Яна Завацкая - Мы будем жить

• Название: Мы будем жить
• Автор: Яна Завацкая
• Жанр: Научная Фантастика

Апокалипсис неизбежен. Но на этот раз настоящий вид человека разумного поставил себе новую цель: выжить любой ценой. И снова стать хозяевами этой планеты.

---

Как хорошо, подумала Лорин сонно. Вот этот воздух, небо, звезды… Дым костра разогнал мошкару. Стихи. Ребята рядом, все свои, и можно молчать — и так все понятно, нечего обсуждать, нечего делить.

— Как темно уже стало, — поежилась Келла.

— Ложись спать, — посоветовал Каяри, — костер затушим.

— Чего это я сразу? — обиделась девочка. Лорин деликатно вздохнула. Келла — младшая из них, хотя изо всех сил старается быть взрослой. Впрочем, многие вещи Келла умеет куда лучше, чем она, Лорин. Все-таки выросла в имата.

Ван тем временем достал свой бата — небольшой африканский барабан, сделанный собственноручно, ладони его коснулись поверхностей, бата зарокотал. Почему я не взяла скрипку, подумала Лорин. Побоялась испортить инструмент, мало ли что, скрипка у нее хорошая, редкая. А вот Ван прихватил свой бата. Как просто, казалось бы — всего лишь двусторонний барабан, а уже — музыка, уже ритм наполняет тайгу, набегает, как океанский прилив и опять затихает, и новой волной обнимает слушателей. Правая рука Явана танцует на большой поверхности бата, и левая мерно шлепает по малой поверхности, Ван играл не как музыкант, а как искусный ремесленник, колдующий над работой, будто звуки были лишь побочным эффектом труда; и тогда бесшумно поднялась Хайлли.

Гибкая, красивая, она сняла и отбросила в сторону таша и тряхнула длинными курчавыми волосами. Полуобнаженная, лишь плотная лента прикрывала высокую грудь, девушка выросла в свете костра, как греческая статуя, только живая, подвижная — и начала танец под ритмический рокот бата.

Друзья смотрели на Хай как завороженные. Настоящая айахо, она двигалась легко и скользяще, и можно было узнать в ее движениях технику ятихири, когда охотник, легко танцуя, справляется с волком или тигром и равен дикому зверю в изяществе и естественности движений. Хай молча импровизировала. И тогда с другой стороны костра поднялась вторая тень — Каяри. Он тоже отбросил рубашку и встал рядом с Хайлли. Девушка задорно улыбнулась партнеру, их руки скрестились в воздухе. Бата зарокотал громче. В свете огня каждый мускул на телах айахо танцевал, жил своей жизнью, каждое их движение было легко и пластично, чудесным образом согласованно — будто они заранее репетировали этот танец. Невозможно оторвать взгляд, невозможно дышать, и только рокот бата все набирал темп — но танцоры легко следовали за ним. Они кружились, приседали, вскидывали руки и ноги, обходили друг друга, и Каяри поднимал Хай и кружился с ней, держа ее на весу в воздухе, и тела их сплетались, а потом вновь расходились, и взлетали в воздух скрещенные руки, образуя знак хальтаяты. Темное, сильное тело Каяри и блестящее, гибкое — Хай. Им скоро восемнадцать, подумала Лорин. Они совсем взрослые. Что они чувствуют сейчас? Лорин вдруг испугала эта мысль — когда амару приходит в этот возраст, его начинает тянуть к девушке или к юноше, он ищет, выбирает…

Каяри и Хай танцевали, глядя в глаза друг другу, и рокот бата затихал. И вдруг у деревьев глухо гавкнула собака. Муха. За ней и Байкал. Обе лайки вскочили, ощетинив затылки, тихо рыча, вглядываясь в лесную мглу. Собаки не были пустолайками — они происходили из деревенских линий охотничьих лаек, с жестким отбором, где хозяева-охотники хладнокровно отстреливали любого щенка, залаявшего в лесу невовремя.

Они не подняли бы тревогу из-за пустяка.

Ван оборвал музыку.

— Они почуяли что-то, — дрожащим тонким голосом сказал Майта. Старшие оборвали танец и подошли ближе к собакам, вглядываясь в лес.

Бесшумно поднялись и остальные, под ногой Лорин треснул сучок, и девочка испуганно застыла на месте. Тем временем маленькая Келла пробралась ближе других к лесу.

— Я гляну, — шепнула она, обернувшись. И неслышно шагнула дальше. Еще шаг. Еще. Застыла, вглядываясь во тьму.

Келла была одной из первых детей — также благодаря отцу-генетику — подвергшихся генной модификации, пока самой простой, она очень хорошо видела в темноте.

Девочка отступила назад к костру. Лицо ее побелело.

— Медведь, — негромко сказала она. Лорин вздрогнула и вцепилась в рубаху Вана, стоявшего рядом.

— Кажется, медведица с маленьким, — добавила Келла. Лорин почувствовала горячее желание срочно бежать — и как можно дальше… прыгнуть в реку. Ван вдруг перехватил ее руку, сжал ее в своей, крепкой и сильной.

