Теодор Моммзен - Моммзен Т. История Рима.

• Название: Моммзен Т. История Рима.
• Автор: Теодор Моммзен
• Жанр: История

Теодор Моммзен. История Рима. — СПб.; «НАУКА», «ЮВЕНТА», 1997.

Воспроизведение перевода «Римской истории» (1939—1949 гг.) под научной редакцией С. И. Ковалева и Н. А. Машкина.

Ответственный редактор А. Б. Егоров. Редактор издательства Н. А. Никитина.

---

Уже во времена Цицерона полагали, что здесь имеются в виду Лелий и Сципион Эмилиан. Указывали сцены, якобы написанные ими. Рассказывали о поездках бедного поэта с его знатными покровителями в их имения близ Рима и считали непростительным, что эти люди ничего не сделали для улучшения материального положения поэта. Однако известно, что легенды легче всего создаются в истории литературы. Ясно — и уже рассудительные римские критики признали это, — что эти строки не могли относиться к Сципиону, которому в то время было 25 лет, а также к его на несколько лет старшему приятелю Лелию. Другие — во всяком случае, логичнее — имели здесь в виду аристократов поэтов Квинта Лабеона (консул 571 г. [183 г.]) и Марка Попилия (консул 581 г. [173 г.]), а также ученого покровителя искусств и математика Луция Сульпиция Галла (консул 588 г. [166 г.]). Однако и это, очевидно, является лишь предположением. Впрочем, не подлежит сомнению, что Теренций был в близких отношениях с семьей Сципиона. Знаменательно, что первое представление «Братьев» и второе представление «Свекрови» состоялись во время торжественных похорон Луция Павла, устроенных его сыновьями, Сципионом и Фабием.

120

Возможно, что здесь влияли и внешние обстоятельства. С тех пор, как в результате союзнической войны все италийские общины получили право римского гражданства, не разрешалось переносить место действия комедии в одну из этих общин. Писатели были вынуждены либо вообще не указывать местности, либо выбирать города, уже не существующие или находящиеся за пределами римского государства. Несомненно, это обстоятельство, игравшее роль также при постановках более старых пьес, неблагоприятно отразилось на национальной комедии.

121

С этими названиями с древних пор связан ряд ошибок. Теперь правильно отвергают грубую ошибку греческих писателей, утверждавших, что эти фарсы игрались в Риме на языке осков. Но при ближайшем рассмотрении оказывается столь же невозможным связывать эти пьесы, содержанием которых была городская и деревенская жизнь латинов, с национальным характером осков. Название «Ателланские игры» объясняется иначе. Латинский фарс с его неизменными действующими лицами и одними и теми же шутками требовал постоянного места действия; шутовство всегда ищет себе постоянной жертвы. Конечно, при наличии римской театральной полиции нельзя было избрать такой жертвой ни одну из римских общин или даже из латинских общин, которые находились в союзе с Римом, хотя действие национальных комедий разрешалось переносить именно в эти последние (I, 837). Зато для этой цели во всех отношениях годилась Ателла, которая вместе с Капуей была уничтожена юридически еще в 543 г. [211 г.] (I, 606, 624), фактически же продолжала существовать в качестве деревни, населенной римскими крестьянами. Это предположение становится несомненным, если принять во внимание, что некоторые фарсы имеют местом действия другие общины на территории с латинской речью, переставшие существовать или во всяком случае не существующие юридически. Так например, место действия Campani Помпония, возможно также его Adelphi и Quinquatria является Капуя, местом действия Milites Pometinenses Новия является Суесса Пометия. Ни одна из существующих общин не выбирается жертвой фарса. Итак, действительной родиной этих пьес является Лаций, их местом действия — латинизированная страна осков; с оскским народом они не имеют ничего общего. Это нисколько не опровергается тем, что одна из пьес Невия (умер в 550 г. [204 г.] ii ) была исполнена за недостатком настоящих актеров «ателланскими» и поэтому называлась personata (см. Festus, под этим словом). Название «Ателланские актеры» употреблено здесь по антиципации и можно даже предположить, что они раньше назывались «актерами в масках» (personati).

Таким же образом объясняются также «фесценнинские песни». Они тоже принадлежат к пародической поэзии римлян и локализировались в южноэтрусском местечке Фесценнии. Но это не дает основания причислять их к этрусской поэзии, так же как ателланы не могут быть причислены к поэзии осков. Впрочем, нельзя доказать, что в исторические времена Фесценний был не городом, а деревней; но это весьма правдоподобно ввиду отзывов о нем современников и ввиду отсутствия надписей.

