GrayOwl - Звезда Аделаида - 2

• Название: Звезда Аделаида - 2
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

А куда ж ещё бедному оборотню, по определению без магического образования, каким представился и Люпин, чтобы его приняли за своего, деваться? На одну из лондонских городских свалок только - выискивать среди груд мусора и грязи протухшие маггловские объедки, да ещё и всем скопом, чтобы сказать : «Мы - банда». Банда, отпугивающая немеряной силой оборотней маггловских, пропивших жильё и документы на него побродяжек. Они уже давно облюбовали себе вкусное и тёплое даже в зябкие, дождливае лондонские зимы за счёт выделяющегося из глубин свалок метана, местечко. «Без места постоянного проживания» по терминологии давно положившей ни них полиции даже понастроили около свалок хибарки, похожие на конуры, из фанеры, найденной на тех же свалках. Да магглы - бродяжки помоечные - просто-напросто заклюют одинокого оборотня, прогнав его с обжитого ими «тёплого» местечка, тёплого и в прямом, и в переносном смыслах этого слова. От свалки же тепло исходит.

На свалку всёж-таки не очень хотелось, потому и держались зубами за место грузчика, но в полнолуние всем скопом спешили взять отгул и провести его где-нибудь в глуши лесной, нажравшись кроликов, оленят и мышей с кротами. О съеденном некоторыми везунчиками сладком человечьем мясе не принято было распространяться, да и не помнили оборотни после обратной трансформации ничего, кроме вкуса крови во рту, а кому принадлежала эта кровь, припомнить они почти не могли,а, может, просто не хотели. Да и не старались особливо-ито вспоминать, а то, вдруг, так понравится, что станешь, как эти....

А кому какое дело? Главное - пережить трансформации и в то же утро уже выйти на тяжёлую работу, но ничего, на выпивку хоть хватает. Правда, жрать можнот только уценённое, то, что продаётся уже с восьмидесятипроцентными скидками, то, что даже обычные магглы не из совсем уж нищих, не едят, но брезгуют...И то, такая находка для портового грузчика - оборотня без магического образования - тоже удача. Не каждый день можно пожрать, зато кажный - выпить от души, после окончания смены, конечно. И так сладостно этот самый дешёвенький скотч на пустое брюхо влияет! Что аж диву даёшься.

... Ох уж эти страшные трансформации! Ремус с семилетнего возраста мучался, но так и не смог привыкнуть к этой жгучей, выламывающей суставы и преображающей всё тело боли. Но тогда рядом была добрая молодая мама, которая во время трансформации успокаивающе, а после - любовно гладила волчонка, начёсывала ему любимое местечко между ушей и подставленное плотное пузико - Рем был в детстве крепышом - а волчонок сучил лапками от благорастворяющего поистине собачьего удовольствия.

Потом пожилой отец играл с сыном, бросая ему мячик, а волчонок, весело виляя хвостом и порыкивая, не умея лаять, как положено волку, ловил его на лету и приносил обратно папе. Мама же не спала всю ночь, почти без помощи домашних эльфов - ну, если только тесто поставить, а фарш делала всегда сама, чтобы её волчонку ни хрящика не попалось! - готовила очень вкусные жареные пирожки с мясом, которые так хорошо утешали после перенесённой боли обратной трансформации и утоляли зверский голод. Этому рецепту научила её мать, не дожившая до рождения Рема бабушка, такой старой она была, когда разродилась Ровеной - последышем своим.

Потом, когда Рему исполнилось девять, в день его рождения умер папа, и главой семьи стал, по обычаю чистокровных родов, старший, сводный по отцу старший брат, до этого тихо ненавидевший выблядка - оборотня. Став главным в семье, Годус, несмотря на долженствовавшее присутстовать у него, судя по имени, божественное милосердие, принудил молодую мачеху не относиться к волчонку так ласково, любовно, нежно, щепетильно и всесторонне нежно и заботливо.

Рема во время Полной Луны стали запирать в пустой комнате с железной кроватью, служившей ему отныне ложем вместо уютной кроватки с пологом, такой мягкой, а если попрыгать на ней, то и пружинящей толстым матрацем. Эта новая, железная кровать была в полнолуние с убранными всеми постельными принадлежностями. Маме, теперь вечно печальной и с заплаканными глазами, главой рода - более старшим, чем она, пасынком - было запрещено приходить к милому сыночку - бедному своему волчонку.

