Иван Павлов - И.П.Павлов PRO ET CONTRA

• Название: И.П.Павлов PRO ET CONTRA
• Автор: Иван Павлов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Юбилейный том, посвященный 150-летию академика И. П. Павлова, первого отечественного лауреата Нобелевской премии (1904) по физиологии и медицине, содержит целый ряд не издававшихся ранее и малоизвестных работ ученого, воспоминания коллег, учеников и современников о Павлове, выдающегося ученого и организатора науки, написанный составителями, двумя очерками, подготовленными на основе архивных материалов России и США, к которым ранее был закрыт доступ, о гражданской позиции И. П. Павлова после 1917 г. Книга дает представление о личности истинного гражданина России и его творчестве. Может служить учебным пособием для изучения научной биографии, научных открытий и методологических концепций И. П. Павлова для биологов, медиков, философови историков отечественной науки.

---

Высокий и широкий лоб Павлова обрамляли гладко зачесан ные назад седоватые волосы. У него были живые серые глаза. Густые темные брови составляли контраст с седой окладистой бородой. Седые усы и борода делали его лицо особенно привле кательным. Он носил отложные воротнички и накрахмаленную манишку, черный галстук «бабочкой» был тщательно повязан. Голос у Ивана Петровича особенно запоминался: говорил он гром ко, чисто и плавно.

На нижней скамье амфитеатра полукругом сидели сотрудни ки и ассистенты Павлова. В исключительной тишине речь Ивана Петровича звучала както особенно четко. Рисуя в своей первой лекции краткий исторический путь, пройденный физиологией, Иван Петрович говорил нам о великих основоположниках совре менной физиологии — Клоде Бернаре и И. М. Сеченове, тепло 412 Е. А. НЕЙЦ вспоминал своих учителей — русского физиолога Циона и немец кого ученого Людвига, подчеркнул свою постоянную связь с клиникой С. П. Боткина. Павлов призывал серьезно взяться за изучение физиологии — основной науки для каждого клиници ста. Он рекомендовал нам перед каждой лекцией штудировать соответствующий раздел из руководства, составленного его дру гом, гельсингфорсским профессором Тигерштедтом.

Речь Ивана Петровича была удивительно простой, в ней по чти не встречалось иностранных слов. Это была обычная разго ворная речь, поэтому и лекция носила скорее характер беседы. Очень часто, как бы самому себе, он ставил вопрос и тотчас же отвечал на него. Особенно ценно было то, что Иван Петрович дал нам право без всякого стеснения задавать ему вопросы, если что либо покажется непонятным. И если вопрос оказывался толко вым, Иван Петрович с большим оживлением отвечал на него.

Из года в год три раза в неделю читал нам свои лекции Иван Петрович. И не было ни одной лекции, которая не сопровожда лась бы демонстрацией опыта, иллюстрирующего соответству ющую главу курса. Это были даже не столько лекции в обычном их понимании, сколько блестящий показ основных глав физио логии и вместе с тем очередная проверка самим Иваном Петро вичем основных положений физиологии. Опыт обычно подготав ливался к началу лекции. После короткого вступительного слова начиналась демонстрация опыта, и Иван Петрович, рассуждая вслух, еще раз сам наблюдал данный факт. Малейшее отклонение в ходе опыта подвергалось всестороннему анализу, и, таким образом, лекционные демонстрации подчас вели к тому, что Иван Петрович набрасывал планы необходимых изысканий.

Постановка демонстраций была всегда блестящей. Для нас, студентов, оставалась скрытой громадная напряженная работа ассистентов и самого Ивана Петровича. Это я узнал позднее, когда стал часто бывать в его лаборатории.

