Пханишварнатх Рену - Заведение

• Название: Заведение
• Автор: Пханишварнатх Рену
• Издательство: Известия
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 1986

В повести известного индийского писателя П. Рену описаны будни одного из благотворительных учреждений города Банкипура — женского общежития, ухищрениями алчной, бесчестной директрисы превращенного со временем в скандальное «заведение». Автор разоблачает отталкивающий нравственный облик толстосумов, заправлявших делами в городе. Симпатии его на стороне простых тружеников.

---

Директор не ошибся: в один прекрасный день Бэла действительно отбилась от рук…

Был у её отца любимый ученик — налитой молодой силой красавец по имени Банкебихари. В то время он уже окончил школу и учился в Бенаресе. Приезжая на каникулы в родную деревню, он непременно заходил навестить учителя, а оставшись наедине с Бэлой — его прежний наставник был постоянно занят, — принимался с жаром рассказывать ей о крантикари — людях, которые всю свою жизнь посвящают великому делу революции. Он приносил ей книги, пел ей новые песни, сам себе аккомпанируя на гармониуме[25]. Каким могучим, не ведающим страха богатырём казался ей тогда Банкебихари, верный сын могущественной организации «Бихар крантикари парти»[26], сокращенно — БКП.

Но вот однажды Банкебихари явился к ней позже обычного и чем‑то очень озабоченный. Целый день ждала Бэла этой встречи, целый день украдкой выглядывала в окно, а он пришел, когда на дворе стало совсем уже темно. Сразу предупредил: в его распоряжении только десять минут. Бэла смотрела на него растерянно. Что произошло с ним, с её постоянно весёлым и ласковым Банкебихари?..

На следующий день Банкебихари сообщил ей, что БКП, членом которой он имеет честь состоять, требуется активный функционер из числа женщин… Кто же будет сбивать оковы с рук исстрадавшейся Матери–Индии, если такие девушки, как Бэла, сидят затворницами дома?..

А потом он показал ей револьвер, который постоянно носил с собой.

Бэла впервые в жизни видела настоящий револьвер. По жилам её пробежал огонь!.. Она осторожно коснулась рукоятки: металл холодный, но как горячит он кровь!

«А он заряжен?» — дрогнувшим от волнения голосом тихо спросила она.

«Его ещё нужно починить», — громко прошептал он в ответ.

Потом Бэла уколола булавкой палец и кровью вывела свое имя на чистом листе бумаги. Банке сказал ей, что это не простая бумага: это — клятва!

Разве могла она после всего не выполнить поручение партии?.. И вот однажды, вихрем ворвавшись к ней, Банке с ходу заявил: партия приказывает ей немедленно отправиться в дорогу. Куда? Об этом ей сообщат позже. И вообще не задавай лишних вопросов. Никаких вопросов! Такова воля партии… Молодой крантикари действовал напористо, она даже собраться с мыслями не успела.

Вечерним поездом они уехали. Куда? Банке хранил молчание. Может, в Бенарес? Банке ещё раньше проговорился ей, что там находится подпольный центр БКП… В Канпуре Бэла впервые увидела настоящего крантикари — лидера партии, носившего кличку Бхаи–джи; этот человек был героем многих рассказов Банкебихари. Он разочаровал её, ничего героического в нем не было. Положив руку ей на плечо, Бхаи–джи с пафосом произнес: «Когда Индия станет свободной, тебе воздадут почести, как богине!»

Отсюда им надлежало выехать в Пешавар[27]… Вот и их поезд! В целях конспирации теперь они выдавали себя за новобрачных. Откуда? Из Бенареса! Банкебихари — единственный сын и наследник владельца крупного цветочного магазина, Бэла — его молодая жена. Сейчас счастливый муж едет по торговым делам, а жену взял с собой — все‑таки медовый месяц! Ха–ха–ха! Да и страну показать хочется.

…Сразу же после того как она сбежала из дома, Банкебихари, с жаром продолжая рассказывать ей о порабощенной и униженной отчизне, не раз принимался рассуждать о косности и человеческих предрассудках: «Что такое целомудрие?.. Пустой звук… Что такое грех и что такое добродетель?.. Самая высшая добродетель — сделать родину свободной!.. Если человек голоден, он утоляет свой голод. И точно так же он должен утолять томление своей плоти…»

И не окажись в их купе ещё один пассажир, он утолил бы томление своей плоти ещё в ту первую ночь. Но ничего — он сделал это на сутки позже…

Да, многое перенесла Бэла во имя свободы! Многое! И плоды подлости своего наставника пожинала ещё многие годы спустя.

В Пешаваре к ним зачастил Сарфарадж–хан, у которого Банкебихари покупал оружие для нужд партии; приносил «товар», производил расчеты. «Товар» обычно доставляли в корзинах из‑под фруктов. И всякий раз маленькие глазки Сарфарадж–хана скользили по ней, как бы ощупывая невзначай её тело, — она чуть ли не физически ощущала это.

«Ну, сегодня последняя сделка! — торжественно заявил ей Банке однажды. — Ещё одно усилие, и поручение партии будет выполнено!»

«Играть роль жены — одно дело, а жить как муж и жена — совсем другое, — робко пыталась возражать Бэла. — Поручение, конечно…»

«Хватит рассуждать!» — грубо оборвал её Банкебихари.

