Стиг Клаэсон - Мы Любим Ингве Фрея

• Название: Мы Любим Ингве Фрея
• Автор: Стиг Клаэсон
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1988
• ISBN: 5-235-00087-0

Повесть шведского писателя Стига Клаэсона обращается к нравственным проблемам современного шведского общества. Незамысловатый сюжет строится на противопоставленной размеренной, традиционной жизни провинциалов суете и бездуховности, зачастую порождаемых городским укладом.

---

— Как она с виду, не неряха? — спрашивает Эльна. — Сам-то парень вроде опрятный, хоть и не снимает шляпы.

— Я не знаю, неряха она или нет! Она была в халате, когда я ее видел! И еще, она знает, что такое косовина! Может, она даже знает, что такое фуганок! Она не теряется! Видно, что с Севера!

Сапожник плеснул себе кофе в чашку и еще капнул в него водки. Потом отнес бутылку обратно в горницу к Эльне и спрятал ее в комод.

Он снова сел за стол и отпил из чашки.

— Она наверняка знает, что такое фуганок! — вдруг крикнул сапожник, уже ни к кому не обращаясь. — А вот Петерсон не знает!.. Петтерсон наверняка не знает, что такое фуганок! А про косовину, наверное, и не слыхал!.. Не расписаны они!.. А те, другие, — расписаны!

— Какие другие?

— Те, кто нанимал у нас лодку! Они наняли нашу плоскодонку и заплатили за это десять крон! Люди с ума посходили! Потом, когда выгребли на середину, стали ругаться! Так сказал Петтерсон!.. Он точно с ней не расписан! Не знал, что она из деревни! А должен был бы знать! Но вид у нее не деревенский! Вид у нее, как у настоящей городской фру!.. А он фотограф!

— Кто он?

— Петтерсон! Тот, кто приехал на машине с прицепом! Он фотограф! Он фотографирует девушек! Вот ока для чего ему нужна! Он должен ее сфотографировать… Нет, они не расписаны, точно не расписаны!

— Тебе-то что?

— Мне ничего! Мне это ничего, но это неправильно! Он сказал, что я должен проставить в указателе расстояние!.. Я, пожалуй, возьму кисть и краску и пойду впишу его!

— Какое расстояние?

— До памятника старины! До могилы!

— Ты выпил лишнего.

— Это ты во всем виновата! Ты сказала, что нас здесь скоро будут принимать за памятник старины!.. Я не хочу быть памятником!.. Поэтому в указатель надо вписать точное расстояние до дома Ингве. Досюда от шоссе — четыреста метров! И отсюда до Ингве — примерно пятьдесят метров. Значит, всего будет четыреста пятьдесят. Их я и впишу.

— Зачем? — спрашивает Эльна.

— Иначе указатель не будет, как настоящий! Так сказал Петтерсон! А вообще ты во всем виновата!

Эльна не ответила. Она не понимала по-настоящему, о чем толкует сапожник.

— Как можно жить тем, что фотографируешь девушек? — кричал сапожник. — Нельзя этим жить! А вот деньги получать за это можно! Он даже банку червей, которых Эман накопал для него, продал за пять крон!.. Он продал червей той паре, что расписана!.. Тем, кто нанял лодку!

— И вы взяли деньги?

— Деньги взял Петтерсон. Он берет деньги за все! Еще он хотел взять две кроны за то, что они поставили там машину. Но мы тогда ушли! Мы не захотели в этом участвовать!.. Вот у Эриксона и закружилась голова! Он занервничал, и у него голова пошла кругом. Оттого он и выглядел нездорово! Он нервничал из-за денег!

— Выглядит он плохо.

— Он такой же, как всегда! Но вчера он нервничал! На могилу съехалось слишком много народу!

— На чью могилу?

— На могилу Ингве! Наш памятник старины — это могила Ингве!

Эльна замолчала. Она не могла понять, о чем говорит сапожник.

Выдумка стариков никак не доходила до ее сознания. Правда, Эльна поняла, что речь идет о чем-то серьезном. Раз уж Эриксон вдруг стал торговать лоскутными дорожками, то дело было серьезное. Ей хотелось хорошенько расспросить обо всем сапожника, но она не знала, как к этому подступиться.

— Сколько выручил Эриксон за дорожки? — спросила Эльна.

— По десять крон за метр! — выкрикнул сапожник. Эльна задумалась.

В кухне стало тихо. Что сейчас будет делать сапожник? Пойдет в мастерскую? Или придумает себе что-нибудь другое?

Сапожник поднялся.

— Вон он идет! — крикнул он. — Я ухожу!

Сапожник увидел в окно, как к дому шагал Петтерсон. Он был одет во все вчерашнее: белую рубашку, черные брюки на красных подтяжках и светло-коричневые туфли. На голове у него по-прежнему сидела шляпа.

Сапожник не успел скрыться в мастерской. Петтерсон застал его в прихожей. Волей-неволей пришлось ему вернуться с Петтерсоном на кухню.

