Ольга Чигиринская - Шанс, в котором нет правил [черновик]

• Название: Шанс, в котором нет правил [черновик]
• Автор: Ольга Чигиринская
• Жанр: Научная Фантастика

Вторая книга цикла «В час, когда луна взойдет».

---

— Слушайте, — Мандарина осенила идея, — вы в каком возрасте де Сада прочли?

— Уже после инициации. Не приписывайте маркизу чрезмерных заслуг. То, что я излагаю — всего лишь правда факта: старшие контролируют людей. Потому что могут. Единственная причина, она же и следствие. Потому что люди слабее во всех отношениях. Во всех, подчеркиваю. В нравственном тоже — я ведь знаю, как вы жили эти полторы недели. Знаю, что вас бросила невеста. Что люди начали пачками набиваться к вам в друзья — и те, кто вас раньше презирал и подсиживал, и те, кто просто не обращал внимания. И меня вы вызвали не столько потому, что решились наконец-то, сколько потому что ваши же ближние сделали вашу жизнь невыносимой. Отказ от удовольствия — попытка сохранить свой этический приоритет. Не более того.

— Считайте это чем хотите. — где-то там, под поверхностью крутились колесики, перерабатывая, перемалывая ситуацию, белая мука сыпалась в мешки, на будущее, неважно, есть ли оно, это будущее, или нет. Не получалось из Кошелева говардовского злодея, что-то в нем было не так. А… вот что. Он доказывал. Ему было важно, чтобы Мандарин с ним согласился. Чтобы признал его правоту. Значит, можно и не признать.

— Замечательный пас, — Кошелев засмеялся, потом — оказался рядом. Мандарина выдернуло из кресла, стиснуло; сквозь одежду он почувствовал холод чужого тела. Через минуту его осторожно опустили на кровать, сунули в руку полотенце, чтобы он зажал шею.

— Вы меня обманули, — Мандарин не видел его, не видел ничего — только лампочка кое-как пробивалась через мерцающую в глазах радугу.

— Я поступил как хотел, — со стороны окна донесся голос, потом — легкий стук открываемой форточки. Странно — насколько помутилось зрение, на столько же и обострился слух. — Я не собирался сегодня заканчивать с вами. А знать, от чего вы отказывались, вам будет полезно. К сожалению, легенды лгут и вылететь через окно я не могу. И растаять в воздухе тоже. Так что сейчас я выйду через дверь, а завтра войду через нее. Или послезавтра.

Новый сон, приснившийся Мандарину, был черно-белым и каким-то пыльным. В нем человек с незапоминающимся лицом ходил по номеру Мандарина и как будто разговаривал сам с собой — но потом Мандарин понял, что он переговаривался с кем-то по хенд-фри комму. Прошло еще немного времени — во сне Мандарин не мог сказать, сколько — и человек ушел, а в комнате появился давешний хаосмен, опять-таки без малейших признаков хаотизма. Если, конечно, не считать того, что хаосмен был внутри белый и холодный — не такой пустой, как Кошелев, но много холодней человека — и, кажется, не отбрасывал тени. Тут Мандарин успокоился, потому что у Кошелева с тенью было все в порядке.

— Просыпайтесь, брат, — сказал хаосмен, стоя над кроватью. — Ибо грядет полнолуние, и кто не успел, тот опоздал.

— Я, — прохрипел Мандарин, — уже опоздал. И что вы мне голову морочите… сигареты там…

— Во время королевской охоты техникой пользоваться нельзя, — спокойно сказал нехаосмен. — Вернее можно, но это признак слабости. А Кошелеву сейчас нельзя показывать слабость. Техникой пользоваться нельзя, а вот своими возможностями — еще как можно и даже нужно. Вот он и пользовался. Держал вас в поле зрения.

— А вы?

— И мы держали. Наша задача — успеть раньше. Ты извини, мы тобой рискнули по-черному, конечно. Но девять против одного было, что Кошелев тебя не заест, а только Поцелует. Обычный его образ действий.

— И что?

— Понимаешь, спасение рядового Мандарина — задача важная, но второстепенная. Первостепенная — другая. И рядовой Мандарин нам нужен. Вставай, одевайся.

— Зачем?

— Затем, что мы едем отсюда к чертовой матери. Да, он тебя выследит. Но мы будем там, где не он нас достанет, а мы его.

— Вы… — он сказал, что Кошелеву нельзя показывать слабость, — его враги?

— Exacta! — улыбнулся нехаосмен. — Конкурирующая организация.

Мандарина охватила вдруг тоска; лютая тоска при мысли о том, что у них может что-то получиться, и ему придется тащить свою жизнь еще несколько десятков лет. А она ему уже сейчас опостылела — серая, с привкусом пыли…

Гость наклонил голову, посмотрел на него.

— Это проходит, — сказал он. — Честное слово. Причем быстро. Куда быстрее смерти.

Все-таки он хаосмен, решил Мандарин.

Гость бросил в него джинсы.

