Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 193

• Название: Цифровой журнал «Компьютерра» № 193
• Автор: Коллектив Авторов
• Жанр: Прочая околокомпьтерная литература

ОглавлениеКолонка

Up-C Corporation: выручалочка в конфликте между деньгам и властью Автор: Сергей Голубицкий

UNIDO повысила оценку промышленной эффективности России. Фундамент для развития хайтека заложен? Автор: Михаил Ваннах

Что нужно сделать, чтобы стать высокоцитируемым учёным Автор: Дмитрий Вибе

Мокрое место на Солнце Автор: Дмитрий Вибе

Голубятня: Брейгельские живаги — хроника затянувшейся кинокатастрофы Автор: Сергей Голубицкий

Волк и Чёрная Шапочка: нужно ли спасать Науку, и если нужно, то как? Автор: Василий Щепетнёв

Аномальные лягушки и здоровье среды: поиски новых подходов на границе Европы и Азии Автор: Дмитрий Шабанов

Почему республиканский заворот «Обамакэра» бьёт в первую очередь по айтишникам Автор: Сергей Голубицкий

VMEM: Грустное соло на потерянной скрипке Автор: Сергей Голубицкий

Народные деньги полились в технологии? Жди беды! Автор: Сергей Голубицкий

Голубятня: Марик, зай гезунт! Автор: Сергей Голубицкий

Промзона

Финалисты дизайнерского конкурса Electrolux Design Lab 2013 Автор: Николай Маслухин

Google устанавливает торговые автоматы для продажи приложений из Google Play Автор: Николай Маслухин

GPS-навигатор, созданный специально для велосипедистов Автор: Николай Маслухин

Стена из использованных батареек может зарядить 140 смартфонов Автор: Николай Маслухин

Если вы зевнёте рядом с этим автоматом, он нальёт вам бесплатного кофе Автор: Николай Маслухин

Технологии

Как сломали пальцевый сенсор iPhone 5s — и чем это аукнется для мультифакторной аутентификации? Автор: Евгений Золотов

Революция «интернета вещей»: IDC представила фантастический прогноз Internet of Things на 2020 год Автор: Михаил Ваннах

Как выглядит пользователь для Microsoft Kinect 2.0 Автор: Андрей Васильков

Браузер Mozilla Firefox получил долгожданную оптимизацию кода Автор: Андрей Васильков

Чистая энергия: трудный возраст. Почему солнечные и ветряные электростанции стали головной болью? Автор: Евгений Золотов

«Атом» от «Яндекса» при помощи облаков Cocaine предложит пользователю его индивидуальный интернет Автор: Михаил Ваннах

Четыре технологии предоставления Wi-Fi-доступа в самолётах: какая лучше? Автор: Олег Нечай

Скатертью дорожка! Как поймали Ужасного Пирата Робертса и закрыли Silk Road Автор: Евгений Золотов

Свободная сеть по Джону Макафи: как любопытство АНБ может стать фундаментом нового бизнеса Автор: Михаил Ваннах

Университетское трио создаёт фундамент для технологии 4D-печати Автор: Андрей Васильков

Как АНБ строило свою соцсеть и почему Сноуден из 1975 года не верит в Сноудена 2013-го Автор: Евгений Золотов

На пути к химическому компьютеру: создана среда разработки на основе синтетической ДНК Автор: Андрей Васильков

Sharp и Qualcomm показали дисплей нового поколения Автор: Андрей Васильков

Крадите, оплачено! Почему мы получаем данные с марсохода Curiosity последними? Автор: Евгений Золотов

---

Джеральдина Чаплин, «интернациональная актриса» и дочь знаменитого клоуна-садиста, превращает Тоню Громеко в дуру-куклу с застывшим оскалом зубов, призванным символизировать тупую покорность и космическую недалекость (ни того ни другого в персонаже невозможно выискать даже при самом злом умысле).

