Елена Саринова - Мир оранжевой акварелью

• Название: Мир оранжевой акварелью
• Автор: Елена Саринова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Твой мир — палитра из ароматов, цветов и звуков. Твой мир — холст из зыбких надежд, глубоких соблазнов и устойчивых символов. Ну, а если ты в этом мире еще и художница, то просто обязана знать, что синий цвет здесь непременно означает верность. Зеленый — возрождение. Красный олицетворяет собой любовь, а желтый — ненависть. А что получится, если сама жизнь, вдруг, возьмет и смешает только две краски: желтую и красную?.. Вот и оценим результат…

---

— Мама моя.

— «Томление», Зоя. Маэстро, вы мне позволите?

— Конэшно, ваша свэт. Сочту за чёс.

— Взаимно… Послушай меня. В этом танце, настоящем, не зальном, нет счета.

— Как это? А нас в гимназии только ему и учили?

— Вас учили не тому. В Чидалии лангуоре танцуют иначе. Он, как… — подняв к потолку глаза, замер дон Нолдо. — В этом танце, Зоя, нет правил. И партнер в нем думает за двоих. Он ведет. Он задает ритм, направляя, сжимая в объятьях или отпуская из них на кратковременную свободу. И тогда ты можешь позволить себе развороты и прогибы, но, лишь в пределах кольца его рук. Главное — слушать его и слышать. Чувствовать. Это, как… Ты меня поняла?.. Вижу, что поняла. Это и есть, лангуоре.

— Ваша свэт, тогда, на позу?

— О, нет!

— Зоя, а может, со мной?

— Дон Нолдо, да я бы — с радостью, а как же…

— Не лишай меня этого удовольствия, — мужчина медленно встал и, отложив свою трость, подал мне руку.

— Лангуоре! На мой раз — два! Ваша свэт, слушать Его свэт! — да чтоб ты заткнулся, когда такой танец… с таким партнером…

Блики на темной стене играли сами с собой. Я не сразу сообразила — это, от моих гранатовых сережек в ушах и колье. И замерла, не дыша (чертов корсет).

— Мо… донна Зоя, вы… как королева.

— Ага, только жезла не хватает. Подружка, дыши.

— Зоя?

— Пф-ф-фу… — королева. Сама себе я больше напоминала… да в камин на дрова посади и — полноценное пламя. Такой от меня «блеск». Все, как Орлет хотела. Теперь можно вообще не думать. Хотя, думалось… Я еще раз скосилась в зеркало: ярко красное платье без рукавов и с вырезом «допредельным» — все «богатство» Спо сегодня продует. Вот об этом я думала. А еще о том, как бы не зацепить каблуком подол из сотен вуалевых «лоскутков». Бедная Анна. И в правду, «волшебница». И жутко чешется под челкой лоб. В общем, мысли…

— Подружка, а что будешь делать, когда с ним, ну, лоб в лоб? — а вот об этом совсем лучше не думать:

— Почешу его, наконец… Ну, я пошла. Пожелайте мне…

— Ох, Ваша светлость, удачного вам «дебюта».

— Зоя, за дона Нолдо держись.

— Мо… донна Зоя, а привет капитану не передадите… от меня?

— Это все пожелания?.. Малай?.. Спасибо. Ну, я ушла…

Дон Нолдо, встретивший меня у экипажа внизу, тоже возвышался при полном параде. Как на портрете в большом зале. Впрочем, он «парадным» и называется. Вид мой был оценен довольным кивком, надеюсь, и вечер им же закончится. А уже в пути зашел разговор об его «перспективах»:

— Зоя, благодаря твоим танцевальным урокам и языку моей дочери, вся округа уже в курсе о смене моего семейного положения… Ты понимаешь, о чем я?

— Догадываюсь.

— Тогда, будь готова к «долгожданной» встрече. Я думаю, мессир Виторио ее вряд ли пропустит. Да и монна Сусанна. Чтоб оценить твой настрой и меру осведомленности она должна увидеть твои глаза.

— Так и я на нее посмотрю. Пристально. Мне тоже интересно в них заглянуть.

— Я думаю, пока играть с ней в открытую рано. А вот мессиру Виторио можно дать повод для раздумья.

— Вы меня на то «благословляете»? — удивленно развернулась я к нему.

— При этом сильно надеясь на твое… благоразумие.

— Дон Нолдо, неужели вы допускаете, что я отвечу вам злом на добро?

— Нет, дитя мое, но я прекрасно знаю силу «стихии», что может полностью лишить нас разума. Еще не время, Зоя. Даже со стратегической точки зрения. Кстати, монны Фелисы сегодня не будет. Она — в столичном суде пыхтит на допросах. Пока, предварительных, — заметил он с явным удовольствием. Я тоже мстительно «оживилась». С такой-то защитой… А вот когда мы приехали:

— Мама моя…

— Никогда здесь раньше не бывала?

— Даже в самом Диганте, — вывернула я шею на остроконечные, тонущие в ночи, шпили ратуши. А потом опустила их к рядам освещенных окон. И много-много людей внизу, на площади. Нарядно одетых, благоухающих, радостно возбужденных. — Наверное, такие приемы здесь — событие?

— Ну да. Город не так уж и богат. А вот личные балы тут гораздо чаще. Ты все это еще узнаешь…

— Дон Нолдо?

