Валя Стиблова - Дом возле больницы

• Название: Дом возле больницы
• Автор: Валя Стиблова
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1985

Повесть «Дом возле больницы» — о девочках-подростках, готовящихся стать медицинскими сестрами.

Для детей среднего и старшего возраста.

---

Витя подкрадывается к двери палаты и прикладывает к ней ухо. Услышав слова Балковой, она опрометью бросается назад в свое убежище, сокрушенно приговаривая:

— Что теперь будет… что будет…

Голос врача звучит холодно и решительно:

— Пани, не капризничайте! Сейчас вам дадут снотворное и вы заснете, понятно? Войдите в положение других больных, вы всех перебудили. Если же говорить о вашем заболевании, не волнуйтесь, это не опасно!

Сердито сдвинув брови, он выходит из палаты.

— Пометьте в истории назначения, — обращается доктор Фландерка к сестре и, прежде чем Элишка успевает ответить, распахивает дверь напротив пятьдесят первой палаты, уверенный, что идет в сестринскую. На краю ванны, болтая ногами, сидит Витя. Луч света из коридора застает ее врасплох в темной комнате. Витя спрыгивает на пол и замирает, только колени трясутся мелкой дрожью.

— Что здесь делает эта девочка? — грозно вопрошает доктор Фландерка и переводит сердитый взгляд с Вити на Элишку.

А у Вити все мысли в голове разбежались. Фландерка с его нахмуренными бровями представляется ей разъяренным медведем, который вот-вот бросится на нее и разорвет в клочья.

— А ну марш в сестринскую! — сухо приказывает доктор.

Элишка отворяет перед ним дверь сестринской, торопливо раскладывает на столе историю болезни, но руки у нее так дрожат, что папка падает на пол, разлетаясь отдельными страничками. Окончательно растерявшись, Элишка с Витей собирают их, а врач никак не может понять, что же здесь все-таки происходит.

— Я спрашиваю, почему в отделении посторонние? — Голос его все так же неумолим.

— Это… Она с первого курса училища, — едва слышно лопочет Элишка. — Помогает мне иногда.

— Ночью? Ну, знаете ли… — строго говорит доктор Фландерка, а в глазах проскакивает усмешка. — А сами вы из этого отделения? — спрашивает он Элишку, заметив, что она без медсестринского значка.

— Вы знаете… я… я… нет, не из этого. Я с третьего курса… — Верхняя губа у Элишки начинает дрожать.

Тут Витя не выдерживает:

— Простите нас. Она… ну, Лида… понимаете, это все из-за меня. Я так и знала, обязательно что-нибудь случится… Не надо было домой ездить, и все было бы в порядке. Пусть меня исключают, а девочки совершенно не виноваты.

Фландерка пытается вникнуть в поток бессвязных фраз. Заметив, как бледнеет ломающая в отчаянии пальцы Элишка, он говорит уже несколько спокойнее:

— Что все это значит?

— Я вам объясню… — наконец решается Элишка, правда, голос у нее совсем не твердый.

Врач тяжело опускается на кушетку и проводит ладонью по уставшим глазам. Витя искоса поглядывает на него: как бы там ни было, жалко его все-таки.

— Понимаете, Витины родители хотели, чтобы она бросила училище, и надо было их переубедить. То есть мачеха хотела. Лида, у которой сегодня дежурство, Витина старшая сестра, и ей пришлось срочно выехать домой, поэтому мы, то есть я и Витя, дежурим здесь за нее.

Девушки стоят, понуро свесив головы. Доктор Фландерка хмуро оглядывает их, потом молча закуривает сигарету.

— Дайте-ка сюда историю, — садится он за стол и размашистым почерком делает запись. — В таких случаях вообще не следует вызывать врача, — захлопывает он папку и берется за свой чемоданчик. — Сами видите, больная явно преувеличивает тяжесть своего состояния.

Девушки по-прежнему не двигаются в ожидании приговора. Нервы у Вити сдают, и ее прорывает:

— Больная Балкова собирается жаловаться главврачу! Узнала наверное, что Лида уехала…

Выпалив это, она застывает в ожидании. Хуже не будет; по крайней мере, станет ясно, собирается ли жаловаться на них сам Фландерка. Он окидывает их испытующим взглядом и укоризненно качает головой:

— Разве так можно делать!

И все. И выходит из сестринской. Девушки остаются в неведении — худшее, что могло случиться.

— Ну, ты даешь! — проводив врача, набрасывается на Витю Элишка. — Черт тебя дернул под ноги ему попасться!

— Это я-то ему под ноги попалась? — всхлипывает Витя, вытирая нос рукавом. — Да я в ванной тихо как мышь сидела! Я не виновата, что его туда понесло!

— Тогда зачем ты ему все рассказала? — все еще кипит Элишка, промывая шприцы под струей воды.

— Да-a, знаешь, я как перепугалась! — Витя опускает голову низко-низко, и на колени капают частые слезы.

