Эльмира Битаева - Шанс (сборник)

• Название: Шанс (сборник)
• Автор: Эльмира Битаева
• Жанр: Русское современное

«ШАНС» – сборник рассказов о необычных поворотах человеческой судьбы, о наших мечтах и, конечно же, о любви. Автор трогательно, но правдиво делится с нами историями своей героини – первокурснице Зумруд, воспитанной в строгой кавказской семье. Девушка в тайне мечтает стать модельером. Несмотря на запреты, она верит, что судьба позволит ей приехать в Москву и показать свою собственную коллекцию на конкурсе. Но прежде чем что-то обещать, судьба проверяет героиню, испытывает, ставит свои условия. Девушке кажется, что она готова пожертвовать всем ради мечты. А если придётся жертвовать любовью?.

---

Мне вспомнилась бабушка. Ее тонкий, белый платок и костяные четки в морщинистых руках. Маленькая каталка на доске, горящая плита в душной комнате.

Не ленясь, я замесила тесто и испекла хлеб с тмином. Артур спустился на запах.

– Ммм, дай масло.

– Подожди пока остынет, – отдернула я, разламывая хлеб на части. – Возьми на работу. Еще в холодильнике мясо вареное осталось – угости своих. Им ведь некогда на обед ходить.

– Разбаловала ты этих лентяев. В последний раз отнес твой плов, так они банкет устроили, силой разогнал.

– Почему ты мне не сказал? – возмутилась я. – Я бы снова приготовила.

– Нет уж, отнесу в последний раз. Ты сегодня дома?

– Нас Саида пригласила к себе.

Саидой была папина сестра, маленькая, полная женщина, напоминающая колобка из сказки. Она не так давно переехала в Изберг, в новый дом, около моря. И звала нас с мамой в гости.

Молча положив и убрав завтрак, я приготовилась и спустилась вниз. Папа ушел на работу, а за нами отправил водителя. Точнее, за мамой – о том, что еду и я, он не знал.

– Где твои серьги? Зря мы тебе золото покупаем? – горячилась мама, сердито поглядывая на опустевшую стену в коридоре. – Какой красивый был графин… ой, как жалко… все разбил, дурак…

Я любила долгие поездки. Да и вид широких, зеленых полей успокаивал и наводил на приятные мысли. Мне приходилось бывать в Изберге, я любила этот маленький тихий город с памятником Ленина на крохотной площади. Любила дворы, аккуратные серые улочки.

– Двадцатый дом, – говорила мама водителю. – Ничего не понятно. Нет ни надписи, ни указателя.

– Вот он, – догадался мужчина осматриваясь.

– Который самый высокий? – Она внимательно оглядела четырехэтажный дворец, облицованный диким камнем. И шепнула мне на родном языке: – И устроилась же эта толстая мегера.

– За вами приезжать? – скучающе осведомился водитель.

– Нет, тут оставь! Приезжай, конечно!

– Я подожду неподалеку…

Мы вышли, позвонили в ворота. Тетя прибежала, качаясь на ходу, словно матрешка.

– Уё-ё, – пропищала она приветственно. – Сколько жду-у!

– Саид очка моя! – Умиленно поцеловала ее мама. – Какая красота. Не дом, а сказка! Тьфу-тьфу, Машааллах! А сама! Ты похудела?

– Ты что-о, родная! Поправила-ась!

– И не скажешь…

Мы прошли внутрь. Саида бросила перед нами тапочки.

– Оденьте-е! Кафель холодны-ый.

– Какая красивая плитка. Это мрамор?

– Да-a, Махмуд заказал, – небрежно отозвалась она. – Говорила ему: «Заче-ем столько денег тратить?!» А он – ни в какую-ю! Кому эта плитка нужна-а? Никогда не обращаю на нее внимания-я…

– И не говори. Мы наподобие кафелем ванну застелили. Кому это нужно? Кто видит?

– Да-а… Зумруд, зайка, осторожно с каблуками – поцарапае-ешь.

Мама заглянула в зал.

– Какая красивая мебель, Машааллах! Румынская?

– Откуда-а! Махмуд из Италии заказал по книжкам эти-им… с картинками-и…

– Каталогам что ли?

Саида громко засмеялась:

– Все время забываю! Целый месяц ждали-и, замучались, не представляешь… А вы где мебель покупали?

– Ахмед заказывал, из Испании. Они с дивайнером там все сами выбрали, без меня.

– А кто такой дивайне-ер?

– Ты не знаешь? Он делает обстановку.

– Дизайне-ер что ли?

– Вы тоже что ли вызывали?

– Джамиля здесь? – радостно вклинилась я, приметив сумку сестры на комоде. С прошлого года, после замужества, она редко появлялась в родительском доме.

– Да-а, там наверху, – тетя грустно покачала головой. – Вы же не знаете-е. О-ой, что было-о… Бедная моя, девочка-а…

Я испугалась:

– Что стало? Что-то с ребенком?

– Ребенок, говорят, норма-ально. У нее срок через шесть неде-ель… Обиделась она на мужа-а, на этого гада-а, чтоб его попола-ам…

Не дожидаясь разъяснений, я сама поднялась к ней. Площадь этажа была не больше, чем у нас, но все-равно я чуть не потерялась в череде одинаковых дверей. Снизу слышался певучий голос Саиды:

– … давно бы ее забрала-а… замучилась бедная-я… ему вторую квартиру родители дали в центре-е. Разведется – другую приведет, а моя девочка что-о? Иа Аллах, своими бы руками его придушила-а! Всё приданное попортил, зараза тако-ой…

– Джамиля, – позвала я. Одна из дверей открылась и бледная, высокая девушка в простом платье, выглянула в коридор.

