Георгий Брянцев - Тайные тропы

• Название: Тайные тропы
• Автор: Георгий Брянцев
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1953

Художник: С. Бродский

---

«Грозному, — прочел Ожогин. — Ваши действия и планы на будущее считаем правильными. Постарайтесь связаться по радио с Иннокентием. Разведданные передавайте ежедневно. Юру и всех лиц, с ним связанных, держите постоянно в поле зрения. Немедленно сообщите, кто персонально участвовал в затемнении города. Вольный».

— Так вы, значит, «Грозный»?

Изволин отрицательно покачал головой и улыбнулся.

— А кто же это, если не секрет? — осторожно спросил Никита Родионович.

— Секрет, дорогой, и большой секрет! Тебе я могу сказать одно: «Грозный» — член бюро обкома партии, и в городе с ним связаны только четыре человека, руководители самостоятельных групп. Бережем мы «Грозного» как зеницу ока: ведь он возглавляет подпольный райком и всю борьбу. Ни одного шага мы без него не делаем.

— Меня и Андрея он знает?

— А как же! Всех он знает.

— Хорошо, — ответил Никита Родионович, — но, может быть, и мне тогда не следовало говорить о нем?

— Что так? — удивился Денис Макарович.

— Если установлен строжайший порядок конспирации, то зачем его нарушать…

— Значит, можно, коль нарушаю, — произнес Изволин и, вынув из-под кровати поношенные ночные туфли, упрятал радиограмму под стельку одной из них.

Позвав жену, Денис Макарович завернул туфли в газету и попросил отнести их… Куда? Она, видимо, знала сама.

— Принял радиограмму Леонид? — спросил Никита Родионович, когда остался наедине с Изволиным.

— Да. А что?

— Меня интересует, как часто он работает на передаче.

— Леонид проявляет большую осторожность.

— Поймите, Денис Макарович, рано или поздно гитлеровцы запеленгуют работу рации и нагрянут. Нужно перенести рацию в другое место, может быть даже за город, и на некоторое время прекратить передачу и ограничиться только приемом.

Денис Макарович слушал Ожогина и хмурился. Упрятать рацию в другое место — дело несложное, но ведь надо найти укрытие и для Леонида. Это уже труднее. И в то же время нельзя прерывать связь с Большой землей. Правда, имеется вторая, запасная радиостанция, но о ней и о втором радисте не знает никто, кроме «Грозного» и Дениса Макаровича. Сейчас эта рация находится на вынужденной консервации и бездействует из-за отсутствия питания. Питанием, и то с большим трудом, удалось обеспечить одну рацию, на которой работает Леонид.

Прекращать работу по передаче нельзя. Единственный выход — подыскать место и вынести рацию за город.

Пожалуй, лучше всего вынести за город рацию второго радиста, который зарекомендовал себя как сторонник оккупантов и жил легально. Впрочем, все следовало в ближайшие дни тщательно обдумать.

Не высказывая своих соображений Ожогину, Денис Макарович решил перевести разговор на другую тему.

— Как обстоят дела с Родэ? — поинтересовался он.

— Ничего реального, — ответил Ожогин. — Сейчас я еще не представляю себе, в какой мере дочь Тряскина может помочь уничтожению Родэ. Говорить с ней начистоту опасно. Верить тому, что Варвара Карповна ненавидит гестаповца Родэ и боится кары за свою связь с оккупантами, рискованно. Кто может дать гарантию, что Тряскина не ведет провокационную линию по заданию гестапо?

— Эту женщину я вижу насквозь, — сказал Денис Макарович, — и верю, что она раскаивается в своих связях с гестапо. Она не раз говорила об этом мне и Пелагее Стратоновне. Правда, Варвара запугана Родэ. По характеру она труслива, как заяц, а Родэ способен на всякую подлость.

— Но почему она ко мне обратилась за советом? — недоумевал Ожогин.

Изволин объяснил:

— Она боится обратиться к первому встречному — раз. Знает со слов горбуна, что Ожогин, как и она, связан с гитлеровцами и, возможно, также в этом раскаивается, — два. Наконец, она видит, что Ожогин дружен с Изволиным, а ему она уже поведала о своем настроении — три. Нельзя также не учитывать, что женщина питает личные симпатии к Ожогину.

В рассуждениях Дениса Макаровича Никита Родионович чувствовал известную логику.

— А Родэ надо убрать, и как можно скорее, — продолжал Денис Макарович. — Он много принес горя нашим людям и продолжает творить гнусные злодеяния. Знаете, что я думаю? — Изволин поставил стул рядом со стулом Ожогина и обнял его за плечи. — Поговорите с Варварой Карповной начистоту. Разговор будет без свидетелей. Допустим, что она имеет задание вас проверить… Ведь вы тоже можете в случае нужды оправдаться тем, что хотели проверить ее. А?

