Ник Перумов - Сборник "Похитители душ"

• Название: Сборник "Похитители душ"
• Автор: Ник Перумов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-32279-4

Иллюстрация на обложке Лео Хао. Действие трилогии "Похитители душ" разворачивается сразу в нескольких мирах. Врач Игорь Поплавский создает аппарат, способный на время освобождать ментально-психологическую субстанцию человека, иначе говоря, душу от тела, и отправлять ее в путешествие по реальностям, рожденным сознанием. Для многих пациентов Поплавского цена за такое освобождение - жизнь. Начинается следствие, которое приводит к самым неожиданным результатам. Замешанными в трагические события оказываются враждебные Земле космические силы, желающие лишить человечество бессмертия... Содержание: Посредник (роман) Один на один (роман) Операция «Антиирод» (роман)

---

Мишина судьба топталась на распутье. Или – висела на волоске. Чего хочешь – выбирай. Если Татьяна верит ему, значит, все в порядке, он моментально объяснится. Если нет – один разрешающий жест, и эти трое продолжат свой воспитательный процесс.

Да уж… Конечно, не в одном десятке драк успел поучаствовать за свою жизнь Миша Шестаков. И не раз эта самая бестолковая его жизнь висела на том самом пресловутом волоске. Но, пожалуй, никогда еще ему не было так стыдно. Стоять с разбитым носом, словно нашкодивший пацан, перед строгой воспитательницей, которая слушает какого-то вонючего ябеду… За эти несколько позорных минут Шестаков успел послать самые страшные проклятия всем выборгским, а также любым прочим крысоловам и помянуть самыми недобрыми словами тех любопытных варвар, которым уже не один век прищемляют носы, а им все неймется…

Носатая тем временем свои выводы, похоже, сделала. Совершенно королевским мановением руки Носатая отпустила воспитателей-костоломов и спокойно предложила Шестакову:

– Поехали в «контору». Тебе умыться надо.

Бесколенный верзила уходил, прихрамывая, и все время оглядывался.

– Иди, иди, – прикрикнула на него Носатая, – и в следующий раз советуйся с начальством!

– Инициативные ребята, – пробурчал себе под нос Шестаков, разыскивая в траве папку с документами.

Мухина в «конторе» не было, да оно и к лучшему. Миша сноровисто замочил куртку в холодной воде, покопавшись в хозяйской аптечке, нашел даже перекись и занялся своим лицом. Жаль, жаль, но нос скорее всего сломан. Ухо пылало. Разбитые губы придавали лицу детски-обиженное выражение.

Петухова спокойно наблюдала за медицинскими упражнениями Миши, курила, но помощи не предлагала. Железная женщина – ни грамма милосердия.

– Хоро-ош, – протянула она, когда Шестаков наконец появился на кухне. Не ясно только – к чему относилась одобрительная интонация. К творчеству костоломов или результату Мишиного умывания.

Петухова курила, грацизно разместившись на краешке кухонного стола. Прищурив глаз от дыма, она спросила:

– Ну?

Шестаков хотел было иронично приподнять бровь, но скривился от боли и решил, что с мимикой пока можно и повременить.

– Рэмбо, я умираю от любопытства! Не сиди букой, поделись с товарищем – какого лешего ты делал в машине Банщика?

– Я ровно десять минут назад узнал, что он – Банщик, – спокойно ответил Миша.

Истинная правда. И, кстати, информация о том, что Юра и Банщик, оказывается, одно лицо, можно смело прямо сейчас заносить в «Книгу Первых Сюрпризов Королевства». Нет, конечно, еще в ментовские времена Шестаков, безусловно, слышал о такой крупной фигуре, как Банщик. Известно было, что НАД Банщиком стоит кто-то покрупнее. Но это уже в такой заоблачной выси! – всей ментовке плевать, не доплюнешь. И никто им особо не интересовался. («Не нашего масштаба фигура», – сказал муравей, слезая со слонихи.)

– Откуда ты его знаешь?

Эх, милая, тебе бы сейчас рассказать, откуда… Шестаков потрогал разбитую губу и «пошел в полную отказку»:

– Час назад нас познакомил этот хренов Ромуальд Хренов.

Каламбур получился – что надо. Совершенно неожиданно Петухова заржала басом, и Миша понял, что инцидент исчерпан.

– Да ты пойми ребят, Рэмбо, – уже по-человечески, без металла в голосе, объясняла Татьяна чуть позже, за чаем. – Большей суки, чем эта самая «Петер-экстра», во всем городе не найти. Раньше еще можно было как-то дышать, через щелочки, пока Банщик там только «коммерческим» был. А как полгода назад его шеф умер – все, полный… настал.

– Что – пришили?

– Сам. От инфаркта. Ничего, кстати, был мужик, с правилами. Не то что этот. Если кого можно мимоходом ногой пнуть – в жизни мимо не пройдет.

– Так это что – конкуренты твои?

