Пирс Рид - Дочь профессора

• Название: Дочь профессора
• Автор: Пирс Рид
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Политика
• Год: 1974

Роман «Дочь профессора» — рассказ о попытке начать революцию в США во второй половине 60-х годов. О том, как трое студентов отделения политической теории Гарвардского университета «на полном серьезе» задумали поднять революцию, и о том, к какому нелепому и плачевному результату привела эта попытка.

---

Правда, образы коммунистов не являются и в том, и в другом романе центральными, но объясняется это, думается, тем, что писателю лучше знакомы люди иного социального опыта и склада, преимущественно левые интеллигенты, что, кстати, прекрасно подтверждает содержание «Дочери профессора».

Роман Рида вышел в свет в 1971 году, он имеет четкую временную границу— 1968 год. В современном динамичном мире шесть лет — немалый срок. «В Соединенных Штатах Америки произошел распад молодежной «новой левой»; в этом отношении сыграла свою роль и деятельность левацких группировок, наводненных к тому же агентами ФБР, и уступки, сделанные правительством, и экономический кризис 1969–1971 гг. На молодежном, как и на всем демократическом, движении не могло не сказаться — создав новую ситуацию и выдвинув новые задачи — свертывание войны во Вьетнаме.

Однако политическая активность молодых продолжает проявляться в участии в избирательных кампаниях, в стремлении выявить свою политическую независимость как от республиканской, так и от демократической партии, в деятельности в рамках новых политических группировок. «Новое американское движение», средний возраст участников которого составил 26–27 лет и в создании которого участвовали некоторые лидеры бывшей «новой левой оппозиции», наметило линию — связать интересы предприятий с интересами территориальных сообществ. Эта организация определила также как одно из направлений своей деятельности выработку мероприятий, противодействующих интенсификации труда и ухудшению положения рабочего. Цель «нового американского движения», как это объявлено им, — независимая классовая и социалистическая перспектива.

Заметным новым явлением в США является значительное повышение активности молодого рабочего…»[4]

Хотя перу Пирса Пола Рида (он родился в 1941 г.) уже принадлежат шесть романов и он не без оснований считается одним из самых одаренных и многообещающих молодых английских прозаиков, его творческая деятельность, по существу, еще только начинается. Придирчивый глаз литературоведа легко заметит в «Дочери профессора» и некоторую композиционную рыхлость, и эскизность отдельных образов, а иногда и беглость, незавершенность мысли. Но судить эту книгу, созданную по горячим следам событий, строгим академическим каноном, право же, не хочется. Она — честный и правдивый сколок живой, пульсирующей жизни, на наших глазах становящийся Историей. И конечно, было бы ошибкой приписать П. П. Риду намерение дать цельную и исчерпывающую картину молодежного движения в США в конце 60-х годов — ясно, что он задался целью рассказать лишь об одном хотя и довольно распространенном, но далеко не единственном проявлении этого движения. Но все же хочется упрекнуть молодого прозаика в недостаточной широте его писательского видения, известной склонности к манере репортажа, иногда подменяющего необходимый анализ. В этом смысле роман «Дочь профессора» воспринимается как талантливая книга-заготовка, многообещающая заявка на будущее…

Ни на мгновение не замедляющая свой ход История уже приготовила Пирсу Полу Риду материал для новых, более глубоких и зрелых книг.

Г. Анджапаридзе

Дочь професора

Существует мнение, что современное общество будет постоянно видоизменяться; я же со своем стороны боюсь, что в конечном счете оно неизбежно начнет окостеневать все в тех же своих установлениях, все в тех же предрассудках, все в тех же обычаях, вследствие чего человечество будет вынуждено топтаться в замкнутом кругу и дух его станет метаться от прошлого к будущему, не порождая новых идеалов; человек растратит свои силы в одиноком, бесплодном мельтешении, и род людской в неустанном своем движении перестанет продвигаться вперед.

Алексис де Токвиль «Демократия в Америке»

Вступление

1

Осенью 1967 года на одной из улиц Бостона прохожие могли заметить молодую девушку, неотступно следовавшую за мужчиной средних лет. День клонился к вечеру. Воздух был холоден и сыр. Небо казалось свинцово серым, трава — темно-зеленой, а стволы деревьев — черными. На девушке было коричневое пальто, из ворота, туго облегая шею, выглядывал желтый свитер, на длинных ногах — толстые шерстяные чулки того же цвета, что опавшие листья, по которым она ступала.