Книжные полки располагались почти под потолком, и Рему, чтобы в нормальном обличии почитать, приходилось забираться на шатающийся, жёсткий, деревянный, колченогий стул, дополняющий спартанское убранство его комнаты. Ну, старший брат хоть книги вообще оставил. А то бы решил, что оборотню читать незачем. А маленький Рем даже не понимал, чем уж таким он провинился перед старшими, прежде всего перед подлинным красавцем - братом, уж таким прельщающим, что неизвестно, повторил бы «подвиг» самоубийцы маленький, но уже к одиннадцати годам ставший страстным, волчок, влюблённый по уши (высокие, выше башки, волчьи) в своего сводного брата.

… Ремусу было очень плохо, больно и даже муторно. Да, его действительно мутило - от двухдневного голода, нечеловеческой, но ликантропьей жажды человеческого мяса, так, словно он не пил Аконитового зелья. Видно, на этот раз профессор Слагхорн, положив на оборотня с прибором, но занятый вставкой новой, уже второй пары челюстей - и это в его-то ещё недряхлом возрасте! - решил перещеголять самого себя в нарушении следованию рецептуры создания непрозрачной, однородной, слегка дымящейся субстанции, изобретённой Северусом Снейпом и в немодифицированном ещё виде широко применявшейся оборотнями вплоть до возглавления правительства мистером Скримджером. Было это четыре с лишним года тому, ещё до заключения оборотней в резервации и появления в ответ террористической организации «Свободу волкам позорным!».

Хоть и была заветная немодифицированная жидкость всегда дорогостоящей, далеко не всем нуждавшимся оборотням по карману, но уж очень хорошо снимало Аконитовое зелье боль трансформаций. Вот и копили на него последние из последних кнаты, в сумме составляющие... Как раз нужное количество, чтобы обеспечить им всё семейство оборотней, прежде всего, волча... тьфу, ну, конечно же, детей! А остатки допивали взрослые - родители и родители их самих. Оборотни всегда жили кучно, целыми кланами вместе с родственниками, заражёнными тем же недугом, или породившими его, как со стороны мужа, так и жены, а также многочисленными дядюшками и тётушками и столь же многими племянниками и племянницами. И даже если те не были укушены, то жили вместе или рядышком. Дядюшки и тётушки осторожничали только в полнолуние,запирая себя и детей на все известные заклинания и.... маггловские замки. В остальное же время позволяли своим детям играть с волча... тьфу, заражёнными ликантропией детьми,ну, конечно же, детьми, не более того.

Вообще все больные ликантропией и их родичи селились в двух - трёх домах в непосредственной близости, все дома стояли в одном районе города, куда прохожие маги и не совались. Так боялись мирных во всё время, даже в полнолуния, ликантропов. Да и Мерлин с ними, такими трусливыми! А ещё волшебниками называются, вот он где, настоящий стыд и позор магического общества - в таких вот трусах!

Модифицированное же Аконитовое зелье сохраняло человеческим и разум страдающих от Полной Луны, только внешне преображая их в огромных волков. Гораций соизволил пояснить презираемому в глубине душе нелюдю во время передачи Аконитового зелья, что и осадок-то выпал от того, что профессор Слагхорн ещё улучшил зелье на основе прежнего изобретения достойного уважения сэра Северуса Снейпа.

Наконец, от подступившей голодной тошноты Люпин начал рвать себя. Последняя полу-человеческая мысль услужливо подсказала, что левую переднюю лапу грызть не надо - она и без того ещё не обросла мясом, а правая лапа потребуется зачем-то необходимым. Поэтому оборотень грыз правую заднюю лапу, увлечённо обгладывая сустав и практически не чувствуя боли. Наевшись собой, он доковылял до постели, порвал подушки и зарычал, не найдя под ними ничего, кроме аккуратно застеленной домашним эльфом простыни. Тогда он в недоумении покрутил огромной башкой, а потом, как громадная собака, свернулся на прикроватном коврике и начал зализывать нанесённые своими же зубами повреждения, за тем занятием и уснул спокойно... до обратной болезненной трансформации…

Глава 30.

… Северуса вызвал Папенька для расследования убийства одного из самых ловких легионеров, совершённого старшим сыном и допроса о повреждении трёх рабов, принадлежащих другим легионерам.

Снейп рассказал, следуя рассказу Поттера, как завязалась драка между рабами двух племён из-за незаконного заключения в ограждение для говорящего скота его «камерного прислужника». Он сделал упор на то, что подошёл, когда Мартиус Кывна Рох`э уже вовсю хлестал бичом по рабам, вот этот-то мерзавец, для него же хорошо, что дохлый, и искалечил принадлежавшее другим легионерам добро...

... Хорошо всё свалить на мёртвого. С него же и спроса никакого уже не учинишь и ничего не вызнаешь...