– Да, каким-то боком… Хотя… нам такие звания не по карману… Величина не та. Для «Экстры» моя «Африка» – не дороже упаковки сосисок. Захотят схавать – схавают, не подавятся. – Татьяна достала очередную сигарету. – Вот ты говоришь: метро починить… А я, когда тоннели затопило, первым делом – на «Петер-экстру» подумала… Очень на них похоже. В их стиле подлянка.

Шестаков задумался. Он представил себя выходящим из Юриного «Опеля» на глазах петуховских «африканцев». Сейчас уже точно не вспомнишь, но, кажется, они с Юрой даже руки на прощание пожали… Мда-а… Остается только радоваться, что сразу не прибили…

– Давай я тебя домой отвезу? – предложила Татьяна.

– Давай. Только… Подожди, я тут несколько слов черкну. Себе, для памяти. – Миша открыл свою заслуженную черную папку.

– Черный список? – засмеялась Петухова. – Обидки записываешь?

– Не… – Он тоже попытался улыбнуться разбитыми губами. – Мысль пришла интересная.

– Может, ты роман пишешь?

– Может, и пишу.

Около дома Шестаков задумчиво спросил Петухову:

– А почему ты мне поверила? Я же мог оказаться коварным вражеским агентом из «Петер-экстры»?

Татьяна посмотрела на него долгим взглядом:

– У меня интуиция, – веско ответила она.

«Интересно с бабами работать, – решил Шестаков, устраиваясь поудобнее перед телевизором. – Это мы, мужики, вначале башку проломим, потом подумаем. А вот у них, гляди ж ты, – интуиция…»

Около двенадцати ночи в квартире Шестакова раздался телефонный звонок. Звонил радостный Мухин. Как всегда, он орал, как с другого края земли:

– Мишка, привет! Как дела?

– Средней хреновости, – прошипел Миша разбитыми губами.

– Приезжай скорей, мы тут с твоими бывшими колегами пивка купили…

– Да иди ты со своим пивом… – У Шестакова не было сил, чтобы хорошенько послать Толика.

– Ты что – спишь уже? – От его довольного голоса, казалось, через трубку несло пивом и рыбой. – Ну, ладно, спи. Я только хотел сказать… Поставь кружку, это моя!!! – крикнул Мухин кому-то в сторону. Миша от злости чуть не швырнул трубку. – Короче, выяснил я, что ему примерещилось!

– Кому, черт тебя дери?

– Ну, утром, забыл, что ли? Славке Постникову, машинисту!

– Ну? – Губы сильно саднило, а во рту, даже после полоскания, оставался противный вкус – как будто жуешь консервную банку.

– Великая сила искусства! Не поверишь! Мужика он увидел! С топором! Точно, как в фильме «Сибириада»! Помнишь? Ну, ладно, спи, не буду тебя отвлекать! Спокойной ночи!

– Пошел ты… – любезно отозвался Шестаков.

Глава шестая Саша

Попивая кислое литовское пиво, Саша мутно смотрел в окно. Поезд сильно раскачивало, локоть то и дело соскакивал со столика. «Как провожают пароходы, совсем не так, как поезда…» – назойливо вертелось в голове. Эх, давно уж все не так. И провожают теперь команду, как правило, в аэропорту, и встречают, как сейчас, с поезда. Раздолбанный за тридцать лет болтания по океанам «Забайкал-Кобылин» трусливо отсиживается в иностранных портах, на родину и нос не кажет. Знает, что если хоть раз появится – никто его уже никуда не выпустит. А в металлолом – кому охота? Эх, стыдно и говорить: как раз к трехсотой годовщине наш родной флот, похоже, решил окончить свое существование.

Саша смотрел в окно и пытался вызвать в памяти хотя бы детскую тоску по любимому городу. Какой-нибудь особо щемящий душу скверик? Или триста шесть мальчишеских шагов от дома до школы по дороге, где знакома каждая выбоинка (благо и асфальт там никогда не меняли)? Нет, не получается. Да и не надо, наверное, гнать тоску. Этот каменный оборотень все равно окажется страшней и красивей, чем ты его себе представляешь. А уж сейчас – когда каждый день что-то меняется… Сколько там перекопали-переименовали, продали и пропили в нашей суровой северной столице? Приедем – узнаем.

Особый шарм предстоящей встрече прибавляло и не случайно выбранное место для рандеву. В результате длительных прыжков и гримас родного пароходства команда прибывала в Питер из Румынии. А следовательно, на Варшавский вокзал.

Нет слов, очень приятно стало прилетать в город на Неве самолетом. Особенно в международный, «Пулково-II». Или морем – из Швеции или Германии, на пароме, – гордо профланировать по серым мраморным лестницам Морского вокзала, выйти к павильонам «ЛенЭкспо». А потом с ветерком – на авто по Большому проспекту Васильевского острова. Вполне по-европейски.

А вот если прибываешь на какой-нибудь пятьдесят-занюханный путь Варшавского вокзала, где и платформы-то человеческой нет, и дым отечества – сразу в нос, и люди – родные-родные, не очень бритые, с недельным перегаром и «беломориной» в зубах… Совсем другой коленкор.