Айра Уайз - Объяснение в любви

• Название: Объяснение в любви
• Автор: Айра Уайз
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-7024-1363-6

Клайв Риджмонт не мыслит себе жизни без возлюбленной, ведь красота Анхелы Веласко способна свести с ума и святого. Притом она безоглядно любит своего избранника, беззаветно ему предана… Но вправе ли наследник богатой и знатной семьи жениться на женщине без роду, без племени, с запятнанной репутацией, с прошлым натурщицы? Не она ли позировала знаменитому живописцу во всей своей роскошной наготе! И только ли позировала?..

---

— А вам известно, что это квартал публичных домов? — проворчал Клайв.

— Теперь известно, — невозмутимо отозвался художник.

Ренан уже догадался, в чем заключается тайная сторона жизни Анхелы, и все-таки изрядно нервничал: а что, если он ошибается?

Мужчины достигли верхнего этажа. Не говоря ни слова, Ренан отпер последнюю из дверей и на сей раз вошел первым, выиграв тем самым несколько секунд на то, чтобы осмотреться по сторонам. И облегченно пробормотать:

— Слава Богу.

Но Клайв отнюдь не разделял его радости. Как давно я знаю мою возлюбленную? — спрашивал себя Риджмонт, в свою очередь обводя взглядом то, что иначе как художественной мастерской и быть не могло. Сквозь огромные окна струился солнечный свет, в воздухе танцевали пылинки. Пахло старым деревом, масляными красками, скипидаром. И повсюду, куда ни посмотри, стояли картины. Одни — еще влажные, другие — оправленные в рамы, третьи — ожидающие своего часа. Красоты готического квартала: собор святой Евлалии, покровительницы Барселоны, капелла святой Лусии, узкие средневековые улочки. Величественный Королевский дворец. Собор Святого Семейства — непревзойденный шедевр архитектора Гауди. JIa Рамбла — главная пешеходная улица города с ее «живыми» статуями, птицами и цветами. Причудливые пейзажи парка Гуэль.

У окна примостилась складная табуретка, на ней — стопка набросков. На мольберте — незаконченный эскиз: вид на Барселону с террасы, что являлась частью апартаментов Клайва.

Клайв понятия не имел, что Анхела занимается живописью. Не говоря уже о том, что способна создавать такие шедевры!

— Да вы только гляньте, — пробормотал Ренан, просматривая листы, в беспорядке сваленные под окном.

Наброски людей, спешащих по своим делам. Как удачно схвачены выражения лиц и позы; несколько уверенных, стремительных штрихов и мгновение остановлено! У Клайва стеснилось в груди: он вдруг представил, как Анхела, устроившись на скамеечке или на каменной приступке, самозабвенно водит карандашом по бумаге. В то время как сам он ворочает миллионами, не выходя из своего офиса и полагая, что возлюбленная проводит день так, как полагается подругам богатых бизнесменов. То есть слоняется из комнаты в комнату, красится, наряжается…

Нет, не так. Как ни грустно это признавать, он никогда всерьез не задумывался, чем занимается Анхела в его отсутствие.

Ренан извлек из кипы очередной набросок и одобрительно хмыкнул. Клайв оглянулся — с листа на него смотрело его собственное лицо! У Риджмонта даже дыхание перехватило: настолько удачно передала настроение художница. Ни дать ни взять акула, нацелившаяся на добычу!

Невесело улыбаясь, Клайв отложил набросок и взялся за следующий. Снова он. И опять. И опять. И всякий раз выражение лица — выражение досады, задумчивости, злости, тоски — передано очень точно.

Тут внимание его привлекла небольшая не законченная картина, стоящая у стены. Крис и Эстрелья, отбывающие в свадебное путешествие. Видимо, эскиз Анхеле чем-то не понравился и был заброшен. Однако размер его в точности соответствовал той завернутой в бумагу картине, что Анхела вручила молодым супругам в день годовщины их свадьбы. Значит, второй вариант оказался удачнее?

И все-таки Анхеле не пришло в голову показать картину Клайву и узнать его мнение. Выходит, в том, что касается ее здешних занятий, мнение Клайва Риджмонта Анхелу абсолютно не интересовало. И эта мысль причиняла неизъяснимую боль.

— Ну почему бы не сказать мне? — прошептал он убито.

Ренан Бенавенте молча поднял глаза, и Клайв прочел в них ответ — и приговор собственному эгоизму. Анхела боялась его насмешек, ведь рядом с возлюбленным она никогда не чувствовала себя спокойно и уверенно…

— Да что я, людоед, что ли? — прорычал он.

Как тяжко осознавать, что и в эту область своей жизни Анхела его не впустила!

* * *

В последнюю минуту она передумала. Анхела не смогла бы объяснить почему; видно, некий инстинкт подсказал ей, что, раз уж она осталась в Барселоне, незачем Ренану хозяйничать в ее студии. Так что она назвала водителю другой адрес, напрочь забыв, что ключей от мастерской у нее уже нет.

