Неизв. - Оглавление

• Название: Оглавление
• Автор: Неизв.
• Жанр: Прочая старинная литература

---

Мотором того империализма была матерь либерализма - Великобритания. Вот и теперь пришло время заново рождения такого же либерального либерализма.

Империализм - не для России. Империализм - всегда либеральный империализм.

… Вот такой через полторы тысячи лет тот Рим - вечная империя.

У нас - другой - Третий и христианский Рим.

Не случайно лучшие мыслители и политики России не повторяли зады западных геополитических разработок, а выдвигали теории и стратегии наращивания могущества законно российского пространства.

В первую очередь здесь необходимо отметить работу нашего выдающегося политического географаxxxvii[xxxvii] В.П.Семенова-Тян-Шанского “О могущественном территориальном владении применительно к России. Очерк политической географии” (1915 год)xxxviii[xxxviii]. В противовес геополитикам, строящим свои рассуждения с позиции Атлантических стран (прежде всего, Великобритании) на идее противостояния Суши и Моряxxxix[xxxix], он выдвинул с позиции России политико-географическую идею соединения “Моря и Моря”, связи и интеграции континентов географическим “телом” России, то, что сегодня активно обсуждается в виде идей России как инфраструктурного плацдарма трансконтинентальной коммуникации и Русского транзита (см. соответствующую программу “Партии России” на сайте http://www.p-rossii.ru/prtrance.phtml ) или “Евразийского наземного моста” (программы, выдвигаемые сообществом выдающегося мыслителя и политика современности Линдона Ларуша - http://www.schillerinstitute.org/economy/maps/maps.html , http://www.larouchepub.com/russian/nbw/index.html ).

Ключевыми в этом оригинальном антиимперском российском направлении мысли и действия являются работы наших военных политических географов: подполковника П. Языкова, профессора учреждённой в 1835 году Академии Генштаба, основателя военной географии как начала политической географии России, автора книги “Опыт теории военной географии” (1837), руководителя первой кафедры военной географии, графа и фельдмаршала Д.А. Милютина, который в 1845 году сменил П. Языкова на посту профессора кафедры военной географии Академии Генштаба - выдающегося реформатора российской армии, бывшего в течение 20 лет министром обороны, основателя “военной статистики” и в целом базового метода российской политическо-военной географииxl[xl] - полной, оригинальной и действенной альтернативы модных ныне геополитики и геоэкономикиxli[xli], отставного генерала Р.А. Фадеева, который в работе “Мнение о Восточном вопросе” выдвинул гипотезу единого центра концептуального управления миром, - одного из организаторов панславянского движения, главного военного советника в египетской и черногорской армиях в период их борьбы с Турцией, командующего сербской армией в 1876 г., генерал-майора Н.М. Пржевальскогоxlii[xlii], генерал-майора М.В. Певцоваxliii[xliii], вице-адмирала С.О. Макароваxliv[xliv], Е.Н. Квашнина-Самаринаxlv[xlv], генерал-лейтенанта (до 1918 г.) А.Е. Снесареваxlvi[xlvi], В.Я. Новицкогоxlvii[xlvii], советского адмирала С.Г. Горшковаxlviii[xlviii], полковника Генштаба СССР и РФ С.В. Анчуковаxlix[xlix], полковника Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба СССР А. Девятоваl[l].

Чудесными, музыкальными являются небольшие обзоры и эссе по разработке “высшей стратегии” России начала 20-го века генерал-майора Алексея Ефимовича Едрихина (Вандама), скончавшегося в 1933 годуli[li].

Сюда также следует отнести работы в традиции военно-политической географии (но с привлечением ещё и философско-филологической российских традиций) сугубо гражданского человека, учёного-филолога В.Л. Цымбурскогоlii[lii].

Во всех этих блестящих работах выдающихся российских государственников не найти ни имперскости, ни геополитики. География для них - это чисто практическая наука и искусство побеждать, защищая свою родную Землю как мировую державу, как Третий Рим.

Скорее уж следует назвать их преемственную духовную работу небополитикой (удачное слово Андрея Девятова).

Единственная геополитика, которая нужна России - внутренняя геополитикаliii[liii], связанная с заселением и освовоением своей собственной территории.

Именно в русле реализации антиимперской внутренней геополитики “историческая личность России”, этого, по Ф.И. Тютчеву “мира Византийско-русского, проявится в наивысшей степени.

На зависть не уверенным в себе империалистам всех времён и народов.

Приложение 1

Уточнение понятий и позиции С.Я. Лурье

В этом приложении я хотел бы процитировать глубокие и меткие формулировки С.Я. Лурье, а затем дать краткие уточняющие комментарии.

“На протяжении столетий в каждом храме России за великим повечерием пели и поют до сиих пор: “С нами Бог, разумейте, языки, и покоряйтеся, яко с нами Бог”. А помните, что Лермонтов писал:

“… Такой-то царь, в такой-то год

Вручал России свой народ.

И Божья благодать сошла

На Грузию, она цвела,

Не опасаяся врагов,

Под сенью дружеских штыков”.