Она обиженно умолкла. Что поделаешь? Банке — мужчина, а она — женщина, и он использует её так, как посчитает нужным… Ну, к примеру, как свой портфель: когда надо — откроет или, наоборот, закроет. Но портфель не рассуждает, так почему же она должна рассуждать?.. Да и руки у Банке постоянно в движении; словно боясь потерять «портфель», они то и дело хватают её за плечи, за колени…

…Резкий стук в дверь. Банке молча поворачивает ключ. В дверном проеме Сарфарадж.

«Выйди отсюда!» — резко бросает он её наставнику. Банке поворачивается и послушно выходит, даже не взглянув на Бэлу. Молча выскальзывает, точно гад ползучий…

Резкий поворот ключа, и во всем огромном гостиничном номере перед ней — только бешеные глаза Сарфараджа! Одни лишь глаза!

В мыслях её, словно кадры кинофильма, мелькают картины прошлого…

Соревнования по прыжкам…

Гром аплодисментов: соревнования по прыжкам выиграла Бэла Гупта!

Метание диска… Снова побеждает Бэла Гупта! Опять — Бэла Гупта!

Гимнастика!.. Что? Не гимнастика? Ага, бокс! Удар правой! Ещё удар!.. Прыжок… И снова аплодисменты!

И слова отца: «Дочка, тебе нельзя быть слабой. Помолись Дурге, и она даст тебе силу!»

Вольная борьба… Победитель — Бэла Гупта!

Она не знала, сколько времени сопротивлялась этому жадному, похотливому животному…

…Наивно–восторженная девушка по имени Бэла Гупта умерла. Это произошло в шестнадцатом номере пешаварской гостиницы «Коронейшн»!

…И вот почтовый поезд снова спешит на восток. Сын торговца цветами после выгодной сделки возвращается в родные места. Его молодая жена, изредка вскрикивая, в беспамятстве мечется на нижней полке.

И та Бэла, которой уже нет, умоляет Банкебихари выбросить из купе её труп. Банкебихари с видом заботливого мужа кладёт ей на лоб грелку со льдом: «Не беспокойся. Ты скоро поправишься».

С той поры ею иногда овладевает полная апатия, почти паралич, и тогда она может часами, не двигаясь, сидеть на месте, молча уставившись в одну точку.

Зачем ей надо было снова перелистывать страницы своей жизни? Зачем?

…А вот Вибхавти, девушка из её родного округа, из Кишанганджа. Только теперь у Бэлы в Кишангандже никого из близких нет. А может, и есть, она ведь никогда больше не показывалась там. Кто ждёт её? И с какими глазами она появилась бы в родном доме?..

Бэла по молодости ринулась в самую середину потока грозно разлившейся реки. Она играла с мрачно вздымавшимися волнами, а отец с берега жалобно звал её: «Возвращайся, доченька! Не заплывай далеко!.. Возвращайся–а-а!! Бэ-ла–а-а!»

Долго звал отец, но дочь не вернулась!

И с горя отец сам бросился в волны реки, нашёл смерть в пучине. Мать сошла с ума, стала заговариваться, и больше в Кишангандже её не видели. Обо всем этом много месяцев спустя ей поведал Банкебихари. В тот день Бэла не могла даже плакать, слезы застыли у неё в сердце. Вот так теперь и будет носить её по волнам. За что все это?

Эх ты, героиня! Что ж ты натворила? Что посеяла, то теперь и пожинай! Ты убила своего отца… А ради чего? Ради служения отчизне?.. Или ради того, чтобы на тебя в свободной Индии молились, как на богиню?.. Ты можешь быть довольна — на тебя молятся: на тебя вожделенно взирают мистер Ананд, и молодой директор департамента здравоохранения, и его совсем уже не молодой заместитель, другие поклонники, обладающие властью или деньгами, — и каждый норовит забраться к тебе в постель… И ты не смеешь протестовать, будто чья‑то железная рука держит тебя за горло. И возникшая невесть откуда наглая госпожа Ананд будет поливать тебя последними словами…

— Я не позволю оскорблять себя, госпожа Ананд! — кричит Бэла.

— Сестрица… О, сестрица–а-а! — тормошит её Рамратия. — Дурной сон приснился, сестрица?.. А ты встань, попей водички.

Все тело у неё покрыто горячим, липким потом. В горле пересохло, язык как деревянный:

— Открой окно, Рамрати.

Ночные кошмары и этот горячий пот, в холодный‑то сезон, — что бы все это могло значить?

Аннапурна… Она приехала из Бенареса. Учительствует в благотворительной школе. В Банкипур прибыла, чтобы в местном университете держать экзамен на степень бакалавра. Когда Бэла впервые увидела Аннапурну, у неё даже дух захватило от волнения. И ей невольно вспомнились величественные бенаресские гхаты[28]. И сам Бенарес, все переулки которого пропитаны густым приторным запахом благовонных сандаловых палочек, тлеющих у входа в любую лавчонку, — вся напоённая вековым спокойствием умиротворяющая атмосфера этого города, даже в черную годину испытаний дарующая утешение и силу… Вспомнились ей и люди, с которыми довелось встретиться там: тетушка Сатти, дочь Калики, и та женщина без имени, которую все без всякой, однако, злости называли «Штучкой»… И водная гладь священной реки — Ганги…