Александр Широкорад - Персия — Иран. Империя на Востоке

• Название: Персия — Иран. Империя на Востоке
• Автор: Александр Широкорад
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4743-3

Иран — самое древнее из ныне существующих государств. Торговые связи Руси и Персии не прерывались более тысячи лет. А для русских людей Персия была сказочной страной. И в самом деле, Персия — это не Запад, но и не Восток. Это — особый мир. Ну а политическая и экономическая роль Ирана в современном мире растет из года в год.

В представленной книге автор попытался популярно рассказать о непростых отношениях России с нашим великим южным соседом.

---

Вероятно, комфлот из-за недостатка опыта просто недооценивал положения, однако удалось его уговорить отказать от осмотра Красноводска и идти на норд, к форту... "Милютин" и "Опыт" открылись внезапно в темной части горизонта, уже на дистанции возможной стрельбы.

Но на такой стремительной и сильной качке никакой сколько-нибудь приличной стрельбы невозможно было провести. Поэтому-то они и ускользнули!..

...При этом выяснилось, что так как начштаба В.А. Кукель был артиллеристом, командиру "К. Либкнехта" также и, наконец, комфлоту не меньше хотелось блеснуть искусством ведения огня, то на мостике флагмана все оценки падения снарядов (по всплескам) делались хором. К сожалению, не все оценивали знаки падения одинаково, одни кричали "недолет! ", в то время как другие — "перелет! ".

Огонь "Милютина" был тоже беспорядочным, очевидно из-за качки.

Громкие команды Гаврилова об изменении прицела и целика не обсуждались, но все же рекомендации (под руку) делались...

В довершение всего после одного из удачных залпов сам комфлот громко воскликнул: "Накрытие! " — а так как через секунду на силуэте "Милютина" обозначился клубок белого дыма, то вслед за комфлотом несколько командиров воскликнули: "Попадание! "

Комфлот, очевидно предполагая взять противника, что называется, живьем, скомандовал: "Дробь! " — хотя даже в этом случае не должен был сам ввязываться в управление огнем. Так и скрылись во мгле два вражеских корабля, причем один окутался белым дымом или паром.

Этот своеобразный бой длился более часа (с 17 часов до 18 часов 45 минут), темп стрельбы был очень медленным из-за сильного волнения. О преследовании не могло быть и речи хотя бы только из-за отсутствия угля.

Альбокринов, лично наблюдавший весь этот бой, совершенно категорично заверил членов клуба, что никакого попадания в "Милютина" не было, а клубок пара, выпущенного нарочито или случайно, был принят за результат накрытия залпом "К. Либкнехта"»[144].

Согласно же белому источнику (Р.Э. фон Вирен[145]), эвакуацию форта Александровского производили «Орленок» и «Опыт», ни один из этих судов не был крейсером. Оба судна шли порознь. «Орленок» проследовал в Баку на большой дистанции от «Карла Либкнехта», а вот «Опыт», которым командовал мичман военного времени М.И. Никифоров, действительно имел бой с «Карлом Либкнехтом» и «Зорким».

Канонерка «Опыт», по данным Вирена, была вооружена двумя 76-мм пушками, по другим данным — одной 102-мм и двумя 75-мм пушками. Скорость ее хода 8 узлов. Эсминец «Карл Либкнехт» был вооружен двумя 102/60-мм и одной 37-мм пушками и имел скорость 25 узлов. Вооружение «Зоркого» состояло из одной 47-мм и одной 37-мм пушек, скорость 20 узлов.

Так что разделаться с «Опытом» два советских корабля могли запросто. Догнать восьмиузловую посудину им было легко даже на крейсерском ходу. Насчет отсутствия угля Гаврилов явно врал, тем более что Раскольников в донесении об этом молчит, а жалуется на наступившую темноту.

Далее Раскольников в донесении пишет: «Успешный исход боя одного миноносца с двумя крейсерами противника решил судьбу форта Александровского, и он на рассвете 5 апреля занят нашими моряками. Взяты в плен генерал Толстое и генерал Бородин, 77 офицеров и 1088 казаков. Ликвидированы последние остатки Уральской армии, отступившие из Гурьева в форт Александровский и приготовленные для эвакуации в Энзели. Захвачены большие трофеи, в том числе 24 ящика серебра и около 100 млн. разных денежных знаков, винтовки, пулеметы и большое количество медикаментов. Генералы Толстое и Бородин, а также все ценности высылаются мною в Москву»[146].

Белый крейсер «Австралия» в феврале—марте 1920 г. занимал позицию у острова Ашур-Аде. В первых числах апреля «Австралия» подошла близко к Петровску, и с крейсера увидели, что там находятся красные войска. В Петровске при виде крейсера началась паника. Однако команда «Австралии» в бой вступать не захотела. И.С. Исаков писал: «Сперва ощущение облегчения: "пронесло"!

Потом ощущение неловкости или даже позора! Ушел безнаказанно!

Но он (командир крейсера) дурак. Знай наше положение, мог бы расстрелять нас в гавани, а он удрал»[147].

В море «Австралия» встретилась с посыльным судном «Часовой». Большинство членов команды обоих судов были астраханскими рыбаками, и они решили идти к большевикам и сдаваться. Офицерам дали возможность уйти на парусной лайбе. На «Австралии» остались лишь прапорщик по механической части Вильгельм Гольц, а на «Часовом» — мичман Селезнев. Они-то и привели оба судна 4 апреля[148] в Красноводск. На берегу суда ждала толпа с оркестром, игравшим «Интернационал».