На дворе еще глубокая темень, а в лаборатории при свете элек трической лампы у операционного стола уже стоял неутомимый исследователь. Здесь готовилась не показная сторона лекции, а гениальный ученый еще раз сам экспериментировал и наблюдал. Надо было видеть и чувствовать, с каким волнением и страстью Павлов испытывал природу и ждал ее ответа на поставленные вопросы! Здесь мы учились не только технике, не только высо кой научной честности, но творчески устанавливали закономер ности природы. Как сейчас вижу Павлова в лаборатории. Вот, глубоко задумавшись, Иван Петрович на своих губах проверяет силу электрического тока, раздражает приводящий нерв. Ожи Иван Петрович как учитель 413 даемый результат получен. Сколько радости и торжества над природой звучит в довольном смехе Ивана Петровича!

Штатными ассистентами кафедры физиологии в 1906 г. были Б. П. Бабкин и В. Н. Болдырев. В подготовке опытов постоянно участвовал тогда еще молодой физиолог В. В. Савич. Посильную помощь оказывали студенты Г. В. Фольборт, В. В. Вейнберг и ав тор этих строк. Б. П. Бабкин в то время только что возвратился из заграничной длительной командировки, и всю тяжесть орга низационной работы на кафедре нес В. Н. Болдырев, который с утра до ночи непрерывно хлопотал в лаборатории. Лаборантов на кафедре совсем не было. Два ассистента да два служителя — вот и весь штат лаборатории, получившей мировую известность. Ничтожны в то время были ассигнования на оборудование ка федры. Выручало то, что Иван Петрович одновременно руково дил физиологическим отделом Института экспериментальной медицины, откуда не раз заимствовались необходимые приборы.

Иван Петрович из своего довольно скудного бюджета иногда не только оплачивал услуги служителей по уходу за подопытны ми животными, но и покупал животных. Средств кафедры хва тало на содержание только двухтрех собак.

Как научный руководитель Иван Петрович был исключитель но строг, что способствовало высокому качеству научной рабо ты его учеников. А работой своих учеников Павлов руководил изо дня в день. У него была феноменальная память: она удержи вала огромное количество фактов. Мы неоднократно бывали сви детелями того, как Иван Петрович с удивительной точностью вспоминал, что произошло в довольно отдаленное время при постановке опытов или в другом процессе исследовательской работы. Зорко следя за каждым движением своих учеников, Иван Петрович тяжело переживал всякую неудачу, особенно если она происходила из-за невнимания или неосмотрительнос ти. Павлов гневно обрушивался тогда на виновного. Зато как горды мы бывали похвалой Ивана Петровича, ибо чувствовали, что его похвала — лучшая и самая справедливая оценка нашей работы.

Иной раз после неудавшейся демонстрации на лекции Иван Петрович туча тучей уходил в свой кабинет. Через часдва, успокоившись, он выходил к нам. Улыбался. Мы чувствовали, как тяжесть сваливалась с нас.

Начиналась короткая задушевная беседа с учителем. В этих беседах внимание Ивана Петровича все чаще и чаще привлека ли политические события 1906 г. Высказывания Ивана Петро вича были пронизаны горячей любовью к родине. Он страдал за 414 Е. А. НЕЙЦ ее унижение, возмущался бездарностью и жестокостью правя щих кругов. Свой высокий патриотизм, свою искреннюю любовь к народу Павлов сохранил в течение всей своей жизни. Он ис пытывал чувство величайшей гордости за свой освобожденный народ. Этой гордостью насыщена его речь на XV Международ ном конгрессе физиологов 1, эта же гордость звучит в его обра щении к молодежи, посвященном Х съезду ВЛКСМ 2 .

Педантично строгий там, где дело касалось науки, Иван Пет рович был прост и доступен в отношениях с окружающими. Зато все: и служители, и ассистенты, и студенты, и поседевшие вме сте с Иваном Петровичем его старшие ученики — горячо люби ли своего учителя. И не было для нас большей награды, как раз решение или приглашение Ивана Петровича проводить его из Академии на Аптекарский остров в Институт эксперименталь ной медицины. Иван Петрович был увлекательным собеседни ком. Его живая речь всегда касалась каких-либо научных воп росов. Часто он на ходу набрасывал план разрешения какойлибо невыясненной научной проблемы.

