GrayOwl - Звезда Аделаида - 2

• Название: Звезда Аделаида - 2
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

- Но, повторюсь, эти Тёмные знания, даже Исцеляющие, не нужны тебе. За всем, чего восхочешь, можешь ты обратиться напрямую к Стихиям, призвав любую или любые из Них. И вот только тут, пока я… здесь, с тобою, могу я помочь тебе определять нужную для тебя в данный миг Стихию, ибо ведаю о них из… из свитков - книг толстенных, много толще, нежели книга воспоминаний моих.

- Всегда интересовал меня и мучал, до бешенства от бессилия доводил вопрос - нельзя ли… самому стать магом Стихий? Неужли сие есть только удел избранных, коим даровала мощь таковую сама богиня Натура, по твоим верованиям, а по моим - сам Мерлин всемогущий с Морганою всечестною да богами волшебников бесплотными, бесполыми, воздушными?

- И что же оказалось в итоге? А-а, впрочем, ведаю я уже ответ на вопрос свой, поистине глупый и ранящий тебя, о Северус, цветок мой южный, за счёт ветров лишь северных попавший к нам, в маленький городок у большой переправы, как называют Сибелиум варвары-бритты племён разных, и сам ставший ветром северным - только для меня, коего ты избрал. Инако стал бы ты сам, своими умениями и дарованиями, поверь, немалыми, давно уже таким же, как я. А раз не сумел, то и возможности таковой нет в природе вообще.

Северус по првычке в задумчивости обвёл тонким указательным пальцем припухшие от ночных, по всей видимости, неистовых поцелуев с Адрианою негожею, губы.

- Понимаешь ли, Квотриус, есть, есть, но лишь единственная такая… возможность. Но она никогда не была осуществлена на практике, в реальности, ни одним из немногих магов Стихий, ведь каждый таковой маг уникален сам по себе и отличается от иного даже своими возможностями в согласовании работы со Стихиями, и не сбросит с плеч своих хоть и великое бремя, но и величайшие способности… отдав, поделившись своим даром с другим… обычным магом.

- Ежели ты, Северус, не будешь целовать более драгоценного гостя своего, Гарольдуса, ну… хотя бы в присутствии моём, инако больно мне глядеть на зарождающееся обоюдное чувство, то поделюсь я с тобою силою, отмеренною мне священной богиней Натурой. Но верю я, не войдёшь ты в него, как в меня вошёл когда-то. Он же девственник, по твоим же словам, как в отношении к женщинам, так и к мужчинам. Мы же с тобою уж успели познать и женщин…

При этих словах Квотриус нежно порозовел до кончиков ушей, но собрался с силами и докончил:

- … И друг друга. Значит сие лишь то, что девственность возлюблять нам никак нельзя, ибо грех сие великий - растлевать невинных.

- А как же твоя будущая, обязательно будущая супруга, а, Квотриус? Неужли хочешь ты такой же участи, как и моя, несчастного, обесчещенного? Поять жену, изначально вообще беременную, бесчестную? Только умением своим в варке зелия избежал я насмешек гостей и толпы ввечеру, когда шли мы процессией от дома, занимаемого Сабиниусами, к своему. И ведь от мужчин в ромейской традиции, устоявшейся уже с десяток веков как, если не более, никто не требует полного воздержания до женитьбы. Это я нашёлся таковой урод, что до сорока одного го… В общем, долго, всю жизнь свою был девственником. Но именно в этой эпохе суждено мне было лишиться её, ко счастию превеликому, - у Северуса стекла по щеке единственная слезинка.

Названный брат тут же не на шутку всполошился:

- Так ты сожалеешь, о мой медоточивый Северус мой, раз плачешь? Сожалеешь, что познал меня - нечистого полукровку?

- Нет, подумал я сейчас не о тебе. Я… Просто я не хотел иметь после тебя, о возлюбленный мой, никаких, ровно никаких дел с этими глупыми женщинами.

А, знаешь ли ты, - вдруг резко сказал Снейп, - что устраивать невесте наречённой, желаемый нами с недюжинной силою, обоими, выкидыш за четыре дня до свадьбы, не так-то весело?

- Что? Она, эта бесчестная путана, была с чьим-то выблядком?

- Представь себе, Квотриус, я же сказал тебе, что Адриана, Мордред его забери, предстала предо мною беременной. Даже более тебе скажу, её вовсе не обрадовало моё Абортирующее зелье, напротив, не восхотела она пить его, но я мысленно, с помощью зрительного контакта, иначе я не умею, увидел того мужчину, от которого понесла она!

