Ольга Голотвина - Сокровище троллей

• Название: Сокровище троллей
• Автор: Ольга Голотвина
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-516-00134-5

Снова нет покоя на постоялом дворе «Посох чародея». На побережье Тагизарны хлынули ватаги кладоискателей. И разыскивают древнее сокровище на удивление окрестным троллям, Подгорным Тварям и разбойникам…

А на самом постоялом дворе идет повседневная жизнь — то есть суматоха, сумятица, неожиданные встречи и странные переплетения судеб. Кто-то обдумывает планы кровной мести, кто-то скрывается от ужасного зверобога, кто-то, чтобы спасти свою жизнь, пытается раскрыть тайну лесной речушки. Словом, проклятие, наложенное на постоялый двор, действует: спокойной жизни в «Посохе чародея» не будет!

---

— А чем они будут платить?

— Не знаю, но за Гранью много всякой полезной всячины. По весне сюда прибудут посланцы короля для переговоров.

— Говоришь, у нас даже переводчик есть?

— Переводчица. Супруга нашего Хранителя. Дочь Клана Вепря. Госпоже от предков-магов достался Дар — любой язык она понимает как родной.

— Ух ты… значит, в Шевистуре будут жить двое Детей Кланов? — благоговейно шепнула женщина. — Сам Хранитель и его жена…

Литисай кивнул. Его тоже волновала мысль о приезде высокородных господ. Ни в Силуране, ни в соседних странах не было знати выше, чем Дети Кланов — потомки двенадцати великих магов древности.

— А где сейчас ящеры? — продолжала допытываться Румра.

— До весны ушли за Грань, они холода не любят. А король приказал поставить здесь крепость. Мало ли чего учудят ящеры! У государя в свите был человек, знающий толк в строительстве, ему король и велел согнать окрестных мужиков на работу.

— Ясно… Значит, ящеров мы до весны не увидим?

— Увидеть-то можно. Трое остались изучать наш язык.

— Да ну?! И где устроились, неужто в деревне?

— В «Посохе чародея». Король заплатил хозяину постоялого двора, чтоб тот их приютил.

— Надо бы съездить да посмотреть, — задумчиво протянула Румра. — А то весной увидишь — вдруг да испугаешься с непривычки! А нам пугаться нельзя, на нас солдаты смотрят.

— А поедем! — загорелся молодой дарнигар. — Главные дела сделаны…

Литисаю действительно хотелось взглянуть на ящеров и отдохнуть от опостылевших хозяйственных забот. Но была и тайная мыслишка: на постоялом дворе можно узнать что-нибудь о загадочных надписях. Вдруг эти «барсучьи хороводы» и «пьяные караси» — попросту названия речушек, озер, скал?

— Поедем, Румра! Поедем прямо завтра! В сотне два старших десятника. Один за тебя останется, другой — за меня.

— Я за себя оставлю Ашташа, — мстительно заявила Румра. — Пусть покрутится…

* * *

Берега Тагизарны, конечно, глухомань, но и совсем безлюдными их не назовешь. Подмерзла непролазная грязь, лег на землю снег — и вот уже под сапогами, копытами и санными полозьями обозначилась лесная дорога.

По дороге этой неспешно брела, опираясь на посох, крупная, толстая старуха в суконном плаще с капюшоном и мужских сапогах. Холщовая сума через плечо выдавала в старухе побирушку, но в остальном женщина выглядела не так уж и нищенски. И сапоги, и плащ с побитой молью меховой оторочкой, и темное платье были хоть и поношенными, но вполне еще добротными.

По обе стороны дороги чернел ельник — мрачные приземистые деревья, исковерканные буранами.

Нищенка не удивилась, даже не вздрогнула, когда разлапистая ель окликнула ее сиплым, простуженным голосом:

— А ну, старая чума, стой!

С приветливой улыбкой старуха оглянулась на оклик:

— Доброго вам здоровьичка, Бурьян и Горластый!

— Ишь ты! — удивилась ель уже другим голосом — слабым, писклявым. — Я вроде молчу, а эта змеюка учуяла…

— Учуяла, учуяла, — ухмыльнулась нищенка. — Твой сапог за поворотом наследил. Левый. Со сбитым внутрь каблуком.

— Глазастая… — враждебно откликнулся простуженный голос.

Еловые лапы с хрустом раздвинулись, усыпая хвоей снег. Из-под них вынырнул косоглазый смуглый парень в овчинной куртке. Темные глаза зло глядели на старуху.

— Ну, бабка Гульда, потолкуем мы с тобой о прошлых делах! Крепко так потолкуем!

— О каких еще прошлых делах? — наивным, простодушным голосом вопросила нищенка. — Разве ж я тебя, Бурьян, когда обижала?

Из-под тяжелых еловых лап донеслось хихиканье.

— Во, и Горластый не забыл, — покосился на ель Бурьян, — как ты нам пакостила. А ну сказывай: откуда и куда бредешь?

— Землянику собирала! — огрызнулась бабка Гульда. — Так тебе все и расскажи!

— Расскажешь, старая, расскажешь, коли не хочешь, чтоб я из твоей шкуры ремней нарезал.

— Да я просто-напросто бреду себе в «Посох чародея», — профессиональным нищенским голосом захныкала старуха. — Голодная, холодная, ищу, кто бы мне хоть корочку хлебца подал. Крестьяне скряжничают, ваш брат разбойник злобится…

— Цыц! — оборвал ее причитания Бурьян. — Вчера тебя один из наших видел у Медвежьего Волока. А два дня назад ты, сказывают, собиралась в верховья Безымянки? Никто туда не ходит, а ты… Что-то ищешь, толстая гадина. Или сыскала уже?

