Фанфикс.ру - Фанфик Everything I am

• Название: Фанфик Everything I am
• Автор: Фанфикс.ру
• Жанр: Фанфик

Шестой курс. Угроза жизни, ставшая почти обыденностью, первая любовь, принесшая разочарование, знание, что живешь только ради того, чтобы стать убийцей. И безумный май, который изменит всё.

---

* * *

Гриффиндорская гостиная встречает меня тишиной. Несколько человек усердно занимаются, обложившись учебниками, Гермиона погружена в сочинение по Чарам, рядом устроилась в глубоком кресле Джинни. Она увлеченно читает какую-то книжку.

И Гермиона не делает замечаний. Удивительное дело. Я подхожу ближе и кладу руку ей на плечо:

— Что же ты не заставляешь Джинни проводить время с пользой? — ответить Гермиона не успевает.

— Завтра квиддич, — сообщает наш капитан таким тоном, словно это все объясняет. Хотя верно — занятий все равно не будет. Джинни настороженно следит за мной глазами: — Гарри, ты готов? Ты на последней тренировке не был.

— Я думал, мы это уже выяснили, — отвечаю я ровно, — завтра мы играем с Хаффлпафом, начало в девять утра. Я помню. Ты хочешь проверить мою реакцию?

Она улыбается, улыбка получается не самая веселая, но искренняя. В конце концов, возможно, мне придется играть в квиддич до окончания школы. Я лучший ловец не только Гриффиндора, но и всех факультетов. И когда, черт возьми, это перестало меня радовать?

— Отлично, Гарри, — Джинни отворачивается. — Гермиона, — та кивает, не отрываясь от сочинения, и Уизли уходит наверх.

С лица Гермионы тотчас пропадает отсутствующее выражение, ему на смену приходит озабоченность.

— Поговорили? — шепотом спрашивает она, глядя на меня. Я киваю, надеясь, что она не будет углублять тему. Похоже, эта надежда читается по моему лицу, потому что Гермиона старается сделать взгляд беззаботным. — Долго тебя не было.

— Я гулял.

Гулял, стараясь не проклясть себя во время самоуничижительной речи.

Гулял кругами вокруг Дракучей Ивы, периодически подходя к ней слишком близко и отскакивая, когда какая-нибудь ветвь с шумом ветра в листьях неслась к земле, чтобы прибить меня.

Гулял, пока не перестало яростно гореть в паху, пока не перестало саднить губы, распухшие от укусов Финнигана.

Надо же, наш герой-любовник понял, что он би. И решил осчастливить меня этим фактом.

Я кривлю губы, забыв, что Гермиона наблюдает за мной, но она тактично делает вид, что не замечает.

Ну что же, удивить и осчастливить меня у него не вышло. Зато мне его точно удалось озадачить.

А что, Симус, если у меня и правда кто-то есть? Тебе в этом что-то не нравится? Может быть, я не хочу быть надеждой этого мира в одиночку!

Я знаю, что у меня нет никого… и никого не будет, однако ошарашенное выражение его лица стоило небольшой лжи.

Нет и не будет…

Друзья — это прекрасно, особенно когда они не ссорятся, как сегодня, но, во-первых, я не собираюсь рисковать ими, когда придется прощаться с привычной жизнью. В конце концов, они не обязаны, чего бы ни предписывала дружба, делить со мной возможную смерть. Я не позволю.

А во-вторых, Симус ведь не дружбу с кем-то имел в виду, не так ли.

Нет и не будет…

Я вздыхаю и желаю Гермионе спокойной ночи, хотя солнце еще не село, и иду в спальню. Сегодня у меня нет отработки — ее срок не истек, но делать в подземельях решительно нечего.

Я не буду туда спускаться. Вчера я и так превысил лимит наглости в общении со Снейпом на все оставшееся время учебы.

Что ж, я ходил туда, пока его не было, я все сделал — так пусть поправляется без угрозы для психики. Она у Снейпа, если судить по морщинам, и так не особо крепкая.

И я решительно отказываюсь сожалеть, что мне нечем занять время и руки.

Глава 13. Делай, что должен…

Квиддич… Ветер в лицо, гонка на метле, слушающей малейшие движения коленей, сияющий в лучах солнца шарик снитча.

Или грозовое небо, срывающиеся с крылышек мячика дождевые капли и мокрое древко метлы, не сорваться бы, не то что следить за игрой.

Или метель, и снег летит в глаза, и обжигающе-ледяной ветер дубит щеки…

Но всегда одно и то же — стоны болельщиков внизу, пронзительный голос комментатора, лица деканов противоборствующих команд на главной трибуне, застывшие в напряжении…

Я привык к квиддичу. За годы, что я учусь здесь, он стал неотъемлемой частью жизни, любимым видом спорта, игрой, которая позволяет легально помериться силами с другим факультетом — я очень люблю матчи Гриффиндор против Слизерина. Или любил…

Не знаю, что со мной творится с конца зимы. Не знаю, когда мне начало казаться, что все это напрасная трата времени и сил, которые можно было бы пустить на что-нибудь другое. Более нужное.

Дамблдор не раз сожалел о том, что «у тебя, мой мальчик, почти не было детства, хотя мы очень старались дать его тебе».

