Стивен Джонс - Запах страха. Коллекция ужаса

• Название: Запах страха. Коллекция ужаса
• Автор: Стивен Джонс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Триллер
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9910-2542-3

Когда вы откроете эту книгу, казненный палач вернется, чтобы закончить начатое… Смотрительница заброшенного маяка окажет вам прием, который вы не сможете забыть… И даже если вам удастся вернуться из этого города — вы никогда не станете прежним… Ведь от собственного страха никуда не спрятаться.

Более 20 авторов — от всемирно известного Дэвида Моррелла, создателя легендарного Рэмбо, и Марка Морриса, автора романов о Хеллбое и Докторе Кто, до Ричарда Кристиана Мэтесона, одного из самых успешных сценаристов Голливуда, и непревзойденного Кристофера Фаулера, которого по праву называют одним из отцов интеллектуального триллера.

Более 20 произведений — от фэнтези до настоящего хоррора!

Более 20 ваших самых страшных кошмаров, скрывающихся в заброшенных домах, темных аллеях и поздних телефонных звонках…

---

Любой мало-мальски умный человек давно попытался бы заплатить и убраться отсюда на одном из военно-транспортных «Геркулесов». Как фотожурналист и неотъемлемая часть империалистической пропагандистской машины я должен был бы первым стоять в очереди к аэропорту Таншоннят. Как только коммунисты доберутся сюда, они нацепят мою голову на шпиль президентского дворца быстрее, чем успеешь и глазом моргнуть.

Но в некотором смысле я ничем не отличаюсь от той несчастной женщины, покончившей с собой. Бывает, что все завязано не только на жизни и смерти. Иногда в это уравнение включаются вещи похуже. Я должен найти старика с разбитым сердцем, прежде чем прошлое настигнет меня. Прежде чем я обрушусь с края существования и не сохраню в памяти даже своего имени.

Первый раз Ван Димена я увидел в дальнем конце шатра, где на него падал беспокойный свет шипящей лампы и тени тропических бабочек. Помню, какой душной была ночь, как рубашка липла к спине, помню тошнотворный вкус страха, который постоянно чувствовался во рту. Тогда с этим приходилось жить, и для меня эти вещи до сих пор не менее реальны, чем все, что я знаю.

Было 7 января 1967 года, вечер перед началом операции «Сидар-Фолс». Никто из рядовых солдат не знал, что будет участвовать в нокаутирующем ударе по оплоту вьетконговцев, который был задуман для того, чтобы одним махом остановить коммунистов и стать трамплином к победе американцев. По крайней мере, такой был план.

О планах командования нашей группе почти ничего не было известно. Да никто о них и не задумывался. Мы видели себя этакими искателями приключений прошлого, получали дозу адреналина в любом месте, где было опасно. Если ветер приносил с собой запах напалма или «агента оранж»,[32] этого было достаточно, чтобы мы схватили камеры. Нас было четверо, всем еще нет и тридцати, достаточно молодые, чтобы не понимать разницы между храбростью и глупостью. Чет был родом из какого-то пыльного городка в Аризоне. Ленивая речь, любовь к травке и небольшой заказец от «Лайф». Ален бросил снимать беспорядки на улицах Парижа ради того, что он считал «жизнью на краю» во Вьетнаме.

Потом были мы с Джастином, друзья детства, из одного дортуара второразрядной частной школы, о которой никто слыхом не слыхивал. Оба — дети слишком богатых родителей, оба лишены необходимости зарабатывать на кусок хлеба. Британцы за границей, наделенные имперской заносчивостью, которую ни один из нас не осознавал. Джастин был дерзок и без стеснения пользовался своими аристократическими связями, которые, казалось, находились повсюду, как бы далеко от дома он ни уезжал. Я был потише и поспокойнее. Ослепленные своей молодостью, своим происхождением и работой, мы полагали, что ничто не может с нами случиться.

В ту ночь мы покурили травки, выпили немного бурбона, поговорили о том, куда подадимся, когда эта заваруха закончится. На Ближний Восток, возможно. Там всегда что-то происходит. Или в Африку. Этот паровой котел готов в любую минуту взорваться.

Гул приближающегося вертолета, летящего низко над самыми деревьями, отвлек нас от спора. Мы стеклянными глазами наблюдали за тем, как он приземлился в лагере и как вокруг него тут же поднялась волна активности: группа солдат, чистых, не потных, не измазанных грязью джунглей, собралась вокруг группы поменьше, прямо посреди которой в ослепительном свете фар вертолета сверкала копна седых волос. Потом все разом пригнулись и под вращающимися лопастями винта побежали в лагерь.

— Что-то происходит, — сказал Ален.

— Что скажешь, Уилл? — спросил меня Джастин. — Мы не слишком накурились, чтобы сползать туда, узнать, не сам ли президент решил нанести нам тайный визит?

— Ползи сам. Я тебе не лакей. — Я, конечно, не мог сдержаться, чтобы не вставить что-то поперек, но мы оба знали, что это буду я. Я был гораздо любопытнее остальных, и все этим постоянно пользовались.