— Я пойду, — негромко сказал Каяри, обернувшись. "Куда?" — захотелось крикнуть Лорин, но она промолчала. И никто не сказал ни слова. Каяри шагнул в лес.

"O Gott", — вздрогнула Лорин и крепче сжала ладонь Вана. Она же его сожрет… Господи… что же делать…

Все стояли не шевелясь, молча вглядываясь в лес; Каяри даже не надел рубашки, темное его тело слилось с ночной мглой. Костер за спинами ребят затухал, лишь светились еще раскаленные дрова, поляна заволоклась тьмой.

Каяри был прав — он владеет яхи, как никто другой. А третья ступень яхи — это умение обратить зверя в бегство только взглядом и позой. На второй сражаются со зверями — но не с такими крупными и опасными. У Каяри еще нет третьей.

Надо было ждать, пока она подойдет… и кинется… и вшестером, плюс еще две лайки-медвежатницы, может, как-то и справились бы.

Но Каяри ускользнет, если она кинется на него, подумала Лорин. Он успеет, конечно же. И тогда — план Б, то есть мы все пытаемся справиться с ней. Лорин кинула взгляд на остальных. Они стояли неподвижно, в расслабленно-напряженной позе ожидания атаки, темные глаза Хайлли блестели, девушка чуть повернула голову, кивнула Лорин. Они ничего не боятся. Вообще ничего. Лорин стало неловко за свою панику.

Даже хрупкий невысокий Майта стоял спокойно в той же расслабленной позе, сжимая в руках палку с заостренным концом — успел подобрать где-то. Лорин нащупала нож у пояса. Ван повернулся, глянул и выпустил ее руку.

Обе собаки стояли неподвижно, насторожив уши, вглядываясь в лес, в любую секунду готовые сорваться — по команде или по острой необходимости.

В лесу хрустнули ветки, и этот тихий звук хлестнул по нервам как выстрел. И еще один. И еще. А потом все стихло.

Через полминуты, неслышным ходом охотника, на поляну скользнул Каяри. Он взмахнул рукой, описав в воздухе полукруг — опасность миновала.

И только тогда все отмерли, словно в игре "замри", и бросились к нему. А Ван вернулся к костру и деловито стал снова раздувать огонь.

Каяри вытер пот ладонью. Улыбнулся.

— Все хорошо. Она ушла.

Хайлли обняла его, прижалась на миг, и тут же подскочила обниматься Келла, и Майта поддержал небольшую кучу-малу. Лорин стояла в сторонке и расширив глаза, смотрела на лицо Каяри — он выглядел очень усталым. Словно только что дрался с медведицей — но ран не было на его теле.

— Ты что, — спросила Хайлли, — смог ее отогнать?

— Да. Я ее убедил, — без улыбки ответил Каяри. Потрепал русые вихры Майты, прильнувшего к нему сбоку. Подошел к костру, сел и протянул к огню ладони.

— Третья ступень, — сказал Ван, — ну ты даешь, индеец!

Лишь в этот момент Лорин ощутила, что тревога проходит, что страха больше нет — чего им бояться здесь, в ночной тайге, где они — цари и хозяева?

Лаккамири, май 2012. Лориана Рава

Лорин больше не ощущала себя чужой. Школа здесь была устроена так, что достижения одного не сравнивались с другими. Лорин получала оценки — но по своей собственной шкале, которую сама же с наставницей придумала. Она могла оценить собственный прогресс — но ее не сравнивали с другими.

Зима 2012 года была похожа на предыдущие, но уже не так беспечна, не так наполнена весельем и играми на морозном воздухе; непрошеная взрослость назойливо стучалась в жизнь. Порой Лорин ходила с мамой на Аруапу, слушала обсуждения; каждый высказывался по тем проблемам, которые считал близкими для себя, но Лорин большая часть была скучна — какие-то мелочи, новая крыша для четвертой оранжереи, проверка труб Нижнего потока, объявления о концертах и сборищах; но то и дело всплывали тревожные темы внешнего мира, говорили о Ближнем Востоке, об известных запасах ядерного оружия в мире, об экологическом кризисе, и кто-то демонстрировал на большом экране кривые арктических температур, с каждым годом ползущие вниз, и кто-то анализировал состав атмосферы.

Лорин нравилось учиться, нравилось заниматься ятихири — у нее получалось все лучше и лучше, на руках и ногах окрепли мышцы; ей нравились и совместные дела с учебной группой. К Новому Году они подготовили спектакль по "Евгению Онегину", и Лорин попала в число актеров с репликами — ей досталась роль няни. Татьяну играла Надя. Лорин вышла на сцену, сгорбившись, в платочке, хлопотала над высокой статной Надей, и отвечала ей хриплым голосом, похожим, по ее мнению, на старушечий.

   И, полно, Таня, в наши лета
   Мы не слыхали про любовь,
   Иначе согнала б со света
   Меня покойница-свекровь…

На спектакль пришло сотни две человек, он очень удался. Мама сохранила диск с записью и смеясь, обещала показать его на Лориной свадьбе.