Старались, и то верно. Одиннадцать лет в чулане под лестницей — куда как счастливое детство. И потом — обрушившееся знание о том, что меня хотели убить при рождении, не смогли, но есть вероятность, что это досадное упущение будет исправлено.

Мой первый курс — и Волдеморт, симпатяга Квиррел, заговаривающий метлу на моем дебютном квиддичном матче… Подожженная мантия Снейпа, мы тогда именно его подозревали в попытке убийства…

Моего убийства… Снейп судил следующий матч — чтобы не позволить Квиррелу до меня добраться, а все решили, что он пытается подредактировать игру, подсудить своим слизеринцам…

Он был белым от ярости, когда матч почти сразу кончился, я схватил снитч, а на трибуне сидел Дамблдор, и бояться на самом деле было нечего, но Снейп ведь не знал, что директор придет…

Сегодня матч судит мадам Хуч, как обычно, а я уворачиваюсь от бладжеров и автоматическим движением головы вправо-влево надеюсь компенсировать недостаток зрения… Ищу снитч, в голове мелькают обрывки воспоминаний, она никак не хочет наполняться мыслями о настоящем. У Хаффлпафа неважный ловец — да и кто мог бы быть лучше Седрика?

Седрика, с которым мы вместе очутились на кладбище, погибшего от проклятия, которое мне когда-то удалось отразить… Дуэль с Волдемортом — третье наше столкновение, после Квиррела и дневника Тома Риддла на втором курсе…

Я воспользовался портключом, вернулся на Турнир — и попал в руки Барти Крауча… Если бы не вмешательство Дамблдора, МакГонагалл и Снейпа, это было бы концом моей карьеры мессии…

Тогда мы все ощутили, что туча надвигается. Ее уже разрывали молнии, но грома не было слышно…

Снитч! Я встряхиваю головой и устремляюсь вертикально вниз, чтобы выровнять полет почти у самой земли. Быстрее, еще быстрее, гриффиндорцы что-то скандируют со своей половины стадиона… Снова вверх — ослепительное небо — и мячик пропадает. Черт!

Пятый курс… Мои сны, Отдел Тайн, окклюменция… Думоотвод и шокирующее открытие, что мне предстоит спасать и убивать. Нет, прошлый год и без того жив в памяти, я не хочу ворошить его…

Сто тридцать — девяносто, ведет Гриффиндор…

В прошлом году меня исключили из команды, в этом вернули одним кивком директора… Я радовался, как сумасшедший. Вначале и правда было здорово — полет разгонял мрачные мысли, остужал горящий лоб… Мы выиграли у Слизерина, что уж говорить о Хаффлпафе… Хана Эббот никогда не казалась мне особо ловкой — что есть то есть…

Снитч!.. Дальний правый угол стадиона, Хана гораздо ближе к нему, да кто ж так летает?

Нет, меня не отпустят из ловцов… Рон с косточками съест…

Снитч опять исчезает, лицо у хаффлпафского ловца разочарованное. Хорошо, что они играли в этом году с Рэйвенкло — не хотелось видеть Чу. Я вообще стараюсь не встречаться с ней взглядом. Кто бы мог подумать, что это будет настолько неприятно…

Омела и поцелуй — мягкий, теплый… И вчерашний поцелуй Симуса — как будто он собирается съесть меня живьем… Я, по-моему, как-то неправильно отношусь к поцелуям, неважно, парень передо мной или девушка. Всегда украдкой вытираю после этого губы — кажется, что они мокрые. И не покидает ощущение, что если захочу, подчиню рот того, кто меня целует. И целующего тоже. Это, наверное, нормально, но как-то не вдохновляет…

Квиддич…

Глаза МакГонагалл, время от времени с тревогой устремляющиеся на меня… Не волнуйтесь, профессор, со мной все в порядке, тут нет дементоров... Я не убьюсь, падая с высоты башни Астрономии, да и директор здесь, он не допустит...

Башня Астрономии… Снег, ложащийся на щеки, тающий и стекающий вниз, по шее, за воротник. Я сижу, запрокинув голову, и ни о чем не думаю. Хорошо ни о чем не думать. Хорошо забыть о том, что нельзя рисковать собой, иначе кто же убьет Волдеморта?

Иногда я ненавижу Дамблдора — за то, что он не оставил мне выбора.

Гермиона трет мои уши, вливает в рот зелье на травах… «Снейп сказал нам, где тебя искать»… А я так и не узнал, откуда ему было известно…

Снейп, неподвижно замерший в кресле, пережидающий судорогу… Синий флакон в моих дрожащих пальцах… Мой крик без всякого намека на вежливость…

Порхающее прикосновение крылышек касается щеки. Я поворачиваю голову влево и вижу золотой мячик, доверчиво зависший около моего лица. Я протягиваю руку, не слишком веря происходящему, и снитч покорно опускается ко мне на ладонь, словно Сычик Рона. Я смотрю на него, чересчур изумленный, чтобы вскинуть сжатый кулак и закричать о победе. Потом обращаю внимание на счет: сто восемьдесят — сто шестьдесят, а хаффлпафцы на высоте сегодня. Я подлетаю к мадам Хуч, молча раскрываю пальцы. Она глядит почему-то вовсе не на мячик, а на меня, и потом свистком объявляет об окончании матча.