kelokelo - Прежде всего вейла

• Название: Прежде всего вейла
• Автор: kelokelo
• Жанр: Эротика

---

Северус нахмурился и стиснул зубы, сдерживая рвущиеся слова. Мерлин, как же он ненавидел подобное… Иногда на Люциуса находило, и тогда у Северуса появлялось чувство, что ему только-только шестнадцать исполнилось, как будто бы он вернулся в прошлое и даже возмущаться не смел. Да, он знал, что Люциус в основном прав, но он не мог, просто не мог признать это! Хотелось запротестовать, как подростку, даже признавая правоту вейлы.

Гарри чувствовал себя опустошенным. Его страх из-за обитателей Норы, уничтожение медальона, затем этот спор… его нервы требовали передышки.

В отличие от миновавших, этой ночь между ними не было ласк, однако не смотря ни на что, Гарри все разно заснул между ними, защищаемый двумя мужчинами, которые, - он знал это, - действительно привязаны именно к нему, Гарри, а не к Мальчику-Который-Выжил.

Северус, хоть его партнеры и не знали, так и не сомкнул глаз этой ночью. Да и как бы он смог, если вечерние события подтверждали его опасения? Волдеморт не мог вот так, на расстоянии преодолеть новые окклюментные щиты Гарри. Это абсолютно невозможно, иначе бы и Северус, и Люциус давно умерли. Понимание подобного оставляло только одну-единственную возможность. Ужасную возможность.

Дамблдор прекрасно разъяснил ему, какую магию решила использовать Лили Поттер, когда Волдеморт напал на них тридцать первого декабря 1981 года. Древняя магия, полностью основанная на чувствах позволила Гарри, тогда еще ребенку, не погибнуть от Авады Кедавры. Заклинание отразилось к пославшему его, как того желала Лили Поттер, устанавливая подобную защиту. Вот только она не ожидала, что убийственное заклинание на сможет уничтожить Волдеморта. Что тут скажешь, Дамблдор тоже не сразу понял это. Умереть Темному Лорду не позволили уже созданные хоркруксы. Вот только из-за разрушения телесной оболочки Волдеморта, его душа потянулась к единственному живому существу в детской.

Да вот Гарри оказался вторым партнером Люциуса, чья магия к тому времени уже нашла его. Ведь стоит только магии ребенка, будущего партнера вейлы, оформиться, как вейловская магия настраивается на него. Уже тогда в ребенке таился немалый потенциал сил, хотя полностью доступным ему этот потенциал стал бы только после соединения с его вейлой. Поэтому совершенно понятно, если бы душа Волдеморта захватила тело пятнадцатимесячного Гарри, парень бы не стал тем, кем он был сейчас. Естественно он был бы более скрытным, злым и высокомерным. Он стал бы юным Томом. Волдемортом. Но не партнером вейлы.

И могло ли случиться так, что душа Волдеморта, рванувшаяся в сторону Гарри, не смогла полностью проникнуть в его тело, получив отпор как со стороны вейловской магии, так и со стороны древней защитной магии, использованной Лили, пожертвовавшей собой ради своего ребенка? Тогда все объяснимо: и реакция Гарри на настроение Волдеморта, и возможность видеть с помощью его глаз. Все это из-за того, что они разделили один и тот же кусок души. Они оказались связаны намного сильнее, особенно если сравнивать с простым хоркруксом. Потому что обычно требуется заклинание, чтобы разодрать душу и создать хоркрукс. А при попытке захватить Гарри, оставшийся после деления на многие части кусок души сам распался надвое в разуме Гарри. Разума Гарри затронуть этому обрывку не удалось, так же как и самой души. Мальчику не понадобилось бороться с ним, в отличие от Дамблдора в прошлом году. Наоборот, именно попавшему клочку души пришлось сражаться за свое выживание, избегая даже возможности оказаться раздавленным интенсивными чувствами Гарри. И только потому, наверное, им произошло деление.

Мог ли Волдеморт осознать случившееся? Сложно что-либо сказать. Кто знает, мог ли вырвавшийся на свободу из ловушки чужой души в Годриковой Лощине, понять, что разделился на две части?

Семь частей души, как сказал Дамблдор… Ну что же, самое время поговорить с бывшим директором Хогвартса. Стоит сравнить рассуждения и выводы о хоркруксах. Северусу хотелось подробностей, ВСЕХ ВОЗМОЖНЫХ подробностей обо ВСЕХ хоркруксах. Так что разговор действительно назрел, следовало подвести итоги, чтобы убедиться, что выводы верны.

* * *

Следующим утром Гарри пришлось пережить долгую проповедь профессора МакГонагалл. Он молчаливо слушал речь женщины.