Вдумаемся в эти строчки: ничего себе самомнение! А стоит за ним именно ощущение, что сделано правильно. Правильно, потому что “с нами Бог”. Правильно, потому что присоединяем мы к себе народы, или даже силой оружия покоряем - для их Блага - с нами Бог. А если они с нами, то и с ними Бог. Если Британия потому и была Британией, что ее солдаты шли умирать выполняя любой, пусть несправедливый приказ Страны, поскольку Бог на стороне Британии и даже сам - англичанин, то Россия потому и Россия, что она всегда права. Россия сама всегда на стороне Бога. Если она не права, то это уже, как бы, и не Россия.

В словах Лермонтова очень остро это ощущение имперскости. Не империализма, а имперскости. Если брать рубеж 18 и 19 веков, то никакой особой выгоды обладание Закавказьем нам не сулило. Крови же, если брать в расчет и длительные кавказские войны, которые велись, чтобы удержать в своих руках Закавказье, пролито было предостаточно” (“Империя как судьба” - http://svlourie.narod.ru/imperium/fate.htm ).

Комментарий: Дело не в разведении абсолютно родственных слов империализма и имперскости, а в различении понятий империи - царства - державы - самодержавия и миродержавности в целях определения смысла, содержания и формы тысячелетней российской государственности.

Добровольность вхождения и желание получить статус русского - вот смысл!

“Что представляла собой Российская империя в ее идеальном образе?

Она должна была заменить собой империю Византийскую, стать Третьим и Последним Римом, единственным земным царством Православия. Православие и было той идеей, которую должно было нести с собой русское государство, и включение в него новых и новых земель означало расширение пределов православного мира и увеличение численности православного народа. Таким образом, парадигмы религиозные и государственные сливались: государственная мощь империи связывалась с могуществом православия, а последнее в данном случае выражалось -.. посредством державного могущества - происходила сакрализация государства. Русское переставало быть этнической характеристикой и становилось государственной: все, что служит процветанию православной государственности, является русским. Не русские - православный народ, а весь православный народ - русский, по имени православного государства. Эта мифологема проявлялась не столько через эксплицитное идеологизирование, сколько имплицитно, через действия, поступки, реакции людей, строивших Российскую империю” (“Российская империя как этнокультурный феномен” - http://svlourie.narod.ru/imperium/russempire.htm )

Комментарий: Вот абсолютно точные и высокие слова, но опять тут явно лучше было бы заменить неточное “Российская империя” на “православная государственность”

i[i] Сами основатели независимых Североамериканских штатов никогда не скрывали и не скрывают факта принятия в качестве образца и основы североамериканской государственности “римской идеи” дохристианского языческого рима. “Римская идея” легла и в основание Конституции США, что прекрасно видно в 85-ти статьях в защиту только что принятой Конституции, которые публиковались осенью 1787 - весной 1788 гг и были весной изданы в виде двухтомного сборника “Федералист: сборник статей в поддержку новой конституции, одобренной федеральным конвентом 17 сентября 1787” - см. “Федералист: Политические эссе Александра Гамильтона, Джеймса Мэдисона и Джона Джоя”, - М., 1993).

ii[ii] Вот прекрасный образец - панегирик имперскости известного историка В.В. Махнача: “Imperium” - это вообще высшая власть в Риме еще республиканского периода. Кстати сказать, это являлось только почетным титулом главы государства. Как лицо уважаемое, он был императором, но императором не работал. По должности он был принцепсом, “первенствующим”, подразумевалось первоначально - первенствующим в сенате. И пусть византийский титул мало о чем говорит, ибо василевс - это просто царь. Но вот персидский монарх столетиями назывался “шаханшах” - царь царей, именно в том смысле, что есть и просто цари (например, царь армянский, царь лидийский или даже среди чисто персидского населения - царь саксаганский). Это не единственный пример: импеpатоp Эфиопии тоже носил титул цаpя цаpей - “ныгусе негест” (негус негусов). Уже во вpемена ахеменидского Иpана (Эpаншахpа), а пpи Pимской импеpии окончательно в сознании наpодов складывается идея унивеpсальности импеpии. Не то чтобы импеpия могла поглотить весь обитаемый миp: на это пpетендовал только Александp Македонский, а у него-то импеpия как pаз не удалась. Но веками импеpатоp мыслился единственным пеpвенствующим сpеди вполне сувеpенных пpавителей и pеспублик. На него возлагали миссию поддеpжания политического pавновесия, элементаpной поpядочности в междунаpодных отношениях. Эта мысль дожила до нашей эпохи. В 1894 г. в одном из фpанцузских некpологов на смеpть импеpатоpа Александpа III писалось: “…Евpопа почувствовала, что она теpяет аpбитpа, котоpый всегда pуководился идеей спpаведливости”. Дpугой фpанцуз тогда же отмечал, что в цаpствование Александpа III в Евpопе нельзя было воевать без согласия pусского цаpя, а он этого согласия не давал…” (В.В. Махнач. Империи в мировой истории. - в книге “Иное. Хрестоматия нового российского самосознания”, 1995 -