Иван Петрович ходил очень быстро. Иногда он даже испыты вал выносливость своего спутника, и не каждый молодой сотруд ник мог поспеть за ним. Павлов ежедневно ходил пешком от своей квартиры на Б. Пушкарской на Аптекарский остров, а позже — на Васильевский остров, где была лаборатория Акаде мии. Эти прогулки укрепляли его здоровье и повышали работо способность, которая поистине была изумительной. Вся его многогранная работа широко охватывала проводимый им план изучения сложнейшего раздела физиологии, а каждый его со трудник был исполнителем этого плана. И сознание, что мы являемся участниками научной работы и помощниками этого великого ученого, наполняло нас огромной гордостью.

Присмотревшись к моей работе, Иван Петрович разрешил мне участвовать в подготовке лекционных опытов. Месяца через два он предоставил мне одну из лабораторных собак для изучения методики образования условных рефлексов. Теперь у меня была своя собака, свое рабочее место. Узнав от ассистента, что я более или менее хорошо овладел методикой работы и ежедневно занимаюсь в лаборатории (для этого я использовал обычно после лекционные часы), Иван Петрович однажды предложил мне за няться разрешением одного частного вопроса, видоизменив при менявшуюся до сих пор методику опыта. С жаром принялся я за работу. Добиваясь исключения посторонних раздражителей, могущих помешать чистоте опыта, я часами простаивал непод вижно у станка с собакой и наблюдал за работой слюнных желез Иван Петрович как учитель 415 при различных сочетаниях условных рефлексов. На дверях ра бочей комнаты горел сигнал, указывающий, что в нее во время работы никто не имел права войти, кроме Ивана Петровича. Иногда, если этого требовал опыт, включался сигнал «запре щаю», тогда запрет касался и самого Ивана Петровича. В своей увлекательной работе я не замечал времени. Дело спорилось. Получаемые результаты я показывал ассистенту Ивана Петро вича Б. П. Бабкину. Раза дватри в месяц Павлов сам спраши вал меня об итогах работы и просматривал мои протоколы опы тов. Однажды, уже в пятом часу вечера, когда в лаборатории, как всегда в это время, было необычайно тихо, вошел Иван Петро вич. Он сел в дальнем уголке и сидел молча полчасачас. Когда я закончил свой опыт, он встал и похвалил меня за выдержку. После того как у меня накопился достаточный материал, Иван Петрович предупредил, что он сам проверит мои выводы. И, действительно, несмотря на огромную занятость, Павлов нашел время прийти в лабораторию и просидеть более двух часов, на блюдая за всеми моими движениями, за правильностью отсчета каждой капли слюны у экспериментального животного, за всем ходом опыта. Иван Петрович принимал только такую работу, которую проверял лично. Порученная мне Павловым работа подходила к концу. Мне оставалось только провести достаточ ное количество повторных опытов. Однако Иван Петрович пред ложил, не затрачивая времени, сделать сообщение о результатах исследования в Обществе русских врачей. Доклад состоялся 8 мая 1908 г. 3 После него я приступил к литературному оформ лению своей работы. Месяца два пришлось мне просидеть в фун даментальной библиотеке Академии и проштудировать все вы шедшие с 1902 г. работы по условным рефлексам. Осенью я смог прочесть свою работу Ивану Петровичу. Внимательно прослушав ее, он посоветовал коечто сократить, коечто развить. После исправлений он взял ее на просмотр. Тут Иван Петрович обычно не стеснялся и, если надо было, расправлялся карандашом, вы черкивая, подчеркивая, ставя вопросительные знаки. Моя рабо та была представлена в Конференции Военномедицинской ака демии на соискание золотой медали, которую я и получил. С моей работой конкурировала работа студента из лаборатории акад. В. М. Бехтерева. К этому времени усилились споры по по воду ценности и научной правдивости применяемых обеими лабораториями методов работы. Думаю, что именно безупреч ность методики эксперимента сыграла свою роль: после трех дней дискуссии победа досталась не столько мне, сколько, ко нечно, Ивану Петровичу. 416 Е. А. НЕЙЦ