— А хоть бы и так! — азартно огрызнулась Гульда. — Что сыскала — тебе ни к чему. В мешке не унесешь, в кабаке не пропьешь, скупщикам краденого не загонишь. А я… — Нищенка резко оборвала фразу.

— Ну, чего замолчала? — подбодрил ее разбойник. — Ты не молчи, старая, молчать — для здоровья вредно. На погребальном костре всласть намолчишься, а сейчас отвечай: чего ты такое нашла?

— Прореху в Грани, — неохотно ответила старуха. — Подгорные Охотники ее называют Вратами Миров.

Разбойник несколько мгновений озадаченно молчал. Затем обернулся к ели:

— Слышь, Горластый, а оно нам зачем?

— Тебе ни к чему, — опередила Горластого бабка. — А я с первого же Подгорного Охотника, что забредет в эти края, стрясу хорошую денежку. Небось не поскупится, лишь бы я его туда проводила. Опять-таки неподалеку крепость поставлена, так Хранитель и золота не пожалеет, чтоб узнать, откуда в наш мир лезет всякая хищная дрянь.

— Ага, — заинтересовался Горластый. — Это я тоже могу… А еще говорят: там, где дыра в Грани, стоят ворота из чистого золота.

— Врут! — ответила бабка твердо, но очень уж поспешно.

— Проведешь нас туда, — решился Бурьян.

— Эй, постой! — пискляво встревожился из-под ели Горластый. — Кого это — «нас»? Коль мозги отморозил, так хоть за двоих не решай! Это ж Гульда, змеюка подколодная! Помнишь, ты говорил, что у нее где-то денежки спрятаны? Вот так же хотел дознаться… а чем дело кончилось? Нас два ящера на дерево загнали!

Бурьян тихо зарычал сквозь зубы: не забылось унижение.

— А потом ты, я да Тумба хотели вызнать, где прежний атаман золотишко зарыл — помнишь? Ты сказал: мол, ведьме это известно… И что, вышел прок? Эта гадина так Тумбу заморочила, что он нам с тобой ребра пересчитал! Никуда не ходи с этой старой стервой, не будет тебе от этого богатства!

— О Безликие! — ахнула старуха. — Неужто близок конец света? Чудеса творятся наяву, какие не под силу и Первым Магам! Горластый — и вдруг поумнел!

Не отвечая ехидной бабе, разбойник продолжал уламывать своего дружка:

— Не верь ведьме! К Безымянке она тебя потащит, да? А часто туда люди ходят? Ты ее лучше пристрели! Всадить ей стрелу в глаз, так вся округа спасибо скажет!

— А, — успокоилась бабка, — не будет конца света. Как все было, так и осталось… Вот ты ведьмой меня назвал — а знаешь, что с тем бывает, кто ведьму убьет?

— Не знаю, — озадаченно отозвался Горластый. — А… что?

— А попробуй, раз тебе интересно, — безмятежно предложила старуха.

— Хватит! — вмешался Бурьян. — А ну, жаба болтливая, дай сюда руку!

И деловито привязал к левой руке нищенки конец конопляной веревки.

— Это еще зачем? — возмутилась та. — Разве ж я смогу убежать от такого молодого да сильного? Тяжела я на ногу, да и годы мои не те…

— Ой, берегись, Бурьян! — остерег приятеля из-под ели Горластый. — Если она говорит «годы мои не те» — стало быть, пакость учинить задумала!

— Может, и задумала, — хмуро согласился Бурьян. — Слышь, ты, холера в платье, демонская бабушка, — клянись, что поведешь меня правильной дорогой, какой сама ходила. Клянись своим погребальным костром!

— Привязали веревкой, словно козу, да еще и клятву требуют… — хнычущим голосом начала было нищенка.

— Клянись! — свирепо перебил ее Бурьян.

Бабка Гульда подняла голову и отчеканила неожиданно твердо:

— Клянусь, что поведу тебя той же самой дорогой, какой недавно ходила, — и прямо туда, куда тебе, Бурьян, вздумалось тащиться. И пусть мне после смерти костер не сложат, ежели хоть самую малость собьюсь с этого пути!

* * *

— Румра, как ты стала шайвигаром?

Закутанная в меховой плащ женщина отвела от своего лица отягощенную снегом ветку и придержала чалого конька, чтобы он шел вровень с лошадью Литисая.

Двое наемников, ехавших позади, насторожили уши. Всегда полезно узнать побольше о начальстве.

— Ну… я наемницей была. С шестнадцати лет. Довелось побывать на последней грайанской войне. На Черных Пустошах дрались, за Лунными горами. Натерпелись страху: грайанцы само собой, но там еще и нежить всякая бродила. В одной заварушке ранили сотника. Мы отступали, я его вытащила. После этой драки нам обоим пришлось расстаться с армией: до того неаккуратно меня грайанский вояка по руке рубанул, повредил сухожилия… — Женщина подняла к глазам правую руку в меховой варежке. Пальцы навсегда согнулись, словно Румра держала невидимое яблоко. — Что за наемник, если пальцы даже ложку не возьмут? Сотнику удалось пристроиться шайвигаром в крепость Шадстур, так он меня не забыл, взял к себе в помощники. Там и крутилась, а осенью мой бывший командир шепнул словечко кому надо: мол, толковая баба, сумеет быть шайвигаром. — И хохотнула: — Вот уж действительно Левая Рука, если правая работать не желает!