122

Ливий говорит о тесной и исконной связи ателланских пьес с сатурой (satura) и с развившейся из последней драмой. Но это положение не выдерживает критики. Между гистрионом и исполнителем ателланы была примерно столь же большая разница, как между нашими артистами в театре и участниками маскарада. Между драмой, которая до Теренция не знала масок, и между ателланами, существенную черту которых составляли характерные маски, то же исконное и неизгладимое различие. Драма произошла из представления с флейтой. Сначала эти представления давались без всяких монологов и ограничивались только пением и танцами, впоследствии к ним присоединен был текст (satura), а, наконец, Андроник снабдил их заимствованным из греческой драматической сцены текстом, причем старые песни флейтистов заняли в этом тексте приблизительно место греческого хора. Первые стадии этой эволюции ни в чем не соприкасаются с фарсами дилетантов.

123

Во времена империи ателланы ставились профессиональными актерами (Friedländer у Becker’а, Handbuch 6, 549). Нет указаний, с какого времени последние стали участвовать в ателланских представлениях, но надо думать, это могло быть только тогда, когда ателланы вошли в круг настоящих театральных представлений, т. е. в предцицероновскую эпоху (Cic., ad fam., 9, 16). Этому не противоречит, что еще во время Ливия (7, 2) ателланские актеры в отличие от других актеров сохраняли свои почетные привилегии. Если профессиональные актеры стали участвовать за плату в ателланских представлениях, то это еще не значит, что ателланы не исполнялись уже безвозмездно дилетантами, например, в провинциальных городах и таким образом не сохраняли своих привилегий.

124

Заслуживает внимания тот факт, что греческий фарс не только был распространен в Нижней Италии, но что отдельные греческие фарсы (например, из фарсов Сопатра: «Блюдо чечевицы», «Жених Бакхиды», «Наемный слуга Мистака», «Ученые», «Физиолог») живо напоминают ателланы. Эта поэзия фарсов, вероятно, восходит к тому времени, когда греки в Неаполе и вокруг Неаполя образовали как бы островок в латинской Кампании; ибо один из авторов таких фарсов, Блез из Капреи, носит уже римское имя и написал фарс под заглавием «Сатурн».

125

По словам Евсевия, Помпоний писал около 664 г. [90 г.]. Веллей называет его современником Луция Красса (614—663) [140—91 гг.] и Марка Антония — (611—667) [143—87 гг.]. Евсевий, кажется, ошибается на одно поколение и указывает более позднее время. Отмененный около 650 г. [104 г.] счет по викториатам встречается еще в «Живописцах» Помпония, а в конце этого периода уже встречаются мимы, которые вытеснили ателланы с театральной сцены.

126

Вероятно, эти пародии тоже были забавны. Так например, в «Финикианках» Новия одно из действующих лиц говорит: «Берись за оружие! Я убью тебя тростниковой дубиной». Совершенно так же как «Лже-Геркулес» у Менандра.

127

Прежде устроитель зрелищ должен был оборудовать сцену и заготовить весь аппарат на предоставленную ему определенную сумму или брать все на свой счет, поэтому на это дело вряд ли могло тратиться много денег. Только в 580 г. [174 г.] цензоры сдали особым подрядчикам оборудование сцены для зрелищ, даваемых эдилами и преторами (Liv., 41, 27); и то, что сценический аппарат заготовлялся теперь не только на один раз, должно было привести к заметному улучшению всего дела.

128

О том, что были приняты во внимание акустические приспособления греков, свидетельствует, по-видимому, Витрувий, 5, 5, 8. О скамьях для публики говорил Ritschl (parerg. 1, 227, XX), но право на них имели только те, которые не были capite censi (Plautus, capt. prol., 11). Вероятно, к этим, составившим эпоху, театральным постановкам Муммия (Tac., Ann., 14, 21), относятся слова Горация, что «покоренная Греция покорила победителя».

129

Кулисы Пульхера, вероятно, были расписаны по всем правилам искусства, так как птицы якобы пытались садиться на них (Plin., h. n. 35, 4, 23; Val. Max., 2, 4, 6). Прежде гром устраивали таким образом, что трясли медный котел, наполненный гвоздями и камнями. Пульхер ввел улучшение грома путем перекатывания камней. С тех пор это называлось «Клавдиевым громом» (Festus, v. Claudiana, p. 57).

130

Среди немногих сохранившихся от этой эпохи мелких стихотворений имеется следующая эпиграмма на этого знаменитого актера: