Юрий Рястас - Это вам, романтики !

• Название: Это вам, романтики !
• Автор: Юрий Рястас
• Жанр: История

---

НА СЕЛЬХОЗРАБОТАХ

И вот однажды последовала другая команда: " Училище! По большому сбору, поротно -- становись! Смирно, равнение на середину!" Строй замер. Начальник ОРСО подполковник Новицкий доложил: "Товарищ начальник училища, личный состав вверенного вам училища по большому сбору построен!"

А.В. Аносов поздоровался с нами. С правого фланга, где стояли мы, раздался нестройный хор неокрепших голосов. О чем говорил начальник училища, точно уже не помню. Нас быстро распустили, во двор начали заезжать автомашины.

Вероятно, сознавая, что "каждый моряк в душе колхозник", правительство республики приняло решение направить личный состав ТМУ на сельхозработы в Вяндраский район. В нашей компании было 10 бритоголовых романтиков: В. Арумяэ, А. Биркхольц, Г. Варламов, П. Пыдер, В. Салусоо, Ю. Рястас, Э. Сузи, В. Хейнла, К. Ымблус. Т. Ниннас приехал позже. Старшим был пожилой мужик из АХЧ, вместо повара -- женщина из библиотеки. Их имен не помню.

Почти все из нас были сельскими парнями и спортсменами-любителями, поэтому договорились по утрам делать физзарядку. Пока мы "разрывали морскую грудь", Э. Сузи просто бегал.

Судя по тому, как нас кормили, колхоз имени Калинина был зажиточным хозяйством. Даже наши сельского происхождения желудки не могли вынести обилия пищи, особенно молока, так что к вечеру мы вполне могли заменить духовой оркестр.

Несколько дней мы возили зерно от комбайна, а потом нас перебросили на направление "главного удара". Колхоз имени Калинина занимался возделыванием льна. Одной из стадий его обработки являлась замочка. Стоя в яме с водой, мы укладывали слой льна, накрывали его жердями, которые прижимали плоскими камнями.

Где-то в середине сентября рядом с водоемом появился костер, у которого мы грелись после "всплытия". Продолжительность пребывания в воде по мере ее охлаждения сокращалась, а время нахождения у огня увеличивалось. И здесь, совершенно для нас неожиданно, серьезный научно-практический урок преподал всегда невозмутимый П. Пыдер. Перед "погружением", достав банку с мазью "JAAKARU", он смазал себя с ног до головы и пошел на погружение. Когда ребята спросили у него после "всплытия" о самочувствии, наш новоиспеченный негр только улыбнулся, высунув кончик языка.

А потом колхозники пригласили нас на вечеринку, куда мы пошли в полном составе. Несмотря не стриженые головы, робу и "гады", мы лихо отплясывали с местными девчатами на земляном полу сарая, а попозже парами разбрелись по сеновалам.

В труде и доступных развлечениях месяц пролетел незаметно, и мы уже начали готовиться к отъезду, как поступил приказ: из-за тяжелых метеоусловий в республике остаться еще на две недели. Наш старший уехал, другого не прислали, пришлось мне принимать обязанности старшего на себя (как-никак командир взвода). Все и дальше работали хорошо и дружно.

За отличную работу правление премировало всех ребят по 150 рублей, а мне как начальнику выдали 300 рублей. По тем временам это были немалые деньги, радости нашей не было предела, и мы приступили к действиям. Снарядили в экспедицию самого маленького из нас Гошу Варламова. Учитывая, что с нашим приездом по решению районных властей с прилавков исчезло все спиртное, кроме ликера "Кянну кукк", решили побаловаться им.

Повязал Гоша на голову хозяйкин платок и перевоплотился в некую скотницу. Взял он корзину, сел на хозяйкин дамский велосипед и попылил по проселочной дороге в сторону Вяндра. Женщины тем временем накрывали столы. Ожидание -- самое противное времяпрепровождение,но оно кончилось с появлением улыбающейся физиономии гонца и корзины, полной бутылок. Братва гуляла...

Даже сейчас, спустя сорок лет, уверен, что сельский труд полезен всем, особенно городским ребятам. Сергей Смоляков, который считался Гераклом в засушенном виде, умудрился набрать 8 килограммов живого веса, которые сохранил по сей день.

По возвращении из колхоза русские ребята рассказали, что местные относились к ним очень хорошо, а женщины интересовались, почему они не ходят к здешним девушкам. На ответ о незнании языка колхозницы смеялись: "В темноте и без языка друг друга понять можно!"

КУРСАНТСКИЕ БУДНИ И ГРАНИТ НАУКИ

С момента возвращения из колхоза потекли своей чередой курсантские будни, которые описываю так, как они мне запомнились. С той поры минуло сорок лет, а я никаких записей, увы, не вел. Потому, возможно, при описании некоторых эпизодов мной допущены некоторые хронологические подвижки, однако достоверность событий подтверждаю -- так оно и было...

По возвращении из колхоза получили комплект парадно-выходной морской формы: черные суконные флотские брюки, суконные синие форменки, гюйсы (синие воротники с белыми полосками), черные кожаные ботинки и в придачу -- белые кальсоны с завязками. Вначале возникли некоторые неудобства от брюк, поскольку они застегиваются на боку. Потом привыкли.

Конечно, от ношения кальсон все мы отлынивали, но в холодное время на строевых занятиях проверяли их наличие. Один из нас никак не мог постичь искусства завязывания нелепых штрипок, и они весьма эффектно развевались из-под брюк.

Суконные флотские бушлаты мы получили позднее, но и здесь не обошлось без курьеза. Каким-то непонятным путем в партию черных бушлатов затесался один с коричневатым оттенком, и достался он именно тому, кто не умел завязывать кальсонные завязки. (Кстати, относительно секрета укрощения завязок на кальсонах написано несколько лирических строк, которые автор опускает).

В погоне за модой все бросились к экипажной портнихе: одни -- ушивать штаны, другие -- расширять. Наметились различия вкусов эстонских и русских ребят: первые предпочитали узкие брюки-дудочки, а вторые -- широкие брюки-клеш. Узкие брюки надевались на владельца с помощью товарищей и мыла, а увеличение ширины обеспечивалось клиньями до габаритов маминого сарафана, который можно было надевать через голову.

Отцы-командиры, понятно, вели целенаправленную войну с любыми излишествами: с широкими брюками поступали очень просто, вырезая клинья бритвенными лезвиям. Любители узких брюк пережили страшные времена гонений и запретов, и даже обвинений на идеологической основе. Официальная пропагандистская машина обвиняла их в том, что у них появились "черты и наклонности, несовместимые с принципами коммунистической морали". Тогда и возникла поговорка: " Сегодня он играет джаз, а завтра -- Родину продаст!"

По мнению КГБ, такие индивидуумы наносили "социальный и политический вред интересам Советского государства". Впрочем, мрачное время пещерного невежества скоро прошло, и в отношении наших ребят никаких репрессивных мер не последовало.

Некоторые наши ребята еще носили фуражки-блины, вынимая из них пружину и слегка помяв их, а другие -- фуражки-аэродромы с максимально растягиваемой пружиной.

Хотя на строевых занятиях, демонстрациях и парадах все были в форме уставного образца. Поздней осенью мы получили двубортные офицерские шинели, и здесь не обошлось без конфуза. В увольнение мы носили белые шарфы-кашне, что заставляло встреченных на улице рядовых Советской Армии лихо козырять нам... Крупно не повезло С. Смолякову, ему досталась матросская однобортная шинель с ремнем, а потому он часто имел неприятности в городе от неотдания чести офицерам.

Курсантская жизнь протекала в строгом соответствии с распорядком дня. А начинался он с побудки, которую по доброй морской традиции проводили трубой. Штатный трубач -- курсант судомеханического отделения Виктор Тарга. За несколько минут до подъема он играл прекрасные мелодии из американского фильма "Серенада Солнечной долины", "Вишневый сад", а также попурри из классических оперетт и мюзиклов. Вероятно, эти чудесные звуки предназначались для работниц третьей сме- ны швейного ателье, наших соседушек.

В зависимости от погоды дежурный офицер определял форму одежды на физзарядку. На этот счет частенько наши мнения расходились с офицерскими, тогда в адрес дежурного раздавались тирады явно не библейского характера.

Специального комплекса упражнений на утренней зарядке не было, это зависело от фантазии старшины роты, проводившего зарядку. Нашим любимым упражнением был "разрыв морской груди", которую мы были готовы разрывать до бесконечности. После выполнения физических упражнений следовала пробежка, сопровождаемая гулким топотом курсантских "гадов" о булыжную мостовую и заливчатым лаем бродячих собак.

Затем следовало умывание, обтирание по пояс холодной водой, заправка коек, утренний осмотр и выход на построение. Начало движения от экипажа по времени совпадало с открытием известного пивного подвала "Карья". Иногда, чаще всего по по- недельникам, внутри некоторых курсантских организмов "горели трубы". В данной ситуации кружка пива, пусть даже разбавленного в разумных пределах из водопровода, как рукой снимала временное недомогание. Обслуживание было моментальным. Недомогающие старались пристроиться на "шкентеле" строя и на траверзе пивной броситься в предрассветный туман. Вылив в себя залпом содержимое кружки, имярек, сломя голову, бросался догонять строй, чтоб успеть проскочить через ворота, которые закрывались за последним сигнальщиком. Если догнать строй не удавалось, был запасной вариант -- перелезть через забор, отделявший милицию Центрального района Таллинна от училищного двора.