– Зюмка, – слабо прошептала Джамиля, – ты пришла… Заходи… душно что-то…

Я осторожно обняла ее, чтоб не задеть живот. Открыла окно, хотя в комнате и без того было прохладно.

– Ты как? Болит что-то?

Она улыбнулась, прилегла на кровать.

– Хорошо всё, только устала… спина болит немного. Врачи уложить хотят на сохранение, я до последнего сопротивляюсь. Мне дома, с мамой лучше.

– Если говорят, то может ляжешь? Первая беременность всегда непредсказуема, ты же знаешь…

– Нет-нет, все хорошо… – сказала она тихо, – я, наверное, тут и останусь до конца срока… не вернусь к Камалу, хватит с меня…

Я посмотрела в окно: тонкие ветки молодого дерева дрожали и стучали по стеклу.

– Как я жалею… – сестра в немой тревоге прикрыла глаза, – что отказала Исламу… как бы беден он не был, вместе бы мы… Что и говорить. Не бросил бы он меня в такой момент… А Камалу я не нужна… и ребенок наш ему не нужен…

– Не рано ты его списываешь? Так тоже нельзя. С Камалом вы совсем недолго, оба упрямые, не идете на уступки. Поживете – привыкнете. Ребенок будет вас объединять…

– Глупости… так же думала… не любит он меня, что и говорить. Тогда не любил, сейчас не любит, да и потом не изменится… Зюмка, честное слово, я пыталась, я хотела… Ой, – Джамиля трогательно коснулась живота, – толкается, моя сладость.

Я присела на ковер, у края кровати.

– С именем определилась?

– Назову Ашурой, в честь нашей бабушки.

– Ашурка, маленькая… Родное имя.

– Жалко, что она не увидит свою прабабушку.

– Будем рассказывать, показывать фотографии… – я осеклась, обратив внимание на темные кровоподтеки повыше локтя. – Он тебя бьет?!

Она посмотрела на свою руку:

– Нет, это просто… нет, не бьет… Дай, пожалуйста, воду со стола… Я поспать хочу. Ты посидишь со мной?

– Посижу.

Она полежала с закрытыми глазами несколько минут.

– Я никому не рассказывала… В декабре Ислам приходил ко мне, просил развестись. Не изменился, ты же его помнишь… улыбка широкая, смотрит на меня и как будто вновь мы гуляем по Родопскому, болтаем… А за день до его прихода, я узнала, что ребенка жду. Сказала, что с мужем останусь… Потом он звонил, просил… говорит, ребенок твой и для меня родной. А я всё боялась, боялась… В прошлом месяце свадьбу сыграл, встречала я его после в городе. Серьезный стал, поздоровается со мной, но не так как раньше. Верно, Зюмка, говорят – всему свое время…

Вечером мы вернулись домой. Весь обратный путь, я сидела задумавшись, тоскливо теребя в руках ремешок кожаных часов.

Отец пришел после нас, велел убраться в кабинете и лег спать.

– Опять уборка, – жаловалась я маме, – бесконечные тряпки и порошки. Тупею я от нее и настроения никакого нет.

– Я же обещала – после Уразы наймем кого-нибудь в помощники. Потерпи.

– Ты каждый год обещаешь… И зачем надо было строить этот огромный дом? Сделали бы поменьше, всем бы было хорошо. Мама… я не могу так больше.

– Что такое?

– Я не могу сидеть взаперти. Мне надоело, я устала… Я хочу выходить, говорить с людьми, узнавать новое, учиться! Мир такой огромный и интересный, а я будто жду чего-то…

– Иди, давай, не тяни – спать скоро.

Я завистливо оглянулась на Артура, лежащего перед телевизором.

– И повезло же мне девочкой родиться…

Пыли в кабинете набралось как за месяц, а убиралась я там дня три назад. На столе – книги, стопки бумаг, кружки с остатками чая и кофе, смятые рубашки, ключи, документы… Стекла в разводах от дождя, на зеркалах – отпечатки пальцев. Ковер в крошках и сухих корках лимона, а на подоконнике целая башня из сплетенных проводов принтера и блока интернета.

Провозилась я до одиннадцати. И едва легла спать, как мне позвонила преподавательница из института.

– Ты зачем документы забираешь? – недоумевала она.

– Папа приходил? – Напрасно я не придала значения вчерашней угрозе.

– Да! Но без твоего согласия он не может забрать. Ты сама должна прийти.

– Я не приду!

– Не забывай, кто твой отец.

В привычной обиде и безысходности, я провела всю ночь. А утром, с первыми лучами позвонила Ренату.

– Зюма? Что-то случилось?

– Да… давай убежим!

* * *

Мы договорились, что я выйду в три к дороге, а он заберет меня к себе домой. Через день, поедем в Ставрополь к его тете и дальше – в Ростов.

Я собирала вещи, упаковывала в сумку самое необходимое. На полках остались рамки с фотографиями, мягкие игрушки, книжки, ванильные свечи… В шкафах висела одежда, лежали косметика и флаконы духов. Доставая дорожную сумку из-под кровати, я нашла лист календаря, с вычеркнутыми числами. А второе июня, было ярко обведено в кружок и подписано: «самый счастливый день!»