Петр Киле - Свет юности [Ранняя лирика и пьесы]

• Название: Свет юности [Ранняя лирика и пьесы]
• Автор: Петр Киле
• Жанр: Драматургия

"Первая книжка стихов могла бы выйти в свое время, если бы я не отвлекся на пьесу в стихах, а затем пьесу в прозе, — это все были пробы пера, каковые оказались более успешными в прозе. Теперь я вижу, что сам первый недооценивал свои ранние стихи и пьесы. В них проступает поэтика, ныне осознанная мною, как ренессансная, с утверждением красоты и жизни в их сиюминутности и вечности, то есть в мифической реальности, если угодно, в просвете бытия." (П.Киле)

---

Сон

Сегодня ты снилась мне снова,
Как снится мне юность моя.
Там синее небо, высокое небо,
Там жаркая, в липах и в пчелах, земля!

Теперь и неважно, кого ты любила.
Поэту ведь важно, чтоб ты была —
Влюбленная женщина, как небо, вся чистая
И грешная, как летом, земля.

18 сентября 1964 года.

Сказка белых ночей

Видишь, небо над устьем Невы,
      Над домами, над кранами?
Не бывало такой синевы
      За оконными рамами.

А под вечер засветит закат,
     Светом дивным струится.
В белой ночи стоит Ленинград,
     И опять нам не спится.

Станет ясно, что мы смещены
     И в пространстве и времени,
Может, в прошлое канули мы?
     Или в будущем — самые древние?

18 сентября 1964 года.

Город мой

               1
Хожу по городу и день, и ночь.
Мне город мой всегда готов помочь —
Молчаньем улиц, сумраком ночей,
Внезапным взглядом — мимо, мимо —
Он говорит со мною тайнами очей
Стремительно, нетерпеливо.
Все лучшее в случайных встречах глаз,
Когда на миг, как сноп лучей, на вас
Надменность, пустота, смущенье, смелый зов,
Веселость пылкая, тайная любовь,
Досада, легкомыслие, милый гнев…
О, как все это нужно мне!
                2
Люблю закатный час. Иду Невой.
Полнеба заволокло лиловой синевой.
И все лиловое — и невская вода,
И стены, и трамваи, и «Аврора»,
        И нежность взора.
        Летят лиловые года.
                3
В закат на улице рублевский колорит.
А девушка уходит — как говорит:
Походка нежная и умная, ей улица, как сцена,
Походка милая — так поет сирена,
Походка — вся поэзия, музыка, пролог,
Походка — словно небо, словно Блок.
                 4
Войду я в Летний сад. Столетний клен
Расцвел, и светел над Решеткой небосклон.
Здесь стар и млад находит и природу,
И мир культуры, и только моду
Сюда привносит смело молодежь.
Вот в узких брючках — кого ты ждешь?
Смешная, ты чего от жизни хочешь?
Или о главном ты хлопочешь:
Война иль мир — там впереди?
Навстречу ей юнец… Ну, что ж, иди.
Еще когда придешь ты в Летний сад
С коляской сына, взятой на прокат,
С коляской внука ветхою старухой
Садиться тяжело и кашлять глухо.
Сегодня — ни о чем, сегодня — молода!
      И ты вошла в мои года.

Октябрь 1964 года.

Пропилеи

Аллея, Смольный в глубине.
Есть в каждом сердце та картина —
Прозрачно чисто иль под тиной…
Иду я вглубь и в тишине,

Как в беспредельности веков,
Хожу я, пристальный, бесцельный,
Как в детстве, вдумчивый и цельный,
За гранью всех земных оков.

Пусть скоро жизнь пройдет — я жил!
Ведь и на мне эпохи мета,
В последней битве тьмы и света
Поэтом радости я был.

Пройдут века — все будет так:
Аллея Ленина и Смольный,
И в синем небе ветер вольный,
Все тишина, все красота.

26-28 марта 1965 года.

У Летнего сада

В апрельском воздухе сверкали
        Густые облака.
Мы шли, как будто что искали.
        Внизу неслась река.

И город на пути расставил
        Каналы и мосты.
Он нас увлек, над нами правил
        Законом красоты.

Вслед солнцу золотому в окна
        Исаакий полыхал.
Шпиль Петропавловки высоко
        Струился и сиял.

