Klea - На лезвии ножа

• Название: На лезвии ножа
• Автор: Klea
• Жанр: Эротика

---

Пронзительные синие глаза посмотрели на юношу.

- Гарри Поттер, вы хотите что-то сказать?

- Откуда вы узнали? - удивился юноша. Как обычно Флоренц тряхнул своей белокурой головой и сослался на небесные явления:

- Звезды подсказали мне, что суббота была во всех смыслах знаменательной. Что-то случилось с вами, что-то крайне необычное, но к чему вы были готовы.

- Вы правы, - подтвердил это предположение юный маг. - Я был в Запретном Лесу и встретил ваших сородичей.

- Они пришли на поклон? - поинтересовался кентавр. Было в его голосе что-то, что заставило Гарри присмотреться к нему внимательнее. В глубокой синеве глаз он увидел знание о случившемся и какое-то темное удовлетворение от произошедшего. Потому юноша спокойно подтвердил это предположение, а заодно передал то, что был должен:

- Да. Еще мы много говорили. Они готовы выслушать и вас. Ронан просил передать, что они готовы к разговору и что вас никто не тронет.

- Они готовы принять меня обратно?

- Не знаю. Они этого не обещали, - с сожалением сказал он и с надеждой добавил: - Но думаю, что шанс есть.

- Благодарю, Гарри Поттер. Это обнадеживающие слова.

Кентавр склонил голову в знак признательности. Разговор был закончен, но тут Гарри решился задать тот вопрос, который его волновал уже несколько дней.

- Флоренц, могу я спросить, откуда вы знали, что должно было случиться в субботу, и что именно там случилось?

- Но в тот день было солнечное затмение.

- Я не видел.

- Оно и не могло быть видно в наших широтах, но оно было. В такие дни некоторая магия наиболее ощутима. Вы набираете силу, наш будущий Лорд. Неудивительно, что некоторые наиболее близкие вам по магии существа чувствуют это.

- А разве кентавры принадлежат к темным силам?

- Нет, мы стараемся придерживаться равновесия. Разве к вам не приходили единороги, олицетворение света и чистоты, разве не благоволит к вам феникс, это солнечное существо? Да и тьма не всегда зло. Разве вы зло, Гарри Поттер?

Юноша ненадолго задумался и поделился сомнениями:

- Все - судьба, предсказание, долг - ведет меня к убийству. А убийство зло, так все говорят.

Флоренц лишь покачал головой в ответ.

- У людей есть теория, которая называется «концепцией меньшего зла». Есть и другие доктрины, которые заставляют перевернуть картину и посмотреть на нее с иной стороны. Много философских течений, которые оправдают насильственную смерть. Особенно если она коснется того, кого называют сейчас Лордом Волдемортом, или кого-то ему подобного. Только помните, Гарри Поттер, что если на одну чашу весов кладется чья-то гибель, но на другую тоже придется положить чью-то судьбу. Так работает закон равновесия.

Гарри понял, что Флоренц сказал все, что хотел и мог, и дальше ему придется разбираться самостоятельно. Он поклонился мудрецу и вышел из класса.

* * *

В преддверии начала квиддичного сезона суета и волнения набирали свои обороты. Гарри не мог припомнить, чтобы это событие хоть однажды вызвало такой ажиотаж. Может, дело было в том, что команды наполовину состояли из новичков, а может, в предчувствии надвигающихся перемен. Весь магический мир находился в состоянии подготовки к очередной войне, и никто не мог сказать с уверенностью, что она не начнется в скорейшем времени.

Поняв, что сейчас мысли ребят заняты отнюдь не дополнительными уроками, Гарри отменил занятия Армии Дамблдора на этой неделе, тем более что новое расписание еще не было готово. Теперь команды с чистой совестью пропадали на поле и тренировались там до наступления темноты. Таким образом, у самого молодого преподавателя появилось время немного отдохнуть хоть от части своих обязанностей, а заодно обдумать свое положение. А подумать было над чем.

Отношения с друзьями потихоньку восстанавливались, что не могло не радовать. Пусть Гарри не мог рассказать им всего, что с ним сейчас происходило, но за прошедшие годы он привык опираться на ум и знания Гермионы и на верность Рона. Последний, кажется, чувствовал себя виноватым за их ссору и теперь постоянно крутился где-то рядом, то и дело приставая с разговорами о перспективах победы гриффиндорской команды или спрашивая совета то по одному, то по другому вопросу. Иногда это начинало напрягать, посему Гарри принял единственное возможное решение: постарался перенаправить энергию Рона на достижение более завидной цели - завоевание сердца Гермионы. Через пару-тройку дней он сам понял, что сделал для всех доброе дело. То, что этим двум суждено быть вместе, было понятно уже давно. Порывистость и бестактность Рона компенсировались безупречным воспитанием Гермионы, тогда как он отвлекал ее от попыток превратиться в ярого книжного червя. Гарри смотрел на них и видел, что у них есть будущее и в его силах сделать так, чтобы оно стало безоблачным.

