Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь

• Название: Пока мы не встретимся вновь
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: Вагриус, ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0221-2

Две сестры, такие разные и в то же время похожие, от своей матери обе унаследовали красоту и страсть к авантюрам. Старшая пошла по стопам матери, выбрав яркую жизнь голливудской звезды, а младшая мечтает о небе и не представляет своей жизни без самолетов. До поры до времени она даже не подозревает, что летчик, которому она однажды спасла жизнь, станет ее судьбой.

Сестрам придется многое преодолеть, испытать любовь и измену, безумную страсть и горечь потерь прежде, чем они обретут то, ради чего стоит жить, и найдут свое счастье.

---

— Меня ждут, — не раздумывая, ответила Ева.

Не задавая больше вопросов, он распахнул ворота. Она поставила свою машину рядом с другими и решительно направилась к самому большому из строений. Ева не испытала никакой робости, появившись там, где идут съемки. Ни один человек, выступавший в «Олимпии», никогда уже не испытывал трепета, вторгаясь в места, недоступные широкой публике. Закулисная жизнь не менялась, где бы и когда бы она ни протекала.

— Как мне найти Фредди де Лансель? — спросила Ева у первого встречного.

— Фредди? Спросите у кого-нибудь вон там. Я не знаю расписания трюковых полетов, — ответил мужчина, показав в сторону здания, где находилась импровизированная контора.

— Трюковых полетов, — повторила Ева, стараясь не показать удивления.

— Ага.

— А где я могу узнать насчет точного пилотирования?

— Это то же самое, мадам.

— Это что-то вроде… фигурных полетов? Показательных полетов?

— Можно и так сказать… процентов на пятьдесят…

— Спасибо.

Ева пошла в указанном направлении, с тревогой размышляя, что лучше не думать о страшном, пока она не выяснит все наверняка.

Все эти названия того, чем занимается Фредди, были так туманны, что каждое слово могло означать совершенно разные вещи.

Из конторы ее послали в ангар, стоявший в стороне в нескольких сотнях метров. Ева направилась туда. Сухой ветер Санта-Аны вздымал юбку ее элегантного темно-зеленого костюма и срывал с головы мягкую фетровую шляпу. На далеком небе были голубые островки, очищенные ветром, таким же привычным в Калифорнии, как мистраль в южной Франции. Она шла по высохшему и пожелтевшему зимнему калифорнийскому полю, которое остается таким до прихода январских дождей, возвещающих приближение весны. Такая же подтянутая и элегантная в сорок лет, какой она была и в двадцать, с тем же гипнотическим взглядом серых глазах и с теми же удивительными рыжеватыми волосами, Ева ловила восхищенные взгляды занятых своим делом техников, улучавших минутку, чтобы поглазеть на красивую женщину.

Ева заглянула в ангар, темный после яркого солнечного света. Группа людей обступила небольшой самолет, показавшийся ей таким же современным и мощным, как на газетных снимках авиационных соревнований. Подойдя ближе, Ева узнала Алису Фэй. Актриса была в рубашке кремового цвета с таким количеством клапанов и карманов, что казалась одетой в военную форму. Рубашка была заправлена в кремовые обтягивающие брюки. Кремовый замшевый пояс стягивал ее узкую талию, на шею был накинут белый шелковый шарф, а из-под кожаного летного шлема выбивались светлые, такие знакомые локоны. Защитные очки, поднятые на шлем, оставляли полностью открытым ее лицо. Ева увидела знакомые черные брови, большие глаза, опушенные длинными ресницами, ярко накрашенные сочные губы, контрастирующие со светлыми волосами.

Двое мужчин вместе с Алисой склонились над открытой кабиной самолета. Один из них был плотным, среднего возраста. В другом, помоложе, она узнала Спенсера Трейси. Он оказался выше, чем она думала. Подойдя поближе, Ева увидела, что это вовсе не Трейси, а очень похожий на него актер. Мужчины оживленно беседовали о ремнях безопасности, которыми пристегивались пилоты этого самолета. Тот, что помоложе, явно выражал недовольство.

— Мне наплевать, Свид, на то, что это лучшие в мире ремни. Сделай другие. Они должны быть в три раза прочней, или Фредди не полетит, — услышала Ева его сердитый голос.

— Мы потеряем целый день, — запротестовал Свид Кастелли, — а может быть, и два.

— Ты слышал, что тебе сказали? — вмешалась Алиса Фэй. — Тем более что сегодня слишком сильный ветер для полетов. Камера будет прыгать.

— Фредди, — выдохнула Ева.

Алиса Фэй обернулась.

— Мама! Боже, как я рада тебя видеть. Мамочка, как ты? А как папа? Дельфина? Расскажи мне обо всех! Как ты меня разыскала? Поцелуй меня. О, это Свид Кастелли, а это Мак-Теренс Макгир. Ребята, это моя давно пропавшая мама. Держу пари, ты и не думал, Свид, что у меня есть мама. Ой, я тебя всю перемазала помадой, мамочка. Я сотру. Дай мне носовой платок. В этом проклятом костюме ничего не помещается.

Фредди радостно крутилась вокруг Евы, то прижимая ее к себе, то отстраняя, чтобы вглядеться в нее, то снова прижимая. «Девочка явно не голодает», — озадаченно подумала Ева, заметив, что Фредди не только стала выше, но и заметно округлилась, так что ее некогда тоненькая фигурка приобрела пышные, как у кинозвезды, формы. Фредди заметила ее удивление.

