Наталья О`Шей - Ангелофрения

• Название: Ангелофрения
• Автор: Наталья О`Шей
• Издательство: Литагент «Эксмо»334eb225-f845-102a-9d2a-1f07c3bd69d8
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-68006-1

«Дороги сплелись в тугой клубок влюбленных змей, и от дыхания вулканов в тумане немеет крыло… Лукавый, смирись, мы все равно тебя сильней»…

Вы давно хотели узнать эту историю в подробностях? Пожалуйста!

Магдалина Эльвен, дочь русского астронома, после смерти отца переезжает в Новое Царство – государство на севере Африки. В жарком и экзотическом Мемфисе живет ее родной дядя, владелец крупнейшей компании воздушных перевозок. Неудивительно, что Магдалина влюбляется в Роланда Ронсевальского, капитана тяжелого дирижабля «Тион». Но до свадьбы еще далеко. Темные силы пробудились в древней земле фараонов. Магдалине и ее возлюбленному предстоит долгий путь к счастью. Найдет ли юная хранительница мира верную дорогу в адской тьме? Чье обличье примет Лукавый? Смирится ли он с поражением, если Страшный Суд – уже завтра?..

Добро пожаловать в удивительный мир паровых машин и волшебства, созданный на основе песен легендарной рок-группы «Мельница» самой Хелависой – Натальей О'Шей, а также Максимом Хорсуном – автором романов в жанре приключенческой фантастики!

---

Почему же тогда не звучит тревожный сиренный гудок?

Капитан намерен дотянуть до воздушного порта Твери? Или боится, что пассажиры переполошатся еще сильнее? Если им вздумается метаться по палубам, то это непременно добьет дирижабль с неисправным механизмом баланса веса.

Поля неуклонно становились ближе. Над грязью, над пожухлой прошлогодней травой плыл промозглый туман. Очевидно, из резервуаров «Ковчега» выпускали водород, тем самым приближая свидание с землей.

Нет, подумала Магдалина, капитан даже не надеется дотянуть до Твери.

– Каин, Адам, – проговорила она, – братцы… мы будем садиться прямо на поле. Держитесь покрепче и ничего не бойтесь. Мы с вами и не через такое проходили.

И словно в насмешку взвыл за бортом ветер, плюясь в иллюминатор мокрым снегом.

– Магдалина… – прохныкал Каин. – А нам обязательно было уезжать из Мемфиса?

– Они выпускают водород, дирижабль мягко сядет в поле, – упрямо произнесла Магдалина.

– А дальше поскачет, как футбольный мяч? – не унимался Каин.

Действительно, причальных конструкций здесь не найти. «Ковчег», конечно, не станет вести себя как футбольный мяч – слишком уж велика его масса. Если капитан правильно рассчитал посадочную скорость и в момент касания с грунтом обойдется без сокрушительного удара… если он использует деревья, чтобы остановить инерционное движение…

Все-таки Мемфис дал ей много.

Если бы не вулкан… если бы дядя остался жив, а Роланд не отправился в опасный полет в погоне за прибылью и благосклонностью Матвея Эльвена…

Она бы посвятила жизнь общему делу семьи – воздухоплаванию; у нее бы получилось внести вклад в развитие гильдии, она всей душой ощущала, что таково было ее призвание.

Но струны жизни зазвучали иначе, и нынче лилась мелодия в миноре. «Тион» было не догнать, дирижабль Роланда снова ускользал за горизонт событий. Все старания оказались тщетными, она не успевала. Катастрофически не успевала…

– Мама! – пискнул Адам.

Ахнуло так, словно над их головами лопнула рельса: не выдержал один из стрингеров – продольных ферм каркаса. У «Ковчега» сломался хребет и тут же летающий кашалот содрогнулся, точно в конвульсии. Запоздало заныл тревожный сиренный гудок, но его заглушил скрежет раздираемого металла и последовавший за ним многоголосый крик отчаяния и ужаса. Засвистели, точно пули, заклепки и деревянные обломки внутренних переборок.

Магдалина прижала кузенов к себе и закричала вместе со всеми. Но больное горло лишило ее даже такой отрады: она мгновенно осипла.

Дюралюминиевые пластины внешней обшивки дирижабля разошлись, явив скрывающиеся под ними шпангоуты и стрингеры, паутину стальной проволоки расчалки. Обнажились газовые баллоны, сделанные из пропитанной лаком ткани, они занимали отсеки каркаса между смежными шпангоутами. Трещина расколола гондолу пополам. Из пробоины в трюме хлынул дождь из чемоданов, котомок, баулов, засевая возделанное поле бесполезным теперь скарбом.

На пассажирскую палубу ворвался ветер. С собой он принес капли дождя и снежные хлопья, которые разбавили первую пролитую кровь. Ветер наподдал по рулям и стабилизаторам «Ковчега», развернул корму вбок, ускорив разрушение корпуса.

И в мгновения всеобщего отчаяния, когда крики и плач достигли апогея, Магдалина вдруг ощутила себя слишком живой, чтобы слиться с голосящей толпой и покорно позволить костлявой заключить себя в объятия. С ней были дети, которых она поклялась защищать и которые из-за ее безнадежной погони оказались на волоске от гибели. Это нерациональное упрямство, этот порыв помогли ей мобилизовать остатки сил, которые исходили от негаснущего огонька «особой энергии» в ее душе…

Зрение приобрело необыкновенную четкость; Магдалина могла рассмотреть каждый обломок, пролетающий мимо ее лица. Слух отсеял вопли людей и стон искалеченного металла, позволив Магдалине услышать ветер. Ветер говорил с ней злым свистящим шепотом, потому что ему было стыдно покоряться человеку, пусть даже владеющему «особой энергией». Ветер сказал, что «Ковчег» рухнет через полминуты, что дирижабль хоть и сильно поврежден, но все еще сопротивляется мировому притяжению.