Напряженное, застывшее лицо. Взгляд широко открытых глаз прикован к плечам мужчины, шагавшего впереди нее. Тонкий с горбинкой нос девушки покраснел от холода. Плавная линия скул, туго обтянутых кожей, законченность и четкость во всех чертах лица, и только рисунок губ вступал с ними в противоречие своей расплывчатостью.

Внешность мужчины, за которым она шла, почти во всем являла собой полную противоположность внешности девушки. Его черты лица тоже были довольно правильны и гармоничны, но если у девушки все формировала кость, то у него все было слеплено из мяса. С некоторого отдаления его лицо могло показаться привлекательным, но вблизи производило отталкивающее впечатление: нос у него был толстый, губы толстые, и кожа па щеках в буграх и вмятинах. Это был грузный мужчина, а его одежда — куртка с подкладными плечами — делала его еще тяжеловесней. Брюки на нем были узкие, в обтяжку, плохо отглаженные. Когда он поворачивал голову и воротничок рубашки отделялся от толстой шеи, становилось видно, что и шея и ворот грязные, а узел его яркого галстука сохранял следы жирных пальцев.

Мужчина был примерно вдвое старше девушки. Его сальные черные волосы заметно начали редеть над невысоким лбом. Девушка — тоненькая, хрупкая, с широко раскрытыми серьезными глазами — приблизилась к нему на расстояние десяти шагов и так упорно следовала за ним, что он почувствовал ее неотвязное присутствие и остановился. Она тоже остановилась позади него. Он обернулся и поглядел на нее. Их взгляды встретились. Его взгляд был холоден и насторожен, но он стал другим, когда мужчина увидел выражение ее глаз. Он стоял, ожидая. Она подошла ближе, приостановилась в нерешительности, а затем присоединилась к нему, и они зашагали рядом через площадь по направлению к Чарлз-стрит.

Девушка глубоко втянула в себя воздух и, задержав дыхание, посмотрела на мужчину.

— Ладно, — сказал мужчина, — но прохлаждаться мне некогда.

Девушка перестала задерживать дыхание.

— Да, конечно, — сказала она. Облачко пара от ее дыхания растаяло в вечернем воздухе.

— У тебя есть куда пойти? — спросил мужчина. — Или пойдем в отель?

— Нет, — сказала девушка, — не надо. Можно пойти ко мне.

Голос у нее был мягкий, произношение почти классически правильное английское. Мужчина говорил невнятно, в нос, как говорят бостонские докеры.

— Эй, — сказал мужчина. — Ты, может, несовершеннолетняя или еще что, а?

— Нет, — сказала она. — Я… Мне девятнадцать лет.

— Кто вас знает, — сказал мужчина.

Они свернули на Арлингтон-стрит и направились в сторону набережной. В северной части Бикон-стрит девушка вошла в подъезд дома, который, по-видимому, принадлежал когда-то состоятельной бостонской семье, а теперь был поделен на доходные квартиры. Квартира девушки помещалась на самом верху, в мансарде. Грузный мужчина совсем запыхался, взбираясь по лестнице. Он остановился в маленькой прихожей, стараясь отдышаться, прежде чем приступить к тому, зачем пришел.

Все это заняло немногим более десяти минут. Мужчина не церемонился, только приспустил брюки, словно в туалете, и скинул башмаки. Девушка едва успела снять то, что требовалось, как он уже повалился на нее, закинув оставшуюся на ней одежду ей на лицо.

Когда все было кончено, девушка заплакала. Ее прерывистое дыхание перешло во всхлипывание.

— Пожалуйста… Может быть, вы теперь… Я бы хотела встать, — сказала она.

— Ясное дело, — сказал он, поднимаясь. — Да и мне пора. — Он спустил ноги на пол, подтянул брюки и принялся развязывать шнурки на скинутых ботинках. Девушка, продолжая негромко плакать, соскочила с постели и подошла к туалетному столику в углу. Она стояла там, не двигаясь.

— Слушай-ка, может, ты перестанешь реветь? — сказал мужчина. — Ты же сама этого хотела, ну и получила, я так понимаю. Чего ж ты ревешь?

Девушка ничего не ответила. Ее всхлипывания как будто прекратились.

— Мне жарко, — сказала она и подошла к окну.

— Немудрено, — сказал мужчина, затягивая молнию на брюках. — Чем, по-твоему, ты занималась эти четверть часа?..

Девушка отворила окно: потянула за шнур, рама поднялась.

— Скакала по постели, ровно мячик, и визжала так, что ушам больно, — продолжал мужчина. — Мне такие, как ты, образованные, просто на нервы действуют.

Девушка села на подоконник, перекинула ноги и соскользнула вниз.