Роберт Кнехт - Ришелье

• Название: Ришелье
• Автор: Роберт Кнехт
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-85880-456-X

Книга профессора французской истории Бирмингемского университета посвящена жизни и судьбе выдающегося политического деятеля Франции XVII в. кардинала де Ришелье, сыгравшего заметную роль в истории Франции и Европы начала Нового времени. Книга написана на основе последних достижений современной исторической науки. На русском языке публикуется впервые. В настоящем издании опущен библиографический очерк, главным образом потому, что большая часть книг, включенных в него, недоступна российскому читателю.

---

Брак сестры Людовика XIII Генриетты-Марии с Карлом, принцем Уэльским, явился первой задачей внешней политики, с которой пришлось столкнуться Ришелье в качестве премьер-министра. То, что она была связана переговорами с протестантской державой, — вовсе не огорчило Марию. Она страстно хотела этого брака, и святоши, как впоследствии выяснилось, совершенно ошибочно полагали, что заключение брачного союза пойдет на пользу английскому католицизму. Спор между Францией и. Испанией по поводу Альпийской долины (Вальтелины)[19] совсем иное дело, так как он был чреват вооруженным противостоянием между Францией и папским престолом, которому Испания передала свои форты в долине. Поддержка, оказанная святошами папскому, нунцию[20] кардиналу Барберини во время посещения им Парижа, была примером открытой оппозиции антииспанской политике Ришелье. Его обвинили в покровительстве еретикам, ибо он предложил отложить решение вопроса с гугенотами до тех пор, пока спор вокруг Вальтелины не будет улажен. Соглашение, подписанное Людовиком XIII и протестантским городом Ла-Рошель в феврале 1626 года послужило поводам к появлению множества в основном иностранных памфлетов, обвинявших Ришелье в том, что он заключил мир с гугенотами, дабы развязать себе руки для помощи протестантам за пределами Франции в их борьбе против Габсбургов.

Противники кардинала обрели своего подлинного вождя в лице младшего брата Людовика XIII Гастона[21], которого обыкновенно называют «Monsieur». Историки, как правило, оценивают его невысоко. По их мнению, это человек беспринципный, распущенный и подлый, хотя более яркий, чем король. Один историк даже предположил, что Гастон в глубине души придерживался полулиберальных взглядов, высказанных в целом ряде его публичных заявлений. Искренен или нет он был в своей приверженности идее ограниченной монархии — неизвестно. Несомненно лишь то, что он, его высокородные друзья и их жены постоянно затевали заговоры, стремясь низвергнуть Ришелье вплоть до конца его жизни. Бесспорно, положение Гастона было достаточно прочным, чтобы плести заговоры, так как он был не только братом короля, но и наследником престола, по меньшей мере до того момента, когда в сентябре 1638 года родился будущий Людовик XIV. Мать, обожавшая его, упрашивала сына взять в жены. Марию де Бурбон-Монпансье, которая тому не нравилась. Королю эта идея тоже не пришлась по душе, так как Мария была связана родственными узами с могущественным домом герцогов Гизов. Впрочем, он дал согласие на этот брак, в то время как несколько вельмож, включая Конде и графа де Суассона, объединились, чтобы отстоять безбрачие Гастона. Эта группа получила прозвище партии «ненавистников женитьбы». Но главным противником брака с Монпансье была королева Анна Австрийская. Ей помогала одна из ее придворных дам, сверхинтриганка герцогиня де Шеврез[22], которую Ришелье вполне заслуженно прозвал «дьяволицей». Она изо всех сил старалась привлечь в число сторонников во Франции и за её пределами прежнего наставника Гастона — маршала д’Орнано. Проявив изрядную долю наивности, он осведомился кое у кого из губернаторов провинций, готовы ли те предоставить Гастону убежище в случае если тот будет вынужден покинуть двор. Король, оповещенный о действиях маршала, распорядился его арестовать в марте 1626 года. Полагая, что Ришелье ответствен за все их беды, Гастон и его друзья вынашивали планы, запугать, похитить И даже убить его. Людовик дал кардиналу вооруженную охрану и вынудил своего брата подчиниться. 31 мая Гастон официально обязался хранить верность королю, и извещать его о любом будущем заговоре. Его клятва, однако, ничего не значила. Вскоре он опять превратился в центральную фигуру заговора, в котором на этот раз участвовал молодой граф де Шале. Заговорщики были выданы изменником, и Шале арестовали. Гастон подумывал о бегстве за пределы королевства, но его уговорили отказаться от этого намерения. 31 июля ему пожаловали герцогство Орлеанское и графство Блуа во владение наряду с огромной ежегодной пенсией. В обмен на эти подачки, к величайшей радости своей матери, он женился 6 августа на Марии де Монпансье. Тринадцатью днями позже Шале был казнен, а 2 сентября своей смертью умер д’Орнано. Герцогиня де Шеврез, высланная по приказу короля в Пуату, предпочла совсем покинуть королевство и обосноваться в Лотарингии, в те времена независимом герцогстве, очень скоро превратившемся в настоящее гнездо противников Ришелье. Следствием этих драматических происшествий при дворе явилась отставка канцлера д’Алигра. 1 июня Мишель де Марильяк был назначен хранителем печати, а через восемь дней маркиз д’Эффиа получил портфель министра финансов. Несмотря на множество неотложных внутренних и международных проблем, в 1626–1630 годах были предприняты серьезные попытки провести административную реформу. Традиционное мнение о том, что в правительстве не было единства, так как Марильяк хотел провести реформу, а Ришелье стремился к войне, уже не выдерживает критики. По крайней мере, в 1626 и 1627 годах Ришелье разделял те же намерения, что Марильяк и д’Эффиа. В дополнение к общему плану реформ он пытался добиться восстановления стабильности в сфере королевских финансов путем создания бюджетных накоплений, впервые со времен министерства Сюлли. Наряду с сокращением расходов, кардинал задумал перераспределить налоги, но, будучи реально мыслящим политиком, был вынужден повременить с осуществлением реформ, для того чтобы привести их в соответствие с другими своими политическими целями.