Белоснежное крыло закрыло от Магдалины разрушенную палубу и искаженные ужасом лица. Всего на мгновение – словно шторка в затворе фотоаппарата. И Магдалина поняла, что крыло принадлежит ей. Сон ли это, предсмертное видение, галлюцинация или же изнаночная сторона реальности, прошитая нитями «особой энергии»…

У нее были два крыла.

Чистая «особая энергия». Столь мощная, что в реальном мире приобрела вид крыльев. Нежных на вид, хрупких, как фарфор. Но на деле – тверже крупповской стали, которой обшивают броненосцы.

Одним крылом Магдалина накрыла Каина, вторым – Адама. Увы, на остальных пассажиров ее крыл не хватило…

То, что осталось от «Ковчега», врезалось в землю. Сначала носовая часть, затем – оказавшаяся более легкой корма. Пошли в расход баллоны с водородом. Они взрывались с пушечным грохотом, расшвыривая листы обшивки, обломки ферм и человеческие тела на мили окрест.

Крыльям было больно, но спазм в горле не позволял Магдалине кричать.

Подволок пал на палубу, как молот на наковальню. Переборки смялись в гармошки. Часть котельного оборудования из машинного отделения, размещенного на несколько палуб выше, внезапно оказалась среди руин пассажирского уровня. Проволока расчалки рвалась с натужным треском, шпангоуты сгибались и меняли форму, точно были изготовлены из свечного воска. Взревело пламя, одним махом поглотив растерзанный корпус «Ковчега». Огненный столб поднялся до небес, и те ответили гулким хохотом громовых раскатов.

Пятерка винтолетов спасательно-поисковой службы мчала сквозь дождь навстречу темнеющим на горизонте дымным столпам. Полиция и егеря уже должны были оцепить место крушения. Едва ли кто-то из угодивших в переделку уцелел, жахнуло на славу: взрыв видели во всей волости. Из Лихославля телеграфировали в Тверь, а там уже подняли в воздух все машины, которые стояли под парами.

Поручик Зуев, придерживаясь одной рукой за поручень, а второй – за спинку кресла пилота, глядел сквозь ветровое стекло на то, как проносятся внизу лоскутные одеяла полей, отделенные друг от друга лугами для выпаса скота и рощами. Розоватое свечение он заметил прежде, чем к нему обратился пилот:

– Ваше благородие, вы только посмотрите…

Зуев хмыкнул в усы. Да, свет лился из леса на западе. Выглядело это так, будто кто-то направил луч мощного прожектора строго вверх, осветив сюрреалистический рисунок туч. Все, кто находился на борту винтолета, включая хмурого «отравителя» из Нового Царства, были осведомлены о событиях, произошедших в Москве. Среди спасателей не было кисейных барышень, но каждого прошиб озноб от понимания того, что и им, возможно, придется столкнуться с обитателями потусторонья. Слухи ширились, газетная истерика достигла пика, липкий страх расползался уже по уездным городам и волостям, одинаково сея смятение в сердцах представителей всех сословий.

Поручик заметил, что «отравитель» положил ладонь на оттопыренный карман шинели, в которой он наверняка хранил револьвер или же набор смертоносных ампул. В России «отравителями» называли агентов фараона, которые, как уверяла молва, виртуозно использовали яды, полученные из грибков, выращенных на мумиях людей, чтобы сживать со свету тех, кто осмелился грабить древние храмы и гробницы.

Приказ оказывать содействие господину Саддаму Сани пришел из самого Петербурга, и у командования отдельного батальона поисково-спасательной службы, конечно же, не возникло желания портить отношения ни со столицей, ни с «отравителем».

Агент фараона пребывал в дурном расположении духа, он что-то постоянно бурчал по-арабски и зыркал из-под черных, точно подведенных углем, бровей. Зуев догадывался, что жертва, на которую пал гнев фараона, находилась на потерпевшем крушении дирижабле. И душа «отравителя» теперь не на месте, ведь это не он покарал неведомого лиходея, а слепой случай. Как же – попрана профессиональная гордость!

А теперь еще и эта московская напасть почти прямо по курсу.

– Кажется, гаснет, – неуверенно произнес пилот.

Розовый свет и в самом деле постепенно растворялся в дождевых сумерках. Зуев не сводил глаз с западного леса, пока тревожное свечение окончательно не исчезло.

– Ну, ребята, – сказал он с облегчением. – Поди пронесло…

И сейчас же захлопали перед кабиной перепончатые крылья, заскрежетали по обшивке когти, раздался сиплый клекот, заглушивший грохот паровой машины. Винтолет качнулся, Зуев выругался: он едва не уселся «отравителю» на колени.

Все замолчали и приникли к иллюминаторам. Кто-то был взволнован, кто-то явно напуган, кто-то изо всех сил старался отличиться невозмутимостью. Да только бешеный блеск в глазах выдавал каждого с головой: никому не грело столкнуться на невооруженном винтолете в непогоду с неизвестным врагом.