Твой профиль в небе в час закатный
        Мне голову кружил.
И люди шли толпою страстной…
        Как без тебя я жил!

Тобой ли грезил я, — ты лучше!
        Я верил: «Это ты!»
В лучах оранжевые тучи
        Горели, как цветы.

24 апреля 1965 года.

С картины

Шла женщина неторопливо,
Шла в сантиметре от штыка.
Была высока и красива,
В одежи рваной, без платка.

Дождь отшумел, луга дымились.
Сияла за рекой лазурь.
А тучи низко проносились
И рвались в клочья в русле бурь.

Внезапно женщина очнулась.
Она умела жить, любить.
«Мы были счастливы, ведь правда?
Всю ночь я думала о нас.
И я была бы очень рада
Помочь тебе в твой смертный час!» —
И, глядя в небо, улыбнулась:
Жить!

Раздался залп — не за три шага —
Издалека, за сотню лет.
В провалах узкого оврага,
Как снег, струился яркий свет.

26 апреля 1965 года.

Весеннее

Сначала голые деревья
Сплетеньем веток в синеве
Просили нашего доверья
Прозрачно выситься в листве.

Их тени четкие чернели
В воде по лужам, что стекло.
Мои живые акварели
Иль мыслей светлое жилье?

И мы бежали в электрички.
Звала в деревни верба-весть.
Мы потеряли все привычки —
Читать и думать, спать и есть…

Науки выпали из жизни.
Дни полетели — это ты!
На красноватых ветках вишни
Цвели чудесные цветы.

В садах ли города, в лесах ли
Просторно в мире и светло.
Мы с головы до ног пропахли
Дождями, теплою землей!

29 апреля 1965 года.

Летом

Мы словно окунулись в озеро,
Где звук и свет приглушены,
И выплывал к нам с боку окунь,
Качались водоросли-сны.

Любила ранние ты утра.
Сначала ночь, затем светлей,
И речка вся из перламутра
Улыбкой радостной твоей.

Прохладно, чисто тучи плыли.
А мы в кругу берез и гор
Людей, как лоси, обходили
Вдоль дальних берегов озер.

А за равниной бесконечной,
Все дни покрытой белой мглой,
Мы видели наш город вечный,
Лилово-сине-голубой.

30 апреля 1965 года.

Модный плащ

Фигурка стройная в плаще!
Плащ крепко схвачен пояском.
Вы — словно в чешуе лещей —
Стучите смело каблучком.

Вы в нем надменны и юны,
Ваш шаг то медленен, то скор.
В плаще есть прелесть новизны,
Сияет серо-синий взор.

И пусть придумали не вы,
Но новый плащ так вам идет.
Плащ серо-синий — цвет Невы.
Плащ светло-шумный — словно дождь.

8 мая 1965 года.

Века и океан

Когда я проснулся среди ночи,
Ты спала светло и тихо, как сирень.
А белые рассеянные лучи неба
Превращали ночь в сияющий день.

Казалось, ты спишь не дыша.
Отдельно от тебя твоя душа —
Сирень — дышала на столе.
А где-то на Земле…
Пока мы спим,
Быть может, у Филиппин
Или у белых берегов Японии
Перекатываются, перекатываются волны.
И женщина стоит. В слезах ее глаза.
Пустынны берег, небеса.
Века пройдут, пока веселый мальчуган
Найдет ее простые бусы и во рту
Их станет перекатывать, как океан
Ее жемчужную мечту.

12 июня 1965 года.

На даче

Мы возвращались мокрым лесом,
Ночным и скользким, как карась.
Мы шли к далеким светлым рельсам,
И было все, как в первый раз.

И дождь струился непрестанно.
И небо плыло в облаках.
Все было поздно или рано,
Щемяще больно, как в веках.

Что тени, мы возникли дома.
Запив клубнику молоком,
По лесенке, столь нам знакомой,
Мы проскочили босиком.

Впотьмах протянешь руку: «Где ж ты?
Как хорошо придти с гостей!»
Мы скинем мокрые одежды
И ляжем голые в постель.

Заснешь ты скоро и спокойно.
Не сплю я, вижу светлый сон:
Тебя в лесу на горных склонах
И этой ночи небосклон.

21 июня 1965 года.

В белую ночь