Саймон Скэрроу - Борьба за свободу

• Название: Борьба за свободу
• Автор: Саймон Скэрроу
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05362-5

Рим, 61 год до нашей эры. Жизнь юного Марка Корнелия внезапно и круто меняется. Его отец, бывший центурион, убит, а сам Марк и его мать проданы в рабство. Судьба разлучает его с матерью, и Марк попадает в школу гладиаторов. Вот первый урок, который ему преподают: «Забудь о своей прежней жизни. Теперь твой дом здесь. Все, что тебе остается, — это учиться драться и выживать. Если ты преуспеешь в учебе, то будешь драться на арене и, быть может, умрешь как настоящий мужчина. Или же будешь вознагражден славой и богатством». Марк решает во что бы то ни стало выжить в этой суровой жизни. Ведь у него есть цель: отыскать свою мать и отомстить убийцам отца…

Впервые на русском языке!

---

— Лежать!

Цербер вытянул передние лапы и лег. Марк помолчал, потом ладонью очертил в воздухе круг:

— Умри за Рим!

Цербер лег на спину, безжизненно свесив лапы. Ливия весело захлопала:

— Какая умная собака!

— Умная? — нахмурился Тит. — Это просто трюк. Умная собака ни ради кого не умрет. Если ее удастся научить чему-нибудь полезному, чтобы она помогала нам на ферме, тогда собака твоя, сын. Иначе от нее придется избавиться.

Марк и Аристид попытались научить Цербера помогать пасти коз, но собака всегда относилась к урокам как к игре и бегала за козами с громким лаем, пока ее опять не сажали на привязь. Большего успеха они добились в охоте. У Цербера был отличный нюх, и частенько он мог загнать зайца, не дав ему скрыться в норе. Тит, ворча, разрешил оставить собаку.

Теперь, после визита людей Децима, Марк был намерен завершить обучение Цербера, научив его более серьезным и опасным вещам. Когда он объяснил Аристиду свою идею, козопас надул щеки и почесал голову:

— Я не уверен, что это разумно, Марк. Сейчас эта собака добродушная. Она любит людей. Если я буду делать то, что ты просишь, и мы научим ее нападать на людей, она может утратить это качество. Станет совсем другим животным.

Марк уже давно решил. Если, а вернее, когда Децим пошлет на ферму больше людей, отцу понадобится вся помощь, какую он сможет получить. Мальчик с серьезным видом взглянул на Аристида и кивнул:

— Мы должны это сделать.

Аристид вздохнул, посмотрел на собаку и печально потрепал ее за ухо.

— Ну ладно. Сегодня же и начнем.

Пока они обучали собаку, Тит велел всем следить за каждым, кто будет приближаться к ферме. Он составил для себя и Аристида график дежурств по ночам. Себя он поставил первым и последним в списке. Каждую ночь, уходя спать, Марк видел, как отец садится на стул у ворот, положив на колени расчехленный меч. Рядом со стулом стояло большое медное блюдо на случай, если придется бить тревогу. Марка это беспокоило, но никто не приходил. Шли дни, затем дни сложились в месяц, а Децим все не посылал ни людей, ни каких-либо сообщений.

Жизнь на ферме продолжалась по заведенному порядку. Выполнив свои дневные обязанности, Марк приступал к обучению Цербера. Как и предупреждал его Аристид, собака стала настороженной к другим людям, явно предпочитая Марка и козопаса.

Однажды поздно вечером, когда Марк уже засыпал при бледно-желтом свете масляной лампы, падающем на простой сундук — единственную мебель в комнате, вошла его мать и присела на постель.

— Последнее время я почти не вижу Цербера, — сказала она, гладя сына по волосам. — Во дворе его совсем не видно. Раньше мне приходилось следить, чтобы этот плут не стащил чего-нибудь из кухни.

— Я опять держу его в кладовой.

— Зачем? Его вполне можно держать в доме.

— Это из-за обучения, — объяснил Марк. — Аристид сказал, что лучше, чтобы некоторое время Цербер не общался с другими людьми.

Ливия подняла брови и пожала плечами:

— Наверное, старик прав. Он хорошо знает животных.

Марк кивнул, улыбнулся матери. Она посмотрела на него, и ее рука вдруг замерла у него на голове. По ее лицу промелькнуло что-то похожее на боль, и Марк внезапно забеспокоился:

— Мама, что случилось?

Ливия быстро отняла руку:

— Ничего. Правда. Просто ты на миг напомнил мне твоего отца. Вот и все.

Она погладила его по щеке и наклонилась поцеловать. Потом поднялась, собираясь уйти, но Марк удержал ее за руку.

— С нами все будет хорошо? — тихо спросил он.

— Ты о чем?

— Те люди опять придут?

— Не беспокойся, — помолчав, ответила она. — Тит защитит нас. Он всегда защищал.

Марк успокоился, о чем-то ненадолго задумался, а потом спросил:

— Отец был хорошим солдатом?

— О да. Одним из лучших. — Ливия закрыла глаза. — Я поняла это, едва увидела его.

— Когда ты познакомилась с ним?

Она взглянула на сына и помолчала, прежде чем ответить:

— Я познакомилась с Титом после подавления восстания.

— Восстания рабов? Того, которое возглавлял гладиатор?

