Сергей Беляев - Истребитель 2Z

• Название: Истребитель 2Z
• Автор: Сергей Беляев
• Издательство: Детиздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1939

Научно-фантастический роман.

---

— Пожалуйста, на завод, — сказал Груздев шоферу.

В заводском кабинете он зажег обе настольные лампы под светлозелеными абажурами, аккуратно положил на бювар свой портфель, сел в кресло. Ему хотелось побыть одному…

Он взял телефонную трубку, набрал номер:

— Валя, это я… Все прекрасно. Да, утвердили… Я с часок поработаю у себя и приеду. С ужином не жди. Оставь на столе… Лика пусть тоже ложится. Ну, целую вас обеих, родные мои… Спокойной ночи.

Медленно положил трубку, мельком взглянул на календарь. Да, день прошел, наступил уже следующий. Он оторвал листок. На новом листке стояла цифра 17. Груздев улыбнулся. Эта цифра напомнила ему многое.

Семнадцатилетним юношей он принес чертеж первого своего изобретения важному профессору. Но времена были тогда старые, дореволюционные, — чертеж пропал в канцеляриях министерства. В семнадцатом году — в ноябре, тотчас же после победы Великой социалистической революции, Груздев защитил дипломную работу и получил звание инженера. Он гордился тем, что был одним из первых, получивших дипломы «именем Революции»… Да, еще семнадцать лет назад он впервые встретился с Бутягиным. Тот делал на конференции доклад о машинизации в связи с рациональным плодопеременным полеводством. Груздева увлек бутягинский размах, поразила новизна проблемы. Тут же, на конференции, они познакомились, возвращались вместе, долго ходили по вечерним улицам большого города.

У каждого из них трепетала в сердце своя мечта. Один мечтал о наилучших путях и способах химизации сельского хозяйства, а другой — о конструировании новых сельхозмашин. В мечтах молодых ученых было одно общее — любовь к социалистической родине, преданность делу партии Ленина — Сталина, искреннее желание отдать все свои силы советскому народу. Они выработали несколько рационализаторских предложений, сконструировали новый тип семеносортировки.

Однако пришлось встретиться с некоторыми трудностями, — уцелевшие старые канцеляристы мешали молодым ученым. Но Груздев только с виду был несколько медлителен. Когда же речь шла о любимом деле, Груздев становился напористым и энергичным. Он добился личного свидания с Дзержинским и доложил ему о семеносортировках. Феликс Эдмундович исключительно внимательно отнесся к молодому инженеру: послал машину за Бутягиным, долго и подробно беседовал с ними, сказал на прощанье:

— Будьте спокойны, товарищи!

Предложения друзей были осуществлены. Вслед за семеносортировкой они построили фрезерный плуг, отлично разрыхлявший почву и сделавший ненужной последовательную бороньбу после вспашки. Построили упрощенную машину для корчевания пней на целине. Колхозная форма сельского хозяйства раскрыла перед молодыми учеными огромные возможности, поставила новые задачи. Они с энтузиазмом работали… Теперь на очереди машина «Урожай»…

Груздев вынул из портфеля чертеж машины, разложил его посредине стола. «Если «Урожай» при первом опыте даст нам хотя бы десять процентов проектной мощности, то и тогда…»

Он привычно прикинул на счетной линейке цифры, сказал довольным голосом вслух:

— Будет хорошо!

Дверь приоткрылась. В щелку Груздев увидел знакомый глаз и услышал:

— Можно?

Груздев кивнул головой:

— Входите, разумеется.

В кабинет шагнул секретарь партколлектива Звягин:

— Ну как? Мы тут с Лебедевым засиделись. И вдруг вижу — у вас свет…

В дверях стоял Лебедев:

— И я горю желанием знать…

Груздев встал и протянул вошедшим руки:

— Можете поздравлять… Все — так, как было намечено.

Звягин посмотрел на инженера очень серьезно, твердо пожал руку:

— Ни единого изменения? Роскошно! Значит, строим?

— Строим, Константин Иванович. Садитесь, товарищи… Боюсь только, что дороговато обойдется.

— Об этом не беспокойтесь, Владимир Федорович. На полезное дело средства найдутся, — отозвался Звягин.

Лебедев кивнул головой, подтверждая мысль Звягина. А тот добавил:

— Для постройки модели мы с директором уже подобрали подходящих людей, лучших стахановцев, проверенных. Конструкторской частью, конечно, будете руководить вы. Вам нужны два помощника. Николай Петрович рекомендует Башметова и Голованова. Мне кажется, что это правильно: они самые талантливые и проверенные. Но на всякий случай проверим их еще раз. Точка. Ну, а у меня сейчас тоже новость. Наш завод начнет соревнование с двумя другими, у всех нас общее срочное задание большой научной важности.

