот тебе и кефир… пополам с травкой!

— Ага.

— Ясно, — настроение у меня испортилось окончательно. Ох, как же долог и тернист путь к вершине журналистской карьеры! Я уже предчувствовала тоскливый вечер перед телевизором в компании с моей хвостатой подружкой, белой крысой Клеопатрой, как вдруг неожиданно для самой себя брякнула:

— Петь, возьми меня с собой, а?

— Куда? — опешил коллега.

— Ну… На рейд… В клуб.

— Адреналину захотелось? — усмехнулся Петруха.

— Адреналину, конечно, тоже, — я не стала спорить. — А в основном просто дома сидеть не желаю.

— Ладно, поехали. Я дам тебе знать…

Остаток дня прошел в обычном рабочем режиме — в полном сумасшествии. Монтажная, как всегда, была занята — то новостной группой: у них имелись горячие новости, которые следовало дать в эфир немедленно, то репортером Томочкой с актуальным интервью с главврачом инфекционной больницы. Потом Вик Вик устроил экстренное совещание, на котором разнес всю нашу братию за плохую работу — словом, день прошел не зря! Когда я добралась до монтажной, часы показывали половину девятого вечера, а настроение упало ниже плинтуса. Я с чувством, но неумело материлась, чем здорово веселила Володьку.

— Василь Иваныч, — расхохотался оператор после моего очередного перла, — ты зачем ругаешься? У тебя так неловко получается… Может, не надо, а?

— Надо, Вова, надо! Русский язык без мата превращается в доклад, — глубокомысленно изрекла я и после недолгих раздумий добавила: — Иначе мои эмоции выразить просто невозможно.

— А ты попробуй, — хитро прищурился Володька. Я добросовестно напыжилась в надежде обрисовать языком Пушкина, Толстого и Чехова свое душевное состояние в данный момент, но вспомнила «Гавриилиаду» и «Сказ о царе Никите и сорока его дочерях». Владимир с хитрым выражением лица наблюдал за моими мучениями.

— Не получается! — с чувством воскликнула я.

В этот момент в дверь монтажной просунулась лохматая голова Петрухи.

— Василиса Никулишна, карета подана! — прошептал «криминалист». Я с мольбой посмотрела на Вовку. Работы был еще непочатый край, сидеть в монтажной предстояло часов до трех ночи…

— Иди уж, горемычная! — великодушно разрешил оператор.

До отделения милиции мы добрались на Петькином выкидыше отечественного автопрома — старой «копейке» — и пересели в милицейский транспорт.

Грузовик трясло на колдобинах. Мой организм сотрясался в такт, но даже тени недовольства я не проявляла: сидела на жесткой скамье со счастливой улыбкой на бледном лике и с монашеской покорностью принимала испытания, на которые сама напросилась. Мне очень хотелось оказаться дома… или в Петькином «лимузине»… или в монтажной рядом с Володькой. Это все-таки лучше, чем сидеть в компании десятка крепких мужиков в камуфляже! Один вид форменной одежды вызывает во мне ужас. Если Господь хочет наказать, он исполняет наши желания: адреналин в моей крови уже зашкаливал за максимальную отметку. Я мысленно пожалела Петруху: какая же у него нервная работа!

Фургон с омоновцами остановился у служебного входа в ночной клуб. Хлопцы посыпались из машины, как горох. Они ловко прыгали на землю и, повинуясь безмолвным знакам командира, занимали одним им известные позиции. Совсем как в крутом боевике! Я залюбовалась слаженностью их действий и даже ощутила гордость за родную милицию — могут же, черти! Гордиться дальше помешал Петька.

— Ты отсюда будешь наблюдать или все-таки с нами в клуб пойдешь? — раздраженно прошипел он. Вид у коллеги был крайне сосредоточенный, словно это именно он был начальником и идейным вдохновителем отряда омона.

— Извини, — пробормотала я, сообразив, что, если стану ловить ворон, могу и не увидеть главное действо. — А это что? — я ткнула пальчиком в миниатюрную кожаную сумочку, висевшую на плече Петрухи.

— Цифровая видеокамера, — пояснил он, вылезая из фургона и помогая выбраться мне. Я благополучно приземлилась и снова проявила любопытство:

— А зачем?

Петька обиделся:

— В отличие от некоторых, у меня нет ни персонального оператора, ни личного водителя. Все приходится делать самому!

— Не сердись, Петь!

Петр фыркнул.

— Пошли, что ли? — робко спросила я.

Петька откликнулся с преувеличенным энтузиазмом:

— Ага, пойдем, а то все самое интересное пропустим!

Наверное, то, что происходило дальше, в его понимании и было самым интересным. По-моему, это был провинциальный Армагеддон.

Обошлось без выстрелов, но и без того ребята из ОМОНа наделали много шума. Когда они ворвались в клуб и грозно рявкнули: «Всем оставаться на местах!» — началось нечто невообразимое. Никто из «клубящихся» отроков оставаться на местах и не подумал — наоборот, они принялись метаться по просторному помещению. Девицы верещали, парни матерились, и все это сопровождалось грохотом убойной музыки, которую в суматохе забыли выключить. Кое-кто из посетителей клуба попытался прорваться к выходу, но стоящие там омоновцы вежливо попросили их вернуться, сопроводив свою просьбу тычками и пинками.

Петруха снимал это безобразие и выглядел при этом абсолютно счастливым. Я старалась держаться поближе к коллеге, опасаясь, что в суматохе могу запросто угодить под раздачу. Наконец, кто-то сообразил выключить музыку. Тишина навалилась внезапно. Отроки, к ней не привыкшие, угасли и дальнейшие указания руководителя группы захвата выполняли безропотно, хоть и пытались сохранять при этом независимый вид.

— Ну, детки, как дела? — поинтересовался главный омоновец. — Веселитесь?

Детки хранили молчание, но на их лицах отражалась целая гамма чувств: от откровенного испуга до холодного презрения. Веселья не наблюдалось вовсе.

— Добре. Ну что, наркоту сдавать будем? — продолжал процесс воспитания дядя-милиционер. — Давайте-ка, мальчики, девочки, добровольно, тихо, мирно… Наркотики — это плохо, вред здоровью, да и срок хороший вырисовывается!

— Вот, блин! — выругался Петька. — И чего он рассусоливает?! Мне экшн нужен, а он лекции читать удумал, Макаренко хренов!

Я опасливо покосилась в сторону ближайшего омоновца — не слышал ли? Вряд ли: боец тщательно обыскивал карманы хилого паренька. На лысом черепе юноши красовалась татуировка огромного паука. Жутковатое зрелище! Создавалось впечатление, что паук запустил свои лапы прямо в мозг молодого человека. К горлу внезапно подкатила тошнота.

Шепнув Петрухе, что отлучусь по срочной надобности, я поспешила в дамскую комнату.

В туалете витал какой-то противный аромат. Пахло чем-то кислым и тухлым одновременно. С тошнотой быстро справиться не удалось, а мне вдруг приспичило и по малой нужде. Я рванула на себя дверцу ближайшей кабинки.

Сперва я даже не сообразила — что я вижу. Просто стояла и смотрела на человеческую фигуру, скрючившуюся рядом с унитазом. Ни фигуре были старенькие джинсы, огромные ботинки на толстой подошве и безразмерный свитер. И на свитере, и на джинсах, и даже на ботинках имелось множество дырок разного диаметра — по моде. Определить по одежде, кто передо мной — парень или девица, не удалось. Хотя по логике фигура должна быть женского пола. Я перевела взгляд на лицо…