Вспомнила она об этом уже на ступеньках дома. По счастью, в дверях она столкнулась с одним из обитателей дома. Тот, узнав Анхелу, улыбнулся и отступил в сторону, пропуская даму.

— А у вас гости, — приветливо сообщил он.

Ренан. Ну конечно!

— Gracias, — поблагодарила она и побежала наверх, размахивая чемоданом.

Почти не запыхавшись, Анхела птицей взлетела на последний этаж. Дверь была приоткрыта. Молодая женщина шагнула через порог, поставила чемодан в угол, и в это самое мгновение раздался хриплый голос Клайва:

— Она что, думала, я рассмеюсь ей в лицо?

Дыхание ее сбилось с ритма, во рту пересохло, глаза затуманились. Клайв здесь, с Ренаном! Анхела чувствовала себя беспомощной марионеткой в руках судьбы.

— И что — рассмеешься? — еле слышно прошептала она.

Клайв стремительно повернулся к двери. В его светлых, чуть вьющихся волосах запутались солнечные лучи. Графитово-серый костюм эффектно дополняли светло-серая рубашка и черный галстук. Зеленые глаза потемнели до грозовой черноты: в них отражались гнев, и страсть, и оскорбленная гордость.

При виде него — такого непередаваемо прекрасного и желанного — Анхеле отчаянно захотелось разрыдаться от счастья. Захотелось броситься к нему, обнять за шею и прильнуть к любимому так крепко, чтобы он вовеки не сумел от нее избавиться!

Но вместо этого молодая женщина лишь вызывающе вздернула подбородок. А что еще ей оставалось? Она так боялась услышать ответ на свой вопрос… в конце концов гордость есть и у нее!

— Ты же должна быть в самолете, — произнес Клайв недоуменно.

Анхела готовилась услышать все, что угодно, но только не это.

— Я не смогла улететь.

— Я не смеюсь, — с запозданием ответил Клайв на ее вопрос.

— То, что ты здесь видишь, для меня очень важно, — твердо сказала она.

— Я понял, — кивнул Клайв. — Так почему ты не улетела?

Ее черные ресницы дрогнули. Ощущение было такое, словно вокруг сгущается туман. Молодая женщина нервно облизнула губы, в немой мольбе заломила пальцы.

— Ты же не хотел, чтобы я уезжала, — пролепетала она. — Ты мне доверился, а я тебе — нет… — Голос ее на секунду прервался, затем Анхела поспешно сказала, словно ей не терпелось сменить тему: — Этот вот набросок никуда не годится.

Клайв опустил взгляд, забыв, что держит что-то в руках.

— По-твоему, я похож на хищника? — усмехнулся он.

— Иногда бываешь.

— Может, ты войдешь или снова попытаешься сбежать?

Анхела все еще стояла на пороге рядом со злосчастным чемоданом. Молодая женщина нагнулась было к нему… Но Клайв оказался проворнее: одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние, отпихнул чемодан в сторону и решительно завладел ее рукой. Не успела Анхела и слова вымолвить, как Риджмонт втянул ее в комнату, решительно захлопнув дверь у нее за спиной.

Только теперь Анхела заметила Ренана. Вальяжно прислонившись к стене и скрестив руки на груди, художник заинтересованно наблюдал за нею.

— Привет, — неуверенно поздоровалась молодая женщина.

— И тебе того же, — краем губ усмехнулся Ренан. — А теперь не соизволишь ли объяснить, что здесь происходит?..

— Ей ничего не нужно объяснять, — со сдержанным гневом оборвал его Клайв, крепче стискивая пальцы — на случай, если Анхела задумает вырваться и убежать. Но нет, она вцепилась в рукав его пиджака и выпускать добычу отнюдь не собиралась.

— И все-таки объясниться ей придется… если, конечно, вы не хотите от меня избавиться, — саркастически отозвался художник.

Клайв поморщился, но промолчал. В конце концов Ренан Бенавенте обладает определенными правами.

Анхела дрожала всем телом, мысли ее путались. Несколько раз вдохнув и выдохнув, она кое-как справилась с немотой и пролепетала:

— Т-ты же знаешь, я пишу. Ты меня научил…

— Нет уж, ты сама научилась, — сухо уточнил художник. — Таких назойливых девчонок еще поискать: вечно ставила свой мольберт рядом с моим и копировала каждый мазок!

— Хорошо, научилась сама, но у тебя же! — не сдавалась Анхела.

— Только не этой конфетно-сахарной мазне, — язвительно возразил Ренан. — Этакой ерундой на улицах торгуют.

— Это искусство! — немедленно вступился за любимую Клайв.

Как мило с его стороны… да ведь только Ренан, как ни крути, прав.

— Не на улицах, а в магазинчиках, — невозмутимо поправила Анхела. — Эти картины я сдаю в магазины сувениров, что на Jla Рамбле. У туристов такие виды нарасхват, что обеспечивает мне небольшой, но постоянный доход…

— Так вот почему к моим деньгам ты почти не притрагивалась, — огорченно произнес Клайв.