Малфой оставил его в покое. Кажется, ответив на все свои вопросы и сделав свой выбор, этот аристократ сам старался держаться подальше от своего Лорда. В этом был резон, ведь так или иначе Гарри еще предстояло встретиться с самозванцем и, как подсказывала Драко его слизеринская натура, в битве титанов главное - не оказаться на линии огня.

Отношения с Сириусом вернулись на круги своя, тогда как наперсниками Гарри стали Оливьер и Ремус. С одним новоявленного Лорда связывала некая общность ситуации, другой же просто мог выслушать и принять необычность юного друга. В какой-то момент Гарри поймал себя на мысли, что воспринимает этих седовласых магов как две стороны единого целого. Некромаг по рождению и оборотень с раннего детства были чем-то неуловимо схожи и, в тоже время, словно стояли на двух чашах весов, как жизнь и смерть.

Но наиболее Гарри беспокоило отношение к нему Дамблдора. Что-то неуловимо изменилось в том, как директор смотрел на своего Золотого Мальчика, во взгляде пронзительных голубых глаз сквозило подозрение. Снейп тоже это заметил. Назревал конфликт, который мог закончиться катастрофой. И он не преминул случиться.

* * *

В субботу после завтрака Гарри окликнул знакомый девичий голос. Обернувшись, он увидел Чоу Чанг, ловца команды Рейвекло, красивую девушку, которая некогда у него вызвала дрожь в коленях и рядом с которой просыпалась вся юношеская застенчивость. Гарри она нравилась, но он с чистой совестью мог сказать, что не понимал ее. В прошлом учебном году они не слишком хорошо расстались, в этом же юноше было не до романтических увлечений, а посему отношение к ней было такое же, как ко всем остальным ученикам. Теперь же ему пришлось взглянуть на Чоу, и Гарри увидел, что никогда бы не смог быть рядом с ней. Как большинство девушек, Чоу мечтала о романтических отношениях, о трепетной любви, воспетой средневековыми менестрелями и о лебединой верности, когда супруг потерявший подругу умирает от тоски. В общем, обо всем том, что Гарри никогда не смог бы ей дать. Теперь, стоя напротив девушки в синей форменной мантии, он понимал, что не знает, что ей сказать. От неловкости его спасла сама Чоу.

- Привет, Гарри. Я хотела спросить, ты придешь на матч?

- Да, собирался, - ответил он осторожно, не понимая, к чему та ведет.

- Это хорошо. Я хотела еще спросить… - Тут она замялась и, потупив глаза, продолжила: - Ты будешь болеть за меня?

- Конечно, Чоу. Я желаю тебе победить.

Девушка улыбнулась и собиралась что-то добавить, но тут в их разговор вмешался случай в лице директора. Дамблдор вышел из Большого Зала и подошел к ребятам.

- Гарри, я хотел бы с тобой поговорить. Ты не хотел бы присоединиться ко мне и выпить чая в моей и Фоукса компании?

Что еще оставалось Гарри, как ответить «Конечно, сэр». Так под эскортом, или лучше сказать под конвоем, старого могущественного мага, юноша проследовал в уже ставший знакомым кабинет. Все его предчувствия кричали об опасности, но у него не было возможности ее избежать. Всю дорогу он собирался с силами, чтобы противостоять новому противнику. Он больше не верил в показное благодушие Дамблдора. Еще свежа была в памяти попытка проникнуть в его воспоминания. Даже Волдеморт обычно действовал более мягко.

Но беседа началась довольно таки мирно. Дамблдор по обычаю предложил чай и сладости, которые сам очень любил. Гарри с благодарностью принял маленькую чашку с обжигающим сладким напитком, в горле пересохло от волнения. На него накатил страх. Не за себя, а за тех, кто его окружал, помогал ему и, в первую очередь, за Сириуса. Но при одной мысли о крестном волнение и страх куда-то испарились. Вместо них появилась железная уверенность в своих силах: чтобы не предпринял сидящий перед ним с загадочным видом чародей, он не причинит Сириусу вреда.

- Как твои дела, Гарри? Ты сильно изменился в этом году, - начал издалека Дамблдор.

- Мне пришлось, - совершенно искренне вздохнул Гарри. - После… всего, трудно оставаться глупым ребенком. Приходится много учиться, думать о будущем, о предназначении.