— Да, Зоя?

— Дайте мне вашу руку. Мы ведь с вами — супруги?

— Почту такое за честь, донна Зоя, — перехватив трость, подставил мне мужчина свой локоть и мы, через распахнутые настежь монументальные двери, вошли вовнутрь.

Яркий, как в солнечный полдень, свет сразу ударил в глаза и я… «благоразумно» решила их не поднимать. Так и шла, вцепившись в рукав дона Нолдо, до следующих высоких дверей… У-уф-ф…

— Его светлость, герцог Катийский, дон Нолдо Фонс со своею супругой, герцогиней, донной Зоей Лино! — и снова, по вышарканному сотнями ног, паркету, через весь, любопытно притихший зал.

— О, Ваша светлость, как я вам рад! Вы благополучно развеяли слухи о своем уединенном затворничестве. А меня, знаете, без вас в суэку главный судья с профессором дурят. Ваша светлость?..

— Знакомься, Зоя: глава этого славного города, сэр Виктор, его супруга, монна Оливия.

— О, вы, донна Зоя — прекрасная причина изменить собственным жизненным приоритетам. Донна Зоя?

— Сэр Виктор…

— Оливия?

И вот тут я, наконец, подняла глаза. То есть, осознанно их «нацелила». И встретилась взглядом с чопорной, как гимназическая матрона, женой карапуза — градоначальника. Она как раз заканчивала осмотр моего «пламенного» наряда… «Я эту „волшебную даму“ прямо из-под носа жены главы города увела!». Ну-ну…

— Мне очень приятно, — монна Оливия в ответ так же «радостно» мне скривилась:

— С праздником, донна Зоя. Выглядите превосходно, — будто мы с ней только вчера от столика с рукоделием разбежались — высокое общество:

— Благодарю вас. Вы тоже, — и дальше пошло по накатанной.

С той лишь разницей, что подходили уже к нам: дону Нолдо, занявшему почетное гобеленовое кресло, и мне, отгородившейся его прямой спиной, как щитом. Вот из-за него я всем воспитанно улыбалась. Пока не…

— Это — преимущество старости и титула. В Диганте кроме меня, герцог еще лишь один. Да и тот — в постоянных разъездах. Как и сегодня… Зоя… Зоя?

— Да… дон Нолдо?

— У тебя пальцы или когти? Ты мне плечи ими проткнешь… Кх-х… А, теперь и я их увидел, — и сердце мое забилось, пытаясь выскочить прямо в «допредельный» разрез…

Он будто что-то еще решал. Сомневался. Стоя на противоположном конце зала со сцепленными перед собою руками. Весь, натянутый, как струна, в своем черном костюме и белоснежной рубашке. А рядом — высокой замершей статуей, Сусанна, в синем, как сумерки и, не меньше моего, «вызывающем на поединок», платье… Вот и встретились… Мужчина, разомкнув руки, качнулся и, подставив правую спутнице, медленно пошел через зал… Ну, теперь держись, трусиха…

— Дон Нолдо, мое почтение.

— Здравствуйте, мессир Виторио. Вы на таких мероприятиях гость, как и я, нечастый. Тем более, рад вас видеть. А это…

— Мы с вашей… супругой знакомы.

— Я… в курсе. А вот ваша, мессир Виторио, спутница?

— Деловая компаньонка, монна Сусанна.

— Ага?

— Для меня это — честь, дон Нолдо… Зоя, здравствуй.

И, если бы взгляды могли убивать, от нас бы обеих лишь по горстке пепла осталось:

— Здравствуй, Сусанна… Виторио.

— Да… Ваша светлость? — и сверху на эту горстку еще мышьячка. Ну что ж, из нас двоих лишь я буду «благоразумна»:

— Мессир Виторио, надеюсь, у вас все в порядке.

Мой любимый выразительно вскинул вверх брови:

— В полном порядке. И…

— О, папа, мы, кажется, припозднились! Это всё Юрий со своими нудными законопроектами… Зоя, мессир Виторио… Я ничего не пропустила?

— Хорошего всем вечера. Разрешите откланяться, — и, оторвав от меня взгляд, потянул за собою Сусанну…

— Зоя?.. Зоя?!

— А?

— Отомри. Выглядишь шикарно — блестяще. А это — мой муж, Юрий.

А вот теперь можно и выдохнуть. И ослабить хватку на многострадальных благородных плечах…

То, что самые почетные горожане уже на почетных местах и пора начинать полноценный праздничный вечер, я поняла по раскрывшимся смежным дверям. Точнее, по тому кулинарному благоуханию, что, перебивая общий парфюм, тут же заполнило зал. А потом на своем балкончике задвигал стулья оркестр. Пока же оный настраивался, Орлет без умолку щебетала. Ее бледный и важный супруг, косясь на сервированные за дверью столы, вяло кивал дону Нолдо. Я же пыталась одновременно всем им внимать:

— А вот та дама в розовом, местная знаменитость: схоронила трех мужей и теперь ищет четвертого. Мужчины от нее уже шарахаются, не смотря на приданное, которое неизменно, от мужа к мужу, растет. О, а эти двое у нас…

А «эти двое»… Да где же?.. Ни ее ни его не видно…

— … и сезон сейчас вялый. Вот ближе к осени выбор будет гораздо больше… Юрий, а что об этом думают в нашем горластом Парламенте?