- И это оказался немой раб - полукровка, представляешь, она сошлась с рабом?! Но я сглупил и соделал на самом деле смесь двух зелий, добавив лишь щепоть лепестков роз в зелье для выкидыша для услащения запаха и вкуса Абортирующего зелья. Это не Любовный напиток, как оказалось, но Адриана подумала именно так… потом, уже незадолго до наступивших схваток вскоре после выпивания «Любовного Напитка, привезённого из самого Рима», как я представил ей своё зелье. Её даже в сердце кольнуло, как меня она вдруг, ни с того, ни с сего возлюбила, забыв свою прежнюю лю… Даже у меня сердце кольнуло от ужаса за последствия - я словно бы предчувствовал, что спать с Адрианою придётся мне, хотя бы раз. Впрочем, это неинтересно.

- Нет, скажи… когда же кольнуло сердце впервые именно твоё? Неужли приворожил ты себя ко мне, недостойному тебя высокорожденного патриция и во времени «своём», полукровке? Но… Но ведь тогда не варили мы с тобою ещё зелья того, самого первого, Напитка Откровенности и Правды, Веритасерума.

- Возлюбил я тебя не вовсе так скоро, как хотелось бы тебе, о мой нетерпеливый Квотриус, основа основ моих, орхидея моя белоснежная, незапятнанная, и знаешь ты всё об этом. Ведь говорили мы много в походе о любовях наших глупых, в итоге же обоюдных и разделённых, слившихся в единственную, одну на двоих, о коей мечтали мы оба, но столь по-разному. Так не будем о нечестивом, неловком, вовсе неразумном сердце моём.

- Лучше доскажу я тебе историю об Адриане негожей, бесчестной, но… любящей меня из-за моей же глупости. Ибо премного благодарна была она мне, недостойному, погубившему плод её первой - подумай только, первой за двадцать три года, любви, в день тот, когда скинула плод уже нежеланный. Ведь зелье подействовало из-за розовых лепестков - основы Любовного Напитка, Амортенции - и на сердце её, кое преисполнилось любови кажущейся, и на матку, коя отозвалась вскоре уж лёгкими, но вполне ощутимыми, только усиливающимися схватками. Но уже в сердце теперешней супруги моей, а тогда - наречённой нечестивой невесты - Божественным Императором был я, а не тот раб, кого она любила до пития зелья.

- Вернулась она пустая, и подумалось мне, что нескоро станет вновь плодною она, ибо после выкидыша - такого всплеска активности матки - у женщин крови долго не отходят. Тебе же не сказал всего сего, ибо был ты и без того и безумен, и диковат - всё прятался ото всех, только не от меня, однако, хоть и на том радость. Но нашёл ты в себе силы ворваться в день тот знаменательный для нас с Адрианою, в трапезную и наговорил младшим братьям женщины влюблённой, что-то о наших с тобою отноше… В общем, о нашей любви. И соделались братья Адрианы злы на тебя, и совершили над тобою гнусность величайшую.

- Что же, они имели меня по очереди или вместе?!

- О, вовсе нет, они на твоё счастие оказались не мужеложцами. Они восхотели избить тебя, но ты оказался сильнее их обоих, - уже в несчётный раз в «этом» времени солгал Северус.

Он в действительности не желал, чтобы возлюбленный, хоть и только названный брат знал об унижении, учинённом над ним, ещё бывшем совершенно безумным, а потому не помнящим надругательства - избиения двумя дебелыми мужиками.

Очень уж откровенно нарывался на истину Квотриус, но вот Снейп решил ни за что не разглашать правду.

- Тогда о какой же гнусности говоришь ты, что ты имеешь в виду? Разве что надавали мне пощёчин и только-то? Но это в традициях ромеев - отмстить мужеложцу - любовнику будущего супруга своей родственницы именно таковым образом. И знаю я обычай сей, воинственный. Но воистину прискорбно мне, что учинили они таковое над безумцем, памяти не имевшем. Безумцы еси промысел справедливых и грозных богов ромейских, в коих ты, не в обиду будь сказано, по недомыслию лишь не веришь, ибо только боги карают человеков столь страшно. И людям недостойно вмешиваться в дела непонятные, высокие, божественные.

Северус проглотил наезд названного брата за своё «нечестивое» неверие в римский пантеон.

- Давай ещё покурим по одной. Создай мне ещё более ароматную и, знаешь, покрепче, в общем, таковую, от коей бы захолодели кончики пальцев, и сердце стало бы биться реже, хоть на несколько мгновений. Сие суть столь приятно! Да сумеешь ли ты, не вкусив его, создать таковой?

- Зачем же тебе понадобился такой жуткий табакус, о Северус мой возлюбленный? Даже, чтобы сердце стало биться реже. Не понимаю, но попробую, конечно. Твоя воля для меня - закон.

- Для кайфа, - подумал со злостью на непонятливого брата профессор. - Давно не получал настоящего, красочно описанного мною в ночи накануне свадьбы кайфа от выкуренной сигареты. А эти… с ними что-то не то - вроде бы и табак душистый, отменного качества, но… не крепкий, что-то не то. Не то, что мои излюбленные, хоть и относительно недорогие ноттингемские John Players. Как бы передать моему понятливому Квотриусу поточнее, чего я хотел бы от табака и от него само…