— Добрый день! — сказал Петтерсон. — Я еду в город и хотел спросить, не надо ли вам чего-нибудь? Или, может, вы сами со мной поедете?.. Да, где у вас тут церковь?

— Церковь вам зачем? — спросил сапожник.

— Хочу отыскать могилу.

Сапожник повернулся к Эльне и прокричал ей:

— Тебе нужно что-нибудь в городе? Он вот сейчас туда едет!

VII

Было уже около девяти утра, когда Ниссе Петтерсон, насвистывая на ходу, вернулся с Выселок к своему фургону. Он осторожно постучал в дверь фургона и одновременно окинул озеро взглядом.

Озеро было почти круглое, метров пятьсот в диаметре, и не имело, как сказали Петтерсону старики, своего названия. На южной его стороне, где стоял фургон, берег был каменистый и заросший кустарником, камыши тут, на илистом мелководье, росли редко, и большую часть водной поверхности покрывали широкие листья кувшинок; белые их цветки плавали в воде, желтые чуть над ней поднимались. На северном конце камыши росли гуще, именно там должны были водиться щуки, если они еще в озере не перевелись. С севера к озеру примыкало торфяное болото, тянувшееся из чахлого редкого леса. Настоящий лес рос на западном берегу, он спускался с высокого холма прямо до воды, но оттуда же далеко в озеро вдавался длинный клин мелководья, на котором стояли сейчас, погрузивши ноги на полметра в воду, два лося. Лоси стояли и смотрели в сторону Петтерсона.

Из болота в озеро впадал один ручей, другой, всего в нескольких метрах от фургона, вытекал из него. Если уж приспичит охота покупаться, сказали Петтерсону старики, лучше места не сыскать. Чуть подальше в лесу лежало еще одно такое же озеро. Жители Выселок вызвались показать его Петтерсону. Они вообще охотно показывали ему все, что бы он ни захотел.

С восточной стороны мимо озера проходило шоссе; на берегу здесь ничего не росло, здесь был один камень.

Петтерсон смотрел на озеро. По поверхности его пробегала нервная рябь, лоси, стоя в воде, в упор смо-трели на него.

Что-то во всем этом было дикое и опасное.

После того как Петтерсон вошел в дом и спросил, не нужно ли кому что-нибудь в городе, они с сапожником отправились в мастерскую и немного посидели там. Сапожнику не захотелось оставаться на кухне. Мастерская была привычнее, здесь он подолгу разговаривал с заказчиками и с разным пришлым людом. Петтерсон по дороге к дому сапожника уже успел поздороваться с Эриксоном и Эманом и спросить у них, не нужно ли им чего в городе, но получил на свое предложение решительное «нет». Правда, через какое-то время старики передумали и пришли в мастерскую, чтобы сказать об этом.

Старики не раздумывая отказались от услуг Петтерсона по очень простой причине. К ним ни разу еще не приезжал человек, который бы без всякой подготовки, даже не переодевшись, способен был сесть в машину и умчаться в город. Поездка в город была, по их понятиям, делом сложным и обстоятельным. Свобода передвижения, которую предоставляет человеку автомобиль, была для них непривычной и пугала.

А Эльна сориентировалась сразу. Она попросила Петтерсона купить ей соли для ножных ванн и бутылку питательной смеси для домашних цветов — ну, ту самую, что надо разводить в воде для поливки.

Петтерсон отметил что-то в маленькой книжечке.

Потом у нее возникла еще одна просьба. Раз уж Петтерсон все равно собирается посетить церковь, не возьмется ли он отвезти и поставить цветы на могилах ее родственников. Пионы скоро отцветут.

— Хорошо, я отвезу цветы, — согласился Петтерсон.

— Он отвезет цветы! — прокричал сапожник Эльне.

— Эльна у нас плохо слышит, — добавил он, обращаясь к Петтерсону.

Петтерсон это уже сообразил.

— Скажи ей, чтобы она сейчас не срезала пионы. Я не знаю, готова ли Анита. Скорее всего она еще спит. Я подъеду на машине попозже и тогда заберу цветы.

Петтерсон передоверил сапожнику прокричать все это на ухо Эльне.

Покончив с делами, сапожник и Петтерсон пошли в мастерскую. Здесь они немного посудачили об озере.

— Однажды зимой, уже очень давно, — сказал сапожник, — мой дядя, живший тогда вместе с нами, прихватил топор, пошел и вырубил на середине озера прорубь. А потом нырнул в нее. Отец его выловил, но было уже слишком поздно…

— При случае, — сказал он, закончив свой рассказ, — купи мне бутылку водки и несколько пачек курева Я иногда курю. И еще купи карамели для Эльны. Я заплачу за карамель, но скажу, что конфеты от тебя.

Петтерсон, ничего не сказав, отметил что-то в книжечке.

— И еще купи мне игрушку — модель — из тех, что нужно собирать самому. Модель корабля или поезда… Дядя так и утонул… У меня есть две сети, которые можно поставить на озере. Мы могли бы их поставить с тобой. Лучше всего на северном конце. Эман и Эриксон вряд ли захотят рыбачить, но вдвоем мы с тобой управимся. У меня и перемет есть.