GrayOwl - Звезда Аделаида - 2

• Название: Звезда Аделаида - 2
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

Это незнание личности профессора Слагхорна продавцами магазина, сиречь, жителями деревни, и могло вызвать ненужное подозрение. Не то ещё Ауроров с проверкой к Ремусу в Хогвартс, да не только в аудиторию и смежные с ней помещения, но и в апартаменты зашлют, вот позора-то потом перед и профессорами, и перед населением Хогсмида, которое тотчас узнаёт все новости о переменах в Хогвартсе, вовек не оберёшься!

Но, пока Гораций не накупил кучу тянучек, шоколадных паучков, вафельных червячков с нугой и прочей ерунды для своих новых вставных челюстей. А потому так рано лишился зубов, что, а-а, сладкое любите, господин профессор? Но проклятый сладкоежка Слагхорн не соглашался на уже отчаянные мольбы несчастного оборотня, чувствующего себя всё хуже с приближением сегодняшней, октябрьской ночи Полной Луны. Ноги его в заношенных летних туфлях давно промокли, ещё по пути из Хогвартса в Хогсмид,да на первыхже шагах и промокли, а что с них взять-то?.

Да туфли, вообще-то каши просили, а не слякоти. Но кормить ботинки, пусть и любимейшего профессора Хогвартса, домашние эльфы явно не собирались. А на «голодные» туфли, получающие свою «кашу» практически ежедневно при выходе на улицу, никакое, даже самое сильное укрепляющее заклинание уже не действовало. Вот и приходилось позориться перед одетыми «с иголочки» слизеринцами, которые за бедность профессора да и преподаваемый им предмет ни во что не ставили. И слизеринцам, и гриффиндорцам нужны были от нищего профессора только боевые заклятия и способы защиты от них для побоищ по ночам, следуя традициям ушедших с таким позором прежних Неспящих, возведённых в ранг героев и мучеников школьной системы.

Наконец, Гораций, уже в сумерках, довольно жуя тянучку, от которой его вставные челюсти смешно пощёлкивали, но Люпину уже было совсем не до смеха, отдал тому заветный флакон с омерзительной, тошнотной взвесь. Её Ремус тут же,увидев неожиданный осадок, взболтал и выпил одним залпом, как стакан скотча, початую бутылку которого, купленную в маглесе в излюбленном пабе «Весёлый Кошель» на последние маггловские деньги. Паб снова стал актуальном от полнейшего одиночества - не Дамблдору, доброму, в сущности, старику, анекдоты похабные рассказывать. Рем прихватил излюбленную марку скотча, хоть и мерзкого качества, но только такой и продавался в «Кошеле». А нужен тот был для осаждения в упрямом желудке мерзкого Аконитового зелья производства профессора Слагхорна. Необходимо же чем-то задавить рвущиеся наружу рвотные позывы и жуткую изжогу.

Ремус изрядно удивился наличию осадка в прежде равномерно мутном зелье, но даже спрашивать ничего не стал. Он не из тех, кому позволено выбирать да и выбора-то не было. Не из чего. Нынче не до деликатесов, себя бы не сожрать с костями нынешней ночью, вот и было бы ладно, вот и хорошо..

Всё же он успел «насладиться» творением Горация до того, как изрядная порция скотча не смыла его послевкусие изо рта. Но должно было пройти долгие, мучительные три минуты - это был принцип действия зелья. Не запивать сразу. От дешёвого пойла стало жарко и захорошело - Ремус не ел практически ничего уже два дня, ведь и аппетит у оборотня перед полнолунием пропадает. Зато какой после! Да и радости от общения с милым другом будет много, ведь осталось только пол-мешка непрочитанных писем, и Рем совершенно свободен. Только бы не спиться на радостях-то… Но всё это - и наслаждение от еды и секса, и от работы с письмами, словно бы видя сквозь пергамент живых людей с их тяготами и радостями обыкновенной магической жизни, после... Работе, к которой уже попривык наряду с основной... Всё будет после Полной Луны. Сначала надо, сохраняя как можно больше человеческого разума в волчьей голове, пережить полнолуние, не совершив актов вандализма по отношению к собственной плоти и таким дорогим сердцу предметам обстановки дома, милого дома - его апартаментов в замке. И запрятать миленького как можно более замысловатенько, так далеко и высоко, чтобы, в основном, всё же волчьи мозги оборотня ненароком бы не вспомнили, не достали, не изгрызли.

… Лучше бы он провёл ночь в своём маленьком домике с большим подвалом, в стальной, с толстыми прутьями, клетке, привинченной к полу огромными строительными болтами. Она запиралась заранее, для чего нужно было подлезть руками наружу к увесистому амбарному замку с таким миниатюрным, аккуратненьким, иначе и не скажешь, серебристым, поистине «золотым» ключиком, выпускающим измученное, искусанное тело на свободу такими долгожданными утрами. Таким ключиком можно было открыть клетку только человеческими руками.