— Да. Спартак.

— Отец однажды рассказывал мне об этом. Он говорил, что Спартак и его соратники были самой большой угрозой для Рима. Они были самые стойкие и самые храбрые люди, с какими ему приходилось сражаться. Он участвовал в том последнем бою с рабами. — Марк припомнил историю, рассказанную отцом. — Он говорил, что это было самое ожесточенное сражение, в котором он когда-либо участвовал. У рабов было очень мало оружия, но они сражались до конца. Лишь небольшую горсточку удалось взять в плен.

— Да…

— Если отец сумел победить Спартака и рабов, тогда он должен победить и людей Децима.

— С тех пор прошло более десяти лет, — сказала Ливия. — Тит тогда был моложе. И он больше не центурион.

— Но он защитит нас, да?

Она слабо улыбнулась и погладила его по щеке:

— Да, конечно. А теперь спи, дорогой.

— Хорошо, мама, — сонно ответил он и повернулся на бок, удобно устраиваясь на подушке.

Ливия продолжала гладить его волосы, пока глаза его не закрылись и дыхание не стало ровным. Тогда она поднялась и тихо направилась к двери. Остановилась там. Марк чуть приоткрыл глаза и посмотрел на мать, размышляя о том, с каким странным выражением на лице она слушала его, когда он говорил о Спартаке. При бледном свете лампы он заметил странный блеск ее глаз и слезу, покатившуюся по щеке. Ливия шмыгнула носом и резко смахнула слезу рукавом, а потом задула пламя. Комната погрузилась в темноту. Марк слышал ее шаги по коридору.

Его охватило беспокойство. Почему мама плакала? Неужели ей тоже страшно? Он всегда думал о своем отце как о крепком, сильном человеке. Тит никогда не болел, работал на ферме зимой на ветру и под дождем, летом на жаре, никому не жалуясь. Марк знал, что он старше матери. Намного старше. Лицо его было испещрено морщинами и шрамами, в редеющих волосах виднелась проседь. А мать была стройная, темноволосая и очень красивая, по мнению Марка. Как же получилось, что она вышла за него замуж? Чем больше он думал об этом, тем больше вопросов возникало в его голове. Странно, как мало он знает о своих родителях. Они никогда не расставались, всегда были вместе, и он воспринимал их как само собой разумеющееся. Но теперь он задумался о том, насколько они разные. У него зачесалась спина, правая лопатка. Он протянул руку, чтобы почесать, и нащупал странной формы рубец, который был там с тех пор, как он помнил себя. Марк почесал это место.

Повернувшись на спину, он стал разглядывать в темноте потолочные балки. Он решил, что отныне все свободное время посвятит обучению Цербера. Если те люди вернутся (а мать уверена, что так и случится), нет гарантии, что отец снова побьет их. Марк должен быть рядом с ним. Он достаточно высокий и сумеет управляться с ножом для рубки мяса или с одним из охотничьих дротиков отца, что полегче. Еще у него будет Цербер. При этой мысли он улыбнулся, уверенный, что Цербер защитит их. И забылся тревожным сном. Ему снились неясные темные силуэты, крадущиеся в ночи к их ферме.

IV

Утром опять было жарко, но появился туман, скрывающий горы на материке, отделенном узкой полоской моря от Левкадии. Ветра не было, и, кроме слабого ритмичного стрекотания цикад, все было тихо. Сотни ворон перелетали с дерева на дерево, словно кружащиеся куски черной материи.

— Дождь будет, — заметил Аристид, щурясь на небо. — Я чувствую.

Марк кивнул. Он помогал Аристиду отобрать десять молодых коз на продажу в Нидри. Сделать это было нелегко: животные почему-то вели себя беспокойно и приходилось быть очень осторожным, чтобы не спугнуть ягнят. Как только удавалось накинуть аркан на шею, животное отводили в загон рядом с фермой. Они как раз поймали последнюю козу и теперь отдыхали в тени оливковой рощи.

— С Цербером надо погулять, — продолжил Аристид. — Он все утро сидит в кладовой.

Марк согласился. Он закрыл собаку, чтобы она не мешала отбирать коз.

— Сейчас я его выведу.

Он взглянул на склон холма. В миле от них виднелись красные крыши и белые стены домов Нидри. Легкий бриз рябил поверхность моря, придавая ему металлический блеск. Марк вытер пот со лба.

— Правда, красиво здесь?

Аристид посмотрел на него с удивлением:

— Ну да, наверное.

— Иногда я думаю, что хотел бы жить здесь всегда. На ферме со своей семьей. И с тобой тоже, Аристид.

Старик улыбнулся.

— Ты добрый мальчик. Но через несколько лет ты станешь взрослым, тебе захочется покинуть родной дом и посмотреть мир. Ты думал о том, чем будешь заниматься в жизни?

Марк кивнул:

— Я бы хотел стать дрессировщиком. Как ты.

Аристид тихо засмеялся:

— Я просто раб, Марк. Я родился рабом. Всю свою жизнь я был собственностью других людей, и никогда у меня не было шанса сделать то, что я хотел бы, или пойти туда, куда хотел. Я был собственностью других, и со мной обращались так, как они хотели. Не все хозяева так добры и справедливы, как твой отец. Поверь мне. Ты бы не захотел быть рабом.