— У тебя пятнадцать секунд, чтобы надеть штаны, — продолжал он. — Если не уложишься в отведенное время — поедешь так.

С его напором было трудно бороться.

Правда, и проверить, уложился ли он в норматив, Мандарин не смог. Его прихватили и поволокли. Почему-то не на улицу, а вниз, в подвал. Хаосмен, который, кажется, все-таки, был хаосменом, открыл какую-то служебную дверь, нырнул туда. Мандарин не удивился бы, если бы за ней оказалась кроличья нора, но там обнаружилась просто подсобка. Они пересекли ее, вынырнули в другой парадной, вышли во двор, на улице почему-то было холодно — или это только ему? — опять свернули в парадную, поднялись на третий этаж, прошли каким-то коридором, спустились на второй, еще прошли… вышли уже вовсе непонятно где — а ведь это мой район, я здесь живу…

— Это же центр, — пояснил хаосмен. — Просто рай для подпольщика. Дома встроены друг в дружку, дворы проходные… От твоего ухажера так не оторвешься, но пусть он думает, что ты стараешься.

Наконец возле одной из подворотен обнаружился мотоцикл. Хаосмен лихо вскочил в седло, дал газу.

— Садись сзади и обхвати меня покрепче.

Мандарин подчинился. Тоска жгла его все сильнее, и наконец-то он понял, что с гостем не так.

— Вас тоже ели? — спросил он. Может, это и бестактность, но черт с ним, — Как меня?

— Нет, — ответил хаосмен, — не так, надеюсь. Меня — съели. Долгая история. Держись крепче — поедем быстро, поворотов будет много.

…До Поцелуя Мандарин мог бы испугаться такой поездки. Или восхититься. Или и то и другое одновременно. Сейчас он равнодушно отметил, что едут они в сторону Новосаратовки.

— А что там? — вяло поинтересовался он.

— Тебе там, скорее всего, поначалу станет еще хуже. — весело объяснил хаосмен. — Но зато как плохо будет твоему гурману, ты себе даже не представляешь.

Мандарину было лень даже пожать плечами. Он просто держался за пояс «спасателя». Неужели и в самом деле в Новосаратовку?

Нет. Машина свернула на аллею парка. Это был старый, запущенный парк, предназначенный под снос — транспарант у дороги демонстрировал проект жилого комплекса с уютным сквериком на месте этих вековых акаций и ясеней. Мотоцикл нырнул под листву, медленно покатился по тропинке, выехал к ручью и стал.

У ручья горел костер. У костра стояли четверо. Двое из них — среднего роста худощавый блондин лет сорока пяти и молодой бородатый крепыш — были одеты в какие-то странные, не из этого места и времени, одежды. Еще двое — пожилая женщина и бритый наголо широкоплечий дядька — кипятили над костром… судя по запаху, чай.

Рясы. Ты болван, тоже мне автор фэнтэзи. Рясы это. Сам же учил когда-то, чтобы не путать. Ряса, подрясник, епитрахиль, пояс, фелонь… что такое фелонь? Забыл. Звучит как название рыбы. Но что они здесь делают?

— Слезай, — сказал хаосмен. — Передаю тебя в узловатые добрые руки местной инквизиции и уматываю. Недалеко, не бойся.

Солнце еще не село — но свет его уже подплывал красным и лучи пробивались через частые ветви, словно копья. Рясы, вышитые золотом, в этом свете смотрелись особенно хорошо.

— Добрый вечер, — сказал, подойдя, блондин. Точнее, альбинос. — Пойдемте выпьем чаю, Валерий. Я — психотерапевт, по совместительству — христианский священник. А вы, я знаю, попали под психофизическое воздействие вампира. Есть способ помочь вам быстро и эффективно, но для этого нужно ваше полное согласие.

— И что произойдет?

— То, что у вас сейчас — пройдет. Сразу. Тот, кто вас отметил, вас потеряет. Вы для него перестанете отличаться от прочих людей.

— И он найдет себе кого-то другого, — лекарство не годилось. Извините, доктор, эту пилюлю мне уже предлагали.

— Он ничего и никого не найдет, — жестко сказал альбинос. — Он пойдет искать вас. И его встретят люди, которые давно хотят его видеть.

— То есть… вы расставили на него ловушку, а я — как бы приманка?

— Типа того, — бородатый крепыш зачерпнул половником, налил в кружку, сунул глиняную посудину в ладони Мандарина. Что там кружка — целый кубок. Мандарин и кубок огненной воды…

— Хорошо, — сказал он. — Что я должен делать?

— Пока что, — ему показали место, где сесть, он опустился на «пенку», — выслушать то, что мы расскажем. И постараться поверить. Принять, как говорится, близко к сердцу. У вас должно получиться, вы умеете верить в такие вещи. Я читал вашу книгу.

Мандарин отхлебнул из кружки. Вкуса не почувствовал. Жидкость была горячей — и ладно. Далась им всем эта вторичная вера.