Груздев взглянул на Лебедева вопросительно, тот слегка кивнул головой, и Груздев догадался:

— Значит, и вас надо поздравить? Это будет замечательно. Я, помню, как-то поделился с Антоном Григорьевичем моими соображениями о наилучшем расположении приборов в кабине самолета…

Звягин улыбнулся:

— Так все и сделано. Антон всегда целиком согласен с вами.

У Лебедева в глазах светилась дружеская улыбка, когда он посмотрел на Груздева и подтвердил:

— Да, Владимир Федорович, я убедился, что вы предложили мне все, что есть лучшего в технических достижениях. Очень хорошо.

Румянец слегка выступил на пухлых щеках Груздева, — он всегда волновался, когда его хвалили. И, потупив глаза, он пробормотал:

— Пустяки… Я рад…

Он поднял голову, встретил твердый взгляд Лебедева и улыбнулся:

— Мы работаем для блага людей нашей родины. Это — задача величественная. Помочь Антону Григорьевичу хоть чуточку — долг каждого…

И он задумчиво посмотрел вперед, как будто видел что-то за стенами комнаты:

— Мне сейчас пришла мысль, знаете… Неужели это я, тридцать лет назад пришедший из деревни держать экзамен экстерном? Я, из крестьянской семьи, прежний Ванька Груздь? А теперь?.. Недавно летал в Казань. Сижу у окна, смотрю и думаю: «Вот здесь завод моими станками оборудован, вот тут мост строили с подъёмниками моей системы, а тут на полях — мои тягачи ходят с прицепами». Знаете, такое меня волнение охватило, невероятнейшее. А теперь вот — новая машина. Серьезное дело! Нужна величайшая осторожность.

Звягин сказал успокаивающе:

— Модель даст результат обязательно. Если что не так, то поправите. Помощники у вас — парни крепкие, талантливые…

— С завтрашнего дня я начинаю жить по специальному режиму — знаете, как в таких случаях нас угнетают врачи! — сказал Лебедев. — Думаю, что видеться нам будет некогда. Но на моем старте надеюсь увидеть всех своих друзей обязательно. А сейчас…

Он поглядел на часы и встал:

— А сейчас закрываю собрание. По домам, спать!

Он быстро домчал Груздева до его квартиры. В столовой еще горела лампа! Груздев посмотрел на освещенное окно и вздохнул, подумав о жене: «Валя все-таки дожидается с ужином!..»

Лебедев повернул машину, сказал сидящему рядом Звягину:

— Теперь ты знаешь об их модели все. Они имеют все: поддержку партии и правительства, талантливых помощников, неограниченные средства. Но враг не дремлет. А я должен быть совершенно спокойным за судьбу моих друзей и за их дело. Можешь ли ты смотреть за всем этим так же, как это делал я?

— Обещаю, Антон.

— Слово!

— Честное большевистское.

Перелет начинается

В четыре часа утра на аэродроме стало светать. Выглянуло раннее солнышко и осветило стройные очертания «Красной звезды», гордо стоявшей на специальной бетонной дорожке. Подъезжали авто, из них высаживались провожающие. Чувствовалось какое-то по-праздничному приподнятое настроение. Все любовались прекрасным самолетом.

Рассказывались интересные подробности о внутреннем оборудовании самолета. Герметическая кабина с наглухо завинчивающимися люками представляла собой уютную лабораторию, где была предусмотрена каждая мелочь. Баллоны с жидким кислородом и концентрированным топливом были остроумно размещены в крыльях. Несмотря на свой солидный вес, они не загромождали самолета.

Наибольший интерес у специалистов вызывал мотор с нагнетателями и винтом с переменным шагом. С помощью специального приспособления пилот мог из кабины увеличить или уменьшить поверхность крыльев по своему желанию: благодаря этому самолет, попав в разреженные слои атмосферы, не теряет мощности мотора и, сложив большие крылья, нужные ему для взлета, может двигаться с невероятной скоростью.

Журналисты ловили замечания специалистов и спешно заносили их в свои блокноты. Особый интерес представлял самый момент взлета. Для того чтобы поднять тяжелый самолет в воздух, помимо основного мотора «ПШ-7», на самолете имелся реактивный двигатель короткого действия. Цель его — преодолеть инертность полетной массы самолета, выбросить его в воздух, где дальше уже потянет безотказно обычный мотор «ПШ-7». В двигателе должны были действовать сконцентрированные реактивы: этиловый спирт и чистый жидкий кислород. Действие последовательных взрывов в ракетах двигателя было рассчитано всего лишь на четыре с половиной секунды, но это должно было обеспечить самолету при отрыве от земли скорость до 200 метров в секунду.