«Австралия» была для большевиков ценным призом. Помимо трех 102-мм английских орудий и 1200 снарядов к ним на ее борту имелась трехкиловаттная радиостанция и 15 тыс. пудов нефти (246 кг). Большевики включили крейсер в состав Волжско-Каспийской флотилии, а 20 апреля 1920 г. переименовали в «Бела Кун».

После занятия форта Александровского командование Волжско-Каспийской флотилии решило овладеть операционной базой белых на острове Чечень и выделило для этого отряд кораблей в составе вспомогательных крейсеров «Каспий» и «Пролетарий» и рейдового парохода «Константин Кауфман». Командиром отряда был назначен В.А. Арский (бывший офицер-артиллерист царского флота), комиссаром — И.П. Раквич.

Замечу, что «Каспий» после боя у форта Александровского 25 мая 1919 г. был передан Районному управлению водного транспорта (Райводу). Однако к началу кампании 1920 г. его вновь вооружили, теперь он нес три (по другим данным две) 102/60-мм и две 75/50-мм пушки.

Приняв на борт десантников, корабли отряда в 22 часа 8 апреля вышли в море. Вскоре погода испортилась, ветер крепчал с каждым часом, море покрылось седыми гребнями. Наутро, в 8 ч. 30 мин. 9 апреля пароход «Кауфман» не выдержал напора волн и направился к берегу к «мелякам». В течение ночи оба крейсера сильно заливало водой, через люки вода попала и в трюм. Около 8 часов утра на «Каспии» в носовой части разошлись листы наружной обшивки, и хлынувшая вода затопила носовой трюм. Постепенно начали сдавать переборки, и через 1 ч. 45 мин. «Каспий», погрузившись носом, лег на левый борт и перевернулся.

«Пролетарий» поначалу пытался взять «Каспий» на буксир, но, увы, пришлось спасать людей. Подобрать удалось только 13 человек. Утонул командир отряда В.А. Арский и командир крейсера Е.И. Перетерский (кстати, тоже офицер царского флота), а также 52 человека команды.

Первая попытка поднять «Каспий» была предпринята уже в 1921 г. астраханским военным портом. Экспедиция под начальством штурмана Годилова нашла ледокол и обследовала его. Он оказался лежащим на 6-саженной глубине почти вверх килем. Эта экспедиция потерпела неудачу. С тех пор никем не отмеченное место гибели корабля было потеряно. Вновь затонувший корабль нашли только в мае 1934 г. Он лежал на дне на расстоянии 130 миль от Астрахани, 86 миль от Махачкалы и 26 миль от острова Чечень. «Каспий» был поднят ЭПРОНом[149] в 1935 г. и отбуксирован в Астрахань к причалу завода имени Карла Маркса для ремонта. «Каспий» прослужил еще долго, его сняли с грузовых перевозок и в 1960 г. передали Астраханской школе мореходного обучения как учебное судно.

Подобрав людей, «Пролетарий» вернулся в Астрахань, а пароход «Кауфман» 13 апреля высадил десант на остров Чечень, но белых там не оказалось.

15 апреля эсминец «Карл Либкнехт» под флагом комфлота, эсминец «Дельный», крейсер «Пролетарий» и катер-истребитель «Дерзкий» вышли из Астрахани, конвоируя транспорты с частями и штабом 11-й армии. Все транспорты благополучно пришли в Петровск.

В тот же день посыльное судно «Крейсер» (построено в 1884 г. в Або; 31,4 м 4,7 м 2,0 м; 180 л. с; 11 уз.; одна 37-мм пушка и один пулемет) отправилось из Астрахани по «особому назначению» перевозить диверсантов в Баку.

А теперь вернемся к белой флотилии, покинувшей Петровск. На следующий день она пришла в Баку. Суда стали на внешнем рейде недалеко от острова Нарген.

Адмирал Сергеев созвал всех командиров и объявил, что по его сигналу все суда должны спустить Андреевские флаги и вслед за ним войти в гавань, где азербайджанские власти примут корабли и поставят свою охрану. Все орудия, запасы и имущество будет продано Азербайджану, а личный состав может остаться на службе у Азербайджана, а кто не хочет, тому будут выданы деньги, и он может уехать куда угодно. Почти все командиры заявили, что такой приказ они исполнять отказываются, что Андреевский флаг ни перед кем не спустят и оружия своего никому не продадут, а уж тем более Азербайджану, который всячески противодействовал Добровольческой армии, а теперь, после ее поражения, сносится с красными, предлагая им добрососедские отношения. Адмирал Сергеев пытался грозить капитанам, но, видя напрасность своих угроз, приказал спустить свой адмиральский флаг и ушел к себе в каюту

На следующий день капитаны передали Сергееву перечень условий, при выполнении которых они согласятся войти в Баку. Все укрепления и средства обороны города должны быть переданы белой флотилии, личный состав которой будет продолжать действовать под Андреевским флагом. Однако Сергеев, давно спевшийся с мусаватистами, отклонил предложения капитанов и в помощь себе позвал генерала Драценко, бежавшего из Петровска в Баку. Драценко начал обвинять капитанов в бунте, но его никто не хотел слушать. Тогда Сергеев заявил, что передает командование флотилией капитану 2-го ранга Бушену, а сам убывает в Батум и далее жаловаться Врангелю на «бунтовщиков».