Андрей Бондаренко - Брутальный и упрямый

• Название: Брутальный и упрямый
• Автор: Андрей Бондаренко
• Жанр: Героическая фантастика

Тим Белофф настолько упрям и брутален, что уже давно и прочно получил заслуженное прозвище – «Брут».

Он живёт и работает на Шпицбергене – изучает-охраняет местных северных оленей, белых медведей, многочисленных перелётных птиц и разнообразных морских животных.

А ещё Брут мечтает познакомиться с инопланетянами, чьи «летающие тарелки» изредка – по заверениям пожилой норвежки – приземляются в Синей долине.

Мечтает и, понятное дело, познакомится…

---

Тонкие пальцы девушки уверенно и сноровисто забегали по разноцветным кнопкам. Послышались резкие щелчки переключаемых тумблеров. Металлопластиковый шкаф глухо и угрожающе загудел. Мышь, не обращая на назойливый гул ни малейшего внимания, продолжала с аппетитом поглощать пшеничные зёрна.

– Куда, если не секрет, задумала «перебросить» нашу крошечную подружку? – ощущая лёгкое волнение, поинтересовался Тим.

– В Прошлое. На двенадцать минут назад.

Камера постепенно заполнилась призрачным светло-лиловым туманом, откуда-то сверху «выскочил» (словно молния), ярко-жёлтый луч. «Выскочил» и на мгновенье прикоснулся к серо-палевой шкурке зверька…

– Подопытный материал исчез, – дисциплинированно доложил Тим. – Ой!

– Что такое?

– Да, понимаешь…. Сперва пропала мышь. Но это было ожидаемо. А ещё, примерно через секунду, из блюдечка куда-то испарилась вся пшеница. Причём, до последнего зёрнышка…. Как такое может быть? Ты же сама говорила, что с помощью «лазерно-лучевого» метода во Времени можно перемещать только живые организмы.

– Какой же ты недогадливый, – улыбнулась девушка. – Ну-ка, попробуй немного пошевелить извилинами головного мозга. Итак. Грызун переместился на двенадцать минут назад. Причём, очень-очень голодный грызун…

– Мышка, находясь в Прошлом и не отвлекаясь на всякую ерунду, за двенадцать минут умяла всю пшеницу, которая – одновременно – находилась и здесь, и там?

– Молодец.

– То есть, искусственно изменяя Прошлое, мы – одновременно с этим – меняем и Настоящее? – задумался Тим. – И изменённое Прошлое, словно бумеранг, обязательно догонит Настоящее?

– Увы, но это так. Непременно и однозначно догонит.

– Как вернуть эту конкретную мышку обратно, в Настоящее?

– А что мы с тобой делали двенадцать минут назад? Вернее, уже десять?

– Ну, кажется, стояли около одёжного шкафа, где я выбирал себе белый халат…

– Халат выбирал? Ха-ха-ха! Уморил, – развеселилась Милена. – Ты, юноша озабоченный, только делал вид, что выбираешь. А на самом-то деле пялился – исподтишка – на мои безумно-стройные и идеально-совершенные ноги…. Если же серьёзно. Да, мышка вернётся. Я так задумала изначально. Сейчас мы с тобой – там, в Прошлом – подойдём к шкафу для проведения экспериментов. Я щёлкну серебристым тумблером, и за одним из «окошек» загорится ярко-жёлтая лампочка, освещая небольшую камеру-нишу, где оголодавшая серо-палевая мышка изволит жадно вкушать пшеничные зёрна…. Ну, что будет дальше? Угадывай, коллега.

– Ты «перебросишь» её из Прошлого – обратно в Настоящее?

– Конечно. Но это ещё не всё. Есть у меня ещё одна оригинальная задумка.

– Какая?

– Скоро узнаешь. Сюрприз, как говорится, будет. Ждём…

Прошла минута, вторая, третья.

– Ой! – торопливо поднося к глазам указательный палец правой руки, непроизвольно вскрикнул Тим. – Кажется, меня кто-то укусил. Причём, по-серьёзному, до крови.

– Аптечка вон в той тумбочке, – небрежно махнула рукой девушка. – Срочно продезинфицируй ранку и возвращайся.

Тим торопливо отрезал ножницами кусок бинта и, щедро полив его перекисью водорода, наспех обмотал палец.

– Эх, прозевал! – известила Милена.

Подойдя к шкафу для экспериментов, он широко улыбнулся и восхищённо покачал головой: в камере-нише, заинтересованно обнюхивая пустое блюдечко, смешно суетились две серо-палевые мышки.

– Как тебе, коллега, моя задумка?

– Элегантная, – признал Тим. – Да, здесь – непаханое поле. Для всяких и разных смелых экспериментов, я имею в виду.

– Хм, э-э-э…, – неожиданно замялась Милена.

– Что это с тобой, госпожа начальница?

– Ощущаю себя виноватой. Ну, за твой укушенный палец. Наверняка, это я тебя – там, в Прошлом – торопила с пересадкой второго грызуна в камеру…. Хочешь меня поцеловать? В качестве частичной моральной компенсации?