— Президент, — задумчиво произнес Чет. — Да, это была бы неплохая фотография. Хотя, может… Может, это Энн-Маргарет… — Он мечтательно замолчал.

— Так что, будем это делать или нет? — сказал я, пока они не отвлеклись окончательно.

Чертыхаясь, они заняли сидячее положение. Ален подпер плечом Чета. Я отобрал у Джастина косячок, который он начал скручивать, и проверил фотоаппарат. Через видоискатель они выглядели как кучка идиотов на вылазке. Я поставил фотоаппарат на таймер и подсел к ним. Мир исчез в последовавшей ослепительной вспышке.

Через несколько минут я вышел из-под тента, прошел мимо вонючих отхожих мест, обогнул палатку, в которой «Лав» пели про «Семь и семь»,[33] и наконец оказался у наблюдательного поста, где офицеры возились с картами, пили пиво, вспоминали о своей жизни до того, как попали во Вьетнам и из людей превратились в других существ.

Отряд охраны в безупречно чистых формах куда-то пропал, и сквозь полы шатра я увидел трех офицеров, двух человек в штатском (из военной разведки, догадался я) и копну седых волос. Красовалась она на голове мужчины с лицом статуи с острова Пасхи: непроницаемым, загадочным, отчужденным. Ему, вероятно, было за семьдесят, но он не выглядел хилым. В нем чувствовалась значимость, некий вес, из-за которого все вокруг казались всего лишь его спутниками. На носу его сидели маленькие проволочные очки, в которых отражался вспышками свет, пока он рассматривал разложенную на самодельном столе карту.

— Где конкретно? — Голос его звучал по-европейски четко, что было необычно слышать после привычной расслабленной и многословной речи.

Один из разведчиков наклонился и постучал по карте.

— По данным разведки — здесь. Что бы там ни произошло, они напуганы.

— И вы уверены, что мое присутствие оправдано? — Седовласый не отрывал взгляда от карты.

— Совершенно уверен, профессор Ван Димен. Если донесения, которые мы получаем, хотя бы отчасти верны, вы, наверное, единственный, кто может помочь, — ответил разведчик.

— После того как вы консультировали государственный департамент по тому сан-францисскому делу, Пентагон говорит, что лучше вас специалиста не найти, — сказал генерал, которого я никогда раньше не видел.

— Вы же знаете, насколько серьезная сложилась ситуация, — продолжил разведчик. — Если все развалится здесь, весь мир будет следующим. Мы обязаны проявить инициативу и сделать все, что в наших силах. Оправданы любые меры.

Ван Димен медленно кивнул. Наконец он поднял взгляд на обращенные к нему лица.

— Значит, завтра?

— Операция «Сидар-Фолс» начинается завтра в восемь ноль ноль утра, — сообщил генерал. — Вторая бригада Первого пехотного дивизиона войдет в Бен-Сук. Это отвлечет вьетконговцев, мы сможем переправить вас на вертолете вдоль реки Сайгон в центр треугольника вместе с Двести сорок вторым химическим отрядом. Это единственная возможность, прежде чем Сто семьдесят третий воздушно-десантный выдвинется из Бен-Кат.

Как и остальные, я не мог скрыть волнения.

— Кто это? — Джастин быстро стряхнул с себя наркотический туман, как человек, не привыкший упускать шанс.

— Профессор. Похоже, то ли из Голландии, то ли из Бельгии.

— Значит, это не Энн-Маргарет, — с тоской в голосе произнес Чет.

— Что там, Уилл? — Глаза Джастина наполнились тем голодным блеском, который появлялся в них всякий раз, когда он чувствовал возможность сделать хорошие фотографии, заняться хорошим сексом или принять наркотики любого вида.

— На завтра что-то серьезное намечается, — зашептал я, присев тихонько между ними. — Они хотят прорваться в Железный треугольник. Операция «Сидар-Фолс». Но это не самое интересное.

И я пересказал им то немногое, что сумел услышать, но этого было достаточно, чтобы разбудить их интерес. Не зная, что нас ждет, мы дрожали от предвкушения.

В те дни мы не представляли, что Сайгон падет. Как и многое другое из того, что последовало за этим. Меня так и подмывает достать фотографию, сделанную в тот вечер, но я сдерживаю себя, знаю, что это просто нервная привычка, проникнутая отчаянным детским желанием принимать желаемое за действительное. У меня ушли недели на то, чтобы дойти до этой точки, идя по следу двухгодичной давности, который к тому же сам старик пытался скрыть.

Он не хотел, чтобы его нашли. Может быть, из-за чувства вины.

Снаружи комната кажется совершенно непримечательной. На стене табличка «Блэкуолл Импорт-экспорт». Фасаддля секретной службы и ее агентов. Я никогда не интересовался грязными играми «взрослых». Моей жизни они никак не касались. Но теперь я всем сердцем ненавижу то, на что способны некоторые люди. И все же я до сих пор не могу понять, чего хочу на самом деле: спасти себя или просто отомстить. Первое впечатление от того, что я увидел внутри комнаты, — потрясение. Повсюду религиозные символы: звезды Давида, Будда, храм, Библия, Коран. Но Ван Димена не видно. Я не позволяю себе огорчаться. После всего, через что прошел.