Изволин был прав. Никита Родионович согласился с его доводами. Имея на счету «разоблачение» горбуна, Ожогин, в случае провала, мог объяснить Юргенсу, чем были вызваны его действия.

Он пообещал Денису Макаровичу переговорить с Тряскиной по душам, рассказал о полученном только что письме и распрощался.

Удобный случай поговорить с Тряскиной представился Ожогину значительно раньше, чем он мог предполагать. Выйдя из дому, он столкнулся лицом к лицу с Варварой Карповной, которая сидела на крыльце.

— Здравствуйте, Никита Родионович, — подавая руку, произнесла Тряскина.

Ожогин пожал ей руку.

— А я вас поджидала. Видела в окно, когда вы прошли к Изволину.

Помолчали. Потом Варвара Карповна спросила:

— Вы обещали дать мне совет… помните?

— Помню. Но мне еще не ясно, что вас тревожит.

Тряскина заговорила взволнованно, путано, перескакивая с одной мысли на другую. Из всего сказанного ею Ожогин уловил, что она действительно боится заслуженного возмездия и стремится искупить свою вину, но искупить так, чтобы избежать расправы со стороны гитлеровцев. Кроме того, она считала, что и Ожогину надо подумать о своей судьбе: ему тоже не сладко будет, когда уйдут оккупанты. Короче говоря, Варвара Карповна искала прочного союзника.

— Я разделяю ваши настроения, — заметил Ожогин.

— Спасибо, но этого еще недостаточно, — вздохнула Варвара Карповна.

— Понимаю, — согласился Никита Родионович. — Давайте сообща думать, что предпринять. Вы как-то говорили о Родэ, что…

— Будь он проклят! — гневно прервала его Тряскина. — Я не могу вспомнить о нем без содрогания…

— Но вы же его переводчица?

— В этом-то вся беда. Он и со мной поступит так, как поступает с арестованными. Я готова удушить его собственными руками!

По тону, каким это было сказано, можно было поверить в то, что Варвара Карповна всеми силами души ненавидит гестаповца.

— Родэ бывает где-либо, кроме гестапо? — поинтересовался Никита Родионович.

— Да. В городе есть несколько квартир, которые посещает Родэ. А беседы ведутся через меня, как через переводчика, так как Родэ не владеет русским языком.

— Он, конечно, пользуется машиной?

— Пешком Родэ в городе никогда не показывается. Его и меня подвозят на машине за полквартала до нужной квартиры, и лишь каких-нибудь сотню метров он идет пешком. Машина обычно уезжает и возвращается лишь к назначенному Родэ часу.

— Вас заранее извещают, на какую квартиру придется ехать? — спросил он Тряскину.

— Иногда.

— Давайте условимся: как только вам станет известно, по какому адресу вы поедете, предупредите меня хотя бы за три-четыре часа…

— И тогда?

— Тогда буду действовать я.

— Хорошо, — не совсем уверенно ответила Варвара Карповна.

Вечером, по дороге к Кибицу, Грязнов рассказал Никите Родионовичу о свидании с Юргенсом. Грязнов предварительно связался с ним по телефону и доложил, что получено важное письмо, которое надо немедленно показать ему, Юргенсу.

Юргенс при свидании вел себя так, будто и в самом деле видел письмо впервые. Начал расспрашивать, кто его принес и в какое время, каков был посланец и что сказал, передавая письмо.

Когда Грязнов предложил сходить на свидание с подпольщиком, Юргенс покачал головой и ответил: «Не стоит. Этим займутся мои люди. Мы, видимо, имеем дело с важной птицей».

В заключение Юргенс поблагодарил Грязнова и передал привет Никите Родионовичу.

15

В полдень Игорек постучал, как обычно, в окно и вручил Грязнову заклеенный конверт без надписи.

Грязнов вернулся в дом, вскрыл конверт, прочел несколько строк и ничего не понял.

Это была коротенькая записка. Почерк неровный, буквы пляшущие:

«Ночью будем в Рыбацком переулке, номер шесть. Если хотите знать подробности, заходите; буду дома с пяти до восьми. В.».

Грязнов передал записку Ожогину. Никита Родионович прочел, вложил записку в конверт и спрятал в карман.

— Понимаешь, в чем дело? — спросил Ожогин Андрея.

— Пока нет.

— Это от Варвары Карповны. Я пойду к ней, а ты, Андрюша, иди к Игнату Нестеровичу. Пусть он проверит, что за дом на Рыбацком под номером шесть и как к нему можно незаметно подойти ночью.