Они и начались – всякие и разные эксперименты. Изощрённые, разнообразные и навороченные, в том числе. В дневное время – научно-исследовательские. По ночам – в коттедже у Милены – постельно-сексуальные. Бывает, конечно…

Тим, пребывая в счастливом тумане, буквально-таки на крыльях летал и светился от счастья неземного. Даже начал песенки – собственного сочинения – тихонько напевать. Например, такую:

Она?
Она немного влюблена.
В меня? Я не узнаю никогда.
Хотя, дней пять всего прошло.
Смешно…

Она…
И словно зов – далёких стран.
Она.
И ветер в рваных парусах.
Сосульки – с незнакомых крыш.
Ты почему – молчишь?

Она?
Клавиш белых – не сосчитать…
Она?
Клавиш чёрных в помине нет…
Лишь морского бриза – печать.
Рассвет…

Она?
Клавиш белых – не сосчитать…
Она?
Клавиш чёрных в помине нет…
Лишь морского бриза – печать.
Рассвет…

А потом, где-то недели через три после начала их сердечных отношений, Милена не пришла на работу, а её мобильник упорно не отвечал.

Тим подошёл с вопросом к Гринбергу.

– Сотрудница Пандева? – отводя глаза в сторону, неожиданно засмущался профессор. – Взяла недельный отпуск. К ней муж прилетает. Кажется, надолго. Надо в коттедже прибраться. Подготовиться к встрече. То, сё…. Что у вас с лицом, Белофф? Вы не знали, что Милена Пандева замужем? Вот же, незадача….

Милена позвонила уже ближе к обеду, поздоровалась, как ни в чём не бывало, и сообщила:

– Некоторое время, милый, мы не сможем встречаться. Ко мне, знаешь ли, законный муж прибыл с визитом супружеским…. Но ничего, потом что-нибудь обязательно придумаем. В Анкоридже есть много мотелей, предназначенных для туристов и дальнобойщиков. А можно снять квартиру. Где-нибудь на отшибе, понятное дело…. Э-э, ты где? Отзовись…

– Ты готова прыгать из койки в койку? – немного помолчав, уточнил Тим.

– М-м-м…. А что у тебя с голосом? Всхлипнул, или мне показалось? Вот же…. Послушай, мальчик, заканчивай истерить. Пора уже и в мужика превращаться. В настоящего, сурового и брутального…. Ладно. Бывай. Захочешь – позвонишь…

Он и стал брутальным – сразу. Отключил мобильный телефон и стал. Благо природного русского упрямства было не занимать.

В тот же день Тим, воспользовавшись помощью Макса Гринберга, перевёлся в «Фонд охраны дикой природы», а ночью уже отбыл в Гренландию – на профильную станцию, расположенную в семидесяти пяти километрах от городка Нуук.

Норвежец Фред Енсен, прямой начальник Тима, много рассказывал ему о Шпицбергене, где сам ни разу не был, но очень мечтал побывать. Много, подробно и очень увлекательно рассказывал.

А потом, примерно через полгода, Фред, свалившись с высокой скалы, трагически погиб.

Погиб, оставив Тиму в наследство трёхмесячного щенка по кличке – «Клык» и заочную горячую любовь к островам архипелага Шпицберген…

Глава пятая Встречи, разговоры, «тарелки»

Он приводнился в Ню-Олесунне уже ближе к полуночи. Затащил – на специальной тележке – мотодельтаплан в ангар, запер двустворчатую дверь на замок и отправился домой. Там они с Клыком слегка перекусили – именно слегка, так как плотные ужины ведут к преждевременному ожирению. А как упитанный мужчина (или там, к примеру, пёс-хаски), может быть брутальным? Никак, ясен пень. Точка…

Потом Тим решил перевести на компьютерные диски видеоматериалы, заснятые в течение трудового дня. Здесь его и поджидал неприятный сюрприз: съемки с места убийства двух белых медведей-подростков получились отличного качества, а, вот, всё, имевшее отношение к мысу Верпегенхукен…

– Ничего не получилось, – всерьёз расстроился Тим. – Ничего, и даже меньше. И обзорная съёмка, сделанная с мотодельтаплана, куда-то пропала, и все наземные кадры исчезли без следа…. Чистая плёнка, и всё тут. Хрень хреновастая и склочная. Впрочем, чего-то подобного я и ожидал. Объект-то не из простых будет, а с ярко-выраженным подвохом. Ладно, Бог даст – разберёмся. Чай, не последний день живём на этом Свете…

Напоследок он разослал – сразу по нескольким электронным адресам – текст следующего содержания: – «Имею срочные, важные и экстраординарные новости! Всем заинтересованным лицам предлагаю собраться завтра в «кают-компании» к девяти тридцати утра. Брут».

Что такое – «кают-компания»? Это такой специальный домик, не имеющий конкретного хозяина. Как уже было сказано, Ню-Олесунн являлся посёлком интернациональным, и все его немногочисленные обитатели, разделяясь по принципу землячеств, жили друг от друга отдельно. А в «кают-компании» собирались только по таким важным поводам-вопросам, как: узко-профильные научные совещания и семинары, рассмотрение вопросов (в том числе, и финансовых), посвящённых техническому обслуживанию и благоустройству посёлка, а также для совместных празднований дней рождения и самых различных юбилеев-праздников.

Отправил и – с чистой совестью – завалился спать…