Кульминация кастинга, однако, это Джули Кристи — монстр, постоянно пребывающий в кадре с таким выражением лица, будто собирается в следующую секунду плюнуть в тебя (формулировка Анастасии Бондаренко). Лара Антипова (на мой взгляд — вообще ключевой персонаж «Доктора Живаго») в исполнении Джули Кристи — это беспросветно тупая, бесконечно неадекватная и беспробудно блудливая коза. Нужно было очень постараться, чтобы таким вот образом «прочитать» персонаж, который Борис Пастернак полагал символическим отображением России.Ужасы и величие СССР по версии 1965 года.

Вторая экранизация — от Джакомо Кампиотти (2002 год). На мой взгляд, она — лучшая из всех существующих, потому что обладает наиболее адекватным кастингом. Кайра Найтли (Лара Антипова) хоть и однообразна и тоже туповата (обстоятельство объясняется тем, что фильм Кампиотти — это чистый ремейк экранизации Лина, поэтому актеров на главные роли подбирали даже визуально похожими на прототипов из 60-х годов), однако же преисполнена жизни, страсти и сексуальности, без которых невозможно понять, отчего Юрий Живаго постоянно сбегает к ней от своей красивой жены. Ханс Мэтисон (Юрий Живаго) внешне опять же похож на Омара Шарифа, однако несопоставимо умнее своего египетского прототипа, а его глаза наполнены не идиотией и непониманием происходящего вокруг, а болью, любовью и страданием — гораздо более адекватное попадание в текст.Усадьба в Варыкино из фильма Дэвида Лина будет преследовать меня кошмаром до конца жизни.

Разумеется, в экранизации Кампиотти нет и культурологической катастрофы: русские крестьяне в фильме 2002 года больше похоже на молдаван или гуцулов (в овечьих папахах и кацавейках), а это явный прогресс по сравнению с оборванным сбродом марсиан, который мы наблюдали в экранизации Дэвида Лина. Нет и архитектурного апокалипсиса усадьбы в Варыкине, которая будет сниться мне до конца жизни: декорации в фильме Капиотти достойные, всё адекватно, всё соответствует своим эпохам. За это — отдельное спасибо!Типичный представитель русского офицерства по версии 1965 года.

Экранизация Александра Прошкина никаких бурных эмоций у меня не вызвала. Всё в нашем фильме очень посредственно, очень поверхностно, очень примитивно и прямолинейно. Очевидно, что историческое правдоподобие находится на высоте, недосягаемой для иностранных экранизаций (ещё бы иначе было — для русского-тоРусские крестьяне (ака молдаване/гуцулы) в фильме 2002 года. кино на русском материале!). Никакой «художественной ауры» в фильме нет и в помине, зато есть длинные вкрапления философских и политических монологов из книги (зачем это сделано — непонятно, потому что они совершенно неадекватны и — главное! — нерелевантны для основного замысла произведения).

В русском фильме есть даже вкрапления из поэзии (в иностранных экранизациях стихи Юрия Живаго искореняли как ведьм в эпоху инквизиции, что, впрочем, легко объяснить: любой перевод ещё сильнее углубил бы ощущение инопланетной неадекватности того, что творится на экране), однако герои очевидно тяготятся этой поэзией, стесняются её, читают со смирением, выдающим неприятную повинность.Выражение лиц у актеров, когда они вообще ничего не понимают в сюжете.

Олег Меньшиков опускается по жизни Юрия Живаго.

Самая ужасное в экранизации Александра Прошкина — это кастинг. Блещет лишь старая гвардия — Олег Янковский (Виктор Комаровский), Владимир Ильин (Александр Громеко), Андрей Краско (Маркел), Сергей Гармаш (Антипов-старший). Триумвират главных героев — провал полнейший. Причём я даже затрудняюсь выбрать большего неудачника — Олега Меньшикова (Юрий Живаго) или Чулпан Хаматову (Лара Антипова). Меньшиков с первой секунды 11-серийного фильма и до последней маячит в кадре с выражением величайшего удивления на лице («Что я здесь вообще делаю?!»). Он не понимает ни действия, ни сюжета, ни собственной роли, ни обстоятельств. Он ничему не сопереживает, искусственно смеется, фальшиво целует и обнимает, всем своим видом давая понять, что отбывает повинность (отрабатывает деньги), но никак не перевоплощается. 

