Дмитрий Полковников - Опытный кролик

• Название: Опытный кролик
• Автор: Дмитрий Полковников
• Жанр: Альтернативная история

Кролики бывают опытные, неопытные и подопытные. Если неопытные не хотят усваивать уроки, то они рано или поздно становятся подопытными. В этом случае помочь сможет только опытный кролик.

Вот и Саша Панов стал таким кроликом. Как обычно пришел домой поздно. Завис часа на три на историческом форуме. Скормил себе грамм триста неплохого «вискаря», читая на экране монитора очередную книгу «про разгром сорок первого» и сверяя на электронной карте показания и положения сторон. Со словами «полный бред» решительно вырубил компьютер, пошел спать… а очнулся в сорок первом году.

---

Песец ему, если немцы не начнут войны, как в истории.

Но… лучше бы так, еще год-два… и встретили бы мы вас по всем правилам.

****

Свою позицию Панов выбрал давно.

«План без „шверпункта“, словно человек без характера», или неправильно выразился господин Гинденбург?

Фортификация Первой мировой войны и сейчас обеспечивала круговую оборону форта, окруженного рвом, наполовину заполненным водой.

Участок до Буга заболочен. Если штурмовать, без тяжелой артиллерии не обойтись. Данный факт доказали поляки еще в тридцать девятом году.

На верхнем ярусе пять бетонированных траверсов, встав на которые, хорошо видно поле на юге и местность за рекой, что на северо-западе перед Пограничным островом. А если накроют артиллерией, то в центе и по краям в бетон врезаны три бронированных колпака НП.

Пока живы рации и есть снаряды у Царева, можно корректировать огонь. В бинокль отлично просматривались ориентиры, рядом с которыми находятся позиции немецкой артиллерии, наблюдательные пункты и два узла связи. В этом он убедился, когда поднимался сюда прошлый раз.

Как всегда существовало «но». У всего великолепия один вход, он же черный выход. Тут и обороняться тогда не стали, чуя ловушку, словно в крепости.

Да, именно так расценивал ситуацию Ненашев. Иначе не объяснить. Пулевые выбоины на стенах историки дружно отнесли к тридцать девятому году, хотя имелся один подозрительный пролом, будто от тяжелого снаряда. Опустевший после ухода красноармейцев пустой форт захвачен 80-м пехотным полком 34-й дивизии противника почти без потерь около шести утра.

Пусть теперь укрепление, наконец, выполнит свое назначение, на какое-то время, прикрывая с юга крепость. Панов малочисленности гарнизона не боялся. Недолго им тут куковать. Не море пушек и горы снарядов за спиной. Где меньше войска, там больше храбрых [570].

И весь расчет на внезапность. Шум отбывающих пехотинцев обязательно услышат на вражеском берегу, решив, что русские окончательно покинули укрепление.

Антон Ильич заметно повеселел. Приказ и подход ему нравился. Главное, кто-то взял на себя ответственность.

— Выходи строиться!

Третий батальон с батареей пушек шел усиливать пограничников. Пусть доблестные солдаты вермахта из сто тридцатого полка наткнутся на злую от всего происходящего вокруг тактическую единицу Красной Армии.

Никто теперь не разбежится, ребята в зеленых фуражках сцементируют красноармейцев, а, если надо, то и в чувство приведут. Ничто не действует лучше уверенного, обстрелянного бойца рядом.

Только времени у них мало, надо успеть окопаться за час. Ну, что. Придется верить в чудо, сотворенное за год маршалом Тимошенко. Вновь что-то шевельнулось в памяти Панова.

— Старшина, ко мне.

— Что такое, товарищ майор?

— Оставьте тут человек десять. Пусть снимут наволочки с подушек и чехлы с матрасов.

— Зачем? — на Максима уставились непонимающие глаза, и он вздохнул, поясняя нехитрый саперный трюк. Тем же самым, сейчас, занимались и у него, оставляя на виду палатки и нары внутри. Дымить и гореть все должно правдоподобно.

— Бойцы догонят. Когда начнете копать окопы, тут же набивайте их землей. Запачкать не забудьте, чтоб не выделялась. Обложите ими брустверы и позиции пулеметчиков.

То же делают и саперы Манина, доводя до ума места, бывшие ранее только учебными позиции.

Ненашев надеялся, что огневики Царева сейчас последний раз осматривают орудия, протирают ветошью снаряды, готовясь к стрельбе. Но палить не начнут, пока не поймут, что война.

— Товарищ майор, связь с дотами есть!

Максим благодарно посмотрел на связиста. Только что залитые водой элементы питания аппарата не подвели. Да и кабель самый надежный из тех, что есть сейчас в связи Красной Армии.

«Гупер» — многожильный медный провод в резиновой оболочке, покрытой матерчатой рубашкой и пропитанной смолой. Одна мелочь, катушка весит, как пудовая гиря. Немецкого кабеля в хлорвиниле поместилось бы в два-три раза больше, но до вожделенного трофея наших связистов еще далеко [571]. Не удалось наладить дело перед войной, хоть и дала промышленность первые метры в апреле сорок первого [572].