И все же были проведены некоторые важные мероприятия, прежде всего в январе 1627 года упразднили должности Коннетабля и Адмирала Франции[23]. Эта мера объяснялась как финансовыми, так и политическими причинами. Усиление контроля над военными и морскими расходами со стороны министра финансов было невозможно при наличии двух этих должностей. Ришелье, стремясь превратить Францию в мощную морскую державу, сам себя назначил Начальником и Генеральным сюринтендантом навигации и торговли Франции (Grand maitre, chef et surintendant general de la navigation et commerce de France). Прочие реформы, внесенные в Собрание нотаблей[24] (проходившее с декабря 1626 по февраль 1627 года), материализовались в знаменитом Кодексе Мишо (Code Michau), составленном Марильяком в 1629 году.

День одураченных

С апреля 1624 по ноябрь 1630 года во главе управления Францией находился триумвират, состоявший из короля, его матери и кардинала Ришелье. Но в ноябре 1630 года Людовик XIII помимо своей воли был принужден расстаться с одним из членов «тройки». Кто должен был им стать, его мать или кардинал? Он сделал свой выбор — и это происшествие стало известно как «День одураченных». Событие стало решающим в карьере Ришелье как государственного деятеля. Мария Медичи чрезвычайно ревниво относилась к политическому влиянию, которым обладала в качестве королевы-матери. Наряду с этим, она была женщиной довольно ограниченной и легко верившей придворным сплетням. Ришелье, пребывая в должности сюринтенданта Дома королевы, постарался пристроить в его штат многих своих родственников и друзей, но ему было совсем не просто удалить из ее окружения членов королевской фамилии и представителей высшей знати, многие из которых всем сердцем ненавидели его. И все же отношения между королевой-матерью и кардиналом оставались более или менее ровными вплоть до осады Ла-Рошели. Современники отмечали, что после победы Ришелье над гугенотами он стал куда менее предупредителен по отношению к ней и не очень-то склонен спрашивать у нее совета. Услышав, как королева-мать сетует по поводу его поведения, он поспешил ее успокоить: «Я возражаю перед лицом Господа, — писал он 30 апреля 1628 года, — против того, что я менее сильно озабочен тем, чтобы Вам услужить, нежели стремлением достичь спасения… Вы сказали Monsieur, что с Вами обращаются, как с куклой. Вы легко можете вообразить, каким страшным ударом является это утверждение в отношении того, кто никогда не помышлял ни о чем другом, как только о Вашей чести и славе». Ответ Марии также был обнадеживающим: «Прошу Вас, не верьте, что в чувствах, какие я испытывала к Вам, что-то изменилось или что-либо может привести к подобной перемене». Но что бы ни говорила Мария, она не могла допустить, что ее протеже стал более влиятельным, чем она сама. А ведь он даже посмел возражать ей в совете. Вернейшим признаком разлада между ними было происшествие в Фонтенбло в сентябре 1629 года, случившееся вскоре после возвращения Ришелье из его победоносной кампании против гугенотов Лангедока. Получив прилюдно выволочку от Марии, кардинал подал в отставку — и с поста министра и с должности сюринтенданта дома королевы. Людовик XIII предпочел уладить дело миром, но, как отметил папский нунций, королева-мать в глубине души таила «ту же ненависть» в отношении кардинала, которую испытывала прежде. В то время как зависть была главной причиной обиды Марии в отношении Ришелье, многих ее сторонников побуждали к действиям более прагматические причины. Первыми среди этих сторонников были Мишель де Марильяк, хранитель печати, и кардинал Пьер де Берюль. Марильяк в это время находился в зените своей долгой и славной административной карьеры. Суровый католик, он некогда примкнул к Католической лиге[25], в то время как его семейство играло заметную роль во французской Контрреформации. В течение пяти лет он прекрасно ладил с Ришелье, но в 1629 году Марильяк выступил против намерения кардинала совершить вооруженное вторжение в Италию. Что касается Берюля, то он был основателем ордена Ораторианцев и автором нескольких книг мистического содержания. В 1627 году, по представлению Ришелье и Марии, он был пожалован красной шапкой кардинала. Он часто заверял в своей преданности, но искренность, очевидно, не была главной чертой его характера и доведения, и политическими взглядами, разумеется, отличался от Ришелье. После взятия Ла-Рошели он, к примеру, ратовал за крестовый поход под религиозным знаменем против Англии. Ришелье, будучи реалистом, не мог тратить время на осуществление провокационной политики Берюля. Он был для него как кость в горле, и Ришелье уже совсем собрался отправить его послом в Рим, когда Берюль внезапно умер (2 октября 1629 г.).