Болты Ремус, как и стальные прутья, стырил со склада на своей прежней работе грузчиком в порту. Там, в комнатушке для переодевания рабочих в спецовки из их обычных лохмотьев, он и начал в компании таких же, как он, обездоленных оборотней, разгуливающих в те счастливые времена на свободе, а не в резервациях, почасту прикладываться к дешёвенькому скотчу для утоления чувства голода и общего взбадривания. Тогда-то и привык к маггловскому крепкому алкоголю. Это потом он на время завязал и стал отказывать себе во всём, даже в выпивке, не говоря уж о еде, полагаясь на природную силу оборотней. Он копил деньги на замухрыжистый домишко.

Но в агенстве магической недвижимости ему неожиданно крупно повезло - на продажу выставили дом несчастного мага - висельника, повесившегося от неразделённой любви к мужчине - натуралу, магглу, между прочим. Домик никто не хотел покупать. Рем сначала тоже не хотел. Потому, как после волшебника - самоубийцы дом нужно тщательно вычистить магически, затратив массу потенциала на выскребание изо всех углов не до конца ушедшей ауры смертника. Только таким способом можно было дать ему спокойно убраться в Посмертие, не беспокоя живых появлениями в самое неподходящее время в виде призрака. Агенство продавало домик, постоянно снижая цену. И в итоге, выставило его очень задёшево, а Рем от малоденежья и прельстивших его колдографий домика, аппарировал с агентом, чтобы самому осмотреть помещение изнутри.

Ремусу понравился большой, бетонированный подвал с лазом, закрывающимся бронированной крышкой. Для чего он использовался прежним хозяином, построившим этот дом, ни агент, ни Рем не догадывались. Ремус сразу сообразил, что нужно спиздить из терминала в порту, чтобы соорудить клетку, и сделал всё практически одновременно - купил уютный домик с пятью небольшими комнатками и приволок при аппарации на горбу прутья и болты да завалявшийся где-то в углу ангара большущий замок. Всё это, несмотря на голодный и непьяный желудок показалось ему сущим пустяком по сравнению с тем, что ему предстояло - вычистить дом так, чтобы висельник не являлся ему по ночам во всей своей «красе», с выпученными глазами и прикушенным языком на посиневшем от удушья лице. Это только говорят да пишут, что висельники выглядят обыкновенно, на самом же деле Ремус трижды столкнулся с препротивнейшим привидением, да ещё и не белёсым, а словно бы живым... Тьфу ты, ну, мёртвым, мёртвым, уговорил одним своим видончиком, предельно несвежим, полуразложившимся в петле-то.

Люпин был прилежным, вот уже полтора года, как не пьющим, сильным грузчиком и пользовался у начальства хорошей репутацией, потому-то его и не заподозрили в краже. Теперь Ремус трудился на два фронта, и ему требовалось много сил и для работы, и для очищающих ритуалов в доме, в котором он пока не жил из-за панического страха повстречаться ещё раз с призраком «во плоти», но постоянно навещал подвал, сооружая клетку. В подвале призрак почему-то не обнаруживался, слава Мерлину.

От этого, чтобы найти в себе силы вообще заходить в неочищенный ещё домик - зато свой!- и задавить нарастающее чувство зверского, в прямом смысле этого слова, голода, он снова начал пить. Сначала помалу, но быстренько дойдя до прежних объёмов. Пил он в разудалой компании всё тех же оборотней - грузчиков, так и не спившихся. Работой дорожили даже пуще ядрёной, избавляющей от всех напастей, помогающей забыться до утра, выпивки.

А куда ж ещё бедному оборотню, по определению без магического образования, каким представился и Люпин, чтобы его приняли за своего, деваться? На одну из лондонских городских свалок только - выискивать среди груд мусора и грязи протухшие маггловские объедки, да ещё и всем скопом, чтобы сказать : «Мы - банда». Банда, отпугивающая немеряной силой оборотней маггловских, пропивших жильё и документы на него побродяжек. Они уже давно облюбовали себе вкусное и тёплое даже в зябкие, дождливае лондонские зимы за счёт выделяющегося из глубин свалок метана, местечко. «Без места постоянного проживания» по терминологии давно положившей ни них полиции даже понастроили около свалок хибарки, похожие на конуры, из фанеры, найденной на тех же свалках. Да магглы - бродяжки помоечные - просто-напросто заклюют одинокого оборотня, прогнав его с обжитого ими «тёплого» местечка, тёплого и в прямом, и в переносном смыслах этого слова. От свалки же тепло исходит.