- Мистер Поттер, по вполне объяснимым причинам, касающимся вашей безопасности, я вынуждена умолчать о вашей выходке этой ночью. Не узнают даже остальные преподаватели. Тем не менее, здесь, за дверями этого кабинета, я, разумеется, не стану стесняться и напомню вам некоторые основные правила школы.

И конечно же она не пропустила ни единого!

У Гарри даже сложилось впечатление, что она только что изобрела несколько специально для него. Вот скажите, разве может существовать правило, запрещающее студентом выходить через окна? Или все есть такое?

Кроме того, она сделала все, что только сумела, стараясь взрастить в нем чувство вины. Она играла на всех его чувствах: на братских по отношению к Рону и Гермионе, на сыновних к Ремусу («Подумайте, мистер Поттер, что мог почувствовать этот несчастный мужчина, когда узнал, что единственный сын его лучшего друга, не раз чудом выживавший, ушел из школы чтобы сделать Мерлин знает что! Конечно же он невероятно встревожился! Неужели вам кажется, что он недостаточно вынес со всеми своими весьма болезненными превращениями, и потому вы решили добавить еще беспокойства? Вам мало того, что он все еще помнит, чего стоила ваша импульсивность ему, да и вам тоже…»), и конечно же на чувстве любви к Северусу и Люциусу («О, Мерлин, мистер Поттер, я никогда не видела, - никогда, понимаете? - чтобы мистер Малфой настолько ужаснулся! Да, ужаснулся - самое подходящее слово для испытанного им, мистер Поттер!»).

И когда он робко протянул руку, указывая на портреты прежних директоров, напоминая, что следует молчать о истинных именах Люциуса и Северуса, она резко оборвала его невнятные предупреждения:

- Неужели вы действительно считаете, что бывшие директора не будут связаны клятвой неразглашения всего происходящего в этом кабинете?

И только через бесконечные сорок пять минут его наконец спас Северус, постучавший в дверь.

- Минерва, мне просто необходимо поговорить с Альбусом.

- Добрый день, Северус, - сказал портрет Дамблдора. - У меня все в порядке, большое спасибо.

В ответ умерший директор получил злобный взгляд, и директор глубоко вздохнул.

- Почему я не имею права этого знать? - спросила профессор МакГонагалл, вставая.

Гарри захватил врасплох профессора Дамблдора и Северуса, ответив раньше них:

- Потому что если бы вы узнали, у вас мог появиться соблазн пожертвовать собой ради меня. А я с таким решением не согласен!

Тень набежала на лицо профессора МакГонагалл. Женщина неодобрительно поджала губы, но не стала больше ничего говорить, просто подождала немного, пропуская Гарри на выход перед собой.

Северус остался наедине с портретом профессора Дамблдора.

Глава 37. Понимание.

Как только за Гарри и профессором МакГонагалл закрылась дверь кабинета, Северус быстро добавил к защите помещения несколько своих заклинаний, чтобы окончательно убедиться, что разговор с профессором Дамблдором останется конфиденциальным.

Когда же он наконец встретился взглядом с голубыми глазами своего бывшего директора, впервые с того момента, когда послал в него смертельное заклинание, у Северуса перехватило горло.

- Северус, - начал директор спокойным голосом, - как я понимаю, вы в последние месяцы не скучали?

Северус досадливо дернулся. Он сюда пришел не для того, чтобы говорить о погоде, и еще меньше его привлекала перспектива общения на тему личной жизни! Бросив на директора недобрый взгляд, он почти шепотом поинтересовался у директора:

- Вы знаете, Альбус? Сознаете ли вы, чем на самом деле может оказаться связь между Гарри и Волдемортом?

Директор тяжко вздохнул, и Северусу даже показалось, что заметил, как его глаза увлажнились за стеклами очков. Вот только директор слишком быстро повернул голову, глядя куда-то в глубину своего портрета, чтобы можно было увериться. Но такая реакция доказывала Северусу: да, директор знал.

- Как давно, Альбус? Как давно вы знали? - снова заговорил он хрипло.

После долгой минуты молчания Дамблдор тихо ответил:

- С момента первых кошмаров Гарри, хотя подозревать начал еще в первый год, когда Гарри только появился в школе, вот только мне не хотелось признавать ничего подобного...

- То есть, вы достоверно знали уже два года...

- Да, - вздохнул старик, - два долгих года, и весь последний год мучился запоздалым страхом от того, что могло случиться, если бы щиты вейлы оказались не в состоянии уберечь Гарри в течение всех этих лет.

Северус выждал пару мгновений, а затем спросил:

- Что на самом деле произошло в Министерстве, Альбус? Что произошло между Гарри и Волдемортом?