На наблюдательном пункте развернута телефонная связь, радио надежно укрыто в нижнем ярусе форта, где бойницы на восточную сторону, лишь выведена антенна наружу. Все надежды теперь связаны с двумя станциями 6-ПК, она же — «малая политотдельская» или совсем цинично «вижу-слышу». Мощность передатчика один ватт, на свежих батареях дальность связи микрофоном километров восемь. Все удовольствие помещалось в двух ящиках общим весом в двадцать пять килограмм. В одном — радиостанция, в другом — ЗИП и батареи питания.

Сдвинув фуражку козырьком назад, чтобы без помех орудовать с биноклем, Ненашев полез в бетонное гнездо, выстроенное русскими инженерами еще задолго до Первой мировой войны. В том гнезде, за сорок пять минут до начала немецкой артподготовки, его и нашел разъяренный майор Казанцев. Комполка, поднятый по сигналу «сбор», поспешил именно сюда, поскольку телефон молчал. Двигаясь по дороге, он с изумлением увидел лежащие поперек свежеспиленные столбы с оборванными проводами.

Кто-то лишил его связи.

— Я тебе тестикулы до мандибулы дотяну! — заорал комполка, — Ты кто такой? Что себе позволяешь?

Еще бы не злиться, всех прибывших в форт командиров батальона майор Ненашев сажал под замок. До полного просветления текущей обстановки в новой реальности.

Хороший ты мужик, Михаил Петрович, но не орел! — специально перегнул палку Максим. Он сейчас искренне благодарил Пазырева и Коборкова за «бонусную» шпалу в петлицах.

Ибо два толковых майора способны каждому генералу переставить диван, так гласит военная мудрость. А по сути, характер у Казанцева был далеко не сахар. Заведется, не остановить.

В запале врежет правду-матку начальству в глаза. Но умный и, по-хорошему, упертый мужик. Тянул он полк, готовясь к войне, как мог, не давая спуску ни себе, ни другим.

Вот только как к нему подход найти? Или тоже выдержать его в каземате минут тридцать?

Он посмотрел на часы. Через пятнадцать минут командарм Коборков начнет нервно искать Азаренко, требуя поднять дивизию и «пачками» бесшумно двинуть ее в район сбора.

Еще несильный, но уверенный гул моторов возник в небе. Подняв головы, Ненашев и Казанцев увидели в небе силуэты десятков самолетов, летевших в безупречном строю на значительной высоте, в несколько эшелонов, с зажженными бортовыми огнями.

— Смотри, как у Шпанова! Только не август сейчас месяц, и не звезды на крыльях!

— Куда они? — осевшим голосом спросил Казанцев, понимая настоящую причину тревоги. И то, как последнее время вел себя его генерал.

Война! Нападение! Как горько и обидно.

Еще два дня назад секретарь дивизионной парткомиссии язвительно выговаривал командиру полка: «Так откуда у вас, Михаил Петрович, паникерские настроения и „немцебоязнь“! Зачем рядом с границей вызывать тревожное настроение у бойцов. Вдруг, кто-то запаникует и еще дел натворит! Спокойнее надо быть, выдержаннее! Война с империализмом неизбежна, но ее время пока не пришло».

Он хмуро молчал, не понимая, что надо сказать в ответ.

Гневаясь на неожиданное упрямство, политработник продолжал сыпать, как ему казалось, убийственными аргументами: неужели считаете себя умнее товарища Сталина? Хвастливые и самодовольные зазнайки ничего не смогут противопоставить Красной армии, вооруженной новейшим оружием! Военная мысль Германии не идет вперед, тактики и техника — прошлый день.

— А белофинны?

— Что — белофинны?

— Тогда их тоже зазнайками называли…

«Ишь ты, бойкий какой. Ничего, разберемся», жаль не действуют на пехотного майора цитаты, по слухам, сказанные Самим. Он почтительно поднял глаза на портрет.

Бросив на Казанцева сожалеющий взгляд, политработник огласил решение: партком заслушает его персональное дело в следующую пятницу.

Нет, нельзя на границе держать командиров, не осознающих тонкостей текущего момента. Гибкость и выдержка, вот что неизменно нужно в политических суждениях.

— На мирно спящие аэродромы! — съязвил Максим.

«Ну, где та пара дежурная „И-16“?!» яростно подумал он.

Летчики, будто его услышали. В небе раздались пулеметные очереди. Там что-то вспыхнуло и с надсадным воем принялось падать. Спустя минуту раздался взрыв.

Панов знал, что произошло. Стрелок из люфтваффе открыл огонь по истребителю. В ответ старший лейтенант Мочалов открыл боевой счет полка [573].

Он посмотрел на часы. Двадцать девять минут четвертого. Сорок минут до начала вторжения. Пунктуально-то как, все идет согласно истории. Теперь почти до полудня в небе Бреста будут идти воздушные бои, пока не выбомбят немцы аэродромы, методично повторяя налет за налетом.