Меньшиков очень хороший актер, но Юрий Живаго — это совершенно не его роль, и нужно было отказываться от неё изначально.

Мое самое большое разочарование — это Чулпан Хаматова. Самое большое, потому что это самая любимая моя русская актриса. Причем — с большим отрывом от всех остальных. Трагедия случилась опять же на уровне кастинга: Лара Антипова — это не роль для Чулпан Хаматовой. Чулпан Хаматова — это всегда ураганный волевой импульс, это выдающийся артистизм, трагичность, сила характера, радость жизни, энергия и — самое главное! — ДОБРОДЕТЕЛЬНОСТЬ! Чулпан Хаматова излучает сама по себе бесконечную праведность и позитив и передает это качество всем своим героиням. 

Ничего из перечисленного в образе Лары Антиповой нет. А есть тонкость интуиции, умение органически приспособиться к обстоятельствам, поверхностность восприятия и... феерическая сексуальность (ах как кстати тут Кайра Найтли!). Последняя черта — еще один сильнейший удар по кастингу Прошкина, потому что Чулпан Хаматова и сексуальность — вещи вообще несовместимые. Одна только мысль о том, что такое эфемерное, чистое, воздушное существо может заниматься развратом, кажется святотатством. Что прекрасно и продемонстрировала актриса в сцене с первой брачной ночью, которую она исполнила как изнасилование! 

Такие вот у меня впечатления сложились от трех экранизаций. Думаю, опыт компаративистики способен доставить удовольствие сам по себе, поэтому смело могу рекомендовать читателям просмотреть все три экранизации для того, чтобы пережить, как и я, возмущение, негодование, осуждение, саркастическое осмеяние и — радость от немногочисленных, но очень удачных моментов (которые есть в избытке в фильмах Прошкина и Кампиотти). Экранизацию Дэвида Лина необходимо смотреть для пополнения кунсткамерного опыта.

К оглавлению

Волк и Чёрная Шапочка: нужно ли спасать Науку, и если нужно, то как? Василий Щепетнёв

Опубликовано 06 октября 2013

Найдя на дне реки Москвы глиняный кувшин, запечатанный таинственной печатью, пионер Костыльков размечтался. Вот сдаст он сегодня этот кувшин Куда Надо, а уже завтра в газетах появится заметка: «Пионер помог Науке».

Но любопытство одолело, захотелось посмотреть самому, что там внутри. Сломал он печать, расковырял пробку — и узнал, что внутри глиняного сосуда томился могущественный джинн Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, после внезапного освобождения от руки пионера принявший более привычное для московского уха имя Хоттабыч. Тут всё и началось. Увы, на следующий день в газетах ничего про пионера, внёсшего вклад в Науку, не написали.

Иногда я думаю, что было бы, придерживайся Волька Костыльков первоначального плана. То есть отнеси он кувшин Куда Надо, сдай под расписку, тогда оказался бы джинн в руках… Кто там в тридцать восьмом был главным в органах? Летом у власти ещё оставался Ежов Николай Иванович, хотя проницательные люди задним числом и замечали признаки скорого падения. Так это задним числом, а попади кувшин с джинном к «зоркоглазому и умному наркому»… О, тут роман на двадцать листов, с продолжением, продолжением продолжения и продолжением продолжения продолжения. 

Но я сейчас не о наркоме в специфических рукавицах, а о науке. 

С детства ощущаю к науке уважение. Она, наука, для меня была персонифицирована в соседе, жившем в следующем по улице доме, через невысокий заборчик-штакетник. По сельским меркам – ближе близкого. Он, академик ВАСХНИЛ, лауреат Сталинских и Ленинской премий, Герой Труда, и прочая, и прочая, выходил иногда на крыльцо или гулял по садику. На голове носил он чёрную шапочку, но не конфедератку, а ермолку, чем поражал сельских пацанов наповал. И звали его не так, как обычных соседей. Звали его Аведикт Лукьянович: для средней полосы России имя звучное, но непривычное. Говорил я с ним всего раз или два, если за разговор считать «Иди, мальчик, не мешай». Но всё-таки общение. Как водится в детстве, я был почти уверен, что тоже буду носить чёрную шапочку.