Элишка сменяет гнев на милость.

— Ладно, не реви, — говорит она снисходительно. — Чему быть, того не миновать.

— Неужели Лиду выгонят?

Элишке нечем ее утешить:

— Могут и выгнать, ведь это самовольный уход с работы. Понимаешь? Кто мог знать, что так не повезет?

— А знаешь, — шмыгает носом Витя, — пойду-ка я к пани Балковой и попрошу не жаловаться на нас. Другого выхода нет.

— Унижаться перед ней?! — Элишка гордо отбрасывает голову. — Как ты только можешь, Витя?

Но Витя уже решилась:

— Нет, Элишка, я все-таки схожу. Ради себя в жизни б не пошла, а для Лиды сделаю все, что в моих силах, тем более я одна во всем виновата. Меня не убудет, а вдруг у Лиды все обойдется?

— Поступай как знаешь, — Элишка явно не в восторге, — но помни: ох, недобрая она женщина, только себя и любит! От пани Балковой ничего хорошего не жди.

Но у Вити теперь одна мысль в голове. Стоит лишь подумать, что Лиду уволят за нарушение дисциплины, как все трудности кажутся сущей ерундой. На улице тем временем рассвело. Отделение потихоньку оживает. Элишка возвращается из пятьдесят первой — помогала больным убирать койки и приводить себя в порядок.

— Ох уж эта пани Балкова! — возмущается Элишка. — Даже присесть не соизволила. Сил, говорит, нету. Три дня, говорит, никакого аппетита. А сама на обед нарочно одно мясо ест — небось похудеть надумала!

«Попытка не пытка, — думает Витя. — Неужели пани Балкова не проникнется сочувствием, если ее попросить как следует? А вернется Лида, уговорю ее быть к больной повнимательней. Кто знает, вдруг пани Балкова станет другой, милой и симпатичной?»

Как же не хочется идти в палату! В коридор выходит соседка пани Балковой Вера и виновато улыбается Вите. Потом появляется пани Влахова и, держась за бок, тяжело ступает, опираясь на палку. Сердце у Вити колотится: идти — не идти? Нет, надо скорей, пока пани Балкова в палате одна. Витя решительно открывает дверь и в первый момент пугается: постель пани Балковой пуста. Окинув взглядом палату, Витя с удивлением видит, что больная, стоя босиком у шкафчика, быстро достает из сумки хрустящий пакетик. Пани Балкова не видит Витю, она торопливо запихивает в рот большую шоколадную конфету, а две другие прячет в карман пижамы.

Ах, вот как! Понятно! Витя сразу чувствует себя увереннее, сутулые плечики распрямляются, в глазах безмерное удивление.

Пани Балкова растеряна.

— Я тут хотела… из сумки достать… а подать некому… решила сама, — бормочет она, соображая, что бы еще придумать, и, быстро перебирая босыми ногами, спешит к кровати.

Как бы задержать пани Балкову до тех пор, пока кто-нибудь не вернется в палату? Проскользнув у нее под носом, Витя начинает взбивать подушку и одеяло.

— Чудесно! Вот вы и на поправку пошли, пани Балкова! — невозмутимо щебечет Витя. — Я-то думала, с ногами у вас совсем плохо, а вы, оказывается, уже ходите.

Пани Балкова отлично понимает, что имеет в виду Витя, и ее трясет от бешенства.

— Да как ты смеешь, малявка! — наступает она на Витю, стараясь скорее схватиться за спинку свой кровати. — Ты вообще откуда здесь взялась? Хороша больница! Сестры по ночам шастают неизвестно где, а вместо себя недомерков оставляют.

Только Вите теперь все нипочем. Главное, пани Балкова разошлась и забыла, что спешила скорей улечься в постель. И вот уже в палату, прихрамывая, входит пани Влахова и застывает, наблюдая такую картину: пани Балкова трясет над Витиной головой пакетиком с конфетами и угрожающе кричит:

— Ты отойдешь от моей кровати или нет?

Изо всех сил толкает она Витю, но та, видя, что в палате они уже не одни, сама послушно отходит в сторону.

Пани Влахова возмущается:

— Вы почему кричите на девочку? Она из медучилища, и вы должны относиться к ней так же, как ко всем остальным сестрам. Вы лучше на себя посмотрите! Морочите людям голову, а вам ведь не зря было сказано — ничего серьезного у вас нет. Постыдились бы! Все вокруг вас толкутся, а вы, оказывается, ходячая!

Пани Балкова, забравшись наконец в кровать, кричит:

— Это она, она заставила меня с кровати встать! Думают, я притворяюсь! Это мы еще посмотрим!

— Никто вас ничего не заставлял, — спокойно отвечает пани Влахова. — А вот вы чуть драку не затеяли, позор какой! И не надейтесь, я молчать не буду и оскорблять никого не позволю!

— А разве эта девчонка меня не оскорбила? — Пани Балкова обиженно отворачивается к стене. — Наговаривает на меня!