— Это все толщинки, мама. Под этим костюмом все та же маленькая девочка.

— А я было клюнула на это, — сказала Ева; у нее перехватило дыхание. — Я приняла тебя за Алису Фэй.

— В этом и вся суть, миссис Лансель, — сказал, сияя, Свид Кастелли. — Видели бы вы ее в роли Конни Беннет! Похожа как две капли воды.

— Свид, давай пригласим маму на чашку кофе, мы ведь все равно уже закончили, правда? — спросила Фредди.

— Мне надо пойти заказать эту «сбрую безопасности», Фредди. И уточнить с Роем дель Рутом кое-какие детали. А вы с Маком идите. Встретимся здесь завтра утром, если мне придется шить самому.

— Свид, ничего не случится, если ты выпьешь чашечку с нами, — настаивала Фредди.

Все четверо вышли из ангара, направляясь к наскоро оборудованному буфету.

— Нет, я лучше пойду. Очень рад был с вами познакомиться, мадам де Лансель. Надеюсь, мы еще увидимся.

Свид отправился на поиски режиссера фильма, перед тем как заняться проблемами ремней безопасности. Кастелли думал о том, сколько съемочных дней пропало из-за Мака, занимавшегося подготовкой полетов Фредди, из-за его категорических требований соблюдать правила безопасности. Но то, что пилотом была Фредди, сэкономило больше времени, чем они потеряли. К тому же, никогда еще выполнение трюков высшего пилотажа в фильмах не вызывало у него меньшего беспокойства, а пилотирование самолета женщиной не было таким убедительным.

Ева, охваченная противоречивыми чувствами, пила кофе и ела датское пирожное. Не только вульгарный грим и светлый парик делали Фредди какой-то чужой. Было в ней что-то… Ева не могла определить что… но что-то новое. Тот же голос, то же нежное внимание, но что-то коренным образом изменилось. Дело вовсе не в том, что Фредди повзрослела, начала зарабатывать и жила самостоятельной жизнью — этих тем обе избегали по молчаливому согласию. Было что-то, чего Ева не могла понять. Что-то еще.

Ева рискнула задать несколько вопросов мистеру Макгиру, надеясь, что его ответы помогут ей хоть отчасти понять состояние дочери. Но она услышала лишь типичные ответы инструктора, учившего ее дочь летать, — взвешенные, осторожные, разумные. Он доступно объяснил ей механику исполнения нескольких фигур, вселяя в нее спокойствие и уверенность. Если бы она познакомилась с ним раньше, то знала бы, что Фредди в надежных руках.

Ева подумала, что надо бы приехать сюда как-нибудь еще, поговорить с Фредди наедине, когда она будет без этого грима, превращающего ее лицо в маску. Но самое главное, Ева убедилась в том, что Фредди в порядке. Может, ей удастся найти способ как-то успокоить и Поля. Но, даже если этого не случится, она сама уже наладила контакт с Фредди.

Ева старалась избегать чрезмерного проявления материнских чувств не только потому, что с момента ухода Фредди прошло уже три месяца, но и из-за присутствия Макгира, человека постороннего. Она не станет обсуждать семейные проблемы, пока они не останутся с Фредди вдвоем. Ева не задавала дочери вопросов о том, где та живет, кто ей готовит, как она справляется со стиркой и что собирается делать, когда закончится работа над фильмом. Она готова была просто сидеть вот так, как сейчас, испытывая смутное беспокойство, и наблюдать, как ее дочь излучает счастье. Фредди занималась любимым делом и, по словам Макгира, делала это блестяще. Возвращаясь домой, Ева подумала, что узнала сегодня больше чем достаточно.

Оставив Окснард, Ева мчалась на машине вдоль побережья, сосредоточенно глядя на дорогу. Она была под впечатлением встречи с дочерью. Ева постаралась не думать о Фредди, чтобы по дороге домой успеть прийти в себя. Ева не считала необходимым говорить Полю о том, где провела весь день. Она напевала старые, почти забытые мелодии и рассеянно думала о тех шансонье, что сделали их популярными. На какое-то время она снова почувствовала себя Мэдди. Она вспомнила Шевалье и один из его первых шлягеров «Я не могу жить без любви». «Je n'peux pas vivre sans amour», пела Мэдди, «J'en rêve la nuit et le jour».

Непрошеные воспоминания почти двадцатипятилетней давности ожили в памяти. Ева вдруг свернула на обочину и остановила машину так резко, что завизжали тормоза. Она неподвижно сидела в своем маленьком элегантном автомобиле. Ее сердце глухо стучало, щеки залил густой румянец, руки дрожали.

Господи, до чего же она глупа! Все так очевидно, как если бы они объявили об этом. Это было так же заметно, как помада на губах Фредди. Эти двое страстно любят друг друга. Любовники! Вне всякого сомнения. Это видно… в каждом взгляде, который они бросали друг на друга каждый раз, когда соприкасались их руки; сквозило в каждом слове. Как могла она не заметить такой явной страсти? Такой… глубокой. Неприкрытой. Несомненной. Неужели грим Фредди ввел ее в заблуждение? А может, она все еще видела в Фредди маленькую девочку? Между тем ее дочь уже отошла от нее далеко, вступила в ту жизнь, куда мать не могла за ней последовать. Поль, бедный Поль